Наука Кравченко А.И. Социология. Учебник для бакалавров

Социология. Учебник для бакалавров

Возрастное ограничение: 0+
Жанр: Наука
Издательство: Проспект
Дата размещения: 13.04.2017
ISBN: 9785392189601
Язык:
Объем текста: 624 стр.
Формат:
epub

Оглавление

Предисловие

Методологический раздел

Теоретический раздел

Практический раздел



Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу



Теоретический раздел


Глава 6. Определение и строение обыества


Общество — многозначное понятие, используемое для определения как социальных систем различного уровня, так и объединений людей, имеющих общность происхождения, положения, интересов и целей, включая акционерные общества и другие экономические организации.


В самом широком смысле «общество» означает обособившуюся от природы часть материального мира, совокупность исторически сложившихся форм совместной деятельности людей.


В более узком смысле общество есть сложная социальная система, целостное образование, основным элементом которого являются люди с их связями, взаимодействием и отношениями,— либо как исторический этап, определенная форма социального развития (первобытное общество, феодальное общество, капиталистическое общество), либо как конкретное общество в рамках одной страны (французское общество, российское общество, японское общество и т. д.).


Общество может также означать круг людей, объединенных единством сословной принадлежности (например, дворянское общество, купеческое общество, крестьянское общество) или каких-либо интересов (потребительское общество, благотворительное общество, спортивное общество, театральное общество и др.). К ним же относятся коммерческие организации, ставящие перед собой общие задачи в сфере хозяйствования и предпринимательской деятельности.


В широком социологическом смысле общество — это мировое сообщество, или мировая система, подразумевающая все человечество как целое. Под мировым сообществом понимается некая планетарная социальная система, объединяющая все население Земли, имеющая наднациональные органы управления, универсальные для всех стран правила политического, экономического и культурного взаимодействия. В таком обществе действуют не внутринациональные, а международные отношения.


Общество в узком социологическом смысле обозначает совокупность людей, проживающих исторически длительное время на одной и той же территории, создавших собственную культуру и политическую систему управления.


Общество в третьем значении — как сообщество, союз или ассоциация (например, Общество любителей чтения) — в строгом смысле социологической категорией не является, поскольку нарушается один из неотъемлемых признаков общества в социологическом значении: не являться частью более общей системы.


Другие определения общества: 1) население страны, ее граждане, рассматриваемые в совокупности с их историей, интересами, потребностями, желаниями, убеждениями, поведением, психологией; 2) объединение граждан, предприятий для осуществления общей хозяйственной деятельности (хозяйственное общество); 3) объединение лиц, граждан по интересам; общественная организация, создаваемая в целях содействия кому-либо.


Общество — самая крупная группа изо всех, в каких только приходится проживать людям, либо самая крупная группа на данной территории. Постоянно проживая вместе и взаимодействуя, люди создают сложно переплетенную систему социальных отношений, исторически устойчивые, воспроизводящиеся из поколения в поколение формы которых кристаллизуются в социальные институты.


Понятие «общество», которым обозначают объект социологии, как и многие другие слова, употребляемые в этой дисциплине, пришло из обыденной речи, где оно никогда не имело четкого определения. Так, например, «общество» может обозначать особое клубное сообщество (вроде Общества охотников), группу людей, обладающих высоким престижем и привилегиями (например, «высшее общество» или «светское общество»), абстрактное множество людей (в таких случаях говорят, что он или она тяготится отсутствием общества).


Следует отметить также, что понятие «общество» частично совпадает с понятиями «культура» (используемым антропологами) и «национальное государство» (применяемым политологами). Однако «культура» необязательно определяется территориальными границами или политической независимостью. Например, мы можем говорить о «еврейской культуре», хотя лишь малая часть евреев проживает в государстве Израиль. В таком случае речь идет об общности религиозного мировоззрения и особом образе жизни. Антропологи говорят, например, о меланезийской культуре, хотя народы Меланезии, разбросанные по островам Тихого океана, не объединены в одно политически независимое общество.


Социолог учитывает многообразие общеречевых значений термина «общество», но старается использовать его в более точном смысле, хотя, конечно, и внутри самой социологии существуют различия в его употреблении. В частности, для социологов, придерживающихся гуманистической перспективы, «общество» означает широкий комплекс человеческих отношений, понимаемый как некое автономное целое, или, говоря более специальным языком, систему взаимодействий. Слово «широкий» в данном контексте трудно определить количественно. Социолог может говорить об «обществе», включающем миллионы людей (скажем, «китайское общество»), а может обозначать этим термином гораздо меньшую по численности совокупность («общество второкурсников данного института»). Два человека, разговаривающих на углу, вряд ли составят «общество», но трое, которых выбросило на необитаемый остров, безусловно, будут таковым. Поэтому о значении понятия «общество» нельзя судить только по количественному критерию, полагает Питер Бергер, автор одного из самых популярных учебников социологии в мире. Кому-то общество предоставляется гигантским механизмом, в котором индивид превращается в маленький винтик. Для П. Бергера «общество представляет собой сеть социальных ролей».


В зарубежной и отечественной литературе можно встретить огромное количество определений общества. В одном случае его понимают как большую группу людей, сформировавших общую культуру, в другом — как сложную социальную систему с населяющими ее людьми, в третьем — как социально-политическое объединение, ассоциируемое с какой-то территорией, и т. д. В частности, Р. Миллс понимал общество как конфигурацию институтов, которые при своем функционировании ограничивают свободу действия людей. И. Валлерштайн считает, что попытка социологов навести порядок в многочисленных, часто противоречивых и путаных определениях общества в конечном итоге ни к чему не привела:


«Ни одно понятие не является более всеобъемлющим в современной социальной науке, чем общество, и ни одно понятие не используется более автоматически и бездумно, чем общество, несмотря на бесчисленные страницы, посвященные его определению. Определения в учебниках вращаются вокруг вопроса: «Что есть общество?», в то время как аргументы, которые мы привели относительно единства исторической и социальной науки, заставляют нас задать другой вопрос: «Когда и где есть общество?»


«Общества» конкретны. Более того, общество — это термин, от которого мы вполне можем отказаться из-за его концептуальной многозначности в истории и, следовательно, неоспоримых и вводящих в заблуждение противоречивых определений. Общество — это термин, использование которого в настоящее время в истории и социальных науках является современным институциональному оформлению социальной науки в XIX в. Общество — это половина противоречивого тандема, другой частью которого является государство».


В отечественной науке сложились два подхода к пониманию того, что такое общество: узкий социологический и широкий философский. Оба они по-своему правы, и каждый из них дает что-то новое для понимания сложнейшего явления. Тем не менее их необходимо различать, поскольку разные подходы к обществу предполагают разную методологию его анализа.


Общество следует понимать как исторический результат стихийно или естественно складывающихся взаимоотношений людей, тогда государство предстанет как искусственный политический конструкт — учреждение или институт, призванный управлять этими взаимоотношениями. Еще одно понятие, «страна», также представляет собой искусственный территориальный конструкт, который обозначает суверенные границы государства. Страна — часть света или территория, имеющая определенные границы и пользующаяся государственным суверенитетом. Государство — политическая организация страны, подразумевающая определенный тип власти (монархия, республика) и наличие аппарата управления (правительство). Общество — социальная организация не только страны, но также нации, народности, племени. Было время, когда четких политических или государственных границ, отделяющих одну страну от другой, не существовало. Стран в привычном смысле слова тогда не было, целые народы и племена достаточно свободно передвигались в пространстве, осваивая новые территории. Когда процесс переселения народов завершился, появились земли, ограниченные государственным суверенитетом. Таким образом, страны — результат территориального раздела мира.


Необходимо различать три явления — страна, государство, общество. Не всегда их границы совпадают. К примеру, никто не слышал словосочетания «люксембургское общество», хотя Люксембург — это государство, или страна, в Западной Европе, площадь которого составляет 2,6 тысячи км2, а население — 392 тысячи человек. Сегодня выявилась явная проблематичность понятия общества, мыслимого на основе территориально-государственного принципа.


Общество существовало и в ту далекую эпоху, когда не было стран и государств. Стало быть, понятие «общество» применимо к любой исторической эпохе, к любой по численности группе или объединению людей. Общество — самая большая из проживающих на данной территории групп. К нему применимы признаки, которые в концентрированном виде выразил Э. Шилз. Обществом называется объединение, отвечающее следующим критериям:


1) оно не является частью какой-либо более крупной системы;


2) браки заключаются между представителями данного объединения;


3) оно пополняется преимущественно за счет детей тех людей, которые уже являются признанными представителями;


4) объединение имеет территорию, которую считает своей собственной;


5) у него собственное название и собственная история;


6) оно обладает собственной системой управления;


7) объединение существует дольше средней продолжительности жизни отдельного индивида;


8) его сплачивает общая система ценностей (обычаев, традиций, норм, законов, правил, нравов), которую называют культурой.


Таким критериям соответствуют и современные державы, насчитывающие сотни миллионов граждан, и древние племена, умещающиеся на территории нынешнего городского микрорайона. У тех и других имеются кровнородственные системы (заключение браков и рекрутирование новых членов), свои территория, название, культура, история, управление, а самое главное — они не являются частью другого целого. Но им не соответствуют многие другие человеческие объединения, скажем деревня или село, хотя, на первый взгляд, у них есть все необходимые для этого условия: кровнородственная система, территория, история, культура, название, управление.


Внимательно присмотревшись к признакам Э. Шилза, мы заметим, что государство — лишь один из признаков общества, а именно система управления. Государство не исчерпывает даже политическую систему. Оно является главным институтом этой системы.


Исторически общество первично, государство вторично. Обществу по крайней мере 40 тысяч лет, а государству только 5—6 тысяч. Общество возникает на определенной стадии развития человечества, а затем появляется государство — для защиты интересов граждан, составляющих это самое общество. Таким образом, государство выступает слугой общества. Однако нередко слуга превращается в господина, и гражданам приходится защищаться уже от него. Взаимоотношения между обществом и государством на протяжении всей истории складывались непросто: гармония и конфликт, стремление подавить и установить равные, партнерские отношения.


Понятие общества приобретает совершенно определенное значение, когда мы говорим о «российском обществе», имеющем географические границы, общую законодательную систему и некое национальное единство. Приблизительно в таком направлении рассуждают социологи, когда создают набор операциональных определений общества. В 1967 г. Р. Марш пытался определить условия, при которых социальное объединение следует считать обществом:


1) постоянная территория — например, Испания в своих государственных границах;


2) пополнение общества главным образом благодаря деторождению, хотя иммиграция здесь также играет некоторую роль;


3) высокоразвитая культура — модели культуры могут быть достаточно многообразными, чтобы удовлетворить все потребности общественной жизни;


4) политическая независимость — общество не является подсистемой или частью какой-то другой системы, поэтому колониальные общества типа Бельгийского Конго до получения ими независимости нельзя было считать таковыми.


Автор этой классификации признавал неполноту и дискуссионный характер своих критериев. К примеру, можно ли применить критерий «высокоразвитая культура» к стране, где проживают представители различных религиозных верований и этнических групп, будь то США, Индия или СССР? Здесь нет общих ценностей и идеалов, воспринятых всем населением. Их культуру правильнее называть совокупностью субкультур, с огромным трудом связанных воедино политической и законодательной властью. Возможно, поэтому оказался столь непрочным Советский Союз. Критерий «политическая независимость» является не менее спорным. На территории СССР находились сложившиеся и очень древние этносы, обладавшие высокоразвитой культурой, но не имевшие политической независимости и существовавшие на правах союзной республики, в частности Армения, Грузия, Эстония.


Другие социологи и политологи, а именно Д. Аберле, А. Коэн, К. Дэвис, М. Леви и Ф. Саттон в 1950 г., а Т. Парсонс в 1966 г., предположили, что определяющей характеристикой общества является «самодостаточность». Этот критерий близок к «политической независимости», но должен трактоваться не только в политологическом смысле. Самодостаточным является общество, которое не только способно прокормить себя, производя достаточное количество товаров и услуг, не прибегая к внешним заимствованиям, способное защитить себя от внешней и внутренней угрозы, но которое способно также создавать весь комплекс культуры, от высокой до народной и популярной, и связанную с ней инфраструктуру, а также успешно заниматься социальным обеспечением населения. Но главным признаком самодостаточности является экономический — наличие у страны валюты, сохранение платежеспособности и возможность оплачивать долги. Поэтому островные государства — Япония и Великобритания, — в значительно большей мере зависящие от внешней торговли, чем континентальные, относятся к самостоятельным обществам и высокоразвитым державам.


Новые грани в понимание общества внесла концепция мирового сообщества, которое нередко именуют не сообществом, а обществом. В своей радикальной форме тезис о мировом обществе гласит, что в настоящее время существует лишь одна-единственная общественная система — наднациональная, мировая. В таком случае, Германия, США, Норвегия или Пакистан не являются обществами. Европа тоже не является обществом. Только всеобщая мировая система соответствует понятию «общество».


В связи с этим некоторые ученые, в том числе Фридрих Тенбрук, предлагают вовсе отказаться от слова «общество», считая его чрезмерно размытым. В отличие от них Н. Луман предлагает сохранить его, но определять общество через коммуникацию и коммуникативную досягаемость. Для использования понятия «общество» в расчет принимается только мировое общество в качестве единственной закрытой системы, в рамках которой возможно проследить все операции коммуникации. Действительно, потоки информации, телевидение, телефонная связь, Интернет не знают национальных границ. Они объединяют людей в единое общество. В таком случае национальные общества отходят на второй план. Правда, сохраняется проблема бедных и богатых стран. Бедность существует и воспроизводится в национальных границах. Однако сторонники нового понимания общества, в том числе и крупнейший теоретик мирового общества И. Валлерштайн, убеждены в том, что именно мировое общество производит и воспроизводит социальное неравенство, которое в дальнейшем воспроизводится конкретными странами и обществами. В результате национальная бедность выступает фактом внутренней дифференциации системы мирового общества.


Итак, если придерживаться территориально-государственного принципа, то придется считаться с более чем 200 обществами, существующими на планете. А если быть верным коммуникативному подходу (информация не знает границ), то необходимо будет признать существование на Земле одного-единственного общества — мирового.


Общество можно свести к совокупности всех групп, входящих в него, и тогда мы будем иметь дело прежде всего с населением. Можно считать, что стержнем общества выступает социальная иерархия, в которой все люди выстроены по критерию богатства и объема власти. Наверху окажется богатая и всевластная элита, посредине средний класс, а внизу бедное и бесправное большинство или меньшинство общества. Можно свести общество к совокупности пяти фундаментальных институтов: семья, производство, государство, образование (включая культуру и науку) и религия. Действительно, институты выполняют функцию столпов общества, на которых все и держится. Можно, наконец, все общество разделить на четыре главные сферы: экономическую, политическую, социальную и культурную. Их называют еще подсистемами общества.


В философской науке общество характеризуется как динамическая саморазвивающаяся система, т. е. такая система, которая способна, серьезно изменяясь, сохранять в то же время свою сущность и качественную определенность. При этом система определяется как комплекс взаимодействующих элементов. В свою очередь, элементом называется некоторый далее неразложимый компонент системы, принимающий непосредственное участие в ее создании. Подсистемами именуют «промежуточные» комплексы, более сложные, чем элементы, но менее сложные, чем сама система. Подсистем, или сфер, общества существует четыре.


Экономическая сфера — это фирмы, предприятия, заводы, банки, рынки, потоки денег и инвестиций, обороты капиталов и т. п. Иными словами, то, что позволяет обществу запустить в производство имеющиеся в его распоряжении ресурсы (землю, труд, капитал и управление) и создать такое количество товаров и услуг, которые удовлетворят жизненно важные потребности людей в пище, жилье, досуге и т. п. В экономической жизни общества прямо участвуют 50—60% населения, которых называют экономически активным населением: рабочие, служащие, предприниматели, банкиры и др. Косвенно в ней участвуют 100% проживающих на данной территории людей, поскольку все мы являемся потребителями товаров и услуг, созданных первыми. Пенсионеры уже вышли из производства, а дети в него еще не вошли. Они не создают материальных ценностей, но их потребляют.


Основой экономической сферы любого общества является производство, конечная продукция которого составляет национальный доход. Производство характеризуется также технико-экономическим потенциалом, существующим в данный момент в данном обществе.


Политическая сфера — это президент и аппарат президента, правительство и парламент (Федеральное Собрание), аппарат управления федеральной власти, местные органы власти (губернские, областные), армия, полиция, налоговая и таможенная служба, которые все вместе составляют государство, а также политические партии, не входящие в него. Основная задача государства — обеспечение социального порядка в обществе, улаживание конфликтов между партнерами, например рабочими, профсоюзами и работодателями, учреждение новых законов и слежение за их неукоснительным выполнением всеми структурами, недопущение политических переворотов, защита внешних границ и суверенитета страны, сбор налогов и обеспечение деньгами учреждений социальной и культурной сфер и т. д. Основной вопрос политической сферы — узаконивание способов борьбы за власть и защита власти, когда она досталась какому-либо классу или группе. Задача партий — выражать многообразие политических интересов различных, часто противоположных групп населения через установленные законом каналы.


Духовная сфера (культура, наука, религия и образование) включает университеты и лаборатории, музеи и театры, художественные галереи и научно-исследовательские институты, журналы и газеты, памятники культуры и национальные художественные сокровища и т. д. У этой сферы три главные задачи. Наука призвана открывать новые знания во всех областях, т. е. создавать авангардные технологии, проекты космических кораблей, расшифровывать старинные тексты, описывать законы вселенной и т. д. Образование передает открытое учеными знание последующим поколениям самым эффективным способом, для чего создаются школы и университеты, новейшие программы и методики преподавания, готовятся квалифицированные учителя. Культура выполняет задачу создания вненаучных, а именно художественных, ценностей, хранения их в библиотеках и музеях, экспонирования в галереях. В культуру следует включить и религию, которая выступает стержнем духовной жизни любого общества.


Социальная сфера понимается в двух смыслах — широком и узком — и в зависимости от этого охватывает разные объемы всего пространства общества.


Социальная сфера общества в широком значении — это совокупность организаций и учреждений, отвечающих за благосостояние населения. В этом случае сюда включаются магазины, пассажирский транспорт, коммунальное и бытовое обслуживание (ЖЭКи и химчистки), общественное питание (столовые и рестораны), здравоохранение, связь (телефон, почта, телеграф), а также учреждения досуга и развлечения (парки культуры, стадионы). В первом значении социальная сфера охватывает почти все слои и классы — от богатых и средних до бедных.


Социальная сфера в узком значении подразумевает только социально незащищенные слои населения и учреждения, обслуживающие их. В нее включаются пенсионеры, безработные, малообеспеченные, многодетные, инвалиды, а также органы социальной защиты и социального обеспечения (включая и социальное страхование) как местного, так и федерального подчинения. Во втором значении к социальной сфере относится не все население, а лишь его часть, как правило беднейшие слои.


Сферы общества можно расположить на плоскости таким образом, что все они будут равны между собой, т. е. находиться на одном горизонтальном уровне. Но их можно выстроить и в вертикальном порядке, определив для каждой из них собственную, непохожую на другие, функцию или роль в обществе.


Итак, мы выделили четыре главные сферы современного общества. Они тесно связаны между собой и влияют друг на друга. К примеру, если экономика страны не выполняет своих задач, не обеспечивает население достаточным количеством товаров и услуг, не расширяет количество рабочих мест, то уровень жизни социально незащищенных слоев (пенсионеров. инвалидов, малоимущих) резко снижается, не хватает денег на выплату зарплаты и пенсий, появляется безработица и даже может вырасти преступность. Иными словами, успехи в одной, экономической сфере влияют на благополучие в другой, социальной.


Экономика может сильно воздействовать и на политику. Когда в начале 90-х годов экономические реформы в России привели к резкому расслоению населения, т. е. появлению на одном полюсе очень богатых людей, а на другом очень бедных, более активными стали те политические партии, которые ориентировались на коммунистическую идеологию. Они вызывали сочувствие уже у большей части населения. Из опыта европейских стран известно, что как только экономика идет на подъем, преобладающая часть населения начинает отходить от коммунистических взглядов в сторону так называемых либерально-демократических и выступать за частную собственность и свободу предпринимательства.


Так, экономика выполняет функцию добывания средств существования и выступает фундаментом общества. Политическая сфера во все времена выполняла роль управленческой надстройки общества, а социальная сфера, описывающая социально-демографический и профессиональный состав населения, совокупность взаимоотношений между большими группами населения, пронизывает всю пирамиду общества. Такой же универсальный, или сквозной, характер носит и духовная сфера общества, духовная жизнь людей. Она затрагивает все этажи общества. Новую картину мира можно выразить графически (рис. 6.1).



