Логика, методология, аргументация в научном исследовании. Учебник для аспирантов

Демина Л.А., Пржиленский В.И.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Наука Издательство: Проспект Дата размещения: 19.07.2017 ISBN: 9785392244591 Язык: Объем текста: 182 стр. Формат: epub

Оглавление

Введение

Раздел 1. Логика как средство научного познания

Раздел 2. Методология научного исследования

Раздел 3. Аргументация в научном исследовании

Практикум 1. Проблемы научной аргументации

Практикум 2. Предмет и основные концепции современной философии науки

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Раздел 1.
Логика как средство научного познания

§ 1. Логика в системе культуры, истории науки и философии

Когда и как возникает логика? Речь идет не только о логике как о науке, но и о логике как особом рациональном стиле мышления. Человек — это homo sapiens — «человек разумный». Но присуща ли эта «разумность» изначально человеческому существу? И что мы понимаем под разумностью?

Для начала дадим первое, рабочее, определение логики, которое впоследствии будет уточняться: логика — это наука о рассуждениях. Рассуждение не тождественно сознанию. Человеческое сознание — это сложный психический феномен, который включает в себя помимо ratio — разума еще и чувственно-эмоциональную и волевую сферу. Очевидно, что рациональная сфера не всегда и не везде играла ведущую роль. О древнем, мифологическом сознании мы говорим как о «дологическом», указывая на его художественно-образный характер, основанный на ассоциациях и антропоморфных аналогиях, зафиксированных в языке (нога у человека — подножье горы и т. п.). Можно предположить (и даже утверждать), что человек, наделенный сознанием, далеко не сразу начал рассуждать. Рассуждение предполагает наличие самосознания, самостоятельность мышления, способность выстраивать цепочки мыслей, делать выводы и принимать решения. Подтверждение нашему мнению мы находим в современной науке.

Так, канадский ученый Дж. Джейнс, начавший свою карьеру как психолог, полагает, что самосознание появилось у человека лишь около трех тысяч лет назад, когда появилась письменность и более сложной стала культура. До того времени человек обладал «бикамеральным разумом»: два полушария мозга действовали в какой-то степени независимо одно от другого. Речь может в какой-то степени генерироваться правым полушарием, а восприниматься левым. Эти сигналы, передававшиеся из одного полушария в другое, были связаны с моральными предписаниями данной культуры (слова царей, жрецов, родителей) и воспринимались как голоса богов, поскольку люди не обладали осознанием своего «я» как источника этих слов. Поведение персонажей «Илиады» — древнегреческого эпоса, который сотни лет передавался из уст в уста, пока, наконец, не был записан, является яркой иллюстрацией этих положений: каждое конкретное действие героя направляется советом (голосом) конкретного бога, фактически боги выполняют функцию сознания.

Мы можем получить представление о силе этих внутренних голосов, наблюдая поведение шизофреников, которые вследствие слуховых галлюцинаций верят, что ими руководят слышимые ими голоса, а также анализируя поведение больных с «расщепленным мозгом», когда изоляция полушарий вызвана, например, оперативным вмешательством. Джейнс полагает, что бикамеральному мышлению пришел конец в результате определенных изменений в языке и культуре, которые произошли около VII века до нашей эры. Материальной основой этих изменений послужила высокая пластичность нервного субстрата сознания, благодаря которой на основе обучения и усвоения культуры, особенно письменной, произошел переход от бикамерального мышления к самосознанию. Так, в греческом языке появляются слово «душа» как противоположность телу, понятие «свобода», что указывает на начало самосознания.

Аналогичные суждения принадлежат выдающемуся отечественному культурологу С. С. Аверинцеву, который на одной из своих лекций задал слушателям вопрос: «Была ли совесть у древних греков?» и сам же ответил, что, по-видимому, нет, если говорить о «гомеровской» эпохе, так как понятие совести предполагает наличие самосознания, ответственности личности перед самим собой за свои поступки. Но если тот или иной персонаж «Илиады» принимает решение, следуя велению богов, т. е. не в результате собственного свободного выбора, то он не может нести ответственности за его результаты (и, следовательно, не испытывает угрызений совести). Совесть в данном случае подобна способности рассуждения — она также требует сознательной и ответственной личности.

Не во всех, даже высокоразвитых культурах формируется такой тип личности, и, соответственно, не во всякой культуре могла возникнуть логика как наука о рассуждениях. Так, мы знаем о высочайших духовных достижениях древнеиндийской и древнекитайской философии, но мы не можем говорить о каких-либо особых достижениях древнеиндийской или древнекитайской логики.

