Экономическая интеграция в Восточноазиатском регионе

Арапова Е.Я.

Возрастное ограничение: 12+ Жанр: Экономика Издательство: Проспект Дата размещения: 01.05.2015 ISBN: 9785392188727 Язык: Объем текста: 224 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие

Часть 1. Фундаментально-методологические основы интеграционных процессов

Часть 2. Интеграционные процессы в Восточной Азии: взгляд изнутри

Часть 3. Новые интеграционные тенденции в Восточной Азии

Часть 4. Восточноазиатский регионализм с позиций заинтересованных сторон

Вместо заключения. Восточноазиатский регионализм в условиях диверсификации моделей экономического роста

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Часть 2.
ИНТЕГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ: ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ

§ 5. Восточная Азия в условиях нового мирового экономического порядка и глобальных вызовов современности

Прежде чем перейти непосредственно к рассмотрению процессов региональной интеграции и сотрудничества и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, необходимо несколько подробнее остановиться на условиях, в которых развиваются эти процессы. Ведь интеграционные объединения формируются под воздействием как внутренних, так и внешних факторов, а глобальные изменения во многом определяют и направления региональных интеграционных тенденций.

В последнее десятилетие все больше говорят о так называемом новом глобальном экономическом порядке. Новый порядок характеризуется действием двух основных сил: технологическими изменениями и процессами всеобщей экономической либерализации.

Изменился в мировой экономике и баланс сил. Все большую роль в ней стали играть развивающиеся страны, в частности азиатские государства с формирующимися рынками. Быстрые темпы роста экономик восточноазиатских стран, стремительный выход восточноазиатских ТНК на мировой рынок и повышение их конкурентоспособности позволяют назвать данный регион одним из наиболее перспективных в экономическом отношении регионов мира. В настоящее время Восточная Азия является одной из важных движущих сил мировой экономики: в данном регионе расположены четыре из 12 стран с крупнейшей в мире экономикой — Япония, Китай, Индия и Республика Корея, — а также ряд стран с самыми быстрыми темпами экономического роста, обеспечивающими все большую долю роста мировой экономики.

В 1993 г. Всемирный банк опубликовал рабочий документ под названием «Восточноазиатское чудо: экономический рост и политика государства» (The East Asian Miracle: Economic Growth and Public Policy), который был посвящен анализу феномена бурного экономического роста ряда государств Восточной Азии в предшествующий период. Результаты экономического развития стран региона были действительно впечатляющими: высокие темпы прироста ВВП, значительное сокращение уровня бедности, повышение грамотности среди местного населения благодаря увеличению уровня государственных расходов на сферу образования и др. Как отмечалось в приведенном отчете, все это стало возможным благодаря экспортно ориентированной модели экономического развития стран региона, движимой государством. Государства располагали значительными финансовыми ресурсами благодаря росту уровня внутренних сбережений, росту экспортных доходов и жесткой налогово-бюджетной политике. Несмотря на достаточно высокий уровень государственного вмешательства в экономику, результаты проводимой политики оказались весьма успешными. Государства практически единолично занимались вопросами перераспределения финансовых ресурсов в экономике. Причем это касалось как проведения налогово-бюджетной политики, которая по своей природе находится в ведении государства, так и деятельности государственных и даже частных финансовых институтов.

Созданная модель экономического развития действительно работала. В результате ряду государств Восточной Азии удалось достичь сравнительно высокого уровня начального и среднего образования, выступая активными участниками финансовой системы, государствам удавалось быстро мобилизовать внутренние финансовые ресурсы, которые направлялись на развитие инфраструктуры, расширение производства и номенклатуры экспортной продукции. Все это приводило к росту производительности труда, способствовало развитию «человеческого капитала» и росту доходов корпораций и государств. Еще одним важным достижением созданной модели был резкий рост инвестиций в восьми наиболее успешных в экономическом отношении странах Восточной Азии (в среднем объем инвестиций в период с 1960 по 1990 г. составлял более 20% ВВП ).

Рациональная денежно-кредитная и налогово-бюджетная политики государств Восточной Азии и отсутствие острых внутренних экономических проблем способствовали более активному расширению внешнеэкономических связей. Макроэкономическая политика, проводимая правительствами стран Азии в предкризисный период, заключалась в следовании трем макроэкономическим целям:

1) удерживание бюджетных дефицитов в управляемых рамках: Сингапур, Гонконг, Малайзия, Таиланд в 1994 г. свели бюджет с профицитом, а остальные страны предпринимали максимум усилий для уменьшения дефицита;

2) успешное сдерживание инфляционных процессов;

3) быстрое реагирование на внешние экономические шоки.