Рис. 6.1. Вертикальная структура общества


Одна из самых полных и концептуально четких моделей общества была создана в середине XIX века великим немецким мыслителем Карлом Марксом. Согласно его воззрениям, любое общество состоит из базиса и надстройки. Базис представляет собой диалектическое единство производительных сил и производственных отношений. Надстройка включает идеологию, культуру, искусство, образование, науку, политику, религию, семью (рис. 6.2).


Под производительными силами он понимал людей, занятых изготовлением товаров, оказанием услуг и обладающих определенной квалификацией и способностью к труду; здания и помещения, где осуществляется процесс производства; орудия труда и производства, от ручного молотка до высокоточных станков, технологию и оборудование; конечную продукцию и сырье.



Производственные отношения складываются между большими группами людей, занятыми в общественном производстве. Люди вступают в подобные отношения не как личности, а как исполнители наперед заданных социально-экономических ролей: работодатель и работник, помещик и крестьянин, заимодавец и кредитор, арендатор и рантье и т. д. Фундаментом производственных отношений выступают отношения собственности.


Производительные силы влияют и определяют развитие производственных отношений, а вместе они определяют характер, направление и динамику развития всех институтов надстройки. Если базис материален, то надстройка — духовная основа общества. Социальные изменения в обществе всегда начинаются снизу — с преобразования производительных сил (например, в ходе индустриальной революции) и изменения характера производственных отношений, в частности изменения отношения господства и подчинения на отношения равенства и справедливости. Часть производительных сил, скажем рабочий класс, осознавший свою историческую миссию по освобождению всего общества от эксплуатации, организуется в политическую партию и выдвигает вождей из числа прогрессивно мыслящей интеллигенции.


Смена одного типа общества другим происходит как динамический процесс — через механизм классовой борьбы. Самым конфликтным считается такое общество, где существуют частная собственность, разъединяющая людей, неодинаковое отношение к средствам производства и антагонистические классы, конкурирующие за ограниченное количество жизненных благ, прежде всего деньги.


В марксизме преобладала точка зрения, согласно которой экономический базис общества, материальное производство, уровень развития средств труда и технический прогресс детерминируют социальную, политическую и духовную сферу общества. Действительно, от того, какова производительность общественного труда, каков объем валового национального продукта, какие богатства накоплены обществом, зависит, сколько средств может оно направить на помощь инвалидам, безработным, пенсионерам, на развитие культуры, образования и науки. Все эти категории и сферы общества в нашей стране дотируются из госбюджета и целиком зависят от него.


Хотя К. Маркс признавал решающую роль экономических факторов, он в то же время говорил и о том, что культура является относительно независимой областью. История неоднократно доказывала, что расцвет духовной и культурной деятельности чаще всего приходился на периоды кризиса, политического гнета и материального недостатка. Другой его тезис заключался в признании опосредованного (непрямого) влияния базиса на надстройку.


Тем не менее Маркс был далек от всестороннего взгляда на проблему. В общем-то он ему был не нужен, поскольку перед ним стояла вполне конкретная историческая задача (обосновать революционную роль рабочего класса) и методологическая цель (доказать первенствующую роль материальных факторов в жизни общества — в противовес господствовавшим до него представлениям о том, будто социальный прогресс определяется развитием идей и научных воззрений).


Маркс сделал шаг вперед по сравнению с предшествующей социальной наукой, обвиненной в идеализме. Но он не отменил и не мог отменить правомерность ее суждений, в которых заключалось столько же истины, сколько и в материалистических утверждениях марксистов. Действительно, научные идеи, просвещение, расширение грамотности решающим образом влияют на прогресс общества. Сегодня, в эпоху компьютерных революций, мы знаем, как велика роль информации и знаний. Понятие интеллектуального капитала уже затмило собой понятие финансового капитала. Экономика, темпы ее развития, организация, размещение, инновационная составляющая зависят от идей, а не вещей. Таким образом, на основе фактических данных мы можем доказать, что духовная сфера определяет экономическую, а не наоборот.


Благодаря исследованиям М. Вебера мы понимаем, какую важную роль в развитии капитализма сыграл тип религии, прежде всего протестантизм. Свойственная ему трудовая этика и кодекс поведения в решающей мере обусловили развитие «духа капитализма». Те страны, где не было протестантизма, первоначально отставали в экономическом развитии. Сегодня мы знаем, что развитию капитализма помимо протестантизма способствуют также буддизм, синтоизм и ислам. Япония, Арабские Эмираты, Тайвань, Южная Корея, а теперь и Китай обогнали по темпам развития традиционные регионы протестантизма.


Точно так же с фактами на руках можно доказать и то, что на экономическую, социальную и духовную сферы решающее влияние оказывает политика. Социальная сфера прямо связана с переустройством политической жизни и сменой политического строя. Общеизвестно, что изменение политического строя меняет условия жизни народа. Не менее значимо и обратное направление связи. Изначальным стимулом к массовым политическим движениям служит неудовлетворенность больших групп населения своим положением в обществе — материальным, социально-культурным и др. Политики прекрасно используют в своих целях социальное настроение широких слоев общества. Ради политических целей сокращается финансирование социальных программ, выделение денег на культуру и науку, свертываются космические программы и т. д. Острота социальных проблем является источником и движущей силой политических событий, и в то же время политические интересы определяют направленность социальных процессов в обществе (рис. 6.3).


В итоге мы должны прийти к выводу о том, что ни одна из четырех сфер не выступает в качестве единственного базиса общества, детерминирующего все другие сферы. Различные области жизни современного общества оказывают друг на друга равное по значимости влияние. Они обусловливают друг друга, и никакая сфера не выступает доминирующей. Все зависит от угла зрения. Для целей научного анализа социолог способен абстрагироваться от многообразия связей, выделив только, допустим, воздействие экономики на культуру, политику или социальную структуру. Односторонний подход является всего лишь научным приемом, и никакого иного значения ему придавать не следует.


Выражаясь философски, окончательный вывод следует сформулировать так: преобладающее влияние одной сферы на другие является гносеологическим, но не онтологическим фактом. Именно наше познание устроено так, что мы способны выделить главное и второстепенное на данный момент. В объективной реальности не существует главного и второстепенного, нет базиса и надстройки, не существует важных и неважных сфер общества.



Рис. 6.3. В обществе нет господствующих или доминирующих сфер. Каждая из них оказывает равное влияние на другие


Между основными сферами общества может происходить нечто вроде конкурентной борьбы. Это бывает в том случае, если данные сферы, придерживающиеся совершенно разных задач и выполняющие различные функции, сталкиваются на одном поле в борьбе за один и тот же ресурс, капитал, рабочую силу и даже институт. К примеру, коммуникационные институты являются главным источником знаний о накопленном опыте, выраженном в символах. Знания и информация нужны во всех сферах общества. Культурная, экономическая, политическая и социальная системы претендуют на те же самые средства и институты коммуникации. Во всяком случае используют их в своих (иногда корыстных) целях. Поскольку эти системы преследуют собственные цели и подчиняются совершенно разным принципам и идеалам, между ними регулярно возникают противоречия. Иногда такие масштабные, что впору говорить о кризисе то ли одной из подсистем, то ли всего общества.


Так, экономическая система устремлена к максимизации прибыли, политическая — к максимизации власти, социальная — к максимизации стабильности и порядка. А культурная? Ее идеалами выступают нравственные принципы. Но разве погоня за прибылью или борьба за политическую власть всегда согласуются с нравственностью? Нет, конечно. Стало быть, между культурной и политической, между культурной и экономической системами априорно будут существовать противоречия. Впрочем, как и между политической и экономической (пример — вмешательство государства в частный бизнес), между социальной и экономической (первая стремится к сокращению бедности, а вторая —к ее увеличению). Идеалы, которым следует каждая из систем, несовместимы. Если бы они были совместимы, возникло бы дублирование функций, а вслед за ним хаос. К примеру, мало толку от того, что экономическая и социальная системы начнут стремиться к одному — к социальному равенству. Такое случилось уже при социализме. Что мы получили? Экономика перестала быть эффективной, а социальная система не решила своих задач (не было при социализме желаемого равенства). Пришлось звать на помощь политическую систему. И она присущими ей средствами: репрессиями, подавлением инакомыслящих, сыском, ограничением прав и свобод — временно сгладила конфликт между двумя первыми системами. Но какой ценой?


Современные ученые не пришли к единому мнению относительно того, как соотносятся между собой общество и политика, что из них является приоритетным. Можно указать на две крайние точки зрения. Согласно первой, принадлежащей французскому философу, историку культуры и политологу Мишелю Фуко, общество по мере своего развития все больше и больше политизируется. Согласно второй, выраженной американским социологом Генри Беккером, движение общества вперед будет сопровождаться все большим сужением сферы политики. Другие авторы, в частности Д. Белл, Д. Гэлбрейт, С. Липсет, Р. Арон, вообще считают, что в постиндустриальную эру политика опускается на уровень банальности, становясь результатом обыденных практик. А поэтому серьезно вести речь о науке, изучающей политику, вряд ли и стоит.


Глава 7. Социальное пространство и социальная структура


§1. Социальное пространство


Теоретическое описание реальности средствами социологической науки начинается с анализа социального пространства.


Социальное пространство — место, где происходят описываемые социологом события, явления и процессы. У каждой науки есть свое пространство.


В физическом пространстве, которое условно можно изобразить на плоскости при помощи декартовой системы координат, любое событие или вещь можно выразить абстрактной точкой, из которой на ось ОУ и ось ОХ можно опустить перпендикуляр.


Социальным пространством называется совокупность точек на воображаемом континууме, имеющем заданное число осей измерения (координат), которые описывают структуру общества. Точки в социальном пространстве называются статусами.


И социальное пространство социологии можно также условно изобразить декартовой системой координат, а все точки такого пространства обозначить как статусы.



Рис. 7.1. Физическое пространство можно изобразить на плоскости при помощи декартовой системы координат


Над идеей о социальном пространстве размышляли Р. Декарт, Т. Гоббс, Г. Лейбниц, Ф. Ратцель, Г. Зиммель, Э. Дюркгейм, Р. Парк, Э. Богардус, Л. фон Визе, Е. Спекторский, П. Сорокин, Б. Верлен и др. Однако наиболее четкая формулировка, а не просто постановка проблемы принадлежит П. Сорокину.


В книге «Социальная мобильность» (1927) он впервые высказал идею о возможности и необходимости представлять все многообразие происходящих в обществе явлений помещенными в социальное пространство.


Сегодня идею социального пространства взяли на вооружение, кажется, все социологические школы, хотя каждая из них наполняет его своим содержанием. В конечном итоге современная социология договорилась до того, что весь социальный мир, наполненный людьми, живущими в различных обществах и эпохах, являет всего лишь определенный тип социальной топографии.


Сравним социальное пространство с физическим. В физическом пространстве, которое условно можно изобразить при помощи декартовой системы координат, любое событие или вещь можно выразить абстрактной точкой, из которой на ось ОУ и ось ОХ можно опустить перпендикуляр (см. рис. 7.1). Любая вещь в физическом пространстве, помещенном на плоскости, имеет два измерения, которые отображаются на осях ОХ и ОУ.


Перемещение тела вдоль осей ОУ и ОХ ничего не меняет в его физических качествах: оно не уменьшается и не увеличивается, его состав и материальные свойства остаются прежними. Подобный факт свидетельствует об однородности, или равноценности, осей ОХ и ОУ.


А что происходит в социальном пространстве? Вначале определимся с тем, что должно быть изображено на двух осях социального пространства (пока что речь идет о двухмерном пространстве). Если в качестве точки в нашем пространстве мы выбрали одну из фундаментальных категорий социологии — статус, то и вдоль его осей обязаны размещаться не менее важные понятия социологии. К ним относятся социальная стратификация, социальная структура, социальные институты, социальный состав населения. Все они получат отражение на нашем графике.


На исходной схеме двухмерного социального пространства договоримся размещать пока что две фундаментальные категории: социальную стратификацию (ОУ) и социальный состав населения (ОХ) (рис. 7.2).


Социальная стратификация (OY) — это иерархическое, ранговое расположение социальных групп (сверху вниз) по принципу неравного доступа к четырем основным благам:


  • доход;
  • власть;
  • образование;
  • престиж.

Социальный состав населения (ОХ) — это совокупность больших социальных групп (их иногда называют статистическими или социальными) по возрасту, полу, профессии, религии и т. д. Точка в социальном пространстве называется статусом. Статус — это позиция, положение человека в группе или обществе. Совокупность всех статусов, существующих в данном обществе, создает социальное пространство.


Первое свойство социального пространства: в системе координат ось ОХ и ось ОУ не равны, иначе говоря, люди, если их условно изобразить на горизонтальной оси, имеют между собой один тип социальных отношений, и те же самые люди, помещенные на вертикальной оси, строят между собой отношения совершенно другим способом.



Рис. 7.2. Двухмерное социальное пространство


Социальное пространство с одинаковым успехом можно изображать как двухмерным, так и трехмерным. Третья ось, OZ, характеризует социальные институты, единицами деления на ней выступают социальные организации.


Всех людей можно характеризовать как участников одного или нескольких социальных институтов, где они числятся служащими, пациентами, прихожанами, подсудимыми, покупателями и т. д. Иными словами, взрослые работают на производстве и заняты в какой-либо организации, пенсионеры получают пенсию, дети учатся и т. п. Все население, но в разном качестве участвует в деятельности одного из пяти фундаментальных институтов общества, а именно в производстве, государстве, семье, образовании (плюс наука), религии. Но каждый институт — и об этом мы узнаем позже — состоит, в свою очередь, из организаций (предприятия, учреждения, банки и др.).


Таким образом, мы получили три разнокачественные и равномерные (каждая измеряется по-своему) оси координат: социальную стратификацию ОУ, социальный состав населения OX и социальные институты OZ (рис. 7.3).



Рис. 7.3. Трехмерное изображение социального пространства. Социальная структура — результирующая трех осей координат


§2. Социальная структура


Именно благодаря трехмерному пониманию социального пространства мы имеем возможность соединить воедино самые разные воззрения на социальную структуру и дать ее наиболее полное, исчерпывающее определение. Основные подходы по этому вопросу, существующие как в зарубежной, так и отечественной литературе, можно свести к следующим:


1) социальная структура — это совокупность социальных групп, классов и слоев;


2) социальная структура — это совокупность социальных институтов и социальных организаций;


3) социальная структура — это совокупность функционально взаимосвязанных социальных статусов и ролей;


4) социальная структура — это совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих социальных групп, а также социальных институтов и отношений между ними.


Можно сделать вывод о том, что социальная структура — это анатомический скелет общества. Под структурой понимается совокупность функционально взаимосвязанных элементов, составляющих внутреннее строение объекта.


В социальную структуру общества входят не только а) классы, б) группы, но также в) институты. Разместить социальные институты на двух осях декартовой системы координат негде — обе они уже заполнены. Нельзя располагать институты на одной оси с социальным составом или социальной стратификацией. Социальные институты — совершенно особенное явление. Они тесно связаны с понятием социальной нормы и социального статуса. Социальные статусы — организованные компоненты институтов.


Социальный институт представляет собой совокупность норм и учреждений, регулирующих определенную сферу общественных отношений.


Его можно определить иначе: институтом называется совокупность ролей и статусов, предназначенных для удовлетворения определенной социальной потребности.


Как видим, институт не то же самое, что социальный класс, например класс богатых, или социальная группа, скажем все пенсионеры. Те и другие — совокупности людей. Социальный институт — механизм или совокупность учреждений. Но никак не механическая совокупность элементов. Стоит приглядеться к любому учреждению, или, точнее, по-научному, социальной организации, как мы увидим четко налаженные контроль, планирование, учет, штат сотрудников, здания и оборудование, управленческую иерархию и многое другое, чего нет ни в классах, ни в демографических или профессиональных группах.


Совокупность больших социальных групп (заполненных статусов) дает новое понятие — социальный состав населения. Если большие социальные группы расположить по вертикали и выстроить их по степени различия дохода, власти, образования и престижа, то получится еще одно понятие, а именно социальная стратификация. Таким образом, стратификация состоит из тех же статусов, но сгруппированных по иным критериям и расположенных по «полочкам» (стратам) сверху вниз. Образец стратификации — классовое расслоение общества.



Рис. 7.4. Социальная структура — совокупность всех статусов, существующих в данный исторический момент в данном обществе


Итак, сделаем вывод: первокирпичики предмета социологии и социальной структуры — статусы. Они дают статическую картину общества. Но это и неудивительно, ведь термин «структура» как раз и подразумевает ограниченное число элементов, жестко связанных между собой наподобие кристаллической решетки (рис. 7.4).


В социальной структуре общества время от времени возникают всевозможные неполадки, которые на научном языке именуются противоречиями, рассогласованиями, дисфункциями.


Как для отдельных людей, так и для общества в целом они могут иметь далеко идущие и не обязательно позитивные последствия.


§3. Статусная несовместимость


Как известно, один человек обладает множеством статусов, так как участвует во множестве групп и организаций: трудовых, спортивных, религиозных, политических и т. д. Одна группа — это один статус. Поскольку человек задействован во многих группах, он обладает множеством статусов. Стоит обратить внимание, прежде всего неспециалистов, на то, что два противоположных, или, скажем точнее, противоречащих друг другу, статуса могут существовать в одном статусном наборе, у одного человека, и разрушающим образом влиять как на внутренний мир индивида, так и на его поведение.


Статусы, которые противоречат друг другу, разрушают гармонию статусного портрета человека, называются статусной несовместимостью. Представьте себе портрет двадцатилетнего человека, который выглядит на все 60. В жизни подобное случается в экстремальных условиях, когда в организме человека обнаруживаются патологические нарушения.


Мой знакомый оставался младшим научным сотрудником до седых волос. Окружающие ожидают, что с возрастом любой человек продвигается по служебной лестнице. Младший научный — должность для 20—30-летних людей. А к 50—60 годам оставаться младшим стыдно. Знает об этом и мой знакомый. Поэтому он расстраивается сразу по двум причинам: стыдно перед собой и стыдно перед другими. Два статуса — возрастной и должностной — явно не соответствуют друг другу.


Оценку того, гармоничным или дисгармоничным является его статусный набор, человек может дать, только смотрясь, как в зеркало, в социальное окружение. Когда профессор, статус которого в любом цивилизованном обществе ценится очень высоко, иронизирует насчет своего невысокого оклада, это означает, что он посмотрел на себя глазами других людей. Возможно, его заработком осталась недовольна жена, не способная обновить свой гардероб, или соседи, отпускающие шуточки по поводу его поношенной одежды. Если «новый русский» на «мерседесе» приезжает отовариваться на оптовый рынок, то ему делают замечание: ты ведешь себя не в соответствии со своим статусом. Два статуса — богач и покупатель дешевых продуктов — несовместимы.


Можно привести немало других примеров: ученому пришлось идти продавцом в коммерческий киоск, пожилого человека используют в качестве мальчика на побегушках, милиционер идет в рэкетиры, министр участвует в переговорах с террористами.


Как мы установили, каждый из нас вращается во множестве групп — больших и малых — и занимает множество позиций. Каждая группа обладает собственной иерархией. В том случае, если статус рассматривается как место в иерархии, его называют рангом. Ранг статуса определяет, каким он является: высоким, средним или низким. Человек, достигший вершины иерархии и, следовательно, высокого статуса в одной группе, может оставаться неизвестным в другой. Господин Н. как коллекционер ценится очень высоко среди собирателей марок, но сослуживцы по основному месту работы считают его весьма посредственным бухгалтером, а в семье жена и дети посматривают на него даже свысока. Понятно, что у господина Н. три разных статуса, имеющих три разных ранга: высокий, средний и низкий. Редко кому удается иметь высокий статус во всех группах, где ему приходится участвовать.


Несовпадение, или несовместимость, статусов — это, по существу, несовпадение рангов статусов либо противоречие прав и обязанностей. Несовпадение поэтому возникает при двух обстоятельствах: 1) когда индивид занимает высокую позицию в одной группе и низкую в другой; 2) когда права и обязанности одного статуса противоречат или мешают осуществлению прав и выполнению обязанностей другого статуса.


Господин Н. как коллекционер, бухгалтер и семьянин — наглядный пример расхождения, или несовпадения, статусов. Господин М.— случай более сложный. Он талантливый инженер, но ничем выдающимся себя в таком качестве не проявивший. Профессиональный статус у него средний — таков престиж инженерного труда в обществе. У начальства он пользуется также средним уважением: оно ценит его талант, но считает безынициативным. Коллеги называют его своим парнем за компанейский характер, высоко ставят его профессиональные качества, но, когда речь заходит о служебном росте, не хотят видеть его своим начальником. В семье жена и дети любят его как мужа и отца, но не могут гордиться его профессиональными достижениями и при разговоре со знакомыми обходят подобную тему. У господина М. вырисовывается сложный узор несовпадения статусов.


