Судейское усмотрение в уголовном праве. Учебное пособие

Грачева Ю.В.

Возрастное ограничение: 12+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 17.07.2014 ISBN: 9785392166664 Язык: Объем текста: 111 стр. Формат: epub

Оглавление

Глава I. Судейское усмотрение в уголовном праве: общая характеристика

Глава II. Основания и пределы судейского усмотрения в уголовно-правовых нормах

Заключение

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава I.
СУДЕЙСКОЕ УСМОТРЕНИЕ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ: ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

§ 1. Судейское усмотрение: понятие и признаки

Исследование сути обозначенной проблемы в уголовном праве необходимо начать с определения значения используемого термина «судейское усмотрение», под которым в рамках данной работы следует понимать (в широком смысле) оценочную деятельность не только судей, но и следователей и дознавателей.

Выбор рассматриваемого термина обусловлен тем, что, во-первых, по закону возможностью усмотрения в наибольшей степени наделяются именно судьи. Только они обладают правом выносить приговоры и назначать наказание, выбирать его вид или размер, а нередко то и другое одновременно, из предусмотренного санкцией. Во-вторых, судья может не согласиться с правовой оценкой обстоятельств дела, предложенной, например, следователем, и дать свою. Именно оценка, данная судьей, будет иметь решающее уголовно-правовое значение, особенно если она принадлежит члену Верховного Суда РФ. В-третьих, лаконичнее и удобнее использовать в работе термин «судейское усмотрение», нежели «усмотрение судьи, следователя и дознавателя». И наконец, в научных трудах, посвященных проблеме усмотрения в праве, также употребляется термин «судейское усмотрение».

Однако следует отметить, что иногда в юридической литературе в этом же контексте употребляется иной термин – «судебное усмотрение». Думается, что в тех случаях, когда речь идет об усмотрении суда как института судебной власти, использование такого понятия обоснованно. В тех же случаях, когда имеется в виду та важнейшая часть судебной деятельности, которая осуществляется только судьями, и надо отметить, что в дальнейшем речь пойдет именно об этом, употребляться должен термин «судейское усмотрение».

В отечественной юридической науке судейскому усмотрению уделялось и до сих пор уделяется недостаточно внимания. Между тем вопросы целесообразности, допустимости и возможных пределов усмотрения правоприменителя составляют важную проблему межотраслевого значения, существование которой обусловлено рядом объективных причин.

Во-первых, в связи с динамичностью экономических и иных социальных процессов в современном российском обществе, провозгласившем свободу личности важнейшей ценностью, законодателю трудно создавать долговременно действующие правовые нормы, поскольку заранее сложно определить направления общественных, экономических и политических изменений и нормативно закрепить все вероятно возможные отношения. Применение судейского усмотрения призвано отчасти разрешить эти проблемы, позволяя судьям адекватно реагировать на изменяющиеся условия жизни.

Во-вторых, общественные отношения обычно бывают настолько детально урегулированы в законе, что при возникновении правового спора может быть вынесено единственное решение, являющееся законным и обоснованным. Однако бесконечное разнообразие жизненных явлений и индивидуальная неповторимость некоторых из них не всегда позволяют законодателю урегулировать их путем принятия абсолютно определенных (максимально формализованных) норм права. Поэтому многие правовые предписания носят относительно определенный характер, а их применение в конкретной ситуации до известной степени зависит от усмотрения судей либо иных правоприменителей. На эту же причину существования судейского усмотрения указывал и К. И. Комиссаров: «Существуют такие правоотношения, которые группируются не по всем, а лишь по главным родовым признакам. Каждое такое правоотношение хотя и является частным случаем некоторой родовой общности, но обладает настолько существенной спецификой, что требует индивидуального подхода к себе. В связи с этим законодатель лишен возможности детально регламентировать их». Поэтому вопрос о понятии, основании, признаках и пределах усмотрения в правоприменительной деятельности, в частности судейского усмотрения, имеет большое теоретическое и практическое значение.

В-третьих, вполне реальны случаи, когда законодатель при создании нормы не имел намерения предоставить исполнителю возможность действовать по своему усмотрению, однако норма по каким-либо причинам получилась недостаточно ясной, сложной для практического применения, что вынуждает правоприменителя вносить в свою деятельность элемент усмотрения.

