Четыре судьбы

Баринов Е.Х., Мальцев А.Е., Манин А.И., Ромодановский П.О.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 09.04.2018 ISBN: 9785392276998 Язык: Объем текста: 245 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие

Александр Петрович Нелюбин

Александр Осипович Армфельд

Иван Иванович Нейдинг

Гилярий Иванович Вильга

Послесловие

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Иван Иванович Нейдинг

Глава 1.
Состояние судебной медицины в россии в xix веке и в начале хх столетия

Повествование о творчестве Ивана Ивановича Нейдинга следует начать с изложения вопроса о состоянии судебной медицины в России в XIX веке, в период работы ученого.

Высшим административным органом в области медицины вообще и судебно-медицинской экспертизы, в частности, в России в XIX столетии являлся Медицинский совет, учрежденный в 1803 году при разделе Государственной Медицинской Управы (упраздненной Медицинской Коллегии). Медицинский совет составляли председатель, члены (непременные и совещательные) и ученый секретарь. Председателем совета был врач, имеющий степень доктора медицины, а совещательными членами избирались лица с медицинским, ветеринарным и фармацевтическим образованием, известные своими знаниями и опытом, в том числе 4 врача «сведущие особенно в медицинской полиции и судебной медицине».

В 1805 году «для установления дальнейшего надзора по части практической, судебной и полицейской медицины» была учреждена должность генерал-штаб-доктора по гражданской части, в 1812 году генерал-штаб-доктор получил звание «Главного инспектора практической, судебной и полицейской медицины империи». В 1836 году вместо канцелярии генерал-штаб-доктора были учреждены два медицинских департамента при МВД: один был предназначен для управления медицинскими чиновниками и учебными медицинскими заведениями, другой заведовал «делами судебной медицины и медицинской полиции». К судебно-медицинским функциям департамента относилось «рассмотрение судебно-медицинских рапортов и свидетельств по жалобам мест и лиц на неправильность или неудовлетворительность оных».

Согласно «Положению о Медицинском совете» 1841 года, он являлся высшим в государстве «врачебно-ученым, врачебно-полицейским и врачебно-судебным местом». В судебно-медицинские обязанности совета входило рассмотрение причин скоропостижной смерти в сомнительных случаях в уголовных и гражданских делах, а также «химическое испытание разных составов при судебных следствиях» и составление таксы оплаты за судебно-химические исследования.

Во второй половине XIX века Главное Управление гражданской врачебной частью при МВД, которое просуществовало до 1917 года, составляли Медицинский департамент, Медицинский совет и Совещательный Ветеринарный Комитет.

В функции Медицинского департамента МВД входило управление гражданской медицинской частью, судебной медициной и медицинской полицией. Судебно-медицинские функции заключались в рассмотрении судебно-медицинских рапортов и свидетельств по жалобам врачебных управ и лиц на их неправильность или неудовлетворительность. В 1904 году Медицинский департамент был упразднен, а все его дела переданы в Медицинский совет вместе с двумя должностями экспертов по судебно-медицинской части.

В судебно-медицинские функции Медицинского совета во второй половине XIX века входило рассмотрение заключений врачей при насильственной и скоропостижной смерти: дела об установлении причин скоропостижной смерти, когда выяснялись новые обстоятельства, указывающие на ее насильственный характер, смерти в результате телесных повреждений, дела о половых преступлениях, о состоянии умственных способностей обвиняемых и потерпевших, об оскоплении, а также разбор заключений врачей, если они расходились с заключениями врачебных управ или судебные власти сомневались в их правильности. В 1812–1822 годах было проведено 57 таких дел, а в 1903–1912 годах — уже 1304. Из гражданских дел в Медицинский совет поступали дела о добрачной неспособности к супружеской жизни (в 1903–1912 годах их было 1634), по обвинению врачей и фармацевтов, о привлечении к ответственности за незаконное врачевание. Судебные следователи имели право непосредственно сноситься с Медицинским советом по предметам судебно-медицинских экспертиз, «…но не иначе, как на основании особо составляемых ими постановлений, в которых было бы обстоятельно объясняемо, почему именно ими признано необходимым просить по делу заключения Медицинского Совета…».