Итак, мы назвали примеры первой формы несовпадения статусов. Оно проявляется в поведении носителя статуса и ожиданиях окружающих. Так, от банкира никто не ждет, что он станет просить милостыню или разъезжать на подножке трамвая, от спортсмена — что он будет курить или выпивать. Когда подобное происходит, обнаруживается расхождение статуса и соответствующего ему ролевого поведения. Окружающие начинают сомневаться, истинные ли это банкир и спортсмен. Статус и роль пришли в противоречие.


Примеры второй формы статусной несовместимости также достаточно многочисленны. Министр не имеет права заниматься коммерческой деятельностью. Полицейский не может быть мафиози, иначе он не полицейский. Обязанности члена незаконной группировки не совпадают с должностными обязанностями защитника закона.


Итак, подведем некоторые итоги:


Статусной несовместимостью называется такое положение, при котором один и тот же человек в разных групповых иерархиях занимает разные ранги: высокие, средние и низкие.


В отличие от этого статусной совместимостью называется такое положение, при котором один и тот же человек в разных групповых иерархиях занимает примерно одинаковые ранги: все высокие, все средние или все низкие.


Статусная несовместимость характеризует положение индивида в социальной стратификации. На одной ее шкале индивид занимает высокое место, на другой — низкое. Сегодня уже мало кто сомневается в том, что для успешной карьеры нужно иметь высшее образование. Как-то само собой разумеется, что чем выше человек поднялся по культурной, профессиональной, служебной или доходной лестнице, тем более образованным он является. Однако далеко не все представители так называемого старого класса богатых в Америке имеют университетское образование либо окончили колледж. В начале 90-х годов народные депутаты в нашей стране жаловались на то, что их высокий политический статус совершенно не соответствует получаемой зарплате. Понадобилось несколько лет на то, чтобы Госдума повысила их оклады до уровня министерских.


Статусная несовместимость выступает причиной личной неудовлетворенности и социального напряжения. Человек чувствует дисгармонию в своих статусах, его не покидает чувство удрученности, пессимизма, разочарования в себе или в жизни. Статусная несовместимость ведет к психологической неудовлетворенности. Но если бы только к ней. Объединившись в партию или террористическую организацию, группа недовольных способна произвести немалый переполох во всем обществе, если не сказать больше. Октябрьскую революцию совершила группа неудовлетворенных марксистов. Вообще все революции и перевороты или подавляющее их число совершают люди, чувствующие какое-либо статусное несоответствие: образованны, но не признаны обществом, политически очень влиятельные, но материально небогаты, материально очень богаты, но политических рычагов воздействия на общество нет и т. д.


Противоречие между двумя или более статусами служит причиной многих социальных конфликтов, что было доказано в ходе исследования предпосылок возникновения революционных движений в странах Латинской Америки.


В таком случае говорят, что проблема из личной превращается в общественную. Статусная несовместимость служит причиной личной драмы, а может свидетельствовать о серьезных сбоях в общественном механизме. Если общество не способно платить профессору в соответствии в его вкладом в науку и в просвещение людей, то виновато оно, а не профессор. Не случайно в социологии статусная несовместимость понимается как социальное напряжение в статусной системе общества. Иными словами, статусная несовместимость — признак глубоко зашедшей болезни в недрах социальной структуры общества. И справляются с этой болезней по-разному: одни кончают жизнь самоубийством, другие меняют профессию или страну, третьи — социальный класс и образ жизни. В первый год «шоковой терапии» многие отцы семейств, в прошлом талантливые инженеры, а теперь безработные, накладывали на себя руки из-за того, что оказались не в состоянии прокормить домочадцев. Другие недоедали, отказывая себе во всем ради детей. Много талантливых ученых эмигрировали, а еще больше сменили род деятельности и ушли, к примеру, в «челноки». Безработный мужчина — пример статусной несовместимости, так как статус трудоспособного мужчины совместим с занятостью и несовместим с ее отсутствием.


Таким образом, статусная несовместимость превращается в фактор социальной мобильности — вертикальной и горизонтальной, восходящей и нисходящей. Для многих она заканчивается тупиком. Постоянного обитателя тупика назовем маргиналом. Маргинал — это человек, оторвавшийся от одного слоя, класса, культуры и не приставший к другому. Он затрял на перепутье. Маргинал, собственно, и означает «человека сбоку, на полях».


Итак, статусная несовместимость может стать одним из источников возникновения маргинальности. Обе они бывают вызваны расхождениями в нисходящей и восходящей мобильности. Поэтому статусная несовместимость известна также как проблема маргинального человека. Маргинальность — свойство индивида, стоящего между двумя социальными мирами. Например, сельские жители Европы, мигрировавшие в крупные города США. Исследование Томаса и Знанецкого показало, что дети эмигрантов, т. е. второе поколение американцев, отрицательно относились к ценностям и образу жизни родителей и в то же время они не были еще окончательно приняты окружающими как стопроцентные американцы.


Статусная несовместимость — величина относительная. Ее может быть много и мало. Количественная вариация показывает степень статусной несовместимости. Первыми попытались измерить степень статусной несовместимости американские социологи Л. Уорнер и Л. Срол в 1945 г., а затем Л. Брум в 1959 г. Сравнивая между собой профессиональный, поселенческий и классовый ранги, которыми обладают те или иные этнические группы, удалось вычислить разницу и установить высокую и низкую степень несовместимости (либо ее полное отсутствие).


В частности, Л. Уорнер обнаружил, что только коренные белые американцы имеют стопроцентную статусную совместимость. Иными словами, у них полностью совпали высокий профессиональный престиж, качество и тип жилища, а также доход. В свою очередь, у евреев был высокий профессиональный статус, но несколько ниже качество и тип жилища, классовый индекс. Уорнер назначил им частичную статусную несовместимость. Очень высокой статусная совместимость была у ирландцев. Они мало в чем уступали коренным белым американцам: как и у американцев, у них не обнаружен разброс в показателях всех трех статусов, хотя количественная величина рангов была несколько ниже.


Значительная несовместимость выявилась у греков, поляков, итальянцев и представителей этнических меньшинств США. У них были низкие ранги по всем статусам. Причем классовый индекс намного уступал качеству и типу жилья, а последние были ниже их профессионального престижа. В конце шкалы находились русские эмигранты. Они имели низкие ранги по всем трем показателям. Их особенность заключалась в том, что поселенческий статус был самым низким из всех показателей, а классовый — самым высоким из тех, какими они обладали.


Социологи установили, что процесс аккультурации (вживание в новую культуру) у эмигрантов растягивается во времени, в течение которого активизируются агрессивные выходки и погромы, свидетельствующие о наличии ценностного конфликта. Заканчивается это, как правило, совершением криминальных поступков, а также развитием глубокого комплекса неполноценности. Лишь в третьем поколении иммигранты могут чувствовать себя полноценными представителями американской нации.


Питер Блау выделил в своей системе стратификации четыре категории людей:


  • устойчиво высокие (средний и высший класс);
  • устойчиво низкие (низший класс);
  • продвигающиеся наверх (покидающие низкие статусы ради перемещения в высокие);
  • продвигающиеся вниз (покидающие высокий статус ради низкого).

Он обнаружил, что устойчиво высокие и низкие статусы в большей степени интегрированы в свое сообщество и находятся в безопасности. Они дружат семьями, имеют множество друзей по месту работы и по месту жительства. Две другие категории людей находятся на перепутье — между старыми и новыми социальными связями.


Поднимающиеся наверх больше всего беспокоятся о своем статусе. Они относятся к национальным меньшинствам с большим предубеждением, чем представители других трех категорий. Чем больше они теряют старых друзей и соседей, тем сильнее склонны искать поддержку в конъюгальной семье (т. е. ячейке, основанной на супружеских, а не на родственных отношениях). Подобный способ адаптации к напряжению делает их в конечном счете похожими на тех, у кого устойчиво высокий статус, ибо и они тесно связаны с конъюгальной семьей.


Восходящая мобильность заставляет индивидов принимать даже большие обязательства, чем они ожидали от себя, т. е. приспосабливаться к ценностям и нормам более высокого уровня, чем требуется в повседневной жизни того слоя, куда они вошли. Иначе говоря, они более строги в части соблюдения аристократических манер и этикета, чем прирожденные аристократы. Спускающиеся вниз попадают в среду, где нет прежней строгости в соблюдении статусных правил и преданности своей семье.


При восходящей мобильности человек успел потерять старых друзей, но не успел обзавестись новыми. При нисходящей мобильности со старыми друзьями человек чувствует себя неудачником и неохотно обзаводится новыми. В результате оба становятся маргиналами, но по разным причинам.


Статусная несовместимость может исчезать и появляться вновь. К традиционному статусу женщины — быть домохозяйкой индустриальная эпоха добавила еще один — быть труженицей на производстве. Однако старый и новый статусы вскоре пришли в противоречие друг с другом. Ведь невозможно одинаково эффективно и почти одновременно выполнять обе роли. Каждая требовала массу времени и немалой квалификации. И все-таки их удалось совместить. Гораздо труднее совместить статусы-роли хорошей матери и эффективного работника, а также хорошей жены и эффективного работника. Уставшая женщина — далеко не лучший сексуальный партнер. А время, нужное производству, отбирается воспитанием детей.


Таким образом, новый статус «работница» пришел в противоречие с тремя старыми: домохозяйка, мать, жена.


Социальные группы, в которые входит один и тот же человек, занимают разное место на шкале социального престижа: коммерсанты ценятся выше сантехников или разнорабочих; мужчины в сфере производства обладают большим социальным весом, чем женщины; принадлежать к основной нации — не то же самое, что принадлежать к национальному меньшинству, и т. д. Престиж в каждом случае разный, а индивиду хочется, чтобы он был одинаковым. Возможно, президенту страны хочется быть первым не только на политическом Олимпе, но также на теннисном корте, в семейном кругу, в дружеской компании. Но как теннисист он средний, а как остроумный собеседник — почти никакой. Однако окружающие начинают подыгрывать первому лицу в государстве: проигрывают на спортивной площадке, смеются над плоскими шутками за столом, сверх меры услуживают дома.


Причины кроются не в личных пороках окружающих, а в понимании того, что первое место в одной иерархии автоматически предполагает занятие первых мест во всех других. Не всегда, но часто так и происходит. Важная персона в политике не может смириться со вторыми ролями, которые ей отводят в других сферах жизни. Человек внутренне не готов к статусной дисгармонии и пытается всеми способами ее установить. Особенно легко ему удается это при поддержке окружающих. В восточных деспотиях правителю лгали и льстили на каждом шагу, и это считалось хорошим тоном: он самый умный, самый сильный, самый могучий, самый быстрый и т. п.


Итак, статусная несовместимость — занятие различных рангов в различных иерархиях. Так, глава преступного синдиката имеет большое богатство и власть, но низкий профессиональный престиж. Спортсмен — богатство и престиж, но не имеет социальной власти. Статусная несовместимость — черта современного общества, обладающего большой подвижностью. Она влияет на межличностные отношения. Например, женщина-юрист или врач-негр — это комбинация низкого приписываемого статуса и высокого достигаемого статуса. Некоторые рассуждают так: чтобы вернуть статусную совместимость, надо, чтобы женщина или негр имели низкую квалификацию. Для человека со статусной несовместимостью проблема заключается в том, чтобы его принимали в соответствии с его высокой статусной ролью (юрист, врач), а проблема для тех, кто сталкивается с ним, — как реагировать на его низкий статус и не обидеть его.


На противоположном конце находятся люди с высоким приписываемым статусом, но низким достигаемым. Например, белый англо-саксонец, протестант, мужчина, работает посудомойкой. Приписываемый статус заставляет его надеяться на лучшую судьбу, а низкий достигаемый статус вносит неудовлетворенность. К первому типу людей — с низким приписываемым и высоким достигаемым статусом — он относится агрессивно. Из таких формируются ряды куклукс-клана и фашистские партии, где провозглашается превосходство одних статусов (белый, мужчина, протестант) над другими (не белый, еврей, католик, коммунист, гомосексуалист, женщина). Таким образом, мы вычленили структурные факторы рекрутирования нацистов и куклуксклановцев, а не индивидуальные.


§4. Статусная кристаллизация


Впервые роль кристаллизации (или консистентности) статуса была описана в работах У. Ландейкера и Л. Брума, соединивших достоинство двух подходов: стратификационного и классового. Согласно стратификационному подходу, страта всего лишь статистическая категория, номинальная группа. При классовом подходе социальную группу считают реальным сообществом, отличающимся не только доходом, но также стилем и образом жизни, манерой поведения, ценностями, традициями и субкультурой. На пересечении этих столь разных подходов и зародилось весьма полезное для науки понятие статусной кристаллизации. Термин «статусная кристаллизация» все активнее включается в понятийный аппарат анализа социального неравенства. К примеру, статусная кристаллизация описывалась Г. Ленски как ситуация равенства рангов.


Классы — крестьяне, буржуазия и рабочие — всегда считались реальными группами со своим классовым сознанием, политическим представительством в парламенте, характером и содержанием труда, с собственной моралью и классовой честью. Напротив, слои, помещающиеся внутри классов, относятся скорее к номинальным группам. Между ними больше сходства, чем различий. Все рабочие относятся к наемным работникам, и это, согласно М. Веберу, определяет их жизненные шансы. Они почти одинаковые у мало- и высококвалифицированных рабочих. Точно так же и в среднем классе можно обнаружить минимум три слоя. В средний класс входят работники преимущественного труда, и большинство из них, как и рабочие, не являются собственниками средств производства. Хотя между простым клерком и знаменитым юристом или владельцем среднего бизнеса лежит огромная социальная дистанция. В верхний средний слой входят те, кто в большинстве своем является собственником либо профессионалом. Их можно отнести к так называемым самозанятым — промежуточной категории между наемными рабочими и собственниками.


Сюда же включаются и крестьяне. В современных обществах это преимущественно самостоятельные фермеры, по доходу приближающиеся к владельцам малого бизнеса. Конечно, между мелкими фермерами, существующими в долг, а часто и бедствующими, и крупными сельскими богачами лежит огромная дистанция. Тем не менее между двумя крайними стратами одного класса очень много общего. Нередко они объединяются в экономической борьбе, например выступая за расширение госдотаций сельскому хозяйству, против высоких таможенных пошлин на импортные продукты, за снижение цен на бензин и т. д.


Социологи, как отечественные, так и зарубежные, сходятся в том, что повышение степени однородности (гомогенности) слоя — это одно из условий его превращения в реально существующий класс. И наоборот, чем разнороднее состав класса или слоя, тем быстрее он превращается в статистическую массу, некую толпу, объединяемую не сходством интересов или ценностных ориентаций, а какими-либо механическими признаками. В эпоху «развитого социализма», т. е. в 70-е годы, у нас появилась теория, согласно которой различия между слоями внутри рабочего класса увеличиваются, а межклассовые различия снижаются. В результате происходит размывание классовой структуры и усиление слоевой. Скоро, радовали нас социологи, рабочие и крестьяне будут жить, одеваться и выражаться так же, как интеллигенция.


Идеи У. Ландейкера и Л. Брума отечественный социолог С. Г. Саблина применила к анализу социальной структуры российского общества, предположив, что кристаллизация статуса выступает одним из условий формирования среднего класса (или, по крайней мере, его ядра). Процессом, который в конечном итоге приводит к кристаллизации, выступает консистенция. Консистенция — степень густоты, вязкости чего-нибудь. В этом смысле говорят о слабой или сильной консистенции. Так вот, кристаллизация начинается со слабой, а заканчивается сильной консистенцией, т. е. такой густой жидкостью, которая уже мало чем отличается от твердого тела.


При слабой консистенции индивиды свободно перемещаются из класса в класс, из слоя в слой. В каждом слое и классе, если мобильность велика, всегда много лишних людей, случайно попавших на эту социальную полочку. Но если это так, то и маргиналов, людей, не приставших ни к одному берегу, там тоже предостаточно.


В истории России за последнее время можно выделить, по крайней мере, два периода, когда статусная консистенция была слабой, а мобильность — сильной. После революции 1917 г. ликвидировали сразу несколько классов и множество слоев, от дворян и буржуазии до полицмейстеров и гувернанток. Освободилось множество статусных ячеек, особенно много вакансий оказалось на вершине социальной пирамиды. В 20—30-е годы наблюдалось мощное броуновское движение вверх и вниз: одних разжаловали, ссылали, расстреливали, увольняли, лишали гражданства и т. п., других продвигали, награждали, повышали. Неграмотные крестьяне становились председателями колхозов, а рабочие — директорами и министрами.


Второй период «броунизма» пришелся на конец 80 — начало 90-х годов, когда общество поменяло знак исторического развития и двинулось в обратном направлении — от социализма к капитализму. Хотя на этот раз никого не ссылали и не расстреливали, в социальной структуре появлялись вакансии, создаваемые не распоряжением сверху, а инициативой снизу. При капитализме хорошо живется тем, кто любит рисковать и что-то предпринимать, умеет рассчитывать свою выгоду и никогда не сидит без дела. В эпоху первоначального накопления — а именно таковым было в России указанное время — для обогащения все методы хороши, в том числе и немирные. Организованная преступность и рэкет, коррупция и взяточничество выплеснули на поверхность престижного потребления не единицы, а сотни тысяч, если не миллионы людей. «Новые русские» с бритыми затылками и двумя классами образования, разъезжающие на «мерседесах»,— явление временное. К концу 90-х годов те социальные каналы, через которые они выползали из своих щелей, закрылись. Высший класс, кажется, подобно клопу, уже напился крови. В нем оказалось очень много, по российским меркам, народу, а потому степень вязкости жидкости резко возросла. Кого-то даже периодически отстреливали.


Во второй половине советского периода, примерно с середины 60-х годов, в стране начинается кристаллизация социальной структуры, т. е. ее утрамбовывание, расположение людей по своим полочкам. У наших социологов на сей счет появилась специальная теория — самовоспроизводства социальных слоев: в рабочие шли дети рабочих, интеллигентами становились представители интеллигенции.


Субъективным показателем кристаллизации выступает осознание своего места в системе слоев, общегрупповых взглядов и интересов, а также самоидентификации со своим классом.


Кристаллизация стратификационной лестницы отмечена в Польше в 80—90-е годы и в Чехии в 1992—1997 гг. В том и другом случае этот процесс прослеживался на примере среднего класса, хотя, возможно, он затрагивал и другие классы общества.


Данные отечественных исследований раскрывают противоречивый процесс: с одной стороны, наблюдается гомогенизация, а стало быть, и кристаллизация среднего класса, а с другой — усиление гетерогенности средней страты. Видимо, речь надо вести о весьма сложном и неоднозначном процессе, который, во-первых, очень растянут во времени, во-вторых, характеризуется прогрессивными и регрессивными движениями.


§5. Статусная консистентность


Статусная несовместимость (или статусная неконсистентность) в англоязычной литературе обозначается «status inconsistency» (реже употребляются понятия «status incongruence», «status discrepancy»). Становление концепции статусной несовместимости началось в американской социологии в 50—60-е годы.


По мнению С. Саблиной и Т. Богомоловой, в рамках этой концепции оформились три версии анализа статусных рассогласований, получивших условные названия объективной, субъективной и нормативной.


Исторически первым возник объективный подход, рассматривающий неконсистентность статусов как фактор, влияющий на поведение индивида. Основоположник концепции Г. Ленский предлагал определять это явление в терминах неравенства рангов. Статусная кристаллизация, или статусная консистентность, в его работах обозначает совпадение статусов (в значении ранга социальной позиции) индивида по наиболее важным параметрам стратификации. Однако выбор объективных показателей привел к тому, что одни авторы подтверждали наличие статусных несоответствий, другие — отрицали. Кристаллизацию обнаруживали и у тех, кто занимал одинаковые ранги (например, получал высокие доходы, занимал ответственный пост и др.), и у тех, кто не имел их, но чувствовал себя, что называется, «на своем месте».


Неудивительно, что сторонники второго, субъективного подхода в центр внимания поместили именно сознание и ощущение своего социального положения как главный момент в определении статусной кристаллизации. Субъективный аспект неконсистентности впервые описан в работе Л. Брума, подчеркивавшего различия между осознанием положения и самим положением в социальной структуре. Акцент здесь поставлен на осознании индивидом, вооруженным жизненным опытом и чувствами, своего места в социальной иерархии (или статусной ситуации). И в отечественной литературе у субъективного подхода нашлись защитники.


Но и он не дал желаемых результатов, поскольку данные разных исследований по-прежнему противоречили друг другу. На свет появился третий, нормативный подход, представители которого определяют неконсистентность не через неравенство рангов, а через отклонение от нормативно ожидаемых профилей. Исходным моментом анализа выступают представления о «правилах конгруэнтности» — моделях статусов, которые нормативно ожидаемы либо самими индивидами, либо их социальным окружением, а сущность рассогласований сводится к нарушению этих правил.


