|
|
ОглавлениеРаздел II. Договорная форма саморегулирования в сфере предпринимательства Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуРаздел II. Договорная форма саморегулирования в сфере предпринимательстваГлава 4. Договорное саморегулирование в системе частноправового регулирования§ 4.1. Понятие договорного саморегулированияПротивопоставление частноправового регулирования публично-правовому давно укоренилось в доктрине и не вызывает принципиальных возражений. Как отмечает В.Р. Шарифуллин, «главным отличием публично-правового регулирования от частноправового является то, что публично-правовое регулирование – это всегда государственно-властное императивное юридическое воздействие. В публично-правовой сфере отношений государство, в лице его компетентных органов и должностных лиц, предписывает правила поведения остальным участникам данных отношений, в них нет места правовой саморегуляции. Напротив, частноправовое регулирование охватывает правовую активность самих участников регулируемых отношений, предоставляя им возможность выбора правовых средств и способов удовлетворения их частных интересов». Частноправовое регулирование способствует расширению самостоятельности хозяйствующих субъектов, увеличению удельного веса их саморегуляции и требует сужения областей государственного управления. Частноправовое регулирование диспозитивно и призвано создать для его участников широчайшие возможности для нормирования своего поведения на основании принципов равенства, автономии воли и имущественной самостоятельности, неприкосновенности собственности, свободы договора, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты. Рыночные отношения не могут быть урегулированы только с помощью правовых норм, поскольку рынок является саморегулирующейся системой, основанной на свободной деятельности его участников в рамках допустимого государственного регулирования и допускающей широкое применение индивидуального правового регулирования, осуществляемого при помощи таких индивидуальных правовых средств как договор, ответственность, акты применения права и др. Как отмечает В.В. Мельников, индивидуальное правовое регулирование в значительной степени основывается на нормативном правовом регулировании, дополняя и конкретизируя его. Однако в сфере регулирования рыночной экономики роль индивидуального правового регулирования значительно возрастает с учетом того, что невозможно с помощью правовых норм урегулировать всю совокупность чрезвычайно сложных отношений рынка. Довольно часто в цивилистике термин «саморегулирование» употребляется для определения роли гражданского права в регулировании экономических отношений. «Любой субъект гражданского права, действуя лично или вступая в объединение с иными субъектами, имеет возможность применить прием саморегулирования, что образует его самостоятельное субъективное гражданское право, реализуемое непосредственно или опосредованно». Е.А Суханов отмечает, регулятивная функция гражданского права заключается в предоставлении участникам регламентируемых отношений возможностей их самоорганизации, саморегулирования, что отличает ее от регулятивных задач, стоящих перед публичным правом, где почти нет места свободному усмотрению участников. Частное право построено на началах координации (согласования) деятельности юридически равных участников регулируемых отношений, реализующих собственные (частные) интересы, и потому представляет собой систему их децентрализованного регулирования, в значительной мере – саморегулирования. В таком контексте частноправовое регулирование будет осуществляться на основании не только норм частного права (санкционированных государством и в силу этого устанавливающих границы свободного усмотрения), но и применяемых его сторонами индивидуальных правовых средств, среди которых основным и наиболее изученным является гражданско-правовой договор. Вследствие этого в доктрине для обозначения принципиальной возможности частноправового регулирования посредством закрепленной в ГК РФ конструкции гражданско-правового договора довольно часто используется термин «договорное регулирование» и намного реже «договорное саморегулирование». Саморегулируемые организации также представляют собой правовое средство (институциональное) частноправового регулирования, принципиально отличающееся от договора и иных индивидуальных правовых средств, в силу чего правовая роль и статус СРО будут рассмотрены отдельно. Термин «договорное саморегулирование» начинает постепенно укореняться в доктрине и обозначать средство дополнительного регулирования сторонами гражданско-правового договора своих отношений в части установления прав и обязанностей, не предусматриваемых нормативными правовыми актами, использования возможностей диспозитивного регулирования, регулирования отношений, осуществляемого самими их участниками в противовес внешнему нормативно-правовому воздействию. Но