Медицинский совет разрабатывал и утверждал наставления и инструкции для врачей по судебной медицине, из которых следует отметить «Наставление о признаках истинной и мнимой смерти», указание о привлечении врачей для освидетельствований мертвых тел только при обнаружении признаков насильственной смерти, «Наставление Врачам при судебном осмотре и вскрытии мертвых тел», «Правила, как поступать при исследовании мертвых тел, когда имеется подозрение на отравление» и «Глава о химическом исследовании ядов, сочиненная Членом Совета Нелюбиным», разъяснение врачебным управам и врачам о судебно-медицинском исследовании скопцов, правила о тех, «кои в припадках сумасшествия учинили смертоубийство или посягнули на жизнь другую или собственную», постановление об освидетельствовании женщин акушерами.

В числе лиц, возглавлявших Совет, были и известные судебные медики: С. Ф. Гаевский, А. П. Нелюбин, Е. В. Пеликан, Н. П. Ивановский, С. А. Громов и др.

16 февраля 1912 года Междуведомственная комиссия по пересмотру врачебно-санитарного законодательства Империи под председательством академика Г. Е. Рейна начала работу по пересмотру устава судебной медицины. Проект нового устава предусматривал переименование уездных, полицейских и городовых врачей в судебных и ограничение их обязанностей только судебно-медицинскими. Должности судебных врачей планировалось замещать лицами, окончившими курс медицинских факультетов и получившими специальную подготовку по судебной медицине «в особых санитарных и судебно-медицинских институтах», организация которых была предусмотрена в Петербурге, Москве, Киеве и Томске.

При отсутствии или болезни судебного врача его должен был заменять судебный же врач, приглашение любого другого врача допускалось лишь в экстренных случаях.

В новом уставе были расширены права судебного врача на предварительном следствии и в суде. Судебному врачу предоставлялось право знакомиться с предварительными сведениями, присутствовать на допросе и предлагать потерпевшим, обвиняемым и свидетелям вопросы для разъяснения обстоятельств, имеющих отношение к судебно-медицинской экспертизе, производить необходимые для судебно-медицинского исследования осмотры, отказываться от ответов на вопросы, выходящие за пределы его компетенции и даже отказываться от заключения с подробным объяснением причины тому.

Устав предусматривал организацию окружных лабораторий для производства микроскопических и судебно-химических исследований, а женщины-эксперты теперь допускались к осмотрам и освидетельствованиям, правда, лишь женщин и детей.

Разработанный проект постановки судебно-медицинского дела, явившийся результатом почти трехлетней работы междуведомственной комиссии под председательством академика Г. Е. Рейна, предлагалось провести в жизнь в течение трех лет. Однако воплотить в жизнь проект устава не удалось — за несколько дней до Февральской революции Г. Е. Рейн забрал проект закона из Государственной думы, которая отвергла его вместе с законом об учреждении Главного управления государственного здравоохранения.

Врачебные управы (с 1865 года — врачебные отделения губернских правлений) были учреждены 19 января 1797 года в каждом губернском городе для того, «…чтобы посредством преподаваемых правил и наставлений, соблюдаемо было народное всей губернии здравие…».

Инструкция о должности врачебных управ предусматривала поводы для назначения судебно-медицинских освидетельствований, содержала краткие правила наружного исследования и вскрытия мертвых тел, а также давала указания о порядке составления медицинских документов (актов и свидетельств).

Врачебную управу составляли три врача, имеющие степень доктора или штаб-лекаря — инспектор или штадт-физик, хирург и акушер. Для занятия должности инспектора управы необходимо было сдать экзамены в университете или медико-хирургической академии по всем разделам судебной медицины, медицинской полиции и скотоврачебной науки. Профессор судебной медицины мог занять должность инспектора без сдачи экзаменов, если читал курс судебной медицины в университете или академии. Студенты, окончившие университет с отличием, оставлялись на кафедрах в качестве субинспекторов или докторантов для подготовки докторской диссертации, а после ее защиты получали степень доктора медицины, подвергались экзамену и назначались инспекторами или членами врачебных управ.

