|
|
ОглавлениеГлава 1. Теоретические и правовые основы взаимодействия прокуратуры со СМИ Глава 2. Деятельность прокуратуры по правовому просвещению населения через СМИ Глава 3. Современные СМИ органов и организаций прокуратуры Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуГлава 4. Международные стандарты и зарубежный опыт взаимодействия прокуратуры со СМИ в целях обеспечения законности и правопорядка4.1. Общая характеристика международно-правовых стандартов обеспечения гласности в деятельности прокуратуры и взаимодействия прокуроров со СМИВ современном мире информационная проблематика заслуженно имеет вселенскую значимость. Вездесущность информации и все возрастающие потребности в ней пронизывают межгосударственные административно-территориальные границы, требуя внимания и согласованных действий всего мирового сообщества по определению общепризнанных стандартов и разрешению возникающих сложностей. Фактическая реализация принимаемых в связи с этим решений невозможна без совместных усилий государств, сообща обеспечивающих признание основополагающих принципов и норм международного права, их развитие в национальных правовых системах, а также участвующих в международных организациях. Такова аксиома сегодняшней действительности. Процессы накопления общемирового опыта в сфере обеспечения гласности в деятельности прокуратуры, сотрудничества прокуроров со СМИ протекают в фарватере деятельности многих международных организаций. Особенно интересны те из них, в которых принимает участие российская сторона. Важнейшие элементы глобальной информационно-правовой инфраструктуры сформированы под эгидой Организации Объединенных Наций, основанной в 1945 г. Создание ООН выразило стремление стран-победителей гарантировать в послевоенное время мир на планете, права и свободы народов. При этом не осталась без внимания и сфера информационных отношений, обосновано претендующая на роль одного из ключевых элементов системы национальной безопасности современных государств. Основополагающим международно-правовым актом ООН, под влиянием которого формируется вся современная информационная конфигурация мира, является Всеобщая декларация прав человека (принята 10.12.1948 Генеральной Ассамблеей ООН), где в ст. 12, 19 и 26 провозглашены права каждого человека на свободу убеждений, мысли, совести, религии, образование, свободное выражение этих убеждений, а также право искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами независимо от государственных границ. Эти положения получили развитие в Международном пакте о гражданских и политических правах (принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН), устанавливающем, что свобода получения и распространения информации реализуется без какого-либо вмешательства со стороны государственных органов, без учета государственных границ и распространяется на всякого рода информацию (ст. 19); «печать и публика могут не допускаться на все судебное разбирательство или часть его по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности в демократическом обществе или когда того требуют интересы частной жизни сторон, или – в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо, – при особых обстоятельствах, когда публичность нарушала бы интересы правосудия; однако любое судебное постановление по уголовному или гражданскому делу должно быть публичным, за исключением тех случаев, когда интересы несовершеннолетних требуют другого или когда дело касается матримониальных споров или опеки над детьми» (ст. 14). Характер реализации деятельности СМИ в целом и принципа гласности в работе зарубежных прокуратур, сотрудничества прокуроров со СМИ в значительной мере определяется положениями, содержащимися в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах (принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН), Конвенции о международном праве опровержения (принята 16.12.1952), Декларации об основных принципах, касающихся вклада средств массовой информации в укрепление мира и международного взаимопонимания, в развитие прав человека и борьбу против расизма и апартеида и подстрекательства к войне (принята 28.11.1978), Минимальных стандартных правилах, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила) (приняты 29.11.1985 Резолюцией 40/33 на 96-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН), Основных принципах, касающихся роли юристов (приняты в г. Гаване 27.08.1990 – 07.09.1990 восьмым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями), Софийской декларации (принята в г. Софии 13.09.1997 на Европейском семинаре по укреплению независимых и плюралистических средств информации, одобрена на 29 сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО 12.11.1997), Факультативном протоколе к Конвенции о правах ребенка, касающегося торговли детьми, детской