В-четвертых, в ряде случаев формулировать в законе абсолютно определенные нормы бывает нецелесообразно. Г. Т. Ткешелиадзе совершенно верно по этому поводу отметил: «Основанием уголовной ответственности является состав преступления, признаки которого предусмотрены в диспозиции уголовного закона. Таким образом, основание уголовной ответственности точно определено в уголовном законе. При определении же размера наказания такая точность и определенность отсутствуют. Это объясняется тем, что каждое конкретно совершенное преступление и личность преступника столь индивидуальны, что законодатель не в силах установить в законе конкретную меру наказания, одинаково эффективную для всех преступников, совершавших данное преступление. Поэтому он ограничивается установлением общих правил, которые, с одной стороны, исключают судебный произвол, а с другой – дают возможность суду учесть индивидуальные особенности совершенного преступления и личности преступника. Этой цели служат прежде всего относительно определенные наказания, предусмотренные в Особенной части УК за отдельные виды преступлений».

Из-за недостаточной изученности проблемы судейского усмотрения в юридической науке еще не сложилось единого подхода к определению этого понятия.

А. П. Корнеев, например, предлагает следующую дефиницию: «Судейское усмотрение – это предоставленное суду правомочие принимать, сообразуясь с конкретными условиями, такое решение по вопросам права, возможность которого вытекает из общих и лишь относительно определенных указаний закона, и которое предоставляется ему в целях принятия оптимального постановления по делу».

В приведенном определении верно подмечена легальность судейского усмотрения: его основанием (источником) является только закон. Применительно к уголовному праву это означает, что при применении уголовно-правовой нормы возможность усмотрения и его пределы могут устанавливаться только Уголовным кодексом. При этом законодатель использует различные технические приемы, с помощью которых правоприменитель наделяется правомочием на собственное усмотрение.

В ряде случаев предоставление определенной свободы в выборе конкретного решения вытекает из конструкции правовой нормы. Для их обозначения предлагаются различные названия.

Так, К. И. Комиссаров, отмечая, что судебное усмотрение является способом применения особого рода правовых норм, считает возможным называть их «ситуационными», поскольку их действие во многом зависит от конкретной ситуации.

Однако вряд ли правильно утверждать, что действие нормы зависит от конкретной ситуации; скорее, ситуационным можно назвать решение, принимаемое на основе подобных норм.

Иногда такие нормы именуются дискреционными. По мнению А. Т. Боннера, «употребление терминов “дискреционные” и “ситуационные” нормы отнюдь не исключает друг друга. Они подчеркивают разные аспекты одного и того же явления. При применении термина “дискреционная норма” внимание акцентируется на определенной свободе выбора правоприменителя в пределах, установленных законом. Назвав эти же нормы “ситуационными”, мы подчеркиваем, что такого рода “свобода” носит относительный характер и во многом определяется конкретной ситуацией, в которой действует правоприменитель. Поэтому нормы, о которых идет речь, предпочтительней именовать двойным термином и обозначать их как дискреционные (ситуационные)».

Представляется, что в новых названиях для обозначения норм, предоставляющих некоторую свободу усмотрения, нет особой необходимости, если можно использовать устоявшиеся в юридической науке наименования. В теории права, а вслед за ней и в науке уголовного права такие нормы принято именовать управомочивающими.

По определению М. С. Поройко, к управомочивающим относятся такие уголовно-правовые нормы, которые представляют собой «организованные в соответствующей структуре и выраженные в форме уголовного закона правила, предоставляющие субъектам-адресатам право выбора предусмотренных вариантов исполнения предписаний законодателя в соответствии с установленным законом порядком в разных сферах применения этих норм УК».

Целью использования управомочивающих норм в уголовном праве является максимально точное и правильное применение положений закона к конкретной жизненной ситуации, так как невозможно учесть все разнообразие обстоятельств дела и особенности личностных характеристик правонарушителей только с помощью императивных требований закона. Основное направление использования управомочивающих норм уголовного права – обеспечение индивидуализации уголовной ответственности, что невозможно без закрепленного в законе усмотрения суда. Для принятия законного, обоснованного и справедливого решения по уголовному делу необходимы не только предписания законодательной власти, но и волеизъявления власти судебной.