Задачами врачебных управ были руководство деятельностью уездных и городовых врачей, контроль за всеми медицинскими заключениями, а также выдача заключений по делам, в которых имелись противоречия результатов экспертизы с обстоятельствами следствия, разногласия между врачами или у судебно-следственных органов возникали сомнения в правильности заключения врача. По таким делам судебный следователь представлял копию свидетельства во врачебную управу, которая и разрешала сомнение путем затребования дополнительных объяснений или назначением переосвидетельствования. Экспертиза в этом случае была комиссионной: в ней участвовали местный судебный врач, врачебный инспектор и его помощник, для разрешения частных вопросов приглашались специалисты. В функции врачебных управ входило также проведение судебно-химических, химико-микроскопических и биологических исследований вещественных доказательств.

Являясь инспектирующим органом, управа контролировала все судебно-медицинские экспертизы. Копии судебно-медицинских актов поступали во врачебные управы, которые были обязаны коллегиально утвердить или исправить судебно-медицинский акт и свидетельство врача. Только с визой врачебной управы акт судебно-медицинской экспертизы мог быть приобщен к судебному или следственному делу.

При изложении заключений по судебно-медицинским делам врачебным управам было предписано основывать мнение на точных фактах, в сомнительных же случаях представлять дело в Медицинский Департамент, прилагая к нему кратко и ясно изложенные обстоятельства дела, результаты наружного и внутреннего осмотров трупа, протокол химического исследования внутренних органов, а также заключение судебного врача и управы о причине смерти.

На врачебные управы были возложены и другие многочисленные обязанности: освидетельствование больных, проведение врачебных осмотров инвалидов, рекрутов, судебно-медицинские свидетельства, проверка аптек, запрещение продажи лекарств вне аптек, метеорологические наблюдения, выявление случаев заразных заболеваний, запрещение продажи испорченных продуктов и т. п.

Специальных судебных врачей до революции не было, и судебно-медицинские функции исполнялись уездными и городовыми, а также, значительно реже, полицейскими (санитарными) врачами.

Для замещения должностей уездных и городовых врачей врачебные управы приглашали медиков с дипломами лекаря, штаб-лекаря, медико-хирурга или доктора и свидетельством на звание уездного врача; при отсутствии таких кандидатов на должность инспектора назначались врачи без ученых званий с обязательством сдать экзамен в течение года.

В каждом губернском городе на службе должен был находиться городовой врач, в каждом уезде — один уездный врач. В Москве и Санкт-Петербурге в каждом уезде работало по два врача, поэтому врачебные штаты здесь были значительно большими: в 1825 году в Москве при полицейском управлении числилось 25 врачей и 3 городских акушера, а в Санкт-Петербурге — 19 врачей и столько же акушеров. Всего на территории России в 1913 г. работало 350 уездных и городовых врачей.

После земской реформы 1864 года большая часть уездных и городовых врачей перешла на земскую службу. Если врач и оставался на государственной службе, то только при условии соединения ее со службой по земству, а где это было неосуществимо, там места уездных и городовых врачей оставались незанятыми: вакантными до революции оставались 1/7 всех должностей. Недостаток в судебных врачах еще отчетливее проявлялся на фоне высокой смертности их от заразных болезней: по неполным данным за период 1889–1892 годов от заразных болезней умерло 700 врачей, в основном уездные, городовые и полицейские врачи.

К судебно-медицинским функциям уездных и городовых врачей относились исследования мертвых тел для установления причины смерти, освидетельствования живых лиц, выдача заключений по требованию судебных и административных органов и участие в судебных заседаниях.

Уездных и городовых врачей следовало привлекать для проведения судебно-медицинских исследований в уголовных случаях; для освидетельствования увечных, безумных и сумасшедших, болезней гражданских чиновников, их жен и детей, отставных генералов, штаб и обер-офицеров, а также классных чиновников военного ведомства, просящих пенсий из государственного казначейства и кассы военного ведомства по причине тяжких болезней и увечий; для освидетельствования ран отставных генералов, штаб и обер-офицеров, а также классных чиновников военного ведомства, просящих пособий или пенсий от Александровского комитета о раненых; для освидетельствования арестантов относительно способности их к работам и больных ссыльных.