проституции и детской порнографии (принят в г. Нью-Йорке 25.05.2000 Резолюцией 54/263 на 97-ом пленарном заседании 54-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН), Руководящих принципах, касающихся правосудия в вопросах, связанных с участием детей-жертв и свидетелей преступлений (приняты 22.07.2005 Резолюцией 2005/20 на 36-ом пленарном заседании Экономического и Социального Совета ООН), Виндхукской декларации о содействии развитию независимой и плюралистической африканской прессы (принята в г. Виндхуке 29.04.1991 – 03.05.1991 на Семинаре по содействию развитию независимой и плюралистической африканской прессы), Алма-Атинской декларации о содействии развитию независимых и плюралистических средств информации в Азии (принята в г. Алма-Ате 09.10.1992 на Семинаре по содействию развитию независимых и плюралистических средств информации в Азии), Декларации Саны о содействии укреплению независимых и плюралистических средств информации арабских государств (принята в г. Сане 07.01.1996 – 11.01.1996 на Семинаре по содействию укреплению независимых и плюралистических средств информации арабских государств) и др. Имеются и иные международно-правовые стандарты обеспечения гласности в деятельности прокуратуры, сотрудничества прокуроров со СМИ. Подтверждая свою приверженность следованию общеевропейским ценностям и гуманистическим идеалам, Россия 28.02.1996 вступила в Совет Европы, тем самым став 39-м государством – членом этой авторитетной международной организации (образована в 1949 г.), призванной содействовать установлению сотрудничества между европейскими странами в области стандартов права, прав человека, демократического развития, законности и культурного взаимодействия. Следует отметить, что ныне эта европейская организация является наиболее представительной на «старом» континенте, объединяя 47 стран, в которых проживают более 800 млн человек. В настоящее время существует пять «измерений» СЕ – межправительственное (Комитет министров Совета Европы (далее – КМСЕ)), парламентское (Парламентская ассамблея Совета Европы (далее – ПАСЕ)), сотрудничество местных властей (Конгресс местных и региональных властей Совета Европы – КМРВ-СЕ, а до мая 2007 г. – КМРВЕ), взаимодействие неправительственных организаций (Конференция международных неправительственных организаций – КМНПО), «судебное» (Европейский Суд по правам человека), позволяющие привлечь к предметному взаимодействию в рамках СЕ самый широкий круг российских участников. Регулярный бюджет СЕ в 2014 г. составил 402,7 млн евро, где взнос Российской Федерации – около 32,3 млн. евро (Россия ежегодно входит в число пяти крупнейших спонсоров этой организации). Следует подчеркнуть, что прокурорская тематика, как правило, опосредованно через вопросы сферы традиционной профессиональной ответственности прокуроров весьма часто затрагивается по профилю СЕ. Известно, например, что Россия присоединилась к около 60 важнейшим договорно-правовым актам СЕ, участие в которых, а также в разработке новых конвенций позволяет нашей стране полноправно сотрудничать в создании общеевропейского правового пространства. Однако именно прокуратура Российской Федерации сегодня не только нередко задействована в определении конкретных параметров совершенствования отечественного законодательства в случае проработки вопросов о принятии страной новых международно-правовых обязательств, но и через надзор за исполнением законов и иные функциональные формы деятельности призвана гарантировать реализацию соответствующих проевропейских новелл, удостоившихся быть инкрустированными в российском законодательстве. Безусловно, практика сегодня способна запечатлеть и другие точки соприкосновения (порой более отдаленные, второго порядка), и потому неслучайно прагматичный резон требует от Генеральной прокуратуры Российской Федерации по вопросам прокурорской деятельности в области защиты прав человека и борьбы с преступностью поддерживать тесные деловые контакты с СЕ, в том числе по линии автономных организаций системы СЕ (организаций-спутников), например Европейской комиссии за демократию через право («Венецианская комиссия»), Группы государств против коррупции («ГРЕКО»). Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации с 2007 г. является членом действующей в рамках СЕ Лиссабонской сети (Сети по обмену информацией о подготовке прокуроров и судей). Значительное влияние на развитие национального законодательства Российской Федерации, правоприменительной практики и в целом деятельности российской прокуратуры оказала Конвенция о защите прав человека и основных свобод, провозглашенная СЕ 4 ноября 1950 г. в г. Риме (далее – Конвенция). Российская Федерация присоединилась к ее реализации 30.03.1998, желая полноправно сотрудничать в создании общеевропейского правового пространства, стремясь к общеевропейской интеграции. Фундаментальное значение для деятельности СМИ, реализации гласности в работе прокуратуры, сотрудничества прокуроров со СМИ имеют положения ст. 10 Конвенции, где декларируется, что «каждый имеет право свободно выражать свое мнение», что «включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ», но это «не препятствует государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий» (п. 1). Также указано, что «осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия» (п. 2). Эксперты обосновано указывают, что ст. 10 Конвенции, гарантируя свободу выражения мнения во всем многообразии форм ее активного проявления, имеет взаимосвязь как в формулировке, так и в ценностях, которые она охватывает, с соседними статьями Конвенции – прежде всего с теми, которые защищают право на уважение частной и семейной жизни (ст. 8), свободу мысли (ст. 9). Архитектуру образа современных СМИ определяют и другие документы СЕ: Резолюция № 428(1970) «Относительно Декларации о средствах массовой информации и правах человека» (принята 23.01.1970 на 21-ой сессии ПАСЕ), Рекомендация № 748(1975) «О роли национального вещания и управлении им» (принята 23.01.1975 на 26-ой сессии ПАСЕ), Резолюция № 820(1984) «Об отношениях парламентов государств со средствами массовой информации» (принята 07.05.1984 на 36-ой сессии ПАСЕ), Резолюция 1003(1993) «О журналистской этике» (принята 01.07.1993 на 44-ой сессии ПАСЕ), Декларация о свободе выражения мнения и информации (принята 29.04.1982 на 70-ой сессии КМСЕ), Рекомендация № R(94)13 КМСЕ «О мерах обеспечения прозрачности средств массовой информации» (принята 22.11.1994 на 52-ой сессии заместителей министров), Рекомендация № К(2001)3 КМСЕ «По распространению судебной и иной юридической информации путем использования новых технологий» (принята 28.02.2001 на 743-м заседании представителей министров), Рекомендация № R(2003)13 КМСЕ «О порядке предоставления информации о разбирательствах по уголовным делам через средства массовой информации» (принята 10.07.2003 на 848-ом заседании представителей министров) и Декларация КМСЕ об условиях информирования через средства массовой информации о слушаниях по уголовным делам (принята 10.07.2003 на 848-ом заседании представителей министров), Декларация о свободе обмена информацией в Интернете (принята 28.05.2003 на 840-ом заседании представителей министров). Ряд актов приняты СЕ по вопросам публичного доступа к документам институтов власти, информационной безопасности, открытости СМИ и использования их возможностей в целях повышения заинтересованности общества в охране культурного наследия, реализации телевизионной рекламы, правовой защиты кодированных телепрограмм, обеспечения независимости общественных средств телетрансляции, ограничения распространения видеопрограмм, содержащих элементы жестокости и грубости, защиты персональных данных и владельцев прав, противодействия аудио- и видеопиратству, и др. Заданные в перечисленных документах правовые шлюзы (соотносительно масштабу значимости это предмет уже специальных научных исследований) закономерно отпечатываются через СМИ на всех направлениях их работы, в том числе сотрудничестве с прокуратурой. На этом фоне целесообразно сконцентрироваться на тех документах СЕ непосредственно по профилю деятельности прокуратуры, в которых изложены некоторые конкретные вопросы такого сотрудничества. В связи с этим особо следует отметить Рекомендацию № К(2000)19 КМСЕ «О роли прокуратуры в системе уголовного правосудия» (принята 06.10.2000 на 724-м заседании представителей министров). По смыслу этого документа государственное обвинение является ключевым элементом в обеспечении верховенства закона и потому в рекомендациях внимание сфокусировано на соответствующей деятельности прокуратуры. Многие такие положения косвенно распространяются и на сферу сотрудничества со СМИ, обеспечения реализации гласности в деятельности прокуратуры, а напрямую в наибольшей степени адресованы следующие из них: а) «государства также должны принять меры для обеспечения прав прокуроров на свободу высказываний, убеждений» (п. 6); б) «правом и обязанностью прокуроров является профессиональная подготовка как до назначения на должность, так и постоянно в любое другое время» (п. 7); в) «прокуроры должны периодически публично отчитываться в своих действиях в целом и, в частности, в том, как они осуществляли свои преимущественные права» (п. 11); г) «прокуроры не должны разглашать конфиденциальную информацию, полученную от третьих лиц, в частности если речь идет о презумпции невиновности, если только разглашение не потребуется в интересах правосудия или в соответствии с законом» (п. 30). Все государства – члены СЕ, ратифицировавшие Конвенцию, добровольно подчинили себя юрисдикции наднационального судебного органа – Европейского