Статусная несовместимость, или неконсистентность, определяется С. Г. Саблиной как существенные несовпадения статусов одного и того же человека в разных измерениях социальной стратификации. Например, очень влиятельный олигарх, отстраненный от рычагов давления на власть, должен чувствовать статусную несовместимость. Так и произошло в 2001 г., когда новый президент В. Путин «равноудалил» старых магнатов Березовского и Гусинского. Уголовные дела, начатые против компаний этих олигархов Генпрокуратурой РФ, вынудили их удалиться в политическую ссылку. Свои богатства в прошлом они приобрели исключительно благодаря близости к Кремлю и умению оказаться в нужное время в нужном месте, когда в начале 90-х годов налево и направо раздавалась общенародная собственность. Олигарх по определению не может быть бедным и политически невлиятельным. Он должен обладать высоким рангом по двум важнейшим измерениям стратификации — шкале доходов и шкале власти.


Быть олигархом и не прятаться от людей, не скрывать своего богатства и влияния означает, что субъективно такой человек чувствует себя комфортно, а объективно находится на своем месте. А если лишить его одной из составляющих, например влияния или богатства, то это уже и не олигарх. Почувствовав себя политическими изгоями, Гусинский и Березовский, некогда всесильные олигархи, попали в ситуацию статусной несовместимости. Характерен набор защитных действий, немедленно предпринятых ими. Некогда соперники и даже политические враги, они прибегли к одинаковым приемам — обратились к западной общественности, выставив себя политэмигрантами, если не диссидентами. Одновременно Березовский вызвался спонсировать несколько гуманитарных проектов, учредил премию для таланливой молодежи. Сегодня это стремление сделать себе благовидное общественное лицо называется пиаром.


Консистентность, о чем умалчивает большинство социологов, следует понимать не в одном, а сразу в двух значениях. И только теперь, после разговора о статусной несовместимости, ясно, в каких именно. В первом смысле надо говорить о консистентности как заполнении огромным количеством людей конкретной страты. Если средний класс в современной России очень немногочислен, то говорить о его консистентности, видимо, рано. Пять человек, пусть даже и очень близких социально, все равно будут сильно отличаться друг от друга хотя бы по своим взглядам. Но у 5 млн человек обязательно появится статистическое сходство в силу действия закона больших чисел. Там обнаружится, к примеру, не два-три, а 23% либералов и 48% консерваторов. Согласимся, 2 млн консерваторов уже представляют гомогенный слой.


Итак, первое значение консистентности предполагает статистический срез — наполняемость каждой ячейки большим числом людей. Чем больше численность слоя в классе либо класса в целом, тем сильнее его политическая сила, способность влиять на принятие важных для общества решений, тем быстрее формируется идентификация со своим классом, осознание его исторической роли. Только накануне Первой мировой войны русский рабочий класс достиг такой численности, что о нем заговорили не только как о реальной общности, но и как о важной политической силе.


Второе, субъективное значение предполагает, что человек впитал целый ряд взглядов, ценностных установок и ориентаций, соответствующих данному социальному положению. Если вы, получив хорошую работу, чуть приподнялись из нищеты, это не значит, что вы мгновенно станете представителем среднего класса. Быть может, вы уже позволяете себе получше питаться и одеваться, детей пристроили в престижную частную школу или платный вуз, даже разок съездили отдохнуть за границу. Но сохранились еще пережитки нищенской психологии, выработанной долгими годами безденежья: то одежду пойдете покупать на оптовый рынок вместо хорошего магазина, то на транспорте зайцем прокатитесь, то денег в долг займете (не хватило до получки).


Быть консистентным для самого себя — значит последовательно вести себя как представитель своего класса: одеваться, питаться, трудиться, голосовать, отдыхать и все остальное совершать как представитель среднего слоя среднего класса. Здесь не должно быть компромисса. Он свидетельствует о вашей маргинальности: от низшего класса вы уже оторвались, а к полноценному среднему еще не пристали.


Что же мы в итоге получили? Оказалось, что здесь применимы все три показателя, три подхода — объективный, субъективный и нормативный. В самом деле, объективно у вас появилась доходная работа, субъективно вы избавились от перегибов нищенской психологии и нормативно тянетесь к некоему стандарту, который соответствует середине стратификационной шкалы и называется уровнем приличествующей жизни. Этот последний, т. е. норматив, есть в вашей голове, и есть он в голове ученого, вас изучающего.


Иными словами, ваше объективное положение обеспеченного человека соответствует вашему субъективному представлению, во-первых, о том, каким должен быть идеальный (нормативный) представитель среднего слоя среднего класса, и, во-вторых, собственному мнению о себе как представителе данного класса.


По пути теоретического синтеза сейчас в основном и двигается мировая, в том числе отечественная, социология. Объективные показатели статусной совместимости (престижная и высокооплачиваемая работа, приличный дом за городом, пусть подержанная, но иномарка) должны, говоря по-научному, корреспондировать с субъективными признаками. У среднего слоя среднего класса, уж если мы его взяли за ориентир, должны быть единые мировоззренческие характеристики (политические взгляды, ценностные ориентации и т. п.). А если вы одеваетесь как денди, а голосуете как бомж, то ни о какой совместимости лучше не говорить.


Подведем некоторые итоги. Кристаллизация потому и сложный процесс, что к одной лишь консистенции не сводится. Утрамбовывание может и не дать желаемого результата — устойчивой площадки. Движение к истине не всегда тождественно обладанию ею. Вот почему к первой части понятия надо прибавить вторую — устойчивость статуса.


Кристаллизация предполагает соответствие, прежде всего во времени, рангов одной и той же характеристики субъекта, а также социальной структуры в целом. Одним из первых о том заговорил классик теории стратификации К. Дэвис, а позже - российский социолог Ю.Левада, который, опираясь на известные всем данные мониторинговых исследований ВЦИОМа, пришел к выводу об устойчивости структуры. Ему удалось обнаружить существующие в массовом сознании устойчивые представления о распределении людей по ступеням социальной лестницы. Эти представления не изменились существенно в 90-е годы, несмотря на множество перемен.


В другом исследовании информационной базой служили данные Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения (РМЭЗ), проведенного в 1994, 1995, 1996 и 1998 гг. Респондентам задавались идентификационные вопросы, касающиеся самооценки позиции на шкалах богатства, власти и уважения, которые имели девять ступеней. При анализе устойчивости структуры рассматривались три уровня иерархии — низший, средний и высший, объединявшие по три ступени.


Кристаллизация в постсоветском обществе характеризуется противоречивыми тенденциями. Так, отмечена согласованность между образованием и доходом, но несогласованность между профессиональным мастерством и доходом. С одной стороны, выявлено соответствие между высшим образованием и высоким уровнем дохода, что может способствовать формированию среднего класса. С другой стороны, отмечалось, что шансы на получение адекватного диплому о высшем образовании материального вознаграждения уменьшились.


Оказалось, что распределение респондентов по ступеням социальных лестниц не претерпело существенных изменений за рассматриваемый период. Несмотря на происходившие в социальной системе изменения, наблюдается относительная устойчивость представлений о стратификационной структуре в массовом сознании населения. Однако после кризиса 1998 г. (опрос проводился в конце года) увеличилась доля людей, относящих себя к низшим слоям, особенно в иерархиях богатства и власти (табл. 7.1).


Таблица 7.1


Изменение численности респондентов с кристаллизованными на среднем уровне статусами (1994—1998 гг.)


Численность 1994 г. 1995 г. 1996 г. 1998 г.
Взрослых респондентов (чел.) 8890 8416 8342 8699
Респондентов с кристаллизованными
статусами:
— абсолютная (чел.) 1044 1153 1133 СО
L/1
СО
— относительная (%) 11,7 13,7 13,6 9,8

По данным РМЭЗ, в 1994—1998 гг. доля респондентов с кристаллизованными статусами богатства, власти и уважения находилась в пределах 36—42%. Наиболее согласованными оказались самооценки богатства и власти, уровень которых соответствовал друг другу у 72,5% респондентов (1998 г.). В остальных парах статусов степень консистентности гораздо меньше. Это, вероятно, обусловлено относительной независимостью иерархии уважения от иерархий как богатства, так и власти. Данные РМЭЗ свидетельствуют об устойчивости рассматриваемой структуры в 1994—1998 гг., проявляющейся в сходных распределениях индивидов по ступеням идентификационных лестниц богатства, власти и уважения.


В целом кристаллизация статуса в российском обществе остается пока еще незначительной. Медленнее всего этот процесс происходит в среднем классе, которого, по мнению некоторых социологов, у нас вообще не существует.


Глава 8. Развитие общества


§1. Закон ускорения исторического времени


Элементами социальной структуры выступают социальные статусы и роли. Их количество, порядок расположения и характер зависимости друг от друга определяют содержание конкретной структуры конкретного общества. Совершенно очевидно, что есть большие различия между социальной структурой древнего и современного общества.


Если расположить все множество пустых ячеек, скрепленных друг с другом, на плоскости, получим социальную структуру общества. В примитивном обществе немного статусов: мужчина, женщина, ребенок, взрослый, старик, вождь, бигмен, рядовой член, муж, жена, несколько родственных статусов, воин, охотник. В современном обществе статусов сотни тысяч. Одних только профессиональных статусов десятки тысяч. Таким образом, социальная структура строится по принципу «один статус — одна ячейка». Когда ячейки заполняются индивидами, мы получаем для каждого статуса по одной большой социальной группе. В современном обществе миллионы водителей, инженеров, почтальонов, тысячи профессоров, врачей и т. д.


Сравнивая количество статусов в социальной структуре древнего и современного общества, можно видеть, какой гигантский прогресс претерпело человечество с тех пор.


В примитивном обществе мало статусов: вождь, шаман, мужчина, женщина, муж, жена, сын, дочь, охотник, собиратель, ребенок, взрослый, старик. В принципе, их можно пересчитать по пальцам. А в современном обществе одних только профессиональных статусов около 40 тысяч, семейно-брачно-родственных отношений более 200 (деверь, сноха, кузина — вы можете продолжить перечень), многие сотни политических, религиозных, экономических. На нашей планете 3 тысячи языков, за каждым из них стоит этническая группа: нация, народ, народность, племя. И это тоже статусы. Они входят в демографическую систему наряду с половозрастными статусами.


Как и у индивида, у любого общества в любой исторический момент есть характерный только для него статусный портрет — совокупность всех статусов, существующих в нем. Более четко его определение звучит так:


Статусный портрет общества — совокупность всех статусов, существующих в данное историческое время в данной стране.


У первобытного общества их не более двух десятков. Российское общество в 1913 г. имело в своей социальной структуре такие статусы, которые исчезли у нее после 1917 г., например полицмейстер, царь, дворянин.


Не только у индивида, но и у человеческого общества статусный портрет изменяется во времени. Если взять всю историю человечества и поместить на оси ОХ исторические эпохи от первобытной до современности (своего рода жизненный цикл общества), а на оси ОУ оставить количество статусов, то мы получим новую кривую (рис. 8.1).


Отличительная черта графика жизненного цикла общества — резкая устремленность вверх в конце графика. Социальная структура общества набирает свои статусы по мере углубления общественного разделения труда, которое выступает также движущей силой социального и научно-технического прогресса.


Чем ближе к современности, тем резче возрастает количество статусов и поднимается вверх кривая.


Как можно интерпретировать данную тенденцию? Только одним способом: по мере приближения к современности скорость социального и научно-технического прогресса возрастает. Одновременно это означает, что по мере приближения к современности нарастает разделение общественного труда, которое, подобно мощной фабрике, наращивает темпы производства. «Фабрика», как известно, изготовляет социальные статусы.



Рис. 8.1. Динамика коллективного статусного портрета


Доказательством служит открытый учеными закон ускорения исторического времени. Его суть заключается в следующем.


Сравнивая эволюцию обществ, различные стадии, которые проходит человеческая цивилизация в своем развитии, ученые выяснили ряд закономерностей. Одну из них можно назвать тенденцией, или законом ускорения истории. Он гласит, что на каждую последующую стадию уходит меньше времени, чем на предыдущую.


Так, капитализм короче феодализма, а тот, в свою очередь, короче рабовладения. Доиндустриальное общество протяженнее индустриального. Каждая последующая общественная формация короче предыдущей в 3—4 раза. Самым продолжительным был первобытный строй, просуществовавший несколько сот тысяч лет. Археологи, изучающие историю общества по раскопкам памятников материальной культуры, вывели ту же самую закономерность. Каждую фазу в эволюции человечества они называют исторической эпохой. Оказалось, что каменный век, состоящий из палеолита, мезолита и неолита, длиннее века металла, состоящего из бронзового и железного веков. Чем ближе к современности, тем сильнее сжимается спираль исторического времени, общество развивается быстрее, динамичнее.


Таким образом, закон ускорения истории свидетельствует об уплотнении исторического времени.


Известно, что поток информации удваивается каждые 20 месяцев. Резко сокращается интервал времени между заметными изменениями в социуме. Так, люди, родившиеся в нашей стране в начале ХХ века, пережили практически три типа цивилизации (аграрную, индустриальную и постиндустриальную). Об ускорении темпов развития общества свидетельствуют такие данные. История человечества, начиная с кроманьонца — человека современного типа,—насчитывает всего 1600 поколений, если считать, что новое поколение появляется каждые 25 лет. 1200 поколений жили в пещерах, 240 —в условиях существования письменности, 22 — имели напечатанные книги. При электрическом освещении живет лишь пятое поколение. Автомобили, самолеты, радио, кинематограф начали входить в нашу жизнь всего лишь около 100 лет назад, телевидение существует 60 лет, а компьютеры менее 50. Время между появлением изобретения и его практическим использованием составляло для бумаги— 1000 лет; паровой машины — 80 лет; телефона — 50 лет; самолета — 20; транзисторной техники — 3 года; волновых передач — 20 лет; лазеров — полгода; а факсов — всего 3 месяца.


В каждую последующую эпоху происходит больше технических изобретений и научных открытий, быстрее усовершенствуются орудия труда и технология. В первобытном обществе один вид орудия, например чоппер (массивное орудие из гальки, обработанное с одной стороны), претерпевал незначительные изменения на протяжении жизни десятков и сотен поколений. Напротив, в современном мире при жизни одного поколения сменяется несколько видов орудий, техники и технологии.


Новейшая история составляет всего одну тысячную часть всемирной истории. Но это самый насыщенный социальными, культурными, экономическими и политическими событиями период.


Технический и культурный прогресс постоянно ускорялись по мере приближения к современному обществу. Около 2 миллионов лет назад появились первые орудия труда, с которых и берет начало технический прогресс. Примерно 15 тысяч лет назад наши предки стали практиковать религиозные ритуалы и рисовать на стенах пещеры. Около 8—10 тысяч лет назад они перешли от собирательства и охоты к земледелию и скотоводству. Приблизительно 6 тысяч лет назад люди начали жить в городах, специализироваться на тех или иных видах труда, разделились на социальные классы. 250 лет назад произошла индустриальная революция, открывшая эру промышленных фабрик и компьютеров, термоядерной энергии и авианосцев.


§2. Закон неравномерности


Закон ускорения исторического времени позволяет в новом свете взглянуть на привычные вещи, в частности на изменение социальной структуры общества, или его статусного портрета.


Динамика статусного портрета общества связана с динамикой социальной структуры и динамикой социального прогресса. Механизмом развития социальной структуры общества и одновременно механизмом его социального прогресса выступает разделение общественного труда. С появлением новых отраслей народного хозяйства растет количество статусов.


На рис. 8.2 изображена траектория социального прогресса, которая совпадает с кривой развития социальной структуры большинства стран мира. Здесь видно, что кривая медленно движется в первобытную и средневековую эпоху, а затем стремительно взлетает вверх. Именно так развивался научно-технический и социальный прогресс. На этой кривой можно взять любую точку, опустить перепендикуляры на оси ОХ и OY, тем самым определив: а) количество статусов в социальной структуре данной страны и б) реальный (в отличие от хоронологического времени) уровень ее развития или реальное историческое время.


Возьмем две страны — Францию и Россию в XVIII веке. Они находятся примерно на одном уровне социального и экономического развития. Следовательно, в их социальной структуре приблизительно поровну статусных ячеек (проекция на ось OY) и обе они находятся в одном и том же реальном времени. Но если мы возьмем Монголию в том же XVIII веке, то убедимся, что количество статусных ячеек в ее социальной структуре намного меньше. Действительно, в XVIII, как и в XX, веке Монголия представляла собой, по сравнению с Россией или Францией, гораздо более отсталое общество. Она только еще переходила в стадию развитого феодального общества. У нее и сегодня нет разветвленной сети отраслей народного хозяйства, а стало быть, вместо 40 тысяч профессиональных статусов у нее, возможно, не наберется и одной тысячи.



Рис. 8.2. Хронологически страны могут находиться в одном и том же временном периоде (XVIII в.), но по уровню развития своей социальной структуры относиться к совершенно разным эпохам


Если опустить перпендикуляр на ось ОХ, то получится, что количество статусов Монголии соответствует количеству статусов России и Франции XII века. Как это понимать? Формально Монголия, Франция и Россия находятся в одной и той же исторической эпохе — в XVIII веке. Но реально, по уровню своего социального развития, монгольское общество находится еще в XII веке. У этой страны формальное и реальное время существенно расходятся. О любом другом отставшем в своем историческом развитии обществе можно сказать то же самое.


Таким образом, благодаря знанию о социальной структуре (совокупности пустых, не заполненных людьми статусов) можно определить реальное время, в котором находится данная страна, уровень ее социального развития. Иными словами, в свою ли эпоху она попала.


Подобная теоретическая модель позволяет социологу сделать гораздо больше, нежели определить уровень исторического отставания. С ее помощью можно, к примеру, объяснить, почему в конце XX века развалился СССР. Для объяснения причин построим новый график, на котором изобразим бывшие союзные республики, расположенные в своем реальном историческом времени (рис. 8.3). Иначе говоря, если центральный промышленный регион России, прежде всего Москву и Ленинград, взять за эталон научно-технического и культурного развития всей страны, то Прибалтийские республики по некоторым параметрам окажутся даже чуть впереди, а вот среднеазиатские — далеко позади. Киргизия или Казахстан до прихода советской власти в 20-е годы были отсталыми феодальными странами с первобытным кочевым и пастушеским хозяйством. Переселение туда русскоязычного населения искусственно подтянуло их до некоторого среднесоюзного стандарта, поскольку стали открываться промышленные предприятия и развиваться сфера обслуживания.


Проведенные еще в советские времена социологические исследования свидетельствовали о том, что различие между уровнем социального, культурного и экономического развития союзных республик (Молдавия, Эстония, РСФСР, Казахстан и др.) составляет от 15—20 до 40—45 лет. Возможно, что по идеологическим причинам ученые дали намеренно меньшие цифры, чем было на самом деле. Если принять во внимание всю совокупность факторов, в том числе исторических, то разрыв может оказаться на порядок выше.


Таким образом, СССР представлял собой крайне гетерогенное образование: районы, застывшие на уровне первобытного хозяйства (Чукотка), объединялись с технически передовыми обществами. Такое разношерстное и громоздкое образование не способно долго существовать. Скорость социального развития в целом определяется в таком случае не по передовым, а по самым отсталым элементам общества. Еще в 20-е годы А. Богданов, написавший знаменитую «Тектологию», говорил о том, что, согласно общей теории систем, прочность и темпы развития целого определяются наиболее слабыми элементами. В пример он приводил военную эскадру, спешащую к месту боя. Ее боеспособность в значительной степени определят не линкоры и миноносцы, а отставшие суденышки тылового обеспечения, подвозящие боеприпасы. При эффективной организации общества все его элементы должны развиваться с одинаковой скоростью.



Рис. 8.3. В рамках бывшего СССР состояли республики, которые по своему социально-экономическому развитию находились в совершенно разном реальном историческом времени


Распад великой Британской империи, а еще раньше татаро-монгольской и многих других, также представлявших собой крайне разрозненные образования, свидетельствует о том, что крах СССР был неминуем. Только политические силы могли удержать вместе отсталые республики Средней Азии и передовые регионы Прибалтики. А силы эти часто носят внешний по отношению к социальному устройству общества характер. Если же учесть очень значительные различия в типе культуры и религии, существовавшие между различными регионами СССР, то указанный выше вывод может получить силу вполне логичного теоретического доказательства.