Несмотря на то что некоторые авторы выделяют индийскую логику, мы не считаем, что на Древнем Востоке сформировалась логика как наука. В отличие от классических античных школ ни одна индийская философская система не появилась на свет усилиями одного учителя-схоларха, с которого начиналась бы непрерывная цепочка последователей, разрабатывавших его идеи. Все традиционные основатели индийских философских школ — фигуры либо мифические, либо полумифические. К числу таких мифических персонажей относится основатель школы ньяя — школы, в которой были наиболее последовательно разработаны основы диалектики, логики и теории аргументации. Эта школа поражает не только систематичностью и рациональностью, но и теми прозрениями, в которых она более чем на 20 веков опередила европейскую философскую мысль, заложив основы и философского анализа языка, и теории аргументации и доказательства, включая также отдельные семиотические и герменевтические мотивы (но, конечно, надо учитывать, что все это — в контексте своего времени и своей культурной традиции).

Легендарным основателем школы ньяя называют Акшападу, или Акшачарану, что буквально означает «тот, у кого глаза на ногах». (Согласно легенде этот философ однажды настолько погрузился в медитацию, что упал в пруд, из которого его удалось извлечь с большим трудом. Тогда Божество милостиво одарило его глазами на ногах, чтобы впредь не повторялось подобных ситуаций). Нередко его отождествляют с Готамой — основателем древнейшего и знатнейшего брахманского рода, восходившего еще к временам Ригведы. (Вспомним, что и Будда ведет свой род от Гаутамов — потомков Готамы). Все это указывает на глубокую укорененность ньяи в древнеиндийской философской традиции, причем ортодоксального плана, т. е. опирающейся на авторитет Вед.

Начала диалектики появляются в древнеиндийской мысли еще в брахманический период, когда спорящие друг с другом представители различных жреческих школ выдвигают для победы в диспуте аргументацию, которая не сводится к доводам от здравого смысла, от мифологических толкований, а является уже рациональной, логической, строящейся, как правило, по силлогистической схеме.

В V в. до н. э. — веке Джины и Будды — в Древней Индии появляются неортодоксальные учения, отрицающие авторитет Вед и являющиеся альтернативами брахманскому мировоззрению (локаята, джайнизм, буддизм). Не случайно именно эта эпоха стала временем диспутов и споров, а Индия, как отмечают некоторые авторы, превратилась в страну «профессиональных аргументаторов», ведь каждая из противостоящих сторон стремилась отстоять свою мировоззренческую позицию, завоевать слушателей и последователей. Таким образом, мы можем говорить о том, что в Древней Индии были разработаны рациональные основы ведения диспутов и дискуссий, т. е. того, что мы сегодня называем теорией и практикой аргументации, но не логикой.

Логика как наука появляется только в Древней Греции.

Этому способствовало сочетание ряда социально-культурных факторов. Во-первых, это появление в VII–VI вв. до н. э. греческой философии. Своим характером и направленностью содержания, особенно методом философствования, она разительно отличается от древних восточных систем и является первой в истории попыткой рационального постижения окружающего мира. Как отмечает наш современник, логик А. М. Анисов, философия по самой своей природе критически относится к устоявшимся представлениям и нацелена на выработку аргументированных ответов на вопросы о мире и человеке, что, несомненно, способствует развитию способности к рассуждению. Кроме того, особенностью греческой философии была ее тесная связь с наукой, прежде всего с математикой. Греческая математика — это особая, построенная на доказательствах дисциплина. Математические доказательства древних греков были именно рассуждениями, в ходе которых, отталкиваясь от несомненных (в тогдашних представлениях) высказываний о математических фактах, переходили к столь же несомненным выводам из этих фактов, получая другие математические высказывания. Таким образом, рассуждения получили мощное развитие в греческой математике, поднявшись до уровня доказательств.

Во-вторых, важным фактором, способствовавшим развитию самосознания, а также свободной, ответственной и рассуждающей и принимающей самостоятельные решения личности, становится афинская демократия (как отмечают исследователи, условия для создания в Афинах прямой демократии складываются в IV в. до н. э.). Ничего удивительного в этой связи логики с демократией нет: система, подобная афинской демократии, требовала достаточно высокого уровня общего образования. Чтобы каждый был способен участвовать в управлении обществом, ему было необходимо получить соответствующую подготовку. Такую функцию — «просвещение народа» — взяли на себя софисты. Они обу­чали предметам, которые были необходимы для участия в политической деятельности: искусству аргументации, риторике, гражданскому праву, пониманию человеческой психологии и т. д. Выражаясь современным языком, софисты были первыми учителями, журналистами и интеллектуалами. Они распространяли знания и культуру среди народа, прежде всего среди политически активных граждан, способных оплатить их труд.