За период с 1950 по 1997 г. ежегодный прирост экономик стран Азии составлял около 6%, что почти в два раза быстрее остального мира и более чем в 1,5 раза быстрее США. Решающим фактором успеха была торговля. За 1960–2005 гг. доля Азии в мировой торговле возросла с 11 до 26%. Торговля способствовала индустриализации, основанной на динамике сравнительных преимуществ, которые переместились из сельского хозяйства в трудоемкую обрабатывающую промышленность, а в последнее время — в более капиталоемкие отрасли с высококвалифицированной рабочей силой. Такая модель индустриализации способствовала ускорению экономического роста с определенной равномерностью благодаря созданию новых рабочих мест и повышению реальной заработной платы.

Одной из главных характерных черт нового экономического порядка, как уже было отмечено, является процесс всеобщей экономической либерализации. В данном случае рассматривается долгосрочный тренд, общая тенденция последних десятилетий. Разумеется, периодически на смену процессам либерализации экономических отношений приходят периоды ужесточения экономической политики отдельными странами, протекционизма, направленные на устранение временных экономических проблем и дисбалансов. Это неизбежно, потому что любое государство стремится к реализации внешнеэкономической политики, в наибольшей степени отвечающей ее собственным национальным интересам. Однако в целом препятствия на пути следования товаров, услуг, потоков капитала и других факторов производства постепенно снижаются и устраняются.

Процесс экономической либерализации обусловлен факторами на всех уровнях:

A. Микроуровень — все более активно расширяются процессы производственной кооперации на уровне транснациональных компаний, основанные на технологическом разделении труда. Особенно это характерно для стран Восточной Азии;

B. Макроуровень — государства все более активно включаются в процесс экономической либерализации путем достижения межправительственных соглашений, расширения сотрудничества как на двустороннем, так и на многостороннем уровнях. Причем, с одной стороны, это может происходить под «давлением» частных структур, т. е. корпораций, которым необходимы более льготные режимы взаимодействия с собственными филиалами, дочерними компаниями, а также партнерами, находящимися на территории других стран, а с другой стороны, правительства могут принимать данные меры с целью стимулирования национальных производителей, создания дополнительных возможностей для расширения национального производства и, как следствие, содействовать более высоким темпам экономического роста.

C. Мегауровень — процесс глобальной экономической либерализации во многом стимулируется деятельностью международных организаций, таких как ГАТТ/ВТО, МВФ и др.

Так вкратце можно определить суть нового глобального экономического порядка, характеризующего направления экономического развития последних десятилетий. Однако гораздо более важно рассмотреть основные тенденции последних 7–10 лет, потому что в последние годы произошло, возможно, даже больше изменений, чем за предшествующие 30 лет.

По мнению Мохамеда А. Эль-Эриана — президента и главного исполнительного директора Harvard Management Company, заместителя казначея Гарвардского университета и преподавателя Гарвардской школы бизнеса, который к тому же на протяжении 14 лет являлся сотрудником МВФ, глобальная экономика и рынки сегодня находятся под воздействием трех основных структурных сдвигов, способных кардинально изменить направления будущего развития мировой и региональных экономик.

Первый структурный сдвиг, по его мнению, обусловлен «положительным потрясением в сфере производительности, связанным с растущей интеграцией крупных сегментов рабочей силы, которые находятся в развивающихся странах». Именно развивающиеся страны становятся сегодня основными источниками глобального экономического роста, и в особенности это относится к развивающимся государствам Азии. Усиливающаяся интеграция рынков рабочей силы, а также процесс корпоративной интеграции, столь хорошо развитый именно в азиатском регионе, способствуют снижению издержек производства целого ряда продуктов, а соответственно, расширению экспорта, что полностью соответствует выбранной стратегии экспортной ориентации. А расширение экспортных доходов способствовало накоплению значительных финансовых средств, часть из которых, разумеется, реинвестировалась в сами корпорации с целью расширения производства, а часть шла на формирование валютных резервов страны.