Таким образом, коллективный статусный портрет (социальная структура общества), как и индивидуальный статусный портрет (статусный набор), о котором речь впереди, неповторимы. Они рассказывают буквально все о данном обществе, его культуре и экономике, уровне развития в данный исторический момент. Сравнивая коллективные портреты разных обществ в одну эпоху, скажем Франции и России XVII века, или одного общества в разные эпохи, например Московской и Киевской Руси, можно сделать множество интересных наблюдений.


Проведенный нами анализ очень тесно связан со вторым законом социальной динамики — законом неравномерного развития общества.


Второй закон, или тенденция истории, гласит, что народы и нации развиваются с неодинаковой скоростью. Вот почему в Америке или России соседствуют индустриально развитые регионы и районы, где население сохранило доиндустриальный (традиционный) уклад жизни.


Когда, не пройдя все предыдущие этапы, они вовлекаются в современный поток жизни, в их развитии могут последовательно проявиться не только позитивные, но и негативные последствия. Ученые установили, что социальное время в разных точках пространства может протекать с неодинаковой скоростью. Для одних народов время протекает быстрее, для других — медленнее.


Открытие Америки Колумбом и последующая колонизация материка высокоразвитыми европейскими странами привели к гибели не менее развитой цивилизации майя, распространению заболеваний и деградации коренного населения. В процесс модернизации во второй половине XX века вслед за Америкой и Западной Европой втянулись исламские страны. Вскоре многие из них достигли технических и экономических высот, однако местная интеллигенция забила тревогу: вестернизация приводит к утрате традиционных ценностей. Движение фундаментализма и призвано восстановить самобытные, существовавшие до экспансии капитализма, народные обычаи и нравы.


Глава 9. Типология обществ


Все мыслимое и реальное многообразие обществ, существовавших прежде и существующих сейчас, социологи разделяют на определенные типы. Несколько типов общества, объединенных сходными признаками или критериями, составляют типологию.


В литературе приводятся самые разные типологии обществ. Они делятся на закрытые и открытые, дописьменные и письменные, первобытные, рабовладельческие, феодальные, капиталистические и социалистические, доиндустриальные, индустриальные и постиндустриальные, стабильные и нестабильные, переходные и устойчивые, стагнирующие и динамично развивающиеся, дикие варварские и цивилизованные и т. д.


Первая типология в качестве главного признака выбирает письменность, и все общества делятся на дописьменные (т. е. умеющие говорить, но не умеющие писать) и письменные (владеющие алфавитом и фиксирующие звуки в материальных носителях: клинописных таблицах, берестяных грамотах, книгах и газетах или компьютерах). Хотя письменность возникла около 10 тысяч лет назад, до сих пор некоторые племена, затерянные где-нибудь в джунглях Амазонки или в Аравийской пустыне, незнакомы с ней. Не знающие письменности народы называют доцивилизованными.


Согласно второй типологии, общества также делятся на два класса — простые и сложные. Критерием выступают число уровней управления и степень социального расслоения. В простых обществах нет руководителей и подчиненных, богатых и бедных. Таковы первобытные племена. В сложных обществах несколько уровней управления, несколько социальных слоев населения, расположенных сверху вниз по мере убывания доходов.


Итак, мы можем заключить: простые общества совпадают с дописьменными. У них нет письменности, сложного управления и социального расслоения. Сложные общества совпадают с письменными. Здесь появляются письменность, разветвленное управление и социальное неравенство.


В основании третьей типологии лежит способ добывания средств существования. Самый древний — охота и собирательство. Первобытное общество состояло из локальных родственных групп (триб). По времени оно было самым продолжительным: существовало сотни тысяч лет. Ранний период называют протообществом или периодом человеческого стада. Ему на смену пришли скотоводство (пастушество) и огородничество. Скотоводство основано на приручении (одомашнивании) диких животных. Скотоводы вели кочевой образ жизни, а охотники и собиратели — бродячий. Из охоты постепенно выросло скотоводство, когда люди убедились, что приручать животных экономичнее, чем убивать. Из собирательства выросло огородничество, а из него — земледелие. Таким образом, огородничество — переходная форма от добывания готовых продуктов (диких растений) к систематическому и интенсивному взращиванию окультуренных злаков. Небольшие огороды со временем уступили место обширным полям, примитивные деревянные мотыги — деревянному, а позже железному плугу.



Рис. 9.1. Историческая закономерность: чем ниже производительность труда, тем меньше численность населения и тем дольше существует общество. Максимальные народонаселение и производительность труда — в индустриальном обществе, минимальные — в обществе охотников и собирателей


С земледелием связывают зарождение государства, городов, классов, письменности — необходимых признаков цивилизации. Они стали возможными благодаря переходу от кочевого к оседлому образу жизни. А при каком способе производства возникли первые признаки оседлого образа жизни? Земледельческую, или аграрную, цивилизацию 200 лет назад сменила машинная индустрия (промышленность). Наступила эра индустриального общества. Дымящие заводские трубы, загазованные городские кварталы, гигантские угольные разрезы — отличительные признаки индустриального общества. По мнению многих специалистов, в 70-е годы XX века на смену индустриальному приходит постиндустриальное общество. Правда, не везде, а лишь в самых развитых странах, скажем в США и Японии. В постиндустриальном обществе преобладает не промышленность, а информатика и сфера обслуживания. Безлюдные заводские цеха, роботизированные производства, гигантские супермаркеты, космические станции — признаки постиндустриального общества.


В середине XIX века К. Маркс предложил свою типологию обществ. Основанием служат два критерия: способ производства и форма собственности. Общества, различающиеся языком, культурой, обычаями, политическим строем, образом и уровнем жизни людей, но объединенные двумя ведущими признаками, составляют одну общественно-экономическую формацию. Передовая Америка и отсталая Бангладеш — соседи по формациям, если базируются на капиталистическом типе производства. Согласно К. Марксу, человечество последовательно прошло четыре формации: первобытную, рабовладельческую, феодальную и капиталистическую. Пятой объявлена коммунистическая, которая должна была наступить в будущем.


Общественно-экономическая формация, согласно марксистской концепции, представляет собой общество, находящееся на определенной ступени исторического развития, исторически определенного типа общества. В основе каждой общественно-экономической формации лежит определенный способ производства, а производственные отношения образуют ее сущность; вместе с тем она охватывает соответствующую надстройку, тип семьи, быт и др. История общества выражается через процесс развития сменяющих друг друга в результате социальной революции первобытнообщинной, рабовладельческой, феодальной, капиталистической и коммунистической формаций.


Современная социология использует все типологии, объединяя их в некоторую синтетическую модель. Ее создателем считают видного американского социолога Даниела Белла (р. 1919). Он подразделил всемирную историю на три стадии: доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную. Когда одна стадия приходит на смену другой, изменяются технология, способ производства, форма собственности, социальные институты, политический режим, культура, образ жизни, численность населения, социальная структура общества. Другие ученые предлагали свои варианты триады, в частности концепции премодернистского, модернистского и постмодернистского состояния (С. Крук и С. Лэш), доэкономического, экономического и постэкономического обществ (В. Л. Иноземцев), а так же "первой", "второй" и "третьей" волн цивилизации (О. Тоффлер).


Однако идея постиндустриального общества была сформулирована еще в начале XX века А. Пенти и была введена в научный оборот после Второй мировой войны Д. Рисменом, но широкое признание получила только в начале 70-х годов благодаря фундаментальным работам Р. Арона и Д. Белла. Сегодня известны теории постиндустриального капитализма, постиндустриального социализма, экологического и конвенционального постиндустриализма. Позже постиндустриальное общество назвали также постмодерным. Наряду с названными концепциями в 60-е и 70-е годы возникли представления, согласно которым современное общество можно обозначить как постбуржуазное, посткапиталистическое, пострыночное, посттрадиционное и постисторическое. Однако эти экзотические понятия не получили в литературе заметного распространения.


В доиндустриальном обществе, которое еще называют традиционным, определяющим фактором развития выступало сельское хозяйство, с церковью и армией как главным институтами. В индустриальном обществе — промышленность, с корпорацией и фирмой во главе. В постиндустриальном — теоретическое знание, с университетом как местом его производства и сосредоточения.


Сделаем выводы: развитие человеческого общества последовательно проходит три стадии, соответствующие трем главным типам общества: доиндустриальную, индустриальную, постиндустриальную. Переход от первобытной фазы к доиндустриальному, или традиционному, обществу называется неолитической революцией, а от него к индустриальному — промышленной революцией.


Глава 10. Ступени развития общества


§1. Первая ступень: бродячие охотники


Не очень много известно нам о первых днях человека. Антропологи не сходятся в мнениях даже относительно времени и места появления человека в его развитой форме. Не хватает большой главы, которую надо заполнить воображением.


Первые люди, которых, вероятно, было всего несколько десятков тысяч, блуждали по земле в поисках пищи, будучи зависимыми от смены времен года, от климатических изменений. Примерно 200 тысяч лет назад население планеты увеличилось. Первые технические победы, освоение огня повлекли за собой увеличение населения, которое приблизилось к 500 тысячам человек. К 40 000 году до н. э. все континенты, включая Америку и Австралию, были населены homo sapiens (человеком разумным, его современным подвидом). Между 40 000 и 35 000 гг.— новый скачок вперед: население земного шара достигло 5 миллионов человек. Этому росту способствовали многие факторы: климатические изменения, которые привели к увеличению пищевых ресурсов, технический прогресс — новые орудия охоты, открытие способов хранения съестных припасов.


На ранней стадии первобытного общества, т. е. 200—100 тысяч лет назад, когда население не доходило до миллиона человек, небольшие группы людей жили на больших расстояниях друг от друга. Они представляли собой небольшие объединения от 20 до 60 человек, связанных кровным родством и ведущих бродячий образ жизни. У них не было постоянного жилья. Его заменяли временные пристанища (стоянки, лагеря). Уходя на долгую охоту, мужчины возводили лагеря, где оставляли женщин, детей и стариков. Группки мужчин-охотников, сильных и выносливых людей, передвигались на очень далекие расстояния, охотясь или собирая растения. Для пропитания всей первобытной группе требовалась площадь в несколько сот квадратных километров.


Представляете себе эти цифры? Для 20—60 человек нужно было 200—600 квадратных километров площади. Как вы думаете, почему?


Если такими площадями-участками покрыть всю территорию земного шара, которая в те далекие времена оставалась обитаемой (а ее было меньше, чем сейчас), то количество людей действительно будет очень мало. Там, где раньше обитало одно первобытное племя, сейчас располагаются целые города, области и даже небольшие государства.


При такой редкой плотности населения контакты между людьми были совсем не частые — один или несколько раз в году. А часто они не виделись многие годы. В пустыне Калахари многочисленные группы бушменов народности сан, насчитывающие каждая не более 100 человек, обычно бродят в поисках питательных растений, но сходятся в засушливые месяцы у единственного в округе колодца.


Вся социальная жизнь у таких людей умещалась на небольшом пятачке, занятом стоянкой: здесь спали, ели, изготовляли орудия труда и готовили пищу, рожали и воспитывали детей, передавали охотничьи знания от стариков молодым.


Когда запасы пищи на данном месте были исчерпаны, группа откочевывала в другое место. Маршруты их миграции зависели от сезонного созревания плодов, нереста рыбы, передвижения и размножения животных. За год группа 4—5 раз меняла место стоянки. Ее имущество ограничивалось тем, что люди могли легко унести с собой.


Уникальны собранные американским антропологом Ричардом Ли данные о современных охотниках и собирателях в Калахари — группе по имени !Канг из народности сан. Оказалось, как это ни странно, что их рацион так же питателен, как рацион типичного американца. Он превышал минимальную дневную порцию (1,965 ккал и 60 г протеинов в день). Люди !Канг, работая в среднем только 2—3 дня в неделю, могли немного увеличить свое производство. Но они этого не делали, поскольку надобности трудиться больше у них не было.


Бродячий образ жизни не надо путать с кочевым образом жизни, который присущ современным цыганам и древним скотоводам. Всю свою историю человечество бродило небольшими группами, чуть поддерживая свое существование собирательством. На зрелой стадии собирательства мужчины и женщины поровну делили заботы о воспитании потомства, делились продуктами труда, объединялись кровными узами и браком, принимали коллективные решения (возможно, это признак, отсутствующий у животных).


Итак, на начальной фазе человеческое общество состояло из охотников и собирателей. Примерно 500 тысяч лет назад возникли первые формы разделения труда: молодые мужчины охотились, часто рискуя жизнью, а женщины продолжали заниматься собирательством. На время деторождения и выкармливания младенцев их отселяли от основного лагеря в специальные жилища.


Охота являлась более разнообразной и физически трудной деятельностью. Чтобы загнать крупного мамонта, а затем убить его или чтобы поймать среднего по размерам парнокопытного, надо было обладать выносливостью, мужеством, знанием повадок животного, умением бесшумно нападать, метко стрелять и т. д. Охота потребовала большего профессионального мастерства, нежели собирательство. Правда, и там надо было знать многие виды съедобных и несъедобных растений, лечебных трав, места их произрастания и время наилучшего сбора.


И вообще первобытный человек должен был хорошо знать названия и повадки большинства животных, сезонные маршруты их миграции, рецепты приготовления и выпечки мяса, изготовления и применения шкур в качестве одежды, домашней утвари, оружия и домашней обстановки, секреты изготовления сложносоставных орудий труда и оружия.


Собирательство необязательно связано с растениями. Прибрежные народы собирали, например, моллюсков, оставшихся после морского прилива. На одной из стоянок в Северной Африке ученые обнаружили миллионы раковин земляных улиток. Жившие здесь люди кочевали, сменяя места стоянки, когда истощалась местная колония улиток. Они также употребляли в пищу некоторые виды растений, включая разные травы, желуди, кедровые орехи и фисташки. Другие добывали земляных улиток. Представители первобытной культуры Джомон в Японии, от которых сохранилось около 30 тысяч стоянок, охотились на оленей, свиней, медведей и антилоп. Они также употребляли в пищу рыбу, моллюсков и растения (включая ягоды, орехи и клубни).


До сих пор в различных регионах необъятной планеты исследователи обнаруживают живые осколки старины — примитивные племена бродячих охотников и собирателей. Период бродячих охотников и собирателей наиболее продолжительный в жизни человечества (самый примитивный и, пожалуй, самый экологически чистый способ хозяйствования занимал 99,9% времени в двух-трехмиллионной истории эволюции человеческого рода).


У человечества, по мнению антропологов, было более миллиона лет для того, чтобы усовершенствовать собирательство как исторически первый способ хозяйственной деятельности.


§2. Вторая ступень: вождества


Охота и собирательство продолжались сотни тысяч лет. Совсем недавно, по историческим меркам, человечество перешло к следующей стадии — огородничеству. Историки точно не знают, как давно это произошло. Зато им точно известно, когда на смену огородничеству пришла новая фаза развития — земледелие. Произошло это примерно 10—12 тысяч лет назад. Земледелие непосредственно выросло из огородничества как его органичное продолжение. Разница между двумя укладами хозяйства невелика.


Огороды устраивались просто: часть леса выкорчевывалась, пни сжигали, а примитивными палками-копалками рыли ямки и сажали в них клубни диких овощей, которые со временем превращались в культурные (а благодаря каким процедурам это происходило — подумайте сами). Перестали уничтожать не только дикие растения — диких животных тоже уже не убивали. Конечно, причиной служил не гуманизм, которого у диких народов еще не было. Оказалось, что гораздо продуктивнее их поймать, доставить в лагерь, устроить им загон, кормить, а потом, когда возникнет потребность, заколоть. Тем самым решалась почти неразрешимая, особенно в теплом климате, задача хранения скоропортящихся продуктов.


Огородничество еще больше расширило горизонт человеческих знаний. Помимо названия растений и районов их произрастания древнему человеку надо было знать, как они растут, когда происходит у них цветение, когда надо их сажать, а когда собирать урожай, как необходимо приготовить землю, когда и как поливать, освобождаться от сорняков и многое, многое другое. Поскольку поселения стали крупнее, увеличилось разнообразие видов деятельности и форм социальных отношений.


Для огородничества понадобились новые навыки — плетение корзин, в которых переносили урожай, и ткачество, которое, по всей видимости, служило одной из самых древних форм переработки продуктов сельского хозяйства.


К этому времени технический прогресс ушел далеко вперед. Усложнились орудия труда, возросла их производительность. Стало быть, один человек мог прокормить большее число людей, чем прежде. Временные лагеря превращаются в постоянные поселения, окруженные огородами и загонами для скота.


Небольшие группы из 40—60 человек объединялись друг с другом и создавали племена. Племя, ведущее оседлый образ жизни, называлось общиной. Несколько групп кровных родственников селились рядом и соединялись взаимными браками, а также кооперацией труда, взаимовыручкой, совместной охраной территории. Так постепенно зарождается семья уже в современном понимании.


Общины — объединения нескольких групп людей, связанных взаимными браками, кооперацией труда и общей территорией.


На смену бродячему образу жизни приходил оседлый. Однако в эпоху огородничества он не стал еще главной чертой жизни. Использовав под огород один участок земли и истощив почву, люди бросали его и перебирались на новое место. А поскольку земля истощалась быстро, то на одном месте община задерживалась несколько лет.


Таким образом, огородничество — переходная форма от добывания из природы готовых продуктов (диких растений) к систематическому и интенсивному взращиванию окультуренных злаков. Небольшие огороды со временем уступили место обширным полям, примитивные деревянные мотыги — деревянному, а позже железному плугу.


Переходной формой от простого к сложному обществу служат вождества. Их еще называют протогосударственньми образованиями (другие термины: предгосударство, раннее государство) за то, что там уже существовало имущественное неравенство людей (социальная дифференциация), но еще не появились классы, сословия и касты.


Социальное устройство называют в науке ранжированным, если при нем, из-за малой численности населения, нельзя говорить о стратификации больших социальных групп людей по слоям, расположенным на шкале неравенства сверху вниз, но шкала неравенства все-таки существует, а ее ступеньки заполняются малыми группами либо отдельными индивидами. Каждую ступеньку-ранг занимает ограниченное число индивидов.


Вождество — иерархически организованный строй людей, в котором отсутствует разветвленный управленческий аппарат, выступающий неотъемлемой чертой зрелого государства. По численности вождество представляет крупное объединение, как правило не меньшее, чем племя.


В вождествах уже есть огородничество, но нет пашенного земледелия, есть избыточный продукт, но нет прибавочного. Количество уровней управления колеблется от 2 до 10 и более. Однако, несмотря внушительное число уровней, качество управления несравнимо с современными сложными обществами.


Они служат переходным этапом от простого общества к сложному. В вождествах появились первые признаки имущественного неравенства и управленческий аппарат, включавший 1) вождя, 2) бигменов, 3) простых людей, которых нанимали к себе на работу или в услужение бигмены.


Яркий пример сохранившихся по сию пору вождеств дают Полинезия, Новая Гвинея и тропическая Африка.


§3. Третья ступень: скотоводство и земледелие


Примерно 10 тысяч лет назад, когда планета оказалась переполненной охотниками и собирателями, начался первый глобальный продовольственный кризис. Это случилось в конце каменного века. Примитивные орудия труда, известные охотникам и собирателям, позволяли вести только экстенсивное хозяйство. При нем дополнительная продукция получается только за счет расширения территории или захвата новых.


Численность первобытных людей не превышала 5—6 миллионов, но, вследствие того что сырьевая база одной группы была очень большой и становилась еще больше по мере истощения природных ресурсов, свободного пространства на Земле становилось все меньше и меньше. Планета оказалась перенаселенной. Возникла объективная надобность перехода от экстенсивного способа хозяйствования к интенсивному, при котором больше продукта получают с той же территории благодаря более совершенным орудиям труда и способам его организации. Выход из тяжелого кризиса человечество нашло в переходе от собирательства сначала к огородничеству, а затем к земледелию.


Обработка почвы началась около VIII тысячелетия до н. э. на Ближнем Востоке (на территории современных Турции, Ирака, Ирана, Сирии, Иордании и Израиля), в области «плодородного полумесяца». Произошел переход от огородничества к земледелию. Жители этой части Земли стали первыми в мире земледельцами и пастухами. Древние жители Среднего Востока, пионеры в производстве продуктов, обогатили свое питание и добавили к повседневному рациону домашнюю пищу (пшеницу и ячмень, овец и гусей). Сотни тысяч лет до этого люди полагались на дикую пищу и щедрость природы.


Люди древнего каменного века приобрели обширные знания о материалах, используемых при производстве орудий труда, оружия, одежды и посуды, устройстве жилищ. Эти знания позволяли им находить новые источники добывания пищи и способы охоты. Вместо крупных животных — мамонтов и северных оленей — объектом охоты стали туры, дикие свиньи, олени, косули и лоси. Охотники должны были отлично знать повадки животных, перемещавшихся по территории, на которой люди уже жили оседло. Охотники и собиратели изучали территорию вокруг своих поселений, чтобы находить новые виды продуктов питания растительного и животного происхождения. Это позволяло собирателям на длительный период оседать в районах с изобильными источниками пищи. Для хранения излишков съестных припасов требовались большие сосуды, которые было трудно транспортировать.