Третьим, и очень важным фактором, обусловившим появление логики, стала юридическая практика Афин периода демократии. Афинская судебная система весьма отличалась от современной. С одной стороны, суды контролировали значительную часть политической жизни, поскольку каждый гражданин мог представить им на рассмотрение дело, имеющее отношение к гражданской общине. Кроме того, для вызова в суд не обязательно было в чем-то подозреваться: например, должностные лица при вступлении на службу и уходе с нее подвергались в суде докимасии, чему-то вроде испытания на добропорядочность. С другой стороны, правосудие отправлялось непрофессионалами, обычными гражданами без какой бы то ни было юридической компетентности, которые в большом количестве во время действия своего годичного мандата отправлялись в суд чаще одного раза в два дня. Что важно отметить — каждая сторона обязана была выступать в суде самостоятельно. Нетрудно догадаться, что человеку из народа было непросто подготовить аргументированную речь. Хотя адвокатов и не существовало, тяжущийся мог призвать себе на помощь кого-либо более осведомленного в законах.

Все указанные обстоятельства способствовали процветанию софистов, которые обещали «в кратчайший срок превратить любого в прекрасного оратора», рекламировали «искусство побеждать в спорах», писали образцы отдельных частей публичных выступлений.

За что критиковали софистов? В первую очередь за их гносеологический и этический релятивизм. Первый выражался в том, что большинство из них отрицало истину как таковую, утверждая относительность всех наших знаний; второй — в том, что с точки зрения софистов «не существует универсально общезначимой морали и права». Исходя из этого, софисты учили подбирать аргументы как в пользу, так и против одного и того же довода (как это делают опытные адвокаты). Целью приобретенного у софистов умения являлся выигрыш спора или судебного процесса, а не поиск правильного или справедливого решения. Поэтому приемы аргументации, которым учили софисты, должны были быть приспособлены для достижения этой цели. Вот почему софисты чаще всего учили уловкам и хитростям, которые можно было бы использовать в спорах, а не искусству рациональной аргументации.

Можно ли что-либо сказать в защиту софистов? Да, потому что они впервые открыли силу слов, многозначность слов и научились это использовать. Они интуитивно постигли то, что мысль, выраженная в слове, начинает жить своей собственной жизнью и подчиняется вполне объективным законам (законам логики), не зависящим от нашей воли и желания. Вот почему мы часто, сказав «А», вынуждены говорить «Б».

Примером этому могут послужить некоторые софизмы (слово «софизм» означает сознательно допущенную логическую ошибку, уловку в споре; данный термин имеет негативный оттенок и выражает отрицательное отношение к деятельности софистов):

1. Софизм «Рогатый»: «Ты терял что-нибудь?» — «Нет». — «Значит, то, что ты не терял, у тебя есть?» — «Да». — «Но рога ты не терял, значит, они у тебя есть, и ты рогатый».

2. В диалоге Платона «Эвтидем» рассказывается, как два софиста (бывшие учителя фехтования, перешедшие в более выгодный бизнес) запутывают простодушного афинянина по имени Ктесипп.

— Скажи, есть ли у тебя пес?

— Да, и очень злой, — отвечал Ктесипп.

— А щенята у него есть?

— Есть, тоже очень злые.

— Этот пес, значит, им отец?

— Да, — отвечал Ктесипп.

— Ну что же, разве это не твой пес?

— Конечно, мой.

— Следовательно, будучи отцом, он твой отец, так что отцом твоим оказывается пес, а ты сам — брат щенятам.

— Ответь мне еще самую малость (продолжил софист, не дав Ктесиппу сказать ни слова): бьешь ли ты этого пса?

— Да, — рассмеявшись, ответил Ктесипп, — клянусь богами! Ведь не могу же я прибить тебя.

— Значит, ты бьешь своего отца?

Демина Л.А., Пржиленский В.И. Логика, методология, аргументация в научном исследовании. Учебник для аспирантов

Демина Л.А., Пржиленский В.И. Логика, методология, аргументация в научном исследовании. Учебник для аспирантов

В предлагаемом учебнике излагаются логические, методологические и аргументационные основания научного исследования. Целью а второв учебника является всесторонняя подготовка аспирантов как к научно-исследовательской, так и педагогической деятельности. Именно на это направлен оригинальный синтез логических знаний, методологических умений и аргументационной практики, представленный в настоящем издании.<br /> Курс методологии научного исследования является не только междисциплинарным, но и полидисциплинарным. Методология и логика как философские дисциплины, имеющие богатую историю и внушительный опыт развития теоретического знания, соединяются с аргументацией как целенаправленной социальной деятельностью, выраженной в языке, и практикой аргументации.<br /> Сфера современной правовой и юридической деятельности в России требует от ее участников последовательности, доказательности, аргументированности выводов и принимаемых решений. В связи с этим в курсе особое внимание обращается как на общеметодологические и логико-гносеологические аспекты аргументации, так и на практику ее осуществления.

Внимание! Авторские права на книгу "Логика, методология, аргументация в научном исследовании. Учебник для аспирантов" (Демина Л.А., Пржиленский В.И.) охраняются законодательством!