Второй структурный сдвиг связан с изменением цен на сырьевые товары. Этот процесс стал следствием расширения производства, когда темпы роста спроса на сырье значительно опережали темпы роста предложения. В результате многим странам — поставщикам сырьевых ресурсов также удалось накопить значительные валютные резервы, что даже привело к «смене парадигмы», когда отдельные государства превратились из международных должников в международных поставщиков капитала. Как отмечает Мохамед А. Эль-Эриан, такое сочетание более высоких цен на сырьевые товары и более высокой производительности, а также изменение подхода к использованию профицита превратило страны с формирующимся рынком как группу в основной источник дешевого финансирования для остального мира (и, в частности, для Соединенных Штатов)».

Третий структурный сдвиг, по мнению эксперта, связан «со значительной и далеко идущей волной финансовых нововведений, толчком для которой послужило распространение финансовых продуктов, основанных на производных инструментах». Именно эти финансовые нововведения, которые способствовали росту взаимозависимости экономик стран мира, а соответственно, и уязвимости мировой финансовой системы, стали одной из главных причин текущего мирового экономического кризиса. Но главным следствием третьего структурного сдвига является то, что именно финансовая сфера выходит сейчас на первый план. Если раньше финансы выполняли, если можно так выразиться, исключительно посредническую роль, т. е. были неотделимы от процессов реального производства товаров и услуг, то сейчас они стали совершенно независимыми. И это во многом сказалось на характере дальнейшего глобального и регионального сотрудничества, поскольку сейчас все большее внимание уделяется именно вопросам финансовой стабильности, — глобальной и региональной.

Изменение глобальной финансовой архитектуры выразилось и в изменении характера валютно-финансовых кризисов. На особенностях современных кризисов необходимо остановиться более подробно, поскольку именно стремление предотвратить развитие подобных кризисов, желание государств «застраховаться» от негативных процессов и определяет направления экономической интеграции и сотрудничества в азиатском регионе.

На протяжении длительного времени причинами происходящих валютных кризисов считались исключительно проблемы в экономической политике стран, валюты которых подвергаются атакам. Однако бурное развитие и распространение информационных технологий привело к возникновению кризисов «второго поколения» или «психологических кризисов», которые обусловлены несоответствием объема доступной информации и возможностью человека по ее обработке. Компьютеры повысили скорость решения задач, связанных с громоздкими вычислениями, но не смогли заменить человека при выборе варианта поведения в конкретной ситуации. С другой стороны, компьютерные сети необычайно увеличили объем входных информационных потоков, и на анализ и выбор наилучшей информации для принятия решения зачастую просто не хватает времени.

Модели кризисов «второго поколения» основаны на несколько иных причинах, чем традиционные:

1) самореализующиеся кризисы, вызванные пессимизмом инвесторов в отношении проводимой властями страны экономической политики;

2) проблема «асимметричной информации», которая состоит в том, что кредиторы и заемщики обладают разной информацией в отношении ситуации на рынке;

3) валютные спекуляции участников рынка, стремящихся получить максимальный доход в минимальные сроки.

Природа самореализующихся кризисов заключается в том, что международные кредиторы самостоятельно оценивают риск вложения средств в экономику той или иной страны, причем оценка риска может основываться как на объективных (динамика макроэкономических показателей страны), так и на субъективных факторах. Сознание того, что страна представляет большой риск, приводит к расширению спрэдов, что, в свою очередь, увеличивает бремя обслуживания долга, создавая эффект снежного кома, результатом чего является долговой кризис, который в конечном счете зачастую приводит к валютному. Кризисы происходят сами собой, потому что реакция инвесторов на предполагаемый риск уменьшает возможности страны по погашению долга.

Пик самореализующихся кризисов пришелся на 1990-е гг. Некоторые кризисы не были неожиданными, поскольку в 1990-х годах у инвесторов уже не было переоцененной веры в погашение предоставленных кредитов, как это происходило в 1970-х, 1980-х гг. (когда спреды были узкими, а средняя реальная ставка процента по суверенным займам была фактически отрицательной), но некоторые — были, причем часто по субъективным причинам, проблемам «морального риска». Большинство азиатских стран в 1997–1998 гг. имели хорошие экономические показатели и узкие спреды (кризисы первого типа, табл. 4). Поэтому кризис, обусловленный потерей доверия, а не слабыми экономическими показателями, застал всех врасплох.

Таблица 4

Типология кризисов «второго поколения»

Источник: Коэн Д. Как положить конец самореализующимся кризисам // Финансы & развитие. 2004. Сент. С. 25.