Суда по правам человека (далее – ЕСПЧ, Суд). Юрисдикция ЕСПЧ охватывает все вопросы соблюдения этими государствами принятых на себя обязательств, касающиеся толкования и применения положений Конвенции и Протоколов к ней, в том числе в процессе рассмотрения индивидуальных жалоб (ст. 19, 32 и 34 Конвенции). Окончательные постановления Суда эти государства обязаны исполнять (ст. 46 Конвенции). К анализу практики ЕСПЧ обращались многие специалисты (например, при исследовании проблем открытости правосудия в России), и полученные ими выводы в оценке значимости этой практики, полагаю, допустимо при некоторых условностях экстраполировать и на прокуратуру. Речь можно вести о том, что, во-первых, российским прокурорам необходимо знать и воспринимать практику ЕСПЧ по защите и использованию права на информацию; во-вторых, эта практика необходима для правильного позиционирования прокуратуры со СМИ, для работы, например, с информацией о прокурорской деятельности, судебных процессах, которая распространяется в СМИ. Но сталкиваясь с сомнительными и неадекватными политизированными решениями, надо помнить, что «не противоречит цели приверженности международному праву, если законодатель, в порядке исключения, не соблюдает право международных договоров при условии, что это является единственно возможным способом избежать нарушения основополагающих конституционных принципов» – как отметил Председатель Конституционного Суда Российской Федерации В.Д. Зорькин в своей статье «Предел уступчивости». Тезис о том, что решения ЕСПЧ должны исполняться в нашей стране с учетом верховенства Конституции Российской Федерации, последовательно подтвержден в постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации от 06.12.2013 № 27-П и от 14.07.2015 № 21-П. Необходимо отметить, что эти решения в юридическом сообществе вызвали противоречивые чувства: многие квалифицировали их, по сути, как заявление Российской Федерации о своем выходе из одностороннего подчинения международным судебным инстанциям в делах, касающихся ее государственных интересов, а приверженцы западных идеалов увидели в этих решениях умаление демократических основ и правовых гарантий защиты прав граждан. Проблематика реализации принципа гласности в деятельности прокуратуры, сотрудничества прокуроров со СМИ зачастую отображается в делах, рассматриваемых ЕСПЧ по профилю действия ст. 10 Конвенции. Прокурор, как и любой другой гражданин своего государства, находится под охраной ст. 10 Конвенции, не только обладая свободой выражения мнения, но и имея возможность пользоваться ее защитой. Именно такой вывод подтверждается мнением ЕСПЧ (Гуйа против Молдовы (Большая Палата), п. 52; Харабин против Словакии, п. 149). Однако специфика состоит в том, что соответствующее право прокуроров дополнительно определяется требованиями особой профессиональной культуры и значительно чаще может подвергаться противоправным посягательствам, поскольку прокурорская деятельность сопряжена с необходимостью активного участия в публично-правовых процессуальных процедурах, и в таких условиях исполнение служебного долга нуждается в подкреплении привилегированной защитой. Здесь ЕСПЧ принимает во внимание, что сотрудники обязаны соблюдать принцип верности, сдержанности и благоразумия по отношению к работодателю и это особенно правильно в случае с государственными служащими, поскольку сама природа государственной службы требует, чтобы государственный служащий был связан долгом верности и благоразумия. Поэтому раскрытие государственными служащими информации, полученной в процессе работы, даже по вопросам, представляющим общественный интерес, ЕСПЧ рассматривает в свете их обязанности соблюдать верность и благоразумие (Гуйа против Молдовы (Большая Палата), п. 70, 72 – 78; Кудешкина против России, п. 85). Согласно позиции Суда этические обязательства таких лиц могут посягать на их частную жизнь, когда их поведение – хотя и носит частный характер – запятнало образ или репутацию системы, которую они представляют. Очевидно, что при реализации принципа гласности и сотрудничества со СМИ прокуроры не могут игнорировать те условия, в которых применяются их функциональные полномочия, и в этом смысле они не свободны от профессиональных стандартов, среди прочего признаваемых в судах. Рассматривая вопрос о публичном характере судебного слушания в присутствии третьих лиц и СМИ в контексте защиты права на справедливое судебное разбирательство, Г.