Разведение животных. Знания о разведении животных люди получили уже в верхнем палеолите, когда отдельных диких животных не убивали, а оставляли размножаться. Более совершенные способы охоты (например, загонная охота, когда все стадо попадало в ловушку и животных можно было сразу не убивать) способствовали их одомашниванию. Разведение коз и овец, впервые прирученных в Персии и Анатолии (к началу VII тысячелетия до н. э.), имело еще и то преимущество, что эти животные жили стадами и поэтому привыкли следовать за вожаком.


Если в естественных условиях животные сами выбирали вожака, то теперь это делали люди, отдавая предпочтение более послушным и плодовитым животным. Находки в Иране свидетельствуют о том, что одомашненные козы и овцы существовали приблизительно с середины VII тысячелетия до н. э. Их выращивали не только на мясо, но и для получения молока и шерсти. Свиней, одомашненных здесь к началу VI тысячелетия до н. э., не разводили в больших количествах, потому что они требовали много корма и были переносчиками болезней. Туры на Ближнем Востоке считались священными животными, символом мужественности и силы. Собаки стали домашними животными, очевидно, к XV тысячелетию до н. э.


Из охоты постепенно выросло скотоводство, когда люди убедились, что приручать животных экономичнее, чем убивать их на охоте. Из собирательства выросло огородничество, а из него — земледелие. Хранить долго сырое мясо в жарком климате нельзя. Гораздо удобнее держать животных в загоне, подкармливать, а затем, когда надо, убить и съесть мясо свежим. Для того чтобы кормить животное, надо создавать луга, где можно косить сено, и держать пастбища, куда на лето выгонять стадо. Первыми прирученными животными оказались козы и овцы. Позже, спустя несколько тысячелетий, приручили и одомашнили крупный рогатый скот и свиней.


Скотоводство — более эффективный способ добывания средств существования, основанный на приручении (одомашнивании) диких животных. Скотоводы так же, как охотники и собиратели, вели кочевой образ жизни.


Развитие земледелия позволило использовать часть урожая для прокорма скота. Но чем больше было скота у хозяина, тем чаще приходилось использовать подножный корм и передвигаться в поисках пастбищ. Постепенно часть племен начала специализироваться на скотоводстве. Напротив, другая часть племен твердо стала на путь развития земледелия. Ведь чем больше скота у хозяина, тем больше навоза для зерновых и тем выше их урожайность. Если, конечно, почва быстро воспринимает удобрение и воздает земледельцу прибавкой в урожае.


Окультуривание растений. Начало земледелию положило окультуривание растений. Это слово означает превращение диких растений в культурные злаки. Древний человек давно приметил, что в отличие от других они являются съедобными растениями. Дикую пшеницу, оказывается, можно есть.


В районе «плодородного полумесяца» произрастал злак с крупными зернами. Это была дикая пшеница. Она размножается, когда зрелые колосья раскрываются и из них выпадают зерна. Длинная и жесткая ость помогает им с помощью ветра улетать далеко от материнского растения и после падения на землю прочно закрепляться в почве. Этот способ размножения, естественный в природе, создавал древнему собирателю неудобства. Он либо должен был собирать незрелые колосья, либо терял много зерен при сборе урожая. Вероятно, именно эти недостатки и стали причиной окультуривания пшеницы.


Первыми растениями, которые стали сеять люди, были пшеница и ячмень. Окультуренные растения настолько изменились по сравнению с дикорастущими, что выведенные сорта уже не могли произрастать без вмешательства человека. Опыты исследователя в области земледелия Джека Р. Харлана показали, что дикая пшеница отличалась такой густотой произрастания, что семья древнего собирателя за три недели работы могла собрать больше зерна, чем ей было необходимо на целый год.


И сегодня дикая пшеница в изобилии растет на холмистых склонах Ближнего Востока. Человек, работая по технологии неолита, без особых усилий может насобирать килограмм пшеницы. Дикорастущая пшеница быстро созревает, и урожай можно собирать с периодичностью в три недели. Семья опытных собирателей могла за эти три недели собрать достаточно пшеницы (около 1000 кг), чтобы питаться в течение целого года. Однако, собрав пшеницу, ее надо было где-то хранить. Построили амбары. Их надо было охранять и долгое время оставаться поблизости от этого источника пищи. Так появился еще один стимул к оседлому образу жизни.


Переход к земледелию означает окончательную смену бродячего образа жизни оседлым. Раньше всего это случилось там, где позволял климат,— на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Здесь урожай хлебных злаков можно было собирать в течение 6 месяцев. А разводя дополнительно скот, можно было подолгу оставаться на одном месте.


При земледелии одна семья способна обеспечить себя на один-два месяца, остальное рабочее время идет на производство прибавочного продукта, значительная часть которого отчуждается в пользу государства и правящего класса. Таким образом, именно при земледелии впервые за всю историю появляется эксплуатация человека человеком.


Первые поселения возникли около мест обильного произрастания дикорастущих злаков. Тут же заводили скот: овцы и козы могли поедать стебли, остававшиеся после сбора зерна. Собиратели строили дома, хранилища для зерна и печи для его приготовления. Так они превращались в земледельцев.


В Китае 8800 лет назад окультурили просо и рис. Просо —высокое грубое травянистое растение, которое и сейчас растет в Северном Китае. Его зерно, которым питается треть населения земного шара, в США используется в качестве корма для птиц. Около 7000 лет назад в Китае и Таиланде были одомашнены собака, свинья, буйвол, козы и овцы. В Америке первыми человек окультурил кукурузу и картофель.


Итак, приручение животных и окультуривание растений резко изменили способ хозяйства и образ жизни человека. После периода охоты и собирательства пришло время земледелия, на смену бродяжеству пришла оседлость. Соединение животноводства и зерноводства привело к появлению современного типа сельского хозяйства — двухотраслевого, или смешанного.


§4. Неолитическая революция


Этот термин ввел английский археолог Гордон Чайлд (1892— 1957). Неолит — новый каменный век, период (VIII—III тысячелетие до н. э.) перехода от присваивающего хозяйства к производящему. В эпоху неолита орудия из камня уже шлифовались и сверлились, появились глиняная посуда, прядение и ткачество.


Когда на планете возник продовольственный кризис, вызванный несовершенством орудий труда и нехваткой природных ресурсов, человечество нашло выход в переходе от собирательства сначала к огородничеству, а затем к земледелию.


Другая линия эволюции шла от охоты к скотоводству (пастушеству). Для многих обществ она оказалась тупиковой, поскольку и сегодня на планете встречаются отсталые пастушеские племена, так и не перешедшие к цивилизованному образу жизни. Правда, большинство скотоводческих обществ вступило в современную фазу развития, но сделало это позже земледельческих обществ.


Приручение животных и зарождение пастушества дали человечеству новый источник энергии — тягловый скот. На смену палкам-копалкам пришел плуг, запряженный волами. Резко поднялась производительность труда. Чтобы прокормить одного человека охотой и собирательством, требуется 2 кв. км площади, а при эффективном земледелии достаточно всего 100 кв. м земли. Переход от экстенсивного к интенсивному хозяйству длился несколько тысяч лет, в результате продуктивность земли выросла в 20 тысяч раз.


Переход к земледелию продолжался очень долго. Гораздо дольше, нежели переход к машинной технике. Специалисты подсчитали, что он продолжался 3 тысячи лет. Столько длилась первая мировая революция — неолитическая.


Переход к искусственному взращиванию зерновых произошел не сразу. Потребовался промежуточный этап, на котором человечество опробовало искусственное взращивание овощей. Таким образом, огородничество представляет собой как бы пробное, или пилотажное, исследование возможностей земледелия.


При огородничестве трудятся вручную примитивными средствами труда. Иногда подобный тип хозяйствования называют фермерством. Культивирование корнеплодов соединялось с разведением рогатого скота. Постепенно от корнеплодов перешли к культивированию ячменя и пшеницы. Огородничество плавно перерастало в пашенное земледелие.


Когда удалось приручить волов, то с их помощью обработка земли поднялась на более высокий уровень. Палочно-мотыжное огородничество сменилось пашенным земледелием. Производительность упряжных плугов была в несколько раз выше, чем при ручной обработке.


§5. Возникновение ранних государств


Это случилось в речных долинах Ближнего Востока 5500 лет назад. Земледельческие поселки превращались в города. Первыми городами-государствами были Шумер (южный Ирак) и Элам (юго-западный Иран).


Грамотность и религия сыграли ключевую роль в экономике Месопотамии. К тому времени была изобретена письменность, и до нас дошли записи жрецов, касающиеся экономической деятельности. Хотя государства могли существовать и без письменности, но она облегчала передачу и хранение информации. Мы знаем, что месопотамские священники занимали важные политические посты: они управляли скотоводством, земледелием, производством и торговлей. Жрецы распределяли корма и пастбища для скота и ослов, которые использовались для вспашки земель, а также в качестве вьючных животных. Централизованная обработка земли под руководством храмов и орошение способствовали успешному развитию общества.


О возникновении земледелия говорят археологические находки, прежде всего монументальные сооружения. На строительстве платформы одного из храмов Урука в Месопотамии 1,5 тысячи человек должны были трудиться 5 лет. А это значит, что на строительство ушло 1,7 миллиона человеко-дней. Чтобы оторвать от земледелия такое количество людей (а это происходило в начале IV тысячелетия до н. э.), общество должно было иметь огромные запасы прибавочного продукта. А для его создания производительность труда должна была так подскочить вверх, как не снилось охотникам и собирателям. Да и разве могли группы первобытных людей по 40—60 человек освоить такие сооружения?


С зарождением древневосточных государств можно говорить о важном историческом процессе — переходе от разрозненных общин, часто воевавших между собой, к сплоченному, политически организованному обществу.


Для того чтобы сделать политическую, социальную и экономическую связь между общинами особенно крепкой, люди решили руководить их жизнью из единого центра, а все племенные ресурсы слить воедино. Появилось централизованное государство, называющееся так потому, что оно управляется из единого центра — столицы, где находится дворец фараона или короля.


Выгода централизации состояла в том, что можно было:


  • совершать торговые походы на большие расстояния без опасения подвергнуться нападению местных банд;
  • сооружать грандиозные ирригационные каналы для орошения засушливых районов страны;
  • разрешать споры и конфликты между местными князьками на основе единых норм и правил;
  • отражать нападение сильного врага объединенными войсками;
  • ввести в стране единую денежную валюту и тем самым облегчать торговлю и производство товаров.

Развитие земледелия и торговли привело к росту населения и его концентрации в крупных городах.


Приблизительно 4800 лет назад население Урука, самого крупного города в Древней Месопотамии, достигало 50 тысяч человек. Однако с развитием ирригации и увеличением численности населения в обществе начались конфликты из-за воды и земли. Их не хватало на всех. Соседи совершали друг на друга опустошительные набеги. Население искало защиты в укрепленных городах. Города превратились не только в центры торговли, ремесел, управления, но и в оборонительные крепости. Там обязательно находились крупные воинские гарнизоны. Стало быть, правитель страны получил дополнительный аргумент в споре с местными князьями, пытавшимися оспорить его власть и самим возглавить страну. Сильные города становились опорой централизованного государства.


Постепенно политический контроль над обществом усиливался. Он распространялся на сферы обороны, производства, строительства, сельского хозяйства, торговли. Жрецы выполняли одновременно роль религиозных и политических деятелей. Они выступили первыми в мире менеджерами. Священники собирали и распределяли мясо, молочные продукты, одежду, растения, рыбу, инструменты и предметы торговли. Им подчинялись крестьяне, гончары, рабы, переносчики грузов, камнетесы, ювелиры и ремесленники, ткачи, скульпторы и другие группы населения.


Неолитическая революция стала завершающим этапом развития простых обществ и прологом к сложному обществу. К сложным обществам относят такие, где появляется прибавочный продукт, товарно-денежные отношения, социальное неравенство и социальная стратификация (рабство, касты, сословия, классы), специализированный и широко разветвленный аппарат управления. С точки зрения социальной структуры переходной фазой от простого к сложному обществу являлись вождества.


Постепенно вождества очень плавно эволюционировали в аграрные государства, а позже —в империи. Вождь становился правителем: князем, королем, царем. Его ближайшие родственники и друзья (чаще всего боевые) становились советниками в центре и наместниками — на периферии. Дружина трансформировалась в постоянное войско, что позволяло перейти только от оборонительных к захватническим операциям. А там, где возможен захват новых территорий, там неизбежны империи и централизация власти. Так ранние государства переходят в зрелые и «перезрелые», имперские.


В самостоятельную власть превращается суд со своими вечными спутниками — тюрьмами и палачами. Зачатки подобных органов власти имелись уже в вождествах. Но лишь с их институционализацией можно говорить всерьез о превращении вождеств в ранние государства.


Специализированный и разросшийся аппарат управления также стал самостоятельной силой и также претендовал на свою долю общественного пирога. Власть служащих канцелярии вскоре стала настолько всемогущей, что с появлением древневосточных империй (Египет, Вавилон, Ассирия), а это случилось задолго до н. э., можно уже говорить о зарождении бюрократии. Бюрократы также питались за счет прибавочного продукта, добываемого земледельцами. Но иждивенцами они себя не считали. Напротив, полагали, что выполняют чуть ли не самую тяжелую работу в государстве: занимаются переписью населения и припасов, распоряжаются выполнением всех общественных работ, в том числе ирригацией и возведением пирамид, сбором налогов, отправлением всевозможных ритуалов и церемоний, написанием бесчисленных отчетов, рапортов, записок и докладных. Некоторые древневосточные чиновники жаловались, что не остается времени написать мемуары.


§6. Аграрные общества


Они появились в различных регионах страны в результате неолитической революции. Специализация племен как на скотоводстве, так и на земледелии вызвала рост продукции, которую легко можно обменять на другие товары. Избыточный продукт, характерный для эпохи вождеств, сменился прибавочным продуктом, который в отличие от первого можно использовать не только для продажи, но и для эксплуатации наемного труда. По существу, избыточный продукт ненамного превышал жизненно необходимый продукт и представлял собой скорее продуктовые запасы. При таком уровне человеку приходится влачить жалкое существование и весь рабочий день посвящать добыванию пищи. Недаром социологи говорят, что традиционное, и прежде всего первобытное, общество — это такое общество, где у людей нет досуга.


Итак, сложное общество — это эпоха прибавочного продукта. Он появился впервые за всю историю человечества. При земледелии одна семья способна обеспечить себя за один-два месяца, остальное рабочее время идет на производство прибавочного продукта, значительная часть которого отчуждается в пользу государства и правящего класса.


Таким образом, именно при земледелии впервые за всю историю появляется эксплуатация человека человеком. И виной тому стали рост производительности труда и возникновение прибавочного продукта. Отличительная черта прибавочного продукта состоит в том, что он создается одним человеком, а присваивается другим. Присваивает его господствующий класс, или праздный класс, названный так в конце XIX века американским социологом Торстейном Вебленом. Характерная черта господствующего класса — демонстративное поведение, приобретение роскоши и дорогих вещей, которые не нужны для жизни.


Но ведь зарождение праздного класса свидетельствует об огромном прогрессе человечества. Если есть люди, которые живут, нигде не работая, значит, в обществе появился досуг — время, свободное от труда и домашних забот. Несказанно усложняется социальная жизнь общества: возникает сфера досуга и развлечений, профессионализируется искусство (циркачи, бродячие актеры, трубадуры и т. п.), которое направлено на удовлетворение запросов правящего класса; расширяется сфера товарно-денежных отношений, в которой опять появляются профессионалы, обслуживающие экономические интересы правящего класса (банкиры, кредиторы, купцы и т. п.).


В это время домашние промыслы (производство изделий для собственных нужд) уступают место ремеслам (производству изделий для обмена и продажи).


Пашенное земледелие привязало людей к одной территории. Возникли крупные постоянные поселки. Крупными они стали благодаря тому, что один квадратный километр почвы стоил теперь гораздо больше, чем раньше. Экономия земли и особенности ее возделывания вынуждали людей «кучковаться» в новый тип социальной общности — территориальные общины. Да и продуктивность метра земли выросла: теперь он мог прокормить гораздо больше едоков. Росло население, создавались города, возникали крупные территориально-властные объединения, называемые государствами. Все большая часть людей высвобождалась от необходимости трудиться на земле. Часть их занялась высокоспециализированным полнодневным ремесленным трудом. Почему он так называется? Дело в том, что домашние промыслы представляли своего рода любительский труд, которым можно было заниматься не весь рабочий день или не всю рабочую неделю. Это труд для себя и своей семьи. Ремесленный труд — это профессиональное занятие с целью изготовления продукции на продажу.


Города зародились как центры, где специализировавшиеся на ремеслах слои населения продавали свою продукцию другим слоям населения, специализировавшимся на сельском хозяйстве, торговле или управлении. Аграрное общество — это множество городов и пригородных зон, объединенных экономическим обменом и окруженных значительным количеством сельских поселков и деревень. Хотя в аграрном обществе появилось множество городов (собственно говоря, при нем они только и появляются), основная масса населения проживала в деревнях. Деревня — замкнутая территориальная крестьянская община, ведущая натуральное хозяйство, слабо связанное с рынком. Она ориентирована на традиционный образ жизни и религиозные ценности.


Усложнилась социальная организация общества. Коллективная собственность сменилась личной, а затем частной. Последняя возможна только там, где имущество наследуется от отца к сыну. А это подразумевает кардинальную ломку прежней организации семьи. На смену групповому браку и простейшей моногамии приходит сложная патриархальная семья современного типа (или близкого к нему).


Теперь земля делилась не между всей родней, составлявшей локальную группу или род, а концентрировалась в одной семье, в руках мужчин. Резко пошло в гору имущественное неравенство. Общество поделилось на работающее большинство и неработающее меньшинство. Первые только продавали свою рабочую силу, вторые только накапливали прибавочный продукт.


Экономическая и социальная сила аграрного общества покоилась прежде всего на земельной собственности. Зрелой формой такого общества выступает феодализм. Слово «феод» означает наследственное земельное владение, пожалованное вассалу (слуге) его сеньором (господином) на условии несения военной службы, участия в суде и управлении государством, а также уплаты установленных обычаем взносов. Социальной организацией феодализма является сословный строй, а политической — монархия.


Вскоре на первый план среди всех сословий выдвигается военное. Раньше, в догосударственную эпоху, оборонялись всем родом, всей группой. Никаких привилегированных военных сословий не было. Теперь они понадобились. Военные, рискуя жизнью, а не своим кошельком, защищали трон и от внешних, и от внутренних врагов (восстания подданных). Второе часто было главнее первого. Вот почему цари, короли, императоры жаловали земельными наделами военных, а не гражданских людей. Они помогали в сборе налогов, которые частенько приходилось брать силой. До сих пор силовые методы налогообложения доказывают свою эффективность.


Важной частью работы по управлению обществом являлось составление законодательства и слежение за неукоснительным его исполнением. Чиновники постепенно концентрировали в своих руках всю судебную власть. Именно в этот период человечество переходит к новой фазе развития — фазе правового общества. При царе Хаммурапи (за 2,5 тысячи лет до н. э.) впервые появляется писаное право.


Право — совокупность общеобязательных правил поведения (норм), установленных либо санкционированных государством. В социальном смысле это возведенная в закон воля правящего класса. Соблюдение норм обеспечивается принудительной силой органов государства — полицией и судами. Еще один признак государства — деление населения не по родоплеменному, а по территориальному принципу.


В сложном обществе индивиды занимают разные позиции на шкале доступа к власти. Наверху располагается правящий класс, который добивается всего отнюдь не благодаря родственным связям. В крупном государстве правящий класс не может состоять сплошь из кровных родственников. Правящий класс крупного государства гетерогенный, т. е. разношерстный по своему составу, в нем перемешаны все родственные группировки. Напротив, в простом обществе сплошь и рядом властные позиции находятся в руках одной родственной группы, клана.


По мере того как истощались одни земли, государства стремились к захвату других. Разделение земель на плодородные и неплодородные приводило к постоянному столкновению населявших их групп людей. Как вы думаете, кто на кого чаще нападал? Разумеется, обитатели неплодородных земель. Поскольку им грозило вымирание, агрессия захватчиков удесятерялась. История аграрных государств — это история непрекращающихся войн за лучшие земли. Собственно говоря, государство как политическое объединение нескольких племен понадобилось для защиты от «бедноземельных». Обитатели плодородных земель заключили между собой соглашение об объединении усилий для защиты от обитателей истощенных земель.