Кризисы второго типа были противоположными по характеру: существовали объективные предпосылки ухудшения ситуации, о чем свидетельствуют широкие спреды, и они были связаны с серьезными долговыми проблемами. В 1990-х гг. к этой категории относились почти все латиноамериканские страны. Российский кризис (1998 г.) был кризисом третьего типа. Хотя уровень задолженности в абсолютном выражении был низким, инвесторы осознавали не только экономическую, но и политическую нестабильность, и взимали за ссуды высокий процент. Но главной отличительной чертой 1990-х гг. было отсутствие комбинации из высокого уровня задолженности и узких спредов, характерной для долговых кризисов стран Латинской Америки в 1980-х гг. Участники мирового рынка больше не оставляли без внимания крупные дисбалансы (как происходило до долгового кризиса 1982 г.), что выражалось в расширении спредов, и долговое бремя увеличивалось.

Тезис об асимметричности информации, которой обладают кредиторы и заемщики, призван объяснить валютный кризис ошибками как первых, так и вторых. Предполагается, что менеджеры кредитных учреждений всегда имеют менее полную информацию об объекте капиталовложения, чем заемщики, поэтому им трудно всесторонне оценить степень риска при предоставлении займа.

В теоретической литературе выделяются три группы проблем, возникающих в связи с асимметричностью информации: отрицательная селекция, моральный риск и поведение толпы.

Проблема отрицательной селекции вызвана тем, что кредиторы не могут точно оценить платежеспособность конкретного заемщика (эмитента ценных бумаг). В этих условиях они проявляют склонность платить за ценные бумаги усредненную цену, считая, что конкретный эмитент является фирмой со средними характеристиками кредитоспособности. Поэтому ценные бумаги качественных заемщиков оказываются недооцененными, а некачественных — переоцененными. В таких условиях заимствования качественных фирм снижаются, а некачественных — увеличиваются, и финансовые ресурсы концентрируются в рискованных инвестиционных проектах.

Проблема морального риска вызвана излишней верой участников рынка в поддержку в случае необходимости со стороны денежно-кредитных властей. В таких условиях участники рынка проявляют склонность к более рискованным финансовым проектам, чреватым возможными убытками. Зачастую повышение морального риска инвесторов становится следствием неадекватных действий правительства страны или политики международных институтов (в частности, МВФ). В условиях финансовой либерализации, которая предшествует формированию жизнеспособных рыночных институтов и созданию сильной системы управления и регулирования банковским и корпоративным секторами (как это было в таких странах, как Мексика, Эквадор, Россия и в ряде других стран Латинской Америки), государство, тем не менее, предоставляло существенные гарантии возврата вложенных средств в форме выпуска государственных долговых обязательств в качестве покрытия убытков вкладчиков и страхования вкладов. Это усыпляло бдительность вкладчиков и инвесторов, и они не считали нужным более внимательно оценивать платежеспособность отечественных банков, а следовательно, недооценивали коммерческие риски вложений. Все это приводило к накоплению ссуд низкого качества, а банки брали на себя повышенные риски.

Иногда вложения были защищены не только действиями правительств, но и международных организаций в рамках политики стимулирования привлечения иностранного капитала. МВФ часто стимулировал кредиторов к пролонгации существующих кредитов и предоставлению новых, обещая им, что долги будут возвращены полностью. Однако, обещая кредиторам, что они не понесут убытки от нынешнего кризиса, МВФ способствовал тому, что эти и другие кредиторы брали на себя излишние будущие риски (так называемый моральный риск). Когда банки верят в гарантированную МВФ доступность долларов для выполнения иностранных обязательств, они не обращают должного внимания на валютный страновой риск государств-заемщиков.

Эффект поведения толпы (или «стадного повеления») проявляется на финансовых рынках в связи с тем, что «неискушенные менеджеры не в состоянии четко анализировать события и предпочитают действовать сообразно общим настроениям». Исследователи предложили два основания для подобного поведения, которые базируются на индивидуальных рациональных рассуждениях инвесторов.

Первый опирается на цепной эффект, основанный на признании наличия у инвесторов недоступной другим информации. То есть в том случае, когда первый инвестор получает информацию об ухудшении состояния в одной сфере (например, на рынке недвижимости), это обуславливает изменение его поведения (покупку/продажу валюты с целью застраховаться от возможных убытков в будущем). Тогда под действием субъективных факторов другие инвесторы будут поступать аналогичным образом, даже если их деятельность связана с функционированием другого рынка и предпосылок ухудшения ситуации на этом рынке в данный момент нет.