Кроме того, в обязанности уездных и городовых врачей входили меры, направленные на прекращение «повальных болезней» и «скотских падежей», надзор за съестными припасами, лавками, ревизия аптек, надзор за лечебными заведениями гражданского ведомства, за санитарным состоянием фабрик и заводов, освидетельствование сумасшедших, санитарно-врачебные осмотры низших чинов, местных воинских команд, выезды в места эпидемий и принятие мер по их ликвидации, лечение и освидетельствование заключенных, надзор за публичными домами, составление еженедельных и ежегодных отчетов и т. п.

По дореформенному законодательству заключение врача было обязательным для суда, а роль врача ограничивалась дачей письменного заключения по поставленным перед судом вопросам.

Судебная реформа 1864 года ввела новую систему оценки доказательств, по которой они оценивались исходя из внутреннего убеждения судей. Экспертиза как доказательство не была выделена и оценивалась наряду с другими данными.

В Уставе уголовного судопроизводства (УУС) были четко разграничены права, обязанности и ответственность уездных и городовых врачей, судебно-медицинские обязанности которых входили в служебные функции, и «сведущих лиц» — гражданских, военных и вольнопрактикующих врачей, эпизодически привлекавшихся к проведению судебно-медицинской экспертизы. Для осмотра и освидетельствования мертвых тел, оценки различного рода повреждений и состояния здоровья потерпевшего должны были приглашаться уездные, городовые или полицейские врачи, но если по уважительной причине они явиться не могли, то вместо них приглашались гражданские, военные или вольнопрактикующие врачи. «…Правила об осмотре и освидетельствовании через судебных врачей существенно отличаются от правил об осмотре через сведущих людей не только по предмету исследования, но и по характеру прав и обязанностей как самого судебного врача, так и следователя. Здесь судебный врач делается самостоятельным участником осмотра, составляет от себя протокол, и при сомнении в его правильности, следователь не вправе вызывать другого врача, а обязан представить копию с заключения врача во врачебное отделение для разрешения сомнения. Судебный врач участвует в осмотрах не как случайный эксперт-техник, а как один из факторов правосудия, и участие его в следствии имеет значение совещательного участия лица, подготовленного к тому наукою».

Каждый уездный врач ежемесячно, ежеквартально и ежегодно представлял во врачебную управу отчет о движении больных по уезду, краткие данные о вскрытиях мертвых тел с указанием обстоятельств дела и результатов исследования.

В важных случаях следователь мог пригласить к осмотру и освидетельствованию не одного, а нескольких врачей, не исключая и того, кто пользовал умершего. При возникновении противоречий между заключениями и обстоятельствами следствия или разногласиях во мнениях врачей следователь представлял копию свидетельства во врачебную управу, которая разрешала сомнения затребованием дополнительного объяснения либо назначением переосвидетельствования.

В случае неявки судебного врача по требованию полиции для судебно-медицинского исследования без уважительной причины он подвергался вычету трех месяцев из времени службы; если же в том же был виновен вольнопрактикующий врач, то он подвергался штрафу до 50 руб. Врачи были предупреждены о строгой ответственности за ложные свидетельства, а если по ним производилась выплата пенсии, то вся излишняя сумма взыскивалась непосредственно с врача, выдавшего это свидетельство.

С введением нового Устава все дела о преступлениях против жизни и здоровья человека рассматривались судами с участием врачей, однако заключения экспертов не имели силы безусловных доказательств, а приговор не мог иметь силы судебного решения, если был основан на результатах экспертизы.

Врачи не были согласны с такой позицией суда. Известный юрист А. Ф. Кони говорил, что заключение эксперта хотя и не является «пре­дустановленным доказательством», должно иметь особую силу и вес, т. к. дается в особых условиях и притом специалистом, поэтому суд должен выделить мнение эксперта из ряда обычных свидетельских показаний.