в любом случае договорное саморегулирование опирается на силу допустившего его закона, определяющего границы свободы, причем как в процессе заключения, так и изменения и прекращения договора. Саморегулирование иногда называют «теневым правом», проявляющим себя в юридическом плюрализме, когда государство не обладает исключительной монополией на право, и являющимся специфической формой неправа, разновидностью негативного неофициального права, которое первично, своеобразным сводом обязательных предписаний. Из этого следует вывод о необходимости учета позитивного влияния теневого права и преодоления «теневизации» официального права. И поскольку государство не обладает монополией на правообразование, «теневое право» (в его позитивном смысле) возникает самопроизвольным путем и имеет право на существование. Но оценку саморегулирования с позиций теневого права нельзя признать верной, поскольку само по себе теневое право чаще всего рассматривается в его негативном смысле – как право, обессиливающее позитивное право. Но как правильно отмечает С.Ю. Филиппова, саморегулирование «…не обессиливает, а восполняет недостатки и без того обессиленного (по различным причинам) позитивного права. Оценка права сторон, права, зафиксированного в договоре, внутреннем акте организации и иных средствах выработки собственных правил сторонами как «теневое», на наш взгляд, свидетельствует о недопонимании сущности этого важнейшего правового явления. Пренебрежительное отношение к этому инструменту права совершенно незаслуженно и показывает слабое понимание смысла договорного воздействия на поведение сторон». Иногда нормы саморегулирования (применительно к Интернету) воспринимают в качестве «реликтового права», как сложившийся де-факто в Интернете комплекс обычаев, представлений, практики взаимоотношений, типичных договорных норм, который используется как при отсутствии законодательного регулирования специфических сетевых взаимоотношений, так и вопреки законодательству. Но такое расширительное толкование саморегулирования совершенно необоснованно, т.к. не учитывает наличие естественных (в рамках общего права) и легальных (в рамках позитивного права) регуляторов. И проблема такого недопонимания, нежелания видеть последствия характерна как раз для тех случаев, когда саморегулирование связывают со вседозволенностью, что свидетельствует о поверхностном представлении о саморегулировании, в чем, отчасти, повинны и сами специалисты, разрабатывающие концепции саморегулирования, но не объясняющие механизма их действия. Поэтому придание договорному саморегулированию вторичного характера, характера «теневого» права недопустимо и заслуженно критикуется в литературе, ибо именно синергетические закономерности как новый взгляд на природу функционирования правовых механизмов вынуждают позитивное право и саморегулирование существовать вместе как единое целое, образуя дуалистическую пару и в сумме составляя правовое воздействие, равное «единице». Довольно часто исследователи сосредотачивают свое внимание на возможности применения договора в сферах частного и публичного права, исследовании понятия «договор» и его проявлениях как сделки, правоотношения и формы волеизъявления, говоря о регулирующей функции договора. Как справедливо отмечает Е.А. Суханов, договорное саморегулирование всегда опирается на силу допустившего его закона, т.е. на силу публичной власти (государства), с помощью договоров экономические отношения подвергаются саморегулированию их участников – наиболее эффективному способу организации хозяйственной деятельности. Гражданско-правовой договор дает своим участникам возможность свободно согласовать свои интересы и цели и определить необходимые действия по их достижению, в силу чего договор становится эффективным способом организации взаимоотношений его сторон, учитывающим их обоюдные интересы. В таком контексте договорное саморегулирование приобретает совершенно иное значение и выступает полноценном регулятором частноправовых отношений, опирающимся не столько на позитивное право и его императивные и диспозитивные нормы, сколько на субъективно существующие потребности участников гражданского оборота самостоятельно и своих интересах опосредовать договором свои права и обязанности. И в этом смысле договорное саморегулирование как проявление принципа свободы договора и более общего принципа свободы экономической деятельности предоставляет широчайшие возможности для нормирования субъектами своего поведения в рамках объективно и позитивно установленных ограничителей. Принцип свободы экономической деятельности, закрепленный в ч. 1 ст. 8 Конституции РФ, относится к числу интегрированных принципов, поскольку объединяет несколько относительно самостоятельных принципов правового регулирования отношений в сфере предпринимательской деятельности – принципов свободы договора, свободы конкуренции, общедозволительного принципа. В