Другое объяснение базируется на том, что основная часть денег управляется не самими инвесторами, а их представителями (инвестиционными фондами, взаимными фондами и проч.). «Так как вознаграждение портфельных менеджеров базируется на сравнении их результатов со средними по индустрии управления активами, управляющие активами предпочтут действовать в общерыночном направлении, даже если у них есть информация, позволяющая сделать вывод о неправоте большинства. То же самое может быть сказано и об индивидуальных инвесторах».

Кризисы 1990-х гг. отмечены феноменом «стадного поведения наоборот»: существует иррациональная тенденция никак не реагировать на негативную экономическую динамику страны даже незадолго до кризиса, несмотря на достаточные основания полагать, что представляет по крайней мере риск коллапса. Одной из причин такой пассивности может быть ситуация, когда инвестиционные менеджеры меньше волнуются по поводу возможности кризиса, чем следует, так как все остальные участники рынка принимают аналогичные решения.

Особенности развития мировой экономики в конце ХХ века привели к тому, что валютные спекуляции стали одним из основных факторов макроэкономической дестабилизации мировых финансовых рынков в кратко- и среднесрочных периодах. Финансовый капитал стал наиболее мобильным фактором производства, и направляется он туда, где можно получить наибольший доход. Конвертация капитала приводит к тому, что обменные курсы оказывают огромное влияние на мировую экономику. Вместе с тем и сами курсовые колебания все чаще становятся объектом извлечения прибыли. Основному давлению со стороны спекулянтов подвергаются валюты, находящиеся в режиме свободного плавания, курс которых формируется под воздействием рыночного спроса и предложения. Но нередко валютные спекуляции становятся актуальными и для стран с фиксированным валютным курсом, в этом случае спекулятивные атаки на национальную валюту могут быть вызваны ожиданиями спекулянтов проведения правительством девальвации национальной валюты в будущем.

Смысл поведения валютных спекулянтов (в режиме свободно плавающего курса) заключается в том, что они покупают иностранную валюту по мере роста ее курса, тем самым за счет увеличения спроса еще больше увеличивая ее стоимость (и приводя к девальвации национальной валюты).

Философия валютных спекуляций предполагает расшатывание стабильности рынка, формирование ожиданий его участников и подталкивание к массовым действиям со стороны спекулянтов с целью расширения возможности игры на повышение или понижение. Валютный курс на рынке формируется не только в результате действия объективных факторов, но и под влиянием восприятия происходящих событий участниками рынка. При достижении ценой валюты объективного максимума субъективные ожидания продолжения роста котировки будут стимулировать покупку валюты и точка перелома повышающей тенденции сместится вверх.

Спекулянты выходят на рынок не с абсолютным знанием, а с предвзятым отношением к сложившейся ситуации. Растущий/снижающийся курс сам по себе создает ожидания того, что развитие рынка будет продолжаться в том же направлении. Иными словами, происходит усиление сложившейся тенденции на основе ожиданий, сформированных в результате закрепления текущего тренда. Таким образом, ожидания, формирующиеся на основе существующей динамики, дестабилизируют рыночную ситуацию путем увеличения амплитуды курсовых колебаний.

Спекуляции крупных участников рынка имеют не только внутреннюю направленность, но и приобретают характер «эпидемии», когда кризис в одной стране провоцирует атаки валютных спекулянтов на денежные единицы других стран, с которыми страна первого кризиса не имеет видимых экономических отношений.

Были предложены два «рациональных» объяснения распространения кризиса на несвязанные между собой экономики. Одно из них состоит в том, что страны воспринимаются как группа с общими, но не детально отслеживаемыми характеристиками. Например, латиноамериканские страны имеют похожую культуру и, вероятно, “латинский темперамент”. Как только инвесторы сталкиваются с отказом страны с подобным темпераментом, под давлением рынка, от фиксированного курса, они могут ожидать того же от других стран с подобным «темпераментом».

Примером «региональной кризисной волны», которая является последствием данной «эпидемии», стал кризис в Восточной Азии 1997 г., заставивший Таиланд, Индонезию и Корею резко девальвировать свои валюты. В Гонконге, Филиппинах, Сингапуре, Тайване обесценение курса составило более чем 15%, а японская иена потеряла до 35% стоимости. В результате изменилось направление спекулятивных потоков с периферийных рынков на центральные — американский и европейский — в поисках более выгодных условий для их размещения.