Следует заметить, что общие законодательные формулировки («имеет право», «вправе», «может» и др.) либо в последующих нормах данного акта, либо в других нормативных актах очень часто подвергаются детализации, делающей модель правоотношения более конкретной и тем самым ограничивающей сферу судейского усмотрения. В качестве примера можно привести ч. 2 ст. 75 УК, согласно которой лицо, совершившее преступление иной категории (помимо преступлений небольшой и средней тяжести), освобождается от уголовной ответственности только в случаях, предусмотренных в статьях Особенной части УК. Такие специальные виды освобождения от уголовной ответственности указаны в примечаниях к ст. 126, 198, 206, 222, 228 УК и др., предписывающих правоприменителю освободить от уголовной ответственности лиц при наличии условий, перечисленных в указанных примечаниях. Так, лицо, добровольно освободившее похищенного, на основании примечания к ст. 126 УК должно быть освобождено от уголовной ответственности. Тем самым полностью исключается усмотрение правоприменителя, предусмотренное ч. 1 ст. 75 УК.

Следовательно, судейское усмотрение означает не абсолютную, а лишь относительную свободу выбора при принятии решения. Кроме того, пределы судейского усмотрения могут уточняться другими уголовно-правовыми нормами, а также нормами иных отраслей права (например, ч. 2 ст. 20 УПК РФ исключает усмотрение при применении ст. 76 УК по делам частного обвинения).

Таким образом, первый признак усмотрения при применении норм уголовного права состоит в том, что правоприменителю предоставляется относительная свобода выбора при принятии решения, связанного с применением данной нормы к конкретному жизненному случаю.

Основания усмотрения нельзя связывать лишь с отдельными разновидностями норм в целом, поскольку судейское усмотрение предполагается и определенными видами структурных элементов нормы. Так, абстрактно изложенные диспозиции и практически все относительно определенные санкции и санкции с альтернативно указанными видами наказания предоставляют суду некоторую альтернативу в принятии решения.

Еще М. Д. Шаргородский отмечал, что проблема построения диспозиций и санкций в уголовном законодательстве непосредственно связана с вопросом о пределах судейского усмотрения. Он выявил следующую закономерность: чем шире диспозиция (чем более обобщенный характер носит описание признаков состава преступления), а также рамки санкций, тем шире и пределы усмотрения суда, и наоборот. «В то же время, – справедливо утверждал М. Д. Шаргородский, – следует иметь в виду, что между формой диспозиции и формой санкции имеется непосредственное диалектическое взаимодействие, заключающееся в том, что широкие диспозиции требуют и широких рамок относительно определенных санкций, и, напротив, абсолютно определенные санкции применимы лишь при узких рамках диспозиций. Абсолютно определенные санкции требуют чрезвычайной детализации составов, что неприемлемо для советского права. Широкие рамки относительно определенных санкций логически связаны с широкими диспозициями, охватывающими разнообразные деяния. Они лишают точности и определенности, вредят стабильности закона, способны исказить в отдельных случаях линию уголовной политики и могут лишить возможность правильно анализировать преступность».

Приведенное высказывание М. Д. Шаргородского еще раз подтверждает суждение о том, что судейское усмотрение – это объективное явление, основанное на уголовном законе.

При формулировании описательных диспозиций с широкими рамками законодатель для обрисовки отдельных признаков состава преступления часто использует оценочные понятия.

Оценочными в уголовно-правовой литературе считаются такие понятия, содержание которых определяется не законом или иным нормативным правовым актом, а правосознанием лица, применяющего соответствующую правовую норму, исходя из конкретных обстоятельств дела (например, «тяжкие последствия», «значительный ущерб», «существенный вред» и т. п.). Используя их, законодатель стремится дать субъекту применения уголовно-правовой нормы возможность максимально учесть фактические обстоятельства конкретного уголовного дела, а также требования изменяющихся условий жизни общества.