Таким образом, сложные общества — многочисленные, от сотен тысяч до сотен миллионов человек. Изменение численности населения качественно изменяет социальную ситуацию. В простом малочисленном обществе все друг друга знали и находились в прямом родстве. В вождествах люди все еще остаются родственниками — близкими или дальними, хотя могут занимать разные социальные положения.


В сложных обществах личные, кровнородственные отношения заменяются безличными, неродственными. Особенно в городах, где часто даже проживающие в одном доме незнакомы друг с другом. Система социальных рангов уступает место системе социальной стратификации.


Сложные общества называют стратифицированными потому, что, во-первых, страты представлены большими группами людей, во-вторых, эти группы состоят из тех, кто не является родственником по отношению к правящему классу (группе).


Английский археолог Г. Чайлд выделил признаки сложных обществ:


  • расселение людей по городам;
  • развитие неаграрной специализации труда;
  • появление и накопление прибавочного продукта;
  • возникновение четких классовых дистанций;
  • переход от обычного права к юридическим законам;
  • зарождение практики крупномасштабных общественных работ типа ирригации и возведения пирамид;
  • появление заморской торговли;
  • возникновение письменности, математики и элитарной культуры.

Обобщенную формулу сложного общества можно выразить так: государство, стратификация, цивилизация.


§7. Современное общество


Современное общество охватывает два периода развития, соответствующих двум типам общества — индустриальному и постиндустриальному.


Современное понимание «общества» сформировалось в европейской культуре не ранее XVII —XVIII веков. В конце XVIII века возникло понятие «гражданское общество». Оно описывало нравы и обычаи всего народа, самодеятельность и самоуправление населения, наконец, участие в политической жизни простых людей, не направляемое государством, а возникающее стихийно.


Раньше так называемых простолюдинов не включали в состав того, что называли «обществом». Таким образом, понятие «общество» ограничивалось аристократией, т. е. меньшинством населения, сосредоточившим у себя все богатство и власть. Сегодня мы назвали бы эту часть «высшим обществом», «высшим светом», элитой или как-то еще.


Подобная традиция восходит к античности. К обществу, а точнее к городу-государству, Платон и Аристотель относили только свободных граждан. Рабы, по Платону и Аристотелю, не были членами общества. Но свободные граждане, как правило, оказывались в меньшинстве. Таким образом, и здесь «общество» состояло из меньшинства населения.


С конца XVIII века — а именно тогда произошла Великая французская революция (1789—1794), изменившая политический облик Европы,— слово «общество» начинает употребляться в широком смысле. Оно отражает нарождающееся самосознание людей, тягу к участию в политической жизни простолюдинов. Иначе говоря, большинства населения.


Распространение понятия «общество» на все более широкий круг людей являлось постепенным и достаточно противоречивым процессом. В некоторых европейских странах женщины до сих пор не имеют права голоса. Во многих государствах мира сохраняется минимальный ценз оседлости. Значит, здесь за рамки общества выведены целые слои населения. Сегодня такая ситуация сложилась в странах Балтии.


Именно XVIII век считают отправной точкой промышленной революции, изменившей экономический облик Европы. На смену домашней фабрике, которая состояла из семьи помещика, слуг и крепостных крестьян либо семьи городского ремесленника, неженатых подмастерье, вольнонаемных работников и слуг, приходит крупная промышленность с тысячами наемных работников на одном предприятии. Пыльные, неуютные мастерские уступают место просторным цехам, наполненным сложным оборудованием: сборочными конвейерами, мартеновскими печами, счетно-решающими устройствами.


Благодаря успехам медицины, улучшению санитарных условий жизни и качества питания резко сокращается смертность. Напротив, средняя продолжительность жизни растет. Увеличивается и численность населения. Люди все более охотно мигрируют из села в город в поисках более комфортной жизни, культурно разнообразного досуга, лучших возможностей получить образование.


Урбанизация — расширение доли городского населения и распространение городского образа жизни на все слои населения — становится неотъемлемым спутником другого процесса — индустриализации. Индустриализация требует все более и более подготовленных работников, так как сложность технологии постоянно растет. Такую возможность обеспечивает именно урбанизация — выкачивание сельского населения и превращение его в городское высокообразованное.


Процесс и результат индустриализации можно выразить графически (рис. 10.2). Прямая АВ изображает процесс индустриализации. Нижняя часть прямоугольника показывает степень насыщения общества промышленными достижениями. Она минимальна в традиционном обществе и максимальна в индустриальном.


Экономическая самостоятельность и расширение политических свобод граждан привели к тому, что понятие личности постепенно распространяется и на простых людей. Недавно еще, а именно в XVII веке, простолюдинов отказывались считать полноправными членами общества, если они находились в экономически зависимом положении.



Рис. 10.2. Процесс и результат индустриализации


В индустриальном обществе, пожалуй, впервые место работы отделяется от места жительства: в отличие от ремесленника рабочий каждое утро покидает свой дом и отправляется в городском транспорте на другой конец города, где расположена его фабрика. Основная часть населения трудится в промышленности, живет в городе. К появлению общества такого типа привели два глобальных процесса:


  • индустриализация производства;
  • урбанизация — переселение людей в города и распространение городских ценностей на все слои населения.

Индустриальное общество родилось в XVIII веке. Оно дитя двух революций — экономической и политической. Под экономической подразумевается великая индустриальная революция (ее родина —Англия). А под политической — Великая французская революция (1789—1794).


Обе они радикально изменили лицо Европы: первая дала человечеству экономические свободы и новую социальную стратификацию, а именно классовую, а вторая — политические свободы и права, а также новую политическую форму общества — демократию, основанную на равенстве всех людей перед законом.


За три века европейское общество изменилось неузнаваемо. На смену феодализму пришел капитализм. В обиход вошло понятие «индустриализация». Ее флагманом выступила Англия — родина машинного производства, свободного предпринимательства и нового типа законодательства.


Индустриализация — применение научных знаний к промышленной технологии, открытие новых источников энергии, позволяющих машинам выполнять ту работу, которую прежде выполняли люди или тягловые животные. Переход к промышленности был для человечества такой же значительной революцией, как в свое время переход к земледелию. Благодаря промышленности небольшая часть населения оказалась в состоянии кормить большинство населения, не прибегая к обработке земли. Сегодня в сельском хозяйстве США занято 5% населения, Германии—10, Японии—15%.


В отличие от земледельческих государств и империй индустриальные страны более многочисленные — десятки и сотни миллионов человек. Это высокоурбанизированные общества. Если в земледельческом обществе города играли важную, но не самодовлеющую роль, то в индустриальном обществе их роль стала заглавной.


Разделение труда шагнуло далеко вперед. Вместо нескольких десятков, в крайнем случае сотен, специальностей доиндустриального общества появились тысячи и десятки тысяч профессий. Причем скорость, с какой на смену старым профессиям приходили новые, возросла в десятки и сотни раз. И большинство из них были просто неизвестны аграрному обществу.


Теперь уже больше половины населения занято промышленным трудом, а меньшая его часть — аграрным. Престиж первого постоянно растет, а второго падает. Правда, до известного предела. Наступит время, и престиж промышленного труда также начнет неумолимо снижаться. Но произойдет подобное в связи с переходом к следующей стадии — постиндустриальному обществу.


В доиндустриальном обществе, которое еще называют традиционным, определяющим фактором развития выступало сельское хозяйство, с церковью и армией как главными институтами. В индустриальном обществе — промышленность, с корпорацией и фирмой во главе. В постиндустриальном — теоретическое знание, с университетом как местом его производства и сосредоточения.


Таблица 10.1


Сравнительная таблица двух типов обществ


Доиндустриальное общество Индустриальное общество
Размер сообщества Обычно небольшое (деревня) Обычно большое (город)
Социальные отношения Преимущественно первичные (личные, доверительные) Преимущественно вторичные (безличные, анонимные)
Разделение труда Незначительное, в основном половозрастное Очень развитое: занятия высокоспециализированны
Статус Преимущественно предписанный Отчасти предписанный, но главным образом достигаемый
Социальная структура Относительно простая: малое количество статусов и четко определенных институтов, не считая семьи Сложная: большое количество статусов и четко определенных институтов
Социальный контроль В основном неформальный, состоящий в спонтанных реакциях сообщества В основном формальный, основанный на законах, полиции и судах
Ценности Традиционно ориентированные, религиозные Ориентированные на будущее, светские
Культура Гомогенная: большинство людей разделяет сходные нормы и ценности Гетерогенная: большое количество субкультур с различными нормами и ценностями
Технология Примитивная, использующая физическую силу человека и домашних животных Высокоразвитая, в основном использующая преимущества машин
Социальные изменения Медленные Быстрые

Источник: Robertson /.Sociology. N. Y., 1977. P. 91.


Переход от индустриального к постиндустриальному обществу сопровождается превращением товаропроизводящей экономики в обслуживающую, что означает превосходство сферы услуг над сферой производства. Изменяется социальная структура: классовое деление уступает место профессиональному. Собственность как критерий социального неравенства теряет свое значение, решающим становится уровень образования и знания. Подобные процессы наблюдаются в США и Японии, завершающих переход от индустриального к постиндустриальному обществу. Но они не отмечаются в России, которая не так давно завершила переход от доиндустриального общества, где большинство населения составляли крестьяне, проживавшие в сельской местности, к индустриальному.


Доиндустриальные общества имели экономику, основанную на первичном производстве (охота, собирательство, огород, фермерство). Индустриальные общества имеют экономическую и социальную структуру, основанную на машинной технологии и крупномасштабных системах производства. Инвестиции расширили финансовую власть Запада по всему миру. В результате немногие индустриально развитые страны господствуют над остальным миром экономики и политики. Это доминирование вступает в новую стадию — постиндустриализма.


В постиндустриальном обществе основную роль играют не промышленность и производство, а наука и технология. Показателем степени экономического развития индустриального общества служит индекс производства стали, а показателем постиндустриального общества — процент научных и технических работников на общий объем рабочей силы, а также объем затрат на научно-исследовательские разработки. Индустриальное общество можно определить количеством производимых товаров, а постиндустриальное — умением вырабатывать и передавать информацию.


§8. От механической к органической солидарности


Одну из первых и плодотворных теорий развития общества в мировой социологии создал Э. Дюркгейм (1856—1918). В своей книге «О разделении общественного труда» он показал, что общество движется от механической солидарности к органической (рис. 10.3).


Согласно Дюркгейму, развитие человеческого общества проходит две фазы: 1) механической солидарности (доиндустриальное общество); 2) органической солидарности (часть доиндустриального и все индустриальное общество). Для ранней стадии, механической солидарности, характерны жесткая регламентация, подчинение личности требованиям коллектива, минимальный уровень разделения труда, отсутствие специализации, единообразие чувств и верований, господство обычаев над формальным правом, деспотическое управление, неразвитость личности, преобладание коллективной собственности.


На поздней стадии, при органической солидарности, символизирующей современное общество, сокращается тирания коллективного сознания и возрастает суверенитет отдельной личности, появляется понятие частной жизни. На смену клану приходит вначале семья, а затем трудовая организация. Ее нынешняя форма — промышленная компания. Индивиды группируются уже не по признакам родства, а по содержанию трудовой экономической деятельности. Их круг общения не род, а профессия. Место и статус человека определяют не единокровность, а выполняемая функция. Классы, заменившие собой кланы, формируются в результате смешения профессиональных организаций с предшествовавшими им семейными формами.



Рис. 10.3. Теория механической и органической солидарности Э. Дюркгейма


В примитивных обществах, основанных на механической солидарности, личность не принадлежит себе и поглощается коллективом. Напротив, в развитом обществе, основанном на органической солидарности, оба дополняют друг друга. Чем примитивнее общество, тем больше люди похожи друг на друга, тем выше уровень принуждения и насилия, ниже ступень разделения труда и разнообразия индивидов. Чем больше в обществе разнообразия, тем выше терпимость людей друг к другу, шире базис демократии. Чем глубже разделение труда, тем больше появляется новых профессий.


Плодотворность теории Дюркгейма в том, что, пользуясь ею, можно более глубоко понять социально-политические процессы, происходящие в современном обществе. К примеру, совершенно ясно, что чем органичнее является общество, тем выше его склонность к демократии, потому что последняя основана на свободе выбора, уважении к личности, защите прав человека. И напротив, чем более механистичным является общество, тем более, согласно логике Дюркгейма, оно должно склоняться к тоталитаризму. В этом плане утверждение в России сталинского тоталитаризма означает возврат нашего общества к принципам механической солидарности.



Рис. 10.4. Закономерность развития: чем примитивнее общество, тем более жесткими являются программы поведения людей


Демократия — вершина общественного развития и вместе с тем самая сложная форма социальной организации общества. Сложность происходит от того, что индивиду предоставлен гораздо более широкий выбор моделей поведения, чем в авторитарном обществе. Его поведние становится многовариативным.


Тоталитарное общество не является многовариативным, поскольку не только сужает диапазон свободы действий, но применяет к нарушителям чрезмерно узкий набор санкций. Большинство из них смещается в сторону репрессивных мер. При сталинизме даже за мелкую провинность мог последовать расстрел. Напротив, демократическое общество вооружено гораздо более широким набором санкций, что позволяет более гибко регулировать поведение людей. При этом подавляющая их часть располагается ближе к полюсу мягких и косвенных санкций.


Тоталитарное общество держится только на том, что все люди, независимо от их желания, жестко выполняют одни и те же нормы. Для каждой нормы предписан только один вариант ее соблюдения. В таком обществе нет ошибок, отклонений, нескольких вариантов выполнения одного и того же действия. Человек должен знать нормы и автоматически им следовать. В демократическом обществе граждане соблюдают нормы не автоматически, а осмысленно. Здесь допускается множество вариантов поведения, наказываются не ошибки, а преступления, т. е. умышленные попрания важных норм. Приветствуется свобода действий и инициатива.


На рис 10.4 показано, как соотносятся сложность общества и жесткость программ поведения людей.


Сравнивая оба типа общества, можно сделать вывод, что тоталитарный строй — простейшая и исторически более древняя модель общественного строя, а демократия — сложноорганизованная современная модель.


Наблюдаются и другие исторические тенденции, а именно:


  • чем чаще та или иная страна возвращается к архаичным формам, тем менее стабильной она является;
  • некоторым странам необходимо регулярно возвращаться к архаичным формам (механической солидарности), для того чтобы либо навсегда их изжить, либо выработать к ним устойчивый иммунитет.

Глава 11. Социальная стратификация


Социальная стратификация — это то же самое, что социальное расслоение. Термин «расслоение» буквально означает разделение всего общества на слои, т. е. группы богатых, зажиточных, обеспеченных, бедных и очень бедных, или нищих.


Социальное расслоение — процесс образования слоев среди населения и его результат. Исходная точка этого процесса — социально однородное общество, т. е. общество, в котором люди не различаются по имущественному и социальному положению. На латинском языке ему соответствуют два термина, принятых в современной науке социологии,— дифференциация и стратификация.


Термин «стратификация» принят в науке, а слово «расслоение» больше употребляется в повседневном языке и только иногда в науке. Дело в том, что «расслоение» чаще всего используется для одного явления — расчленения общества на бедных и богатых. Многочисленный средний класс не охватывается этим понятием. Поэтому стратификация полнее отражает реальность. Оно фиксирует не только процесс поляризации населения на бедных и богатых, но и конечный результат расслоения, когда в обществе возникает средний класс. Мы будем пользоваться термином «стратификация» для обозначения процесса и результата расслоения общества.


§1. Слагаемые стратификации


Стратификация описывает социальное неравенство в обществе, деление на бедных и богатых, привилегированных и непривилегированных. В первобытном обществе неравенство было незначительным, поэтому стратификация там почти отсутствовала. В сложных обществах неравенство очень сильное, оно поделило людей по доходам, уровню образования, власти. Возникли касты, затем сословия, а позже — классы. В одних обществах переход из одного социального слоя (страты) запрещен, в других он ограничен, а в третьих полностью разрешен. Свобода социальных перемещений (мобильность) определяет то, каким является общество: закрытым или открытым.


Понятие стратификации (от лат. stratum — слой и facio — делаю) пришло в социологию из геологии, где оно обозначает расположение пластов различных пород по вертикали. Если сделать срез земной коры на известное расстояние, то обнаружится, что под слоем чернозема располагается слой глины, затем песка и т. д. Каждый пласт состоит из однородных элементов. Так же и страта: она включает людей, имеющих одинаковые доходы, образование, власть и престиж. Богатые входят в одну страту с богатыми, а средние — со средними.


Социология уподобила строение общества строению Земли и разместила социальные слои (страты) также по вертикали. Основанием служит лестница доходов: бедняки занимают низшую ступеньку, зажиточные группы населения — среднюю, а богатые — верхнюю.


В цивилизованной стране крупный мафиозо не может принадлежать к высшей страте. Хотя у него очень высокие доходы, возможно, высокое образование и сильная власть, но его занятие не пользуется высоким престижем у граждан. Оно осуждается. Субъективно он может считать себя членом высшего класса и даже подходить по объективным показателям. Однако ему не хватает главного — признания так называемых «значимых других».


Под «значимыми другими» выступают две большие социальные группы: члены высшего класса и все население. Высшая страта никогда не признает его «своим» потому, что он компрометирует всю группу в целом. Население никогда не признает мафиозную деятельность социально одобряемым занятием, так как она противоречит нравам, традициям и идеалам данного общества.


Каждая страта включает только тех людей, кто имеет приблизительно одинаковые доходы, власть, образование и престиж. Сверху вниз в обществе расположены страты богатых, зажиточных (средний класс) и бедных людей.


Крупные общественные страты именуют еще классами, внутри которых мы можем обнаружить более мелкие подразделения, которые, собственно, и называются слоями, или стратами.


Класс богатых разбивается на верхний (очень богатых, миллиардеров) и нижний (просто богатых, миллионеров) слои. Средний класс состоит из трех слоев, а низший, или бедный, класс — из двух. Его самый нижний слой социологи называют андерклассом, или социальным дном.


Итак, социальная стратификация — совокупность расположенных в вертикальном порядке социальных слоев: бедных, зажиточных, богатых. Социальные слои расположены здесь по критерию неравного доступа к власти, богатству, образованию и престижу. Страта — социальный слой людей, имеющих сходные объективные показатели по четырем шкалам стратификации.


Когда мы говорили о социальном пространстве, то обнаружили тесную связь трех фундаментальных понятий социологии: социальной структуры, социального состава и социальной стратификации.


Структуру мы выразили через совокупность статусов и уподобили ее пустым ячейкам пчелиных сот. Она располагается как бы в горизонтальной плоскости, а создается общественным разделением труда. В примитивном обществе мало статусов и низок уровень разделения труда, в современном — множество статусов и высок уровень организации разделения труда.


Но как бы много ни было статусов, в социальной структуре они равны и связаны друг с другом функционально. Но вот мы заполнили пустые ячейки людьми, каждый статус превратился в большую социальную группу. Совокупность статусов дала нам новое понятие — социальный состав населения. И здесь группы равны друг другу, они также расположены горизонтально. Действительно, с точки зрения социального состава, все русские, женщины, инженеры, беспартийные и домохозяйки функционально равны.


Однако мы знаем, что в реальной жизни неравенство людей играет огромную роль. Неравенство — это критерий, при помощи которого мы можем разместить одни группы выше или ниже других.


Если прибегнуть к физической аналогии, то социальный состав — это никак не упорядоченная совокупность железных опилок. Но вот вы положили магнит, и все они выстроились в четком порядке. Стратификация — это определенным образом «ориентированный» состав населения.


Что же «ориентирует» большие социальные группы? Оказывается, неодинаковая оценка обществом значения и роли каждого статуса или группы. Сантехник или дворник ценятся ниже адвоката и министра. Следовательно, высокие статусы и занимающие их люди лучше вознаграждаются, имеют больший объем власти, престиж их занятия выше, более высоким должен быть и уровень образования.


Вот мы и получили четыре главных измерения стратификации — доход, власть, образование, престиж. И все, других нет. Почему? А потому что они исчерпывают круг социальных благ, к которым стремятся люди. Точнее сказать, не самих благ,— их как раз может быть много,— а каналов доступа к ним. Дом за границей, роскошный автомобиль, яхта, отдых на Канарских островах и т. п.— социальные блага, которые всегда в дефиците (т. е. высокочтимы и недоступны большинству) и приобретаются благодаря доступу к деньгам и власти, которые, в свою очередь, достигаются благодаря высокому образованию и личным качествам.


Таким образом, социальная структура характеризует общественное разделение труда, а социальная стратификация — общественное распределение результатов труда, т. е. социальных благ.


А оно всегда неравное. Так возникает расположение социальных слоев по критерию неравного доступа к власти, богатству, образованию и престижу.