1990-е гг. сформировали две противоречивые тенденции: с одной стороны, растет доступность мировых финансовых ресурсов и увеличивается финансовая ликвидность, с другой — повышается вероятность возникновения кризисных тенденций в связи с высокой мобильностью финансовых средств и возникающим в результате дисбалансом развития, чему во многом способствует возросшая активность валютных спекулянтов. Существующие технологии и совершенствование финансовых институтов и взаимосвязей между национальными рынками позволяют мгновенно перемещать денежные средства по всему миру. От того, насколько успешно будет решен вопрос регулирования движения денежных потоков, зависит стабильность мировой финансовой системы.

Теперь перейдем к рассмотрению вопросов произошедших глобальных изменений с точки зрения Азиатско-Тихоокеанского региона. Изменение природы финансовых кризисов и, главное, сложности их прогнозирования привели к тому, что азиатские государства начали корректировать собственную макроэкономическую политику с целью создания механизмов противодействия возможным негативным последствиям, а также создания имиджа надежных рынков. Азиатские страны достигли определенного прогресса в этой области, в частности за счет перехода по мере необходимости к более гибким курсовым режимам, например в Корее и Таиланде. Но главной особенностью посткризисного развития азиатских государств стало накопление валютных резервов, которые призваны выполнять функцию буфера в случае негативных изменений конъюнктуры рынка (см. табл. 5).

Таблица 5

Динамика изменения международных резервов государств АСЕАН + 6, 2000–2013 гг., млн долл. США

Источник: World Bank International Reserves Database

Азиатские государства с формирующимся рынком стали лидерами в области накопления валютных резервов за последние полтора десятилетия. К середине 2000-х гг. такая динамика, при параллельном ухудшении соответствующего показателя в развитых странах Запада, в первую очередь США, привела к возникновению феномена «глобальных дисбалансов». Феномен глобальных дисбалансов заключается в том, что растущему дефициту счета текущих операций и росту чистых внешних обязательств США, которые, как стало уже совершенно очевидно, являются не временной, а устойчивой тенденцией, противостоит значительный профицит в государствах Восточной Азии.

По мнению экспертов МВФ, крупные глобальные дисбалансы вызывают серьезную обеспокоенность мирового сообщества по двум причинам: во-первых, все сложнее становится находить финансовые ресурсы для финансирования хронического дефицита США, а во-вторых, подобная ситуация может привести к росту протекционистского давления. А на фоне провала Дохийского раунда переговоров в рамках ВТО государства в определении своей внешнеэкономической политики будут склонны все больше ориентироваться на собственные национальные интересы, нежели на глобальные интересы всей мировой экономики.

Серьезная обеспокоенность мирового сообщества данной проблемой привела к тому, что в июне 2006 г. Международный валютный фонд организовал первую в истории своего существования многостороннюю консультацию, основным вопросом повестки дня которой стал поиск методов устранения глобальных дисбалансов. Данной проблеме было уделено внимание и в отчете МВФ «Перспективы развития мировой экономики», вышедшем в октябре 2007 г.

Участниками консультации стали государства, напрямую вовлеченные в существующие диспропорции: Китай, Япония, Саудовская Аравия и США. В первую очередь в ходе консультаций обсуждались основные положения Стратегии Международного валютно-финансового комитета МВФ (МВФК), которая разрабатывалась с апреля 2004 г., т. е. задолго до проведения многосторонних консультаций. Ее положения сводились к следующему:

1) проведение политики с целью стимулирования национальных сбережений в США, включая бюджетную консолидацию;

2) продолжение реформ, способствующих экономическому росту в Европе;

3) дальнейшие структурные реформы, включая бюджетную консолидацию, в Японии;

4) реформы с целью стимулирования внутреннего спроса в странах Азии с формирующимся рынком в сочетании с повышением гибкости обменного курса в ряде стран, имеющих профицит;

5) увеличение расходов в зависимости от емкости рынка и макроэкономической стабильности в странах — экспортерах нефти.