В то же время между юристами и врачами, исполнявшими судебно-медицинские функции, часто возникали разногласия, поскольку права врачей-экспертов, предусмотренные статьями Устава уголовного судопроизводства 1864 года и Уставом судебной медицины, отличались между собой. Обе стороны единодушно указывали на необходимость согласования статей Устав уголовного судопроизводства и Устав судебной медицины в предоставлении врачам большей свободы. В связи с этим А. Ф. Кони писал: «…Необходимо, чтобы законодательство определительно указало в Уставе уголовного судопроизводства положение судебного врача на суде, в Уставе судебной медицины — свойства и пределы его деятельности, а в ряде инструкций, изменяющихся сообразно с движением науки, — способ действия судебного врача».

За свою сложную и разностороннюю работу уездные и городовые врачи в начале XIX века получали 200–250 руб. в год (военные врачи получали в то же время до 3000 руб. в год), в 1874 году жалование им было повышено и к концу XIX века уездные врачи получали до 900 руб., а городовые — 270 руб. в год. Большинство уездных и городовых врачей были вынуждены заниматься частной практикой.

Врач, участвовавший в предварительном следствии или выступавший в суде на территории своего участка, никакого вознаграждения за свой труд не получал. Если же его вызывали к следствию или суду «не в месте его пребывания», то он получал деньги на прогоны и содержание в пути по распоряжению уездных полицейских управлений и определению суда, и только в том случае, если до вынесения приговора успевал подать требование о возмещении понесенных им издержек.

Объем судебно-медицинской работы уездных и городовых врачей был достаточно велик: по неполным данным Центрального статистического комитета Министерства внутренних дел в 79 губерниях (за исключением областей Войска Донского, Карской, Терской и Закаспийской, округов Закатальского и Черноморского) в России за шестилетний период с 1888 по 1893 годов умерло «насильственно и внезапно» 323 911 человек, из них в городах на 28,3% больше, чем в уездах. «Насильственная и внезапная» смерть в статистической сводке подразумевала убийства, детоубийства, самоубийства, «от пьянства, от молнии, задавлено и ушибилось до смерти, замерзло, утонуло, заедено зверями, и другие случайности…», то есть в ней перечислены почти все возможные обстоятельства насильственной смерти.

Количество исследуемых трупов, приходившихся на одного эксперта, в некоторых областях было достаточно большим. Так, например, в Терской области с 24 марта 1880 года по 29 января 1981 года одним экспертом был исследован 101 труп, в период с 7 января 1892 года по 31 июля 1892 года — 146 трупов, а в период с 1 августа 1892 года по 29 января 1893 года — 132 трупа.

В 1913 году на территории России было проведено 5425 исследований трупов (наружных и полных). Зная приблизительное число уездных и городовых врачей в это же время — 350 — нетрудно подсчитать, что на каждого врача в среднем приходилось около 16 исследований. Учитывая неполные данные статистической справки и приблизительность расчетов, эта ничтожная цифра говорит о том, что на обширнейшей территории России при огромном количестве случаев насильственной смерти только каждый десятый труп подвергался судебно-медицинскому исследованию.

Насколько отличался объем экспертной работы в крупных губернских городах от средних показателей по стране, наглядно демонстрируют следующие данные. В 1916 году в Москве, когда часть врачей была призвана на военную службу, 16 уездных и городовых врачей провели наружный осмотр 1863 трупов, то есть около 116 каждым экспертом; вскрытий было проведено 628 — в среднем по 39 каждым врачом.

В 1824 году членами Медицинского совета И. В. Буяльским и А. С. Громовым было составлено «Руководство по вскрытию мертвых тел, особливо при судебных исследованиях», которое было опубликовано в «Военно-медицинском журнале». В том же году вышли в свет «Правила для руководства судебного врача при исследовании отравлений» А. П. Нелюбина.

«Руководство…», дополненное и утвержденное Медицинским советом, под названием «Наставленiе Врачамъ при судебномъ осмотре и вскрытiи мертвыхъ телъ» было опубликовано в Полном собрании законов Российской Империи за 1828 году. В него были включены «Правила, как поступать при исследовании мертвых тел, когда имеется подозрение на отравление» и «Глава о химическом исследовании ядов, сочиненная Членом Совета Нелюбиным». Автором, составившим «Наставление», считается О. О. Реман, а его редактором — ученый секретарь Медицинского совета С. Ф. Гаевский. Вышедшее отдельным изданием в 1829 году «Наставление…» было разослано городовым и уездным врачам и Врачебным Управам.