§2. Измерение стратификации


Представим себе социальное пространство, в котором расстояния по вертикали и горизонтали не равны. Так или примерно так мыслил социальную стратификацию П. Сорокин — человек, первым в мире давший полное теоретическое объяснение явления, причем подтвердивший свою теорию с помощью огромного, простирающегося на всю человеческую историю, эмпирического материала.



Теория стратификации П. Сорокина


Питирим Александрович Сорокин — русско-американский ученый, родившийся в Вологодской губернии и умерший в Винчестере (США), считается крупнейшим социологом нашего столетия. Его книга «Социальная и культурная динамика» — беспрецедентный по объему научный труд, превзошедший «Капитал» К. Маркса. Другая его книга, «Социальная мобильность», признана мировой классикой.


П. Сорокин рассматривает мир как социальную вселенную, т. е. некое пространство, заполненное не звездами и планетами, а социальными связями и отношениями людей. Они образуют многомерную систему координат, которая и определяет социальное положение любого человека. В многомерном пространстве выделяются две главные оси координат — ось Х (для измерения горизонтальной мобильности) и ось Y (для измерения вертикальной мобильности). Иначе говоря, получилось некое подобие классическому эвклидову пространству.


Кроме них П. Сорокин выделяет три разновидности социальной стратификации: экономическую, политическую и профессиональную. Социальная стратификация в целом описывает расслоение людей на классы и иерархические ранги. Ее основа — неравномерное распределение прав и привилегий, ответственности и обязанностей, власти и влияния. Ее подвид, экономическое расслоение, означает неодинаковость экономических статусов, иначе говоря, наличие экономического неравенства, которое выражается в различии доходов, уровней жизни, в существовании бедных и богатых. Политическая дифференциация описывает систему иерархических рангов, которая опутала, подобно гигантской паутине, все общество. Она включает авторитеты, власть, престиж, звания, почести. Профессиональная дифференциация — разделение населения по родам деятельности, занятиям и профессиям, одни из которых считаются более престижными, другие менее, а их организация обязательно включает руководителей различного ранга и подчиненных.


Для экономической стратификации показательны два явления, которые Сорокин называет флуктуациями:


1) обогащение и обеднение группы либо общества;


2) уменьшение и увеличение высоты экономической пирамиды.


Оперируя огромным статистическим материалом, он доказывает, что нет семьи, деревни, города, области или страны, которые бы год от года не становились богаче или беднее. В истории не существует никакой устойчивой тенденции. В развитии любого общества периоды обогащения сменяются периодами обеднения. Так было в Древнем Египте и так есть в современной Америке. Бесцельные колебания (флуктуации) совершаются циклически, за обогащением следует обнищание. Мелкие циклы— 3—5, 7—8, 10—12 лет, крупные — 40—60 лет. Сорокин считает, что его теория флуктуаций опровергает идею прогресса человечества — постоянного улучшения экономического положения.


Сравнив различные классы, эпохи и страны, Сорокин неожиданно обнаружил, что в колебаниях высоты экономической пирамиды нет никакой устойчивой тенденции. Если высоту измерять разницей между доходами высших, средних и низших слоев общества, то окажется, что в течение последних 500 лет она то увеличивалась, то сокращалась. Это значит, что богатые не богатеют, а бедные не беднеют постоянно. Вместо прямолинейного процесса существуют периодические флуктуации. Они равны 50, 100 и 150 лет. Точно так же колеблются и мировые цены в истории, то падая, то возрастая. Неудивительна связь двух явлений — бедности и мировых цен, ведь изменение цен способствует перераспределению национального дохода в пользу того или другого класса.


В обществе, основанном на частной собственности, нет социальных потрясений. Его пирамида не слишком высока, но и не слишком низка. Как только частную собственность уничтожают, общество входит в полосу социальных потрясений. В 1917 г. большевики национализировали банки, ликвидировали богатых, сократили разницу между самой высокой и самой низкой зарплатой и довели ее до соотношения 175:100.


Экономическая пирамида стала почти плоской. Хотя подобные случаи в истории единичны, они служат предвестием грядущей катастрофы, после которой общество стремится восстановить нормальную форму распределения доходов. И в коммунистической России вскоре появились богатые, средние и нищие. Человечество должно усвоить простую истину, считает П. Сорокин: либо плоская пирамида всеобщего равенства и умеренной нищеты, либо преуспевающее общество с неизбежным неравенством. Третьего на дано.


Когда профиль пирамиды чрезмерно вытягивается, это означает, что появляется чрезмерное социальное расслоение. Когда расслоение достигает пика, следует социальная катастрофа — революционно-уравнительная лихорадка. Возможны два исхода: либо общество сразу возвращается к нормальной форме стратификации, либо идет к ней через «большую катастрофу». Первый путь ближе к реформам, второй — к революции.


Источник: Сорокин П. Человек, цивилизация, общество. М., 1992.



Точками в пространстве являются социальные статусы. Расстояние между токарем и фрезеровщиком одно, оно горизонтальное, а расстояние между рабочим и мастером другое, оно вертикальное. Мастер — начальник, рабочий — подчиненный. У них разные социальные ранги. Хотя дело можно представить и так, что мастер и рабочий расположатся на равном расстоянии друг от друга.


Так произойдет, если мы будем рассматривать того и другого не как начальника и подчиненного, а как всего лишь работников, выполняющих разные трудовые функции. Но тогда мы перейдем из вертикальной в горизонтальную плоскость.


Неравенство расстояний между статусами — основное свойство стратификации. У нее четыре измерительные линейки, или оси координат (рис. 11.1). Все они расположены вертикально и рядом друг с другом:


  • доход;
  • власть;
  • образование;
  • престиж.


Рис. 11.1. Социальная стратификация любого общества включает четыре шкалы: доход, образование, власть, престиж. Каждая шкала имеет свою размерность


Доход — количество денежных поступлений индивида или семьи за определенный период времени (месяц, год). Доходом называют сумму денег, полученную в виде зарплаты, пенсий, пособий, алиментов, гонораров, отчислений от прибыли. Доходы чаще всего тратятся на поддержание жизни, но если они очень высоки, то накапливаются и превращаются в богатство.


Доход измеряется в рублях или долларах, которые получает отдельный индивид (индивидуальный доход) или семья (семейный доход) в течение определенного периода времени, скажем одного месяца или года.


На оси координат мы откладываем равные промежутки, например до 5000 дол., от 5001 до 10 000 дол., от 10 001 до 15 000 дол. и т. д. до 75 000 дол. и выше.


Образование измеряется числом лет обучения в государственной или частной школе или вузе.


Скажем, начальная школа означает 4 года, неполная средняя — 9 лет, полная средняя—11, колледж—4 года, университет — 5 лет, аспирантура—3 года, докторантура — 3 года. Таким образом, профессор имеет за спиной более 20 лет формального образования, а сантехник может не иметь и восьми.


Власть измеряется количеством человек, на которых распространяется принимаемое вами решение (власть — возможность навязывать свою волю или решения другим людям независимо от их желания).


Решения Президента России распространяются на 148 миллионов человек (выполняются ли они — другой вопрос, хотя и он касается вопроса власти), а решения бригадира — на 7—10 человек.


Три шкалы стратификации — доход, образование и власть — имеют вполне объективные единицы измерения: доллары, годы, люди.


Престиж стоит вне этого ряда, так как это субъективный показатель.


Престиж — уважение статуса, сложившееся в общественном мнении.


С 1947 г. Национальный центр изучения общественного мнения США периодически проводит опрос рядовых американцев, отобранных в общенациональную выборку, с целью определить общественный престиж различных профессий. Респондентов просят оценить каждую из 90 профессий (видов занятий) по 5-пунктовой шкале: превосходное (лучше всех), хорошее, среднее, чуть хуже среднего, самое плохое занятие. В список попали практически все занятия от верховного судьи, министра и врача до сантехника и дворника.


Рассчитав среднее по каждому занятию, социологи в баллах получили общественную оценку престижности каждого вида труда. Выстроив их в иерархическом порядке от самой уважаемой до самой непрестижной, они получили рейтинг, или шкалу профессионального престижа. К сожалению, в нашей стране периодических репрезентативных опросов населения о профессиональном престиже никогда не проводилось. Поэтому придется пользоваться американскими данными (табл. 11.1).


Таблица 11.1


Шкала профессионального престижа (сокращенный вариант)


Бил занятий Баллы Бил занятий Баллы
физик 82 машинистка 41
профессор колледжа 78 водопроводчик 41
судья 76 фермер 41
адвокат 76 ювелир 37
врач 74 часовщик 37
дантист 74 стюардесса 36
банкир 72 механик 35
летчик 70 булочник 34
министр 69 сапожник 33
гражданский инженер 68 бульдозерист 33
социолог 66 водитель грузовика 32
политолог 66 кассир 31
математик 65 продавец 29
школьный учитель 63 мясник 28
бухгалтер 57 домработница 25
библиотекарь 55 железнодорожник 24
специалист по компьютерам 51 газовщик 22
брокер 51 таксист 22
репортер 51 официант 20
менеджер в офисе 50 наемный работник на ферме 18
офицер полиции 48 горничная 18
музыкант 46 сантехник 17
секретарша 46 дворник 17
пожарный 44 чистильщик обуви 9
почтовый служащий 43

Источник: Hess B, Markson E, Stein P. Sociology. N. Y., 1991. P. 179.


Примечание. Шкала имеет от 100 (высшая оценка) до 1 (низшая оценка) балла. Второй столбец «баллы» показывает среднюю оценку, полученную данным видом занятий по выборке.


Сравнение данных за разные годы (1949, 1964, 1972, 1982) показывает устойчивость шкалы престижа. Наибольшим, средним и наименьшим престижем в эти годы пользовались одни и те же виды занятий. Неизменно высокие оценки получали юрист, врач, преподаватель, ученый, банкир, летчик, инженер. Их положение на шкале менялось незначительно: врач в 1964 г. стоял на втором месте, а в 1982 г.—на первом, министр соответственно занимал десятое и одиннадцатое места.


Если верхнюю часть шкалы занимают представители творческого, интеллектуального труда, то нижнюю — представители преимущественно физического малоквалифицированного: водитель, сварщик, плотник, сантехник, дворник. У них наименьшее статусное уважение. Люди, занимающие одинаковые позиции по четырем измерениям стратификации, составляют одну страту.


Доход, власть, престиж и образование определяют совокупный социально-экономический статус, т. е. положение и место человека в обществе. В таком случае статус выступает обобщенным показателем стратификации. Раньше мы отмечали его ключевую роль в социальной структуре. Теперь оказалось, что он выполняет важнейшую роль в социологии в целом. Приписываемый статус характеризует жестко закрепленную систему стратификации, т. е. закрытое общество, в котором переход из одной страты в другую практически запрещен. К таким системам относят рабство и кастовый строй. Достигаемый статус характеризует подвижную систему стратификации, или открытое общество, где допускаются свободные переходы людей вниз и вверх. К такой системе относят классовый строй (капиталистическое общество). Наконец, феодальное общество, с присущим ему сословным устройством, следует причислить к промежуточному типу, т. е. к относительно закрытой системе. Здесь переходы юридически запрещены, но на практике они не исключаются. Таковы исторические типы стратификации.


В социологии выделяют три базисных вида стратификации:


  • экономическую (доход);
  • политическую (власть);
  • профессиональную (престиж).

И множество небазисных, например возрастную и культурно-речевую, о которой пойдет речь дальше.


§3. Исторические типы стратификации


Стратификация, т. е. неравенство в доходах, власти, престиже и образовании, возникла вместе с зарождением человеческого общества. В зачаточной форме она обнаружена уже в простом (первобытном) обществе. С появлением раннего государства — восточной деспотии — стратификация ужесточается, а по мере развития европейского общества, либерализации нравов стратификация смягчается. Сословный строй свободнее кастового и рабства, а пришедший на смену сословному классовый строй стал еще более либеральным.


В социологии известны четыре главных типа стратификации: рабство, касты, сословия и классы (рис. 11.2). Первые три характеризуют закрытые общества и последний тип — открытые.



Рис. 11.2. Исторические типы стратификации: рабство, касты, сословия и классы


Закрытым является такое общество, где социальные перемещения из низших страт в высшие либо полностью запрещены, либо существенно ограничены.


Открытым называется общество, где перемещения из одной страты в другую никак официально не ограничены.


Рабство


Рабство — исторически первая система социальной стратификации. Рабство возникло в глубокой древности в Египте, Вавилоне, Китае, Греции, Риме и сохранялось в ряде регионов практически до настоящего времени. Оно существовало в США еще в XIX веке.


Рабство — экономическая, социальная и юридическая форма закрепощения людей, граничащая с полным бесправием и крайней степенью неравенства.


Рабство исторически эволюционировало. Различают две его формы:


  • при патриархальном рабстве (примитивная форма) раб обладал всеми правами младшего члена семьи: жил в одном доме с хозяевами, участвовал в общественной жизни, вступал в брак со свободными, наследовал имущество хозяина. Его запрещалось убивать;
  • при классическом рабстве (зрелая форма) раба окончательно закабалили: он жил в отдельном помещении, ни в чем не участвовал, ничего не наследовал, в брак не вступал и семьи не имел. Его разрешалось убивать. Он не владел собственностью, но сам считался собственностью хозяина («говорящим орудием»).

Когда говорят о рабстве как об историческом типе стратификации, подразумевают его высшую стадию.


Античное рабство в Древней Греции и плантационное рабство в США до 1865 г. ближе ко второй форме, а холопство на Руси X — XII веков — к первой. Различаются источники рабства: античное пополнялось преимущественно за счет завоеваний, а холопство было долговым, или кабальным, рабством. Третий источник — преступники. В средневековом Китае и в советском ГУЛАГе (внеюридическое рабство) на положении рабов оказывались заключенные.


На зрелой стадии рабство превращается в рабовладение. Когда говорят о рабстве как историческом типе стратификации, подразумевают его высшую стадию. Рабовладение — единственная в истории форма социальных отношений, когда один человек выступает собственностью другого и когда низший слой лишен всяких прав и свобод. Такого нет в кастах и сословиях, не говоря уже о классах.


Касты


Как и рабство, кастовый строй выступает характеристикой закрытого общества и жесткой стратификации. Он не такой древний, как рабовладельческий строй, и менее распространенный. Если через рабство прошли практически все страны, разумеется, в разной степени, то касты обнаружены только в Индии и отчасти в Африке. Индия — классический пример кастового общества. Оно возникло на развалинах рабовладельческого в первые века новой эры.


Кастой называют социальную группу (страту), членством в которой человек обязан исключительно своим рождением.


Он не может перейти из одной касты в другую при жизни. Для этого ему надо родиться еще раз. Кастовое положение человека закреплено индуизмом (понятно теперь, почему касты мало распространены). Согласно его канонам, люди проживают больше, чем одну жизнь. Каждый человек попадает в соответствующую касту в зависимости от того, каким было его поведение в предшествующей жизни. Если плохим, то после очередного рождения он должен попасть в низшую касту, и наоборот.


Всего в Индии 4 основные касты:


  • брахманы (священники);
  • кшатрии (воины);
  • вайшии (купцы);
  • шудры (рабочие и крестьяне).

Помимо них насчитывается еще около 5 тысяч неосновных каст и подкаст. Особо стоят неприкасаемые —они не входят ни в какую касту и занимают самую низшую позицию. В Индии в 1991 г. численность касты неприкасаемых равнялась 55,3 миллиона человек.


В ходе индустриализации касты заменяются классами. Индийский город все больше становится классовым, а деревня, в которой проживает 70% населения, остается кастовой.



Гусева Н. Р. Кастовый строй Индии


Принадлежность к касте определяет все: члены касты рождаются, воспитываются, вступают в брак, дают имена своим детям, обучают их, отправляют ритуальные церемонии и, наконец, после смерти бывают преданы сожжению (а некоторые погребению) — все это происходит в соответствии с теми правилами, которые предписаны каждой касте древним религиозным законом.


Касту в течение многих веков определяла, прежде всего, профессия. Она переходила от отца к сыну, не меняясь на протяжении жизни десятков поколений. Касты возникли в то время, когда еще не было городов или они еще только зарождались. В небольшой деревне был один горшечник. И один кузнец. А в больших селах горшечники составляли целую улицу. И плотники. И кузнецы. Каждый ремесленник, как и брахман, обслуживал только определенный круг семей. Если эти семьи из высоких каст, то и ремесленник считается членом более высокой подкасты — группы внутри своей касты. И наоборот. Незримая нить связывала семьи обслуживаемых с семьями обслуживающих. Ни та, ни другая сторона не могла беспричинно порвать ее и вступить в деловые отношения с другими семьями. Если такое случалось, то сразу же вмешивался кастовый панчаят, выборное правление касты, и привлекал виновных к самой строгой ответственности.


Из века в век земледельческие касты обрабатывали землю и снабжали общину зерном; скотоводческие касты разводили скот и обеспечивали всех молочными продуктами; ремесленные касты изготовляли в обмен на продукты утварь, одежду, украшения; члены низших каст убирали деревенские улицы и дома, вывозили трупы животных, обдирали их и изготовляли обувь, стирали на всех и стригли всех; члены самых высоких каст были жрецами, учителями, руководителями духовной жизни, бдительно следившими за соблюдением всех кастовых предписаний.


Каждая каста живет в соответствии со своей дхармой — тем сводом предписаний и запретов, которые определяют нормы поведения, регулируют поступки и даже чувства. Один из них гласит: только девушка из твоей касты воспитана в такой же дхарме, как и ты. Только она может стать твоей женой и матерью твоих детей.


Кастовый строй уподобляет индийское общество улью с горизонтальными слоями сотов. Каждый слой был столетиями изолирован от другого системой запретов взаимного общения и, главное, перемены профессии, и каждая ячейка каждого слоя изолирована от соседней ячейки запретами взаимных браков. Высокие не должны общаться с низкими — ни есть вместе, ни пить из их рук, ни смотреть на их женщин, ни разрешать своим детям играть с их детьми. Даже тип одежды говорит о принадлежности человека к той или иной касте. Характер жилища, пищи, даже сосудов для ее приготовления — все определено, все предписано, все изучено с детства.


Очень трудно поэтому выдать себя за члена другой касты — такое самозванство будет немедленно разоблачено. Самое страшное наказание — исключение из касты. Отверженных не принимали в другие касты. Их лишали права пользоваться колодцем, деревенским прудом, храмом, домом, даже навозом своего скота. Связывая людей сотнями нерасторжимых уз, каста превращалась в замкнутый социальный организм, который мало изменялся в течение столетий. Кастовый строй придавал обществу незыблемость и социальную гармонию, упорядоченность и смысл жизни. Будучи членом определенной касты, индиец обладает рядом неотъемлемых прав, в том числе правом на поддержку со стороны всей касты, на ее участие в семейных праздниках и событиях.


Адаптировано по источнику: Гусева Н.Р. Многоликая Индия. М., 1980. С. 37—59.



Сословия


Формой стратификации, предшествующей классам, являются сословия. В феодальных обществах, которые существовали в Европе с IV по XIV век, люди разделялись на сословия.


Сословие — социальная группа, обладающая закрепленными обычаем или юридическим законом и передаваемыми по наследству правами и обязанностями.


Для сословной системы, включающей несколько страт, характерна иерархия, выраженная в неравенстве их положения и привилегий. Классическим образцом сословной организации являлась Европа, где на рубеже XIV —XV веков общество делилось на высшие сословия (дворянство и духовенство) и непривилегированное третье сословие (ремесленники, купцы, крестьяне). А в X — XIII веках главных сословий было три: духовенство, дворянство и крестьянство. В России со второй половины XVIII века утвердилось сословное деление на дворянство, духовенство, купечество, крестьянство и мещанство (средние городские слои). Сословия основывались на земельной собственности.



Социология. Учебник для бакалавров

Учебник охватывает полный курс предмета «Социология», в котором не только изложены основы социального поведения, проанализированы структура и механизмы развития общества, но и рассказано о невероятно сложных проблемах, с которыми приходится сталкиваться каждому человеку. Большой интерес представляет практический раздел, в котором впервые указаны интернет-источники, предназначенные для проведения социологических исследований.<br /> Для студентов, аспирантов, преподавателей вузов, а также для всех интересующихся социологией.

319
Наука Кравченко А.И. Социология. Учебник для бакалавров

Наука Кравченко А.И. Социология. Учебник для бакалавров

Наука Кравченко А.И. Социология. Учебник для бакалавров

Учебник охватывает полный курс предмета «Социология», в котором не только изложены основы социального поведения, проанализированы структура и механизмы развития общества, но и рассказано о невероятно сложных проблемах, с которыми приходится сталкиваться каждому человеку. Большой интерес представляет практический раздел, в котором впервые указаны интернет-источники, предназначенные для проведения социологических исследований.<br /> Для студентов, аспирантов, преподавателей вузов, а также для всех интересующихся социологией.