соответствии с конституционным принципом свободы экономической деятельности граждане, реализуя право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч. 1 ст. 34 Конституции РФ), могут самостоятельно определять сферу этой деятельности и осуществлять ее как непосредственно, так и путем создания юридического лица либо участия в нем единолично или совместно с другими гражданами и юридическими лицами, вправе осуществлять ее самостоятельно на свой риск, самостоятельно и единолично оценивать ее эффективность и целесообразность. Поэтому можно считать актуальным и поиск границ свободы осуществления экономической деятельности в рамках саморегулируемых организаций как специфического институционального средства частноправового регулирования. И хотя деятельность саморегулируемых организаций весьма детализирована в специальном законодательстве, критерии определения пределов непосредственного осуществления гражданами экономической деятельности, в т.ч. путем заключения и исполнения договоров, применимы и в отношении СРО. Свобода частноправового усмотрения может допускать, к примеру, применение исламского права в неисламских юрисдикциях в рамках предусматриваемой национальным законодательством свободы осуществления экономической деятельности и свободы договора (ст. 421 ГК РФ) при условии соблюдения императивных норм, разработку саморегулируемыми организациями стандартов и правил осуществления предпринимательской или профессиональной деятельности, не противоречащих императивным требованиям национального законодательства и соответствующих нормам исламского права. Границы применения договорного саморегулирования обуславливаются, в первую очередь, самим понятием «договор», содержащемся и широко используемым не только в гражданском, но и иных отраслях законодательства (трудовом, административном, конституционном, налоговом, бюджетном и др.). В силу ст. 153, п. 1, 3 ст. 154, ст. 420 ГК РФ договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей. Именно множественность состава участников отграничивает понятие «договор» от понятия «сделка», под которой понимаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Двух- и многосторонние сделки называются договором, и для их заключения необходимо выражение согласованной воли двух сторон (двусторонняя сделка) либо трех или более сторон (многосторонняя сделка). Поэтому к договорам применяются правила о двух- и многосторонних сделках. Указанное легальное понятие договора и преобладающая в юридической литературе точка зрения на правовую природу гражданско-правового договора совпадают. В той или иной интерпретации, но признаки гражданско-правового договора в их доктринальном толковании сводятся к следующим: а) наличие соглашения (согласованных действий) участников; б) направленность на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. В некоторых случаях даются содержательно более широкие определения договора, как нам представляется, в целях акцентирования внимания на регулятивной функции договора. По мнению Е.А. Суханова «договор как средство (инструмент) регулирования взаимоотношений его участников предстает в виде согласованной сторонами и ставшей для них юридически обязательной программы, их совместных действий по достижению определенного экономического (имущественного) результата». А.Д. Корецкий под гражданско-правовым договором понимает «объективированные в установленном законодательством порядке, свободносогласованные намерения нескольких лиц совершить друг с другом юридическую сделку (или сделки) с целях реализации личных интересов». В таком контексте гражданско-правовой договор предстает в виде регулятора общественно-экономических отношений, поскольку «…договорное регулирование является естественным или, можно сказать, природным саморегулятором общества и экономики». Именно регулятивная функция позволяет выделить договор из иных индивидуальных актов. М.Ф. Казанцев, определяя гражданское правовое договорное регулирование как разновидность децентрализованного (автономного, частного) правового регулирования, говорит о договоре как средстве автономного саморегулирования отношений между людьми. По мнению Р.В. Шарифуллина «индивидуально-договорное регулирование является специфическим уровнем частноправового регулирования, поскольку практически полностью определяется волеизъявлением субъектов и в большей степени по сравнению с другими видами правового регулирования связано с правовой саморегуляцией, выражающей диспозитивную направленность частного права. Договор, будучи сложным юридическим явлением, носит комплексный характер, …устанавливает меру возможного и должного поведения сторон по их соглашению, …позволяет реализовать многочисленные интересы участников частноправовых отношений, учесть конкретные жизненные обстоятельства, предоставляя при этом каждой из сторон правовые гарантии». Довольно часто в цивилистике в противовес нормативному регулированию выделяют индивидуальное регулирование и связывают его именно с договорным регулированием. Иногда ему ошибочно, по нашему мнению, противопоставляют индивидуальное саморегулирование, основываясь на делении сделок на односторонние и многосторонние. И такого рода примеры ограничительного понимания договорного саморегулирования не единичны. К.