Однако не все согласны с тем, что оценочные понятия предполагают судейское усмотрение. По мнению Г. Т. Ткешелиадзе, «когда речь идет об оценочных признаках состава преступления, применение судебного усмотрения исключается. Квалифицируя преступление, суд не стоит перед выбором при раскрытии оценочных признаков. Похищено ли имущество в крупном или особо крупном размере, это вопрос факта, а не судебного усмотрения. Является ли определенный поступок развратом или не является, это должно быть доказано. Разврат и неразврат – контрадикторные понятия, которые исключают друг друга. Здесь закон не предоставляет суду право выбора. Именно поэтому требование истинности квалификации преступления распространяется на оценочные признаки преступления. Это означает, что применение данного признака к конкретным фактам может быть истинным или ложным. При оценочных признаках... имеется в виду необходимость однозначного употребления этих терминов практикой (в каждом конкретном случае существует правильное и неправильное с точки зрения задач процесса решение)».

Вряд ли можно согласиться с этим утверждением. Автором неосновательно отождествляется процесс доказывания фактических обстоятельств совершения преступления и оценочная деятельность правоприменителя при установлении содержания и юридического значения определенных фактов.

По мнению Д. М. Чечота, «понятие усмотрения предполагает, что соответствующий орган или должностное лицо действует по своей воле, не связанной при принятии решения какой-либо нормой». В пределах предоставленных ему полномочий орган государства «свободен в выборе соответствующего решения».

Столь широкое понимание усмотрения неприемлемо. Автор прав лишь в том, что понятия «свобода» и «усмотрение» тесно связаны между собой. Действительно, свобода понимается как «возможность проявления субъектом своей воли на основе осознания... законов развития природы и общества».

Применение нормы уголовного права, включающей оценочные понятия, не исключает, а, напротив, предполагает предварительное уяснение смысла и воли законодателя, который предоставляет правоприменителю некоторую свободу в принятии решения, устанавливая вместе с тем определенные границы усмотрения. Именно с допустимыми пределами судейского усмотрения и связан его второй признак.

Мнение, в целом сходное с точкой зрения Д. М. Чечота, высказывает Д. Б. Абушенко. «Понимание свободы (в осуществляемой по усмотрению деятельности правоприменителя) как возможности легитимного выбора, как права выбора противоречит классическим философско-правовым подходам к свободе (Г. В. Ф. Гегель и др.), когда волевые моменты любого субъекта, включая правоприменителя, становятся подчиненными необходимости и утрачивают определяющее значение». Однако далее автор приходит к выводу, что «следуя сложившемуся уголовно-правовому подходу к пониманию свободы воли, полагаем возможным использование термина “свобода” и применительно к деятельности суда».

Необходимо заметить, что Толковый словарь русского языка дает и другое определение свободы, понимая ее как «отсутствие каких-нибудь ограничений в чем-нибудь». Между таким пониманием «свобода» и «усмотрение» нельзя поставить знак равенства; принимая решение по своему усмотрению, правоприменитель, во-первых, ограничен «определенной сферой, причем довольно часто, и в этой, уже ограниченной, сфере он устанавливает еще дополнительные условия для выбора», а во-вторых, должен исходить из общих указаний закона, из цели, которую преследует в данном случае законодатель применительно к конкретным обстоятельствам дела. При этом он руководствуется также принципами права, законами развития общества и нормами морали. В такой ситуации сам термин «усмотрение» приобретает условный и ограниченный характер.

Юридическая Грачева Ю.В. Судейское усмотрение в уголовном праве. Учебное пособие

Юридическая Грачева Ю.В. Судейское усмотрение в уголовном праве. Учебное пособие

Учебное пособие посвящено проблеме целесообразности, допустимости и возможных пределов усмотрения правоприменителя. В нем рассматриваются такие вопросы, как понятие, основание, признаки и пределы усмотрения в правоприменительной деятельности, в частности судейского усмотрения.<br /> Примеры судебно-следственной практики приведены с использованием материалов СПС «КонсультантПлюс».<br /> Настоящее издание предназначено для студентов и аспирантов, изучающих курс «Уголовное право Российской Федерации», преподавателей юридических вузов и факультетов, а также практических работников.

Внимание! Авторские права на книгу "Судейское усмотрение в уголовном праве. Учебное пособие" (Грачева Ю.В.) охраняются законодательством!