Профессор И. В. Буяльский (1789–1866)

«Наставление Врачам при судебном осмотре и вскрытии мертвых тел» без изменений и дополнений под названием «Устав Судебной Медицины» было опубликовано в Полном Собрании Законов Российской Империи в составе «Устава Врачебного» в 1842 году, а в дальнейшем, практически без изменений, публиковалось там же в 1857, 1892 и 1905 годах. Справедливости ради стоит сказать, что некоторые судебные медики весьма критично высказывались по поводу неоднократного переиздания Устава судебной медицины безо всяких поправок, считая, что статьи его должны изменяться и дополняться согласно постоянному развитию медицины. Так, например, судебный врач, профессор Д. П. Косоротов писал о последнем издании Устава 1905 года: «…здесь можно найти все, что давно уже забыто медицинскою наукою, тут и «антонов огонь», и «противудействующие средства», и все, что хотите, до старых нелепостей включительно. Например, ст. 1210 (прежде 1346) предписывает, что нужно делать с промерзшим мертвым телом: «должно сперва опустить замерзшее тело на несколько часов в ванну или другой удобный сосуд, наполненный холодною водою, к коей, по истечении нескольких часов, можно прибавлять теплую воду», и т. д. Теперь перенестись от бумаги к делу: кто должен возить с собою этот «удобный сосуд» — врач или судебный следователь? Конечно, если есть близко больница, то можно вымачивать труп в ванне, в которой моются больные; или в уезде добрый помещик уступит на время свою ванну или, наконец, этот «удобный сосуд» радушно предложит русский мужичок?..»

Тем не менее к моменту выхода в свет «Наставления…» в нем были охвачены важнейшие вопросы практической судебной медицины, детально рассмотрены все стороны судебно-медицинского исследования трупов; оно было настолько подробным и научно обоснованным, что служило руководством для студентов, и было включено в программу занятий по судебной медицине в университетах и медико-хирургических академиях. Профессор Е. О. Мухин в 1832 году писал: «…Сочинение сие есть оригинальное в России, превосходящее до сих пор известные иностранные лучшие сочинения сего рода…, имеет вид полной системы сей науки… Сочинение сие без всякого прекословия заслуживает быть увенчанным полною наградою…».

Нам хотелось бы остановиться подробнее на содержании этого уникального историко-медицинского документа.

«Наставление…» содержит 10 глав и разделено на 177 параграфов, с приложением четырех судебно-медицинских таблиц о ядах.

Профессор Д. П. Косоротов

В главе I (§ § 1–23) — во «Введении» излагается, где, кем и по чьему требованию должны производиться судебно-медицинские вскрытия трупов, а также говориться о праве врача знакомиться с обстоятельствами дела. Много внимания уделено составлению акта вскрытия — ответственному моменту работы судебного врача.

Заслуживает особого внимания указание о высоком долге судебного врача при исследовании трупов: «Осмотр мертвых тел и заключение по оному о причине смерти есть одна из важнейших обязанностей судебного Врача. На его мнении не редко основывается приговор, решающий честь, свободу и жизнь подсудимого».

Осмотр и вскрытие мертвых тел должны проводить в уездах уездные, а в городах — городовые и полицейские врачи, а при их отсутствии по уважительной причине — всякие другие военные, гражданские или вольнопрактикующие врачи. В сложных случаях и при желании судебный врач может пригласить других врачей для консультации (§ 2).

Судебный осмотр трупа в обязательном порядке должен проводиться (§ 3) при обнаружении признаков насильственной смерти; при подозрениях на отравление; при обнаружении трупов неизвестных лиц с признаками насильственной смерти или без них; в случае скоропостижной смерти; при обнаружении трупа новорожденного младенца; при подозрениях в умышленном умерщвлении и изгнании плода; при жалобах на лечение шарлатанами и другими лицами, не имеющими на это права.