В. Диков и Д. Виткаускас сформулировали следующие тезисы, отображающие практику ЕСПЧ исходя из конкретных его решений и постановлений: подтверждено, что крайне агрессивная кампания вокруг уголовного процесса в СМИ может пагубно сказываться на справедливом характере разбирательства и беспристрастности суда присяжных, но проблем со ст. 6 Конвенции не возникает «когда председатель суда дает присяжным заседателям указание не обращать внимание на освещение событий в СМИ и описание личности обвиняемого, выдуманное в прессе, одновременно делая неоднократные предупреждения СМИ о необходимости соблюдения беспристрастности и презумпции невиновности... (Мустафа Камаль Мустафа (Абу Хамза) № 1 против Соединенного Королевства, п. 36 – 40)»; «подсудимый в уголовном деле не должен чувствовать себя стесненным в атмосфере зала суда, особенно когда дело привлекает к себе избыточное общественное внимание, чтобы быть в состоянии проконсультироваться со своими адвокатами так, как это необходимо, и принять эффективное участие (Т. и V. против Соединенного Королевства)»; важнейшей целью публичности «является защита сторон в гражданском судебном процессе и подсудимых в уголовном процессе от отправления правосудия за закрытыми дверьми и обеспечение большей его прозрачности для поддержания авторитета судебной власти в глазах общественности (Аксен против Германии)»; «с помощью этого положения пресса может осуществлять свою функцию стража общественных интересов, закрепленную в статье 10 Конвенции»; право на публичный характер слушаний «очевидно, является ограниченным, так как в п. 1 ст. 6 ясно указываются исключения, но презумпция должна всегда быть в пользу публичного слушания, а исключения должны быть строго обусловлены обстоятельствами дела на основании строгой проверки на необходимость (Кэмпбелл и Фелл против Соединенного Королевства, п. 86 – 92)»; «один лишь «технический» характер дела не является достаточно веской причиной для исключения присутствия общественности (Верн против Франции, 20.02.2011)»; «в «семейных» делах, в частности, касающихся детей, необходимо, чтобы стороны и свидетели чувствовали возможность высказываться откровенно на сугубо личные темы без опасения в отношении общественного любопытства или комментариев (В. и Р. Против Соединенного Королевства, 24.04.2001, п. 32 – 49)»; «при том что тюремные дисциплинарные дела в большинстве случаев оправданно рассматриваются в закрытом порядке, дела, касающиеся недавних уголовных обвинений против заключенных, не относятся к этой категории (Кэмпбелл и Фелл против Соединенного Королевства). Перед проведением слушания по недавно совершенному уголовному преступлению на территории тюрьмы органы власти должны принять особые меры по обеспечению информирования общественности о процессе, месте его проведения и возможности присутствия представителей общественности (Рипан против Австрии, п. 25 – 41)»; «помимо тюремных дисциплинарных дел, другие разбирательства не следует проводить в закрытом режиме по определению, а суд обязан подробно разъяснить свое решение об исключении общественности из участия в процессе даже в делах с участием сторон, принадлежащих к категории лиц, чувствительных к вниманию общества; ссылок общего характера на правовое положение, защищающее медицинские секреты пациентов, например, недостаточно для недопущения общественности к наблюдению за делом о профессиональных нарушениях в медицинской сфере, если только не может быть установлена разумная связь между объектом конкретного дела и статусом заявителя в качестве члена группы, чувствительной к вниманию общества (Дьенне против Франции)»; «отсутствие публичного слушания в суде первой инстанции не может быть исправлено проведением открытого апелляционного слушания, если только у апелляционного суда нет неограниченных полномочий по пересмотру дела (Дьенне против Франции). В то же время не существует права на публичное апелляционное слушание, если процесс в суде первой инстанции был публичным, если только это не всестороннее апелляционное разбирательство и не рассмотрение жалобы только по вопросам права (Аксен против Германии)». Таковы основные требования гласности и открытости, адресованные судам, но тем самым актуальные и для прокуроров в силу реализации полномочий по участию в судебных процессах. Впрочем, интерес представляют и неизбежно проецируемые на прокуроре публичные выступления иных участников судебного процесса, в особенности адвоката. Дела по фактам выражения мнения адвокатами за пределами процесса неоднократно рассматривались ЕСПЧ. Нарушение ст. 10 Конвенции в связи с несоблюдением права заявителя на свободу выражения мнения Суд констатировал, например, в постановлении по делу «Резник против России» (вступило в силу 09.09.2013), в котором отражены следующие выводы: 1) «адвокаты имеют право на свободу выражения мнения и право публично комментировать вопрос об отправлении правосудия при условии, что их критика не переступает определенных границ»; Внимание! Авторские права на книгу "Прокуратура и СМИ: состояние и перспективы взаимодействия. Монография" (Евдокимов В.Б., Маматов М.В., Дмитриева Е.А.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