И. Забоев отмечает: «свободный рынок, т.е. рынок, основанный на принципе свободы гражданско-правового договора, в состоянии саморегулироваться. Кончено, не оспорим тот факт, что такое саморегулирование должно происходить на основе законов, установленных государством и определяющих границы свободы договора, поскольку государство должно контролировать свободную стихию договорного регулирования. И в связи с этим, безусловно, нельзя утрировать значение такого саморегулирования, считая его единственным фактором, направляющим развитие рыночной экономики». Ю.Г Лескова, выделяя договор среди индивидуальных актов, рассматривает его правовую природу как регулятивное средство саморегулирования, а договорное регулирование как форму саморегулирования, тем не менее, использует более соответствующий рассматриваемому частноправовому регулированию термин «частноправовое саморегулирование» (правда, без объяснения его сути и в противопоставлении с «частно-публичным саморегулированием», что воспринимается нами критически, но отражает взгляды ученого на саморегулирование как и частноправовое, и публично-правовое явление). Регулирование отношений посредством договора С.С. Алексеев называл «автономный регулированием» и выделял два его признака – осуществление регулирования самими участниками отношений (т.е. саморегулирование) и равенство участников отношений. Волеизъявление субъектов, признание юридической силы за заключенным надлежащим образом договором, как правильно указывает Б.И. Пугинский, являются факторами, создающими регулятивные возможности договора. Таким образом, довольно много исследователей связывали возможности договорного саморегулирования именно с конструкцией гражданско-правового договора, что отражало определенный этап развития цивилистической науки, а теперь существенно и необоснованно сужает сферы применения и понятия «договорного саморегулирования», и более общего понятия «частноправовое саморегулирование». Представляется более правильным рассматривать договор в качестве одного из частноправовых средств, что начинает находить свою поддержку в литературе. Так, В.В. Батин указывает: «В рыночном хозяйстве договор становится одним из основных способов регулирования экономических взаимосвязей… Условия договоров в большинстве случаев формируются самими сторонами и отражают баланс их частных интересов, учитывающий конкретную экономическую ситуацию. … с помощью договоров экономические отношения подвергаются саморегулированию их участников…». А именно частноправовое саморегулирование, как отмечает Я.А. Гейвандов, в его взаимосвязи с публично-правовой централизацией способно решить задачу построения эффективной модели экономики. Проникновение частноправовых начал в хозяйственную деятельность, особенно при переходе к ее высшим формам, не исключает, а, наоборот, предполагает сохранение государственного регулирования, но в более совершенной форме. Поэтому нам представляет важным рассматривать саморегулирование как явление частноправового характера, не допуская его необоснованного сужения и препятствуя ограничению реализации конституционно закрепленного принципа свободы осуществления экономической деятельности. И поскольку гражданско-правовое понятие «договор» является весьма узким и не способным охватить иные частноправовые явления, имеющие в своей основе направленное на достижение определенной правовой цели волеизъявление участников, определяющее поведение последних, в юридической науке необходимо выделить в качестве самостоятельной категорию «договорное саморегулирование», включающее в себя в качестве вида правового средства помимо гражданско-правового договора иные правовые явления частноправового характера. Яркие примеры таких правовых явлений (в основе которых может лежать договор в качестве частного случая), способные образовывать относительно самостоятельные и устойчивые формы взаимодействия сторон в разной степени их детализации, существенно не зависимые от случайных изменений внешней среды, содержатся в действующем законодательстве: а) действия хозяйствующих субъектов, коллективно доминирующих на товарном рынке или в составе группы лиц с использованием доминирующего положения; б) соглашения хозяйствующих субъектов; в) согласованные действия хозяйствующих субъектов; г) соглашения и согласованные действия с участием органов власти или между органами власти; д) координация деятельности субъектов; е) локальное регулирование посредством принятия внутренних документов органами управления юридических лиц и др. |
||||||||||||||||||||||