«Врач, производящий судебное исследование, яко Чиновник, долженствующий по сему предмету иметь особенные сведения, считается в сем случае первым лицом» (§ 9).

Правила обязывают представлять акт вскрытия в судебное место, а копию — во врачебную управу (§ 21).

Глава II (§ § 24–45) «О судебном осмотре мертвых тел вообще» освещает вопросы осмотра и вскрытия трупа. Здесь же дано описание инструментария, необходимого для проведения вскрытия.

Вскрытие трупа не должно проводиться при отсутствии признаков наступления смерти, при резко выраженных гнилостных изменениях трупа («Но если Судебное место непременно осмотра требует и если имеется подозрение об отравлении, или когда речь идет о распознании повреждения костей, то никакая степень гнилости не должна служить препятствием к вскрытию мертвого тела»), а также при выраженном обугливании и «растерзании тела дикими зверями» (§ 30).

Вскрытие трех полостей (грудной, брюшной и полости черепа) было обязательным. «От сего правила нельзя отступать даже и тогда, когда причина смерти по вскрытии одной полости была бы обнаружена. Сие необходимо потому, что весьма часто причина смерти может находиться в различных местах и быть сложною» (§ 36). В отдельных параграфах 31–45 освещена методика описания повреждений.

Глава III «Исследование головы и полости ея в особенности» дает описание осмотра и техники вскрытия полости черепа и головного мозга.

Глава IV «Особенное исследование полости рта, шеи и хребта» содержит подробное описание осмотра указанных областей и технику вскрытия позвоночника.

Глава V «Особенное исследование грудной полости» описывает приемы наружного исследования и особенности вскрытия грудной полости с исследованием ее органов.

Глава VI «Особенное исследование брюха» содержит описание осмотра, вскрытия и исследования органов брюшной полости и таза.

Глава VII «Особенные правила для наблюдения при вскрытии новорожденных младенцев, найденных мертвыми» излагает особенности исследования трупов новорожденных; подробно описана методика проведения легочной плавательной пробы.

Глава VIII «Правила, как поступать при исследовании мертвых тел, когда имеется подозрение об отравлении» включает все вопросы, связанные со вскрытием трупа при основаниях для подозрения на отравление, перечисляются обстоятельства, могущие дать повод к этим подозрениям. В главе приводится подробное описание методики изъятия подозрительных на яд веществ и органов из трупа для судебно-химического исследования.

Глава IX «О противудействующих средствах, употребляемых для открытия ядов» перечисляет общеизвестные медицинской практике способы обнаружения ядов.

Глава X «Об исследовании повреждений вообще» посвящена основным принципам исследования повреждений, вопросам, разрешаемым при этом, а также их медицинской классификации и установлению прижизненности их возникновения.

В четырех таблицах приложения (дополнение к VIII и IX главам) перечисляются признаки отравлений всеми известными медицине того времени ядами, способы и методы лечения и оказания первой помощи, а также химические способы установления наличия, видов и характеристик ядов в исследуемых вещественных доказательствах и внутренних органах.

Таков был «Устав судебной медицины» — настольная книга для уездных, городовых и полицейских врачей, исполнявших судебно-медицинские функции в России в XIX веке. К сожалению, авторы наиболее известных историко-медицинских публикаций, посвященных вопросам зарождения и развития судебно-медицинского дела в России, в своих работах не воздали должное авторам Устава судебной медицины, а между тем, целый ряд установок и положений этого труда не утратил своего значения и сегодня: современные «Правила…» сходны по своему строению и содержанию с документом, изданным почти два века назад.

Целый ряд установок и положений этого уникального историко-медицинского документа не утратил своего значения и сегодня — современные «Правила…» сходны по своему содержанию с «Наставлением…», изданным почти два века назад.

К исполнению судебно-медицинских функций врачи готовились только на кафедрах судебной медицины университетов и медико-хирургической академии.

Учебная программа по судебной медицине содержала все ее разделы того времени и предусматривала изучение специальных наставлений и инструкций Медицинского совета, издававшихся для судебных врачей. В курс судебной медицины входили также судебная химия, акушерско-гинекологическая судебно-психиатрическая экспертиза, определение возраста и изучение притворных, искусственных болезней и членовредительства, однако особое внимание уделялось изучению исследования трупов и правилам ведения судебно-медицинской документации.