При проведении многосторонних консультаций по сути ничего нового предложено не было, государства-участники лишь договорились придерживаться намеченного курса. И все же некоторых положительных результатов достичь удалось. Результатом проведенных многосторонних консультаций стало представление каждым из участников планов в отношении экономической политики, которую они намерены проводить в будущем, исходя их положений стратегии МВФК. Эксперты МВФ попытались рассчитать возможный экономический эффект от реализации разработанных планов, и вот к каким выводам они пришли: «Полная реализация этого пакета мер может снизить дефицит счета текущих операций США на 1–1,75% ВВП в среднесрочной перспективе и тем самым ограничить накопление внешних обязательств США. Это будет сопровождаться соответствующим снижением профицита в других странах, особенно в Китае и Саудовской Аравии. Для целей этих расчетов персонал МВФ исходил из допущения о повышении гибкости обменного курса в Китае с укреплением реального курса в соответствии с текущими ожиданиями рынка…, а также проведении реформ финансовых рынков; осуществлении способствующих росту структурных реформ в зоне евро и Японии; существенном повышении уровней инвестиций в соответствии с планами Саудовской Аравии; бюджетной корректировке в размере около 2% ВВП и мерах по стимулированию частных сбережений в США».

Надо отметить, что мнения о сложившейся ситуации сильно разнятся. Некоторые аналитики считают сложившуюся ситуация естественным процессом, следствием цикличного развития экономики как на макро-, так и на мегауровне. В то же время другие эксперты склонны говорить именно о «структурном сдвиге», радикальном изменении структуры мировой экономики вследствие расширения процессов финансовой глобализации. Проблема нарастания разрыва в обеспеченности финансовыми ресурсами различных регионов мира стала одной из главных тем повестки дня как на уровне международных организаций, так и на уровне отдельных наиболее заинтересованных государств. В частности, такие влиятельные наблюдатели, как бывший председатель Федеральной резервной системы США Алан Гринспен и его преемник Бен Бернанке, утверждали, что важную роль в сохранении этих дисбалансов и создании возможности с легкостью их финансировать играла быстрая интеграция международной финансовой системы в течение прошлого десятилетия.

Таким образом, одной из главных особенностей АТР является то, что он объединяет «два полюса» глобальных финансовых дисбалансов. Именно развивающиеся государства Восточной Азии, которые всегда являлись традиционными получателями капитала, стали выступать в качестве главных кредиторов.Эта тенденция стала следствием отчаянного стремления азиатских государств застраховать свои экономические системы от возможных негативных внешних изменений и ухудшения состояния глобальной финансовой конъюнктуры, обострившегося после кризиса 1997–1998 гг. Кроме того, осознание сложности и непредсказуемости негативного изменения конъюнктуры рынков серьезно сказалось на направлениях интеграционных процессов, где одним из основных стал финансовый вектор интеграции.

Арапова Е.Я. Экономическая интеграция в Восточноазиатском регионе

Арапова Е.Я. Экономическая интеграция в Восточноазиатском регионе

Книга представляет собой глубокий анализ процессов интеграции и сотрудничества в Восточноазиатском регионе. На основе обширного фактологического материала и статистических данных выявлены региональные особенности интеграции, факторы, способствующие и препятствующие взаимодействию стран региона. Представлен многоуровневый характер Восточноазиатского регионализма, на основе анализа эволюции процессов экономической интеграции и сотрудничества (АСЕАН, АСЕАН+1, АСЕАН+3, АСЕАН+6) выявлены наиболее значимые результаты и рассмотрены разработанные странами программы дальнейшего взаимодействия.<br /> На основе методов количественного анализа и экономико-математического моделирования, в том числе с применением авторских методов и расчетов, определены наиболее перспективные направления и формат дальнейшего взаимодействия стран региона, выявлена вероятная последовательность формирования общерегиональной зоны свободной торговли, даны рекомендации по методологии исследования интеграционных процессов в Восточной Азии.<br /> В книге обосновано значение политических факторов, оказывающих значимое влияние на характер и направления региональных интеграционных тенденций, очерчены позиции сторон (как стран — участниц интеграционных инициатив, так и третьих государств, к числу которых относятся США), способных определять ход интеграционных процессов в Восточной Азии.<br /> Результаты исследования могут быть использованы в работе государственных органов и научно-исследовательских институтов, представленные материалы и выводы могут найти применение в педагогической деятельности и учебной литературе.

Внимание! Авторские права на книгу "Экономическая интеграция в Восточноазиатском регионе" (Арапова Е.Я.) охраняются законодательством!