|
|
Оглавление§ 2. Уголовно-правовая охрана нормальной деятельности исправительных учреждений: исторический аспект § 2. Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества § 4. Проблемы пенализации дезорганизации деятельности учреждеий, обеспечивающих изоляцию от общества Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу§ 3. Отграничение дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, от смежных преступленийПо характеру, степени общественной опасности и тяжести последствий насильственные преступления превосходят другие преступные деяния, поскольку способны нанести непоправимый ущерб личности, ее важнейшим благам. В свою очередь насильственные преступления, совершаемые в местах лишения свободы, могут быть направлены и против упорядоченной государственной деятельности по исправлению осужденных, а применение насилия служит средством для достижения поставленной цели. Насилие, представляющее собой конструктивный признак дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, характерно и для некоторых иных составов преступлений, поэтому в деятельности правоохранительных органов в ряде случаев могут иметь место ошибки, связанные с неправильной квалификацией содеянного. В этой связи особое уголовно-правовое значение имеют вопросы отграничения действий, составляющих дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, от смежных преступлений против жизни и здоровья (преступления, предусмотренные п. «б» ч. 2 ст. 105, ст. 111, 112, 115, 116, 119 УК РФ) и против порядка управления (ст. 317, 318 УК РФ). Преступление, предусмотренное ст. 321 УК РФ, посягает на порядок управления. Посягательство же на личность нельзя квалифицировать по указанной норме. С субъективной стороны виновный должен преследовать указанную в ст. 321 УК РФ цель либо руководствоваться указанным в статье мотивом. Насилие или угроза его применения в отношении осужденного не с целью воспрепятствовать его исправлению и не из мести за оказанное содействие администрации ИУ, а на почве личных неприязненных отношений, в результате ссор и при иных подобных обстоятельствах, следует квалифицировать как преступление против личности. С. В. Назаров подчеркивает, что насилие, обусловленное личными взаимоотношениями виновного с потерпевшим, исключает ответственность по ст. 321 УК РФ. В этих случаях действия виновных надо квалифицировать исходя из мотива или цели по другим статьям УК. Об этом же пишет С. С. Тихонова. Не подлежат квалификации по ст. 321 УК РФ названные действия в отношении сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей, если они совершены в связи с его неслужебной либо незаконной деятельностью. За пределами состава преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ, находится причинение смерти потерпевшему. В подобном случае вред превышает тот, который был учтен законодателем при конструировании рассматриваемой уголовно-правовой нормы. По мнению В. С. Ишигеева, это служит основанием для дополнительной квалификации содеянного. Такие разъяснения даны и Пленумом Верховного Суда РФ в п. 19 постановления от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)». Убийство сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей либо осужденного с целью воспрепятствовать его исправлению или из мести за исполнение им общественной обязанности, совершенное лицом, отбывающим наказание в виде лишения свободы или содержащимся под стражей, надлежит квалифицировать, помимо соответствующей части ст. 105 УК РФ, по ст. 321 УК РФ, предусматривающей ответственность за дезорганизацию нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. С названными правилами квалификации соглашается большинство авторов. В частности, И. Е. Никонов указывает, что «убийство осужденного из мести за содействие администрации учреждения или органа уголовно-исполнительной системы не охватывается составом ст. 321 УК и должно квалифицироваться по совокупности п. «б» ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 321 УК РФ, так как действия осужденного представляют собой своеобразное исполнение общественного долга». Однако Пленум оставил без ответа вопрос, по какой именно части ст. 105 УК РФ либо пункту ч. 2 ст. 105 УК РФ надлежит квалифицировать такое убийство в зависимости от признаков специального потерпевшего. Применительно к ИУ потерпевшими при убийстве могут быть две категории лиц. Первая категория — это сотрудники учреждений УИС, осуществляющие регламентированную законом служебную деятельность по исполнению уголовного наказания в виде лишения свободы. В этом случае лишение жизни сотрудника в связи с осуществлением им служебной деятельности либо его близких квалифицируется по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Под осуществлением служебной деятельности согласно п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» следует понимать действия лица, входящие в круг его обязанностей, вытекающих из трудового договора (контракта) с государственными, муниципальными, частными и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями независимо от формы собственности, с предпринимателями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству. Ш. совершил убийство сотрудника места лишения свободы Е. в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности и дезорганизовал деятельность воспитательной колонии. Ш. нанес Е. тяжелой металлической трубой несколько сильных ударов, повлекших тупую травму головы, от чего наступила смерть потерпевшего. Такой способ совершения преступления и локализация причиненных повреждений подтверждает желание Ш. причинить смерть Е. Об умысле виновного на дезорганизацию деятельности воспитательной колонии свидетельствует то, что Ш., совершая убийство сотрудника Е. в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности, осознавал, что тем самым он нарушает нормальную работу исправительного учреждения. Архангельский областной суд РФ признал Ш. виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 321 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассмотрев в кассационном порядке уголовное дело, приговор Архангельского областного суда РФ в отношении Ш. оставила без изменения. В связи с указанными обстоятельствами обоснованным является мнение Э. Тенчова и А. Драченова, что наиболее опасные последствия данного преступления, выступающие, например, в виде смерти потерпевшего, не могут охватываться ч. 3 ст. 321 УК РФ и их наличие необходимо отражать в квалификации. Об этом же пишут В. В. Меркурьев и Е. А. Богачевская: «При наличии обстоятельств, выходящих за пределы состава пенитенциарного преступления, не охватывающих данное деяние и образующих признаки более опасного общеуголовного преступления, оно дополнительно квалифицируется по статье, предусматривающей ответственность за данное общеуголовное преступление». Авторы приводят пример, из которого явствует, что если осужденный, оказывая физическое сопротивление правомерно действующему начальнику отряда, убивает его, то содеянное в части, касающейся убийства, квалифицируется по п. «б» ч. 2 ст. 105, а сопротивление — по ч. 3 ст. 321 УК РФ (по признаку применения насилия, опасного для жизни или здоровья), поскольку убийство не охватывает дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. Внимание! Авторские права на книгу "Нарушение деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (уголовно-правовое исследование). Монография" (Горшкова Н.А.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