Программа преподавания предусматривала обязательное обучение студентов осмотру и вскрытию трупов под руководством профессора или прозектора и представление хотя бы одного образца судебно-медицинского акта и свидетельства, «обработанного по правилам науки и по форме законами установленной».

Программа учебного курса по судебной медицине 1863 года включала уже экспертизу вещественных доказательств, судебно-медицинскую баллистику, некоторые разделы криминалистики, экспертизу расчлененных трупов; были расширены процессуальный раздел, судебно-медицинская токсикология и др.

На кафедрах проходили подготовку практические судебные врачи для получения ученой степени и сдачи государственных экзаменов на звание городовых, уездных врачей, а также инспекторов врачебных управ.

Однако связь кафедр судебной медицины с органами практической экспертизы была слабой, хотя иногда следственные органы обращались в университет и медико-хирургические академии за консультацией по спорным судебно-медицинским делам. Профессора (штат кафедр включал профессора, прозектора и помощника прозектора) никогда не приглашались на заседания суда, а все их заключения перепроверялись врачебными управами.

В 1844 году Медицинский Совет установил, «…чтобы трупы, препровожденные в Университеты и Академии для судебно-медицинских исследований, вскрывались бы при бытности профессора судебной медицины не иначе как в присутствии необходимых официальных лиц и того врача, которому по обязанности службы следовало бы производить вскрытие. Последний составляет… свидетельство и со своим заключением препровождает по принадлежности».

Долгое время существовало ошибочное утверждение, что в XIX столетии кафедры судебной медицины почти не имели в своем распоряжении практического материала; почти единственным материалом, доходившим до кафедр судебной медицины, были трупы скоропостижно умерших. Однако, в середине и конце XIX века практического материала для обучения студентов было вполне достаточно, улучшилась материально-техническая база кафедр. При этом сотрудники кафедр судебной медицины оказывали существенную помощь органам суда и полиции. Это положение можно проследить на примере кафедры судебной медицины Императорского московского университета.

Отечественная война 1812 года причинила значительный материальный ущерб кафедрам Императорского Московского университета. Кафедра судебной медицины не явилась исключением из общих правил. После окончания войны многое пришлось создавать заново. Много сил и времени созданию материальной базы кафедры уделял профессор Е. О. Мухин (1770–1850). Сочетая обширную практику с университетскими лекциями и руководством факультетом, он стремился поставить российские медицинские учебные заведения на европейский уровень. Он оказывал помощь многим талантливым, но бедным студентам, содержал на свои средства значительное количество врачей, готовившихся к профессуре и к практике в госпиталях. Вникая во все детали учебного процесса, Е. О. Мухин создавал базу для развития медицинской науки на факультете: составил проект реорганизации медицинского факультета, переоборудовал анатомический театр, открыл специальную медицинскую библиотеку, в которой студенты могли ознакомиться с новейшей (в том числе иностранной) литературой по медицине. Понимая необходимость учиться у европейских ученых, Е. О. Мухин субсидировал молодых выпускников, выезжавших за границу.

Баринов Е.Х., Мальцев А.Е., Манин А.И., Ромодановский П.О. Четыре судьбы

Баринов Е.Х., Мальцев А.Е., Манин А.И., Ромодановский П.О. Четыре судьбы

В настоящей книге представлены сведения о жизни и творчестве видных отечественных ученых: Нелюбина А. П., Армфельда А. О., Нейдинга И. И., Вильги Г. И., много сделавших для развития отечественной медицины, в том числе и для становления судебной медицины в России.<br /> Книга рассчитана на студентов и аспирантов медицинских вузов, преподавателей кафедр судебной медицины, врачей – судебно-медицинских экспертов и всех, кто интересуется историей отечественной медицины.

Внимание! Авторские права на книгу "Четыре судьбы" ( Баринов Е.Х., Мальцев А.Е., Манин А.И., Ромодановский П.О. ) охраняются законодательством!