Книги

Онтология отечественной науки трудового права в постсоветский период. Монография

Лушников А.М., Лушникова М.В.

Возрастное ограничение:

Жанр:

Юридическая

Издательство:

Проспект

Дата размещения:

13.06.2017

ISBN:

9785392247943

Язык:

Объем текста:

665 стр.

Формат:

epub

Раздел 2.
Рецензионный обзор исследований в области трудового права в постсоветский период

Абсолютно не выношу критики в свою сторону. Поэтому если хотите покритиковать меня, начните лучше так: «О, это шедевр!» — а потом постепенно, не спеша, объясните мои возможные ошибки в сценарии.

Т. Роббинс, совр. амер. актер

§ 1. История трудового права

Из всех критиков самый великий, самый гениальный, самый непогрешимый — время.

В. Г. Белинский (1811–1848), лит. критик, публицист

Интерес ученых-«трудовиков» к историко-правовой проблематике начал возрастать уже с начала 90-х годов, однако первоначально стали выходить публикации в периодической печати, работы учебно-методического характера, соответствующие фрагменты в обобщающих работах.

Хохлов А. В. Российское законодательство о труде в конце ХIХ — начале ХХ века. Иваново: ИвГУ, 1993. 64 с.

Первую относительно объемную работу по истории досоветского трудового законодательства подготовил кандидат юридических наук, доцент Ивановского государственного университета А. В. Хохлов на базе исследований работ ученых дореволюционного периода В. П. Литвинова-Фалинского и А. А. Микулина. В целом представлена объективная картина развития трудового законодательства начиная с Закона от 1 июня 1882 года.

Далее в ней дана краткая характеристика других трудоправовых законов, в том числе 1885, 1886 и 1897, 1903 годов. Упомянут и Устав о промышленности 1893 года, включавший общие положения о личном найме, о найме рабочих на фабрики, заводы, мануфактуры, особые правила взаимоотношений фабрикантов и рабочих.

При этом работа носит описательный характер, а автор в большинстве случаев воздерживается от собственных развернутых оценок. До известной степени такой подход был неизбежен в связи с новизной изучаемого материала, тем более что очевидной сильной стороной работы стал отказ от излишне критического подхода, свойственного исследователям советского периода. Впрочем, следование дореволюционным исследованиям имело и негативные последствия. В частности, это выразилось в крайне малом внимании к Уставу о промышленном труде (издан в 1913 году), которое современные ему российские ученые не успели подробно прокомментировать из-за начавшейся вскоре Первой мировой войны и последующих революционных событий.

В качестве вывода отметим, что данная книга отличается фактической насыщенностью и информативностью. Это был один из первых шагов в направлении возрождения интереса отечественных ученых к истории развития трудового права в досоветский период.

Соболев С. А. Очерки по истории трудового договора в России. Ижевск: ИД «Удмуртский университет», 1999. 67 с.

Вашему вниманию представляется рецензия на исследование кандидата исторических наук, старшего преподавателя (ныне доцента) кафедры трудового права и основ правоведения Удмуртского государственного университета С. А. Соболева. Это один из немногих ученых-«трудовиков», кто последовательно занимается отраслевой историко-правовой проблематикой на протяжении 20 лет.

Автор с известной долей условности выделил четыре периода становления трудового договора в России: первый — начало ХII — ХVII века; второй — ХVIII — начало ХХ века; третий — примерно с 1917 года — по вторую половину 80-х годов; четвертый — примерно с 1990 года — по дату публикации (т. е. 1999 год). При анализе этих периодов С. А. Соболев опирался на опубликованные нормативные правовые акты, активно использовал труды Л. С. Таля, В. А. Поссе, К. П. Победоносцева, Г. Ф. Шершеневича и др. С учетом того, что это было одно из пионерских исследований, отметим его высокий научный уровень.

Однако вызывает сомнение предложенная автором периодизация «становления трудового договора в России». Во-первых, стоило бы заметить становление законодательства по регулированию наемного труда, поскольку само понятие трудового договора относится уже к началу ХХ века. Во-вторых, период начала ХII — ХVII века целесообразно связывать только с формированием предпосылок, но никак не со становлением законодательства о труде и трудовом договоре, как и значительную часть второго периода.

Наконец, не совсем понятен жанр публикации, тем более что авторский текст занял первые 35 страниц, а далее приведены выдержки из досоветских нормативных правовых актов от Русской Правды до Устава о промышленности фабричной и заводской. Спорен и их выбор, поскольку отсутствуют примеры из ключевых актов, в том числе Закона от 3 июня 1886 г. и Устава о промышленном труде (издан в 1913 году). Но, подчеркнем, данная работа стала предвестником активизации историко-правовых исследований трудовых отношений.

Хохлов Е. Б. Очерки истории правового регулирования труда в России. Ч. 1. Правовое регулирование труда в Российской империи. Учеб. пособ. СПб.: Спец. юр. ф-т по переподготовке кадров по юридическим наукам СПбГУ, 1999. 196 с.

Е. Б. Хохлов, доктор юридических наук, профессор (впоследствии заведующий кафедрой) трудового права и охраны труда Санкт-Петербургского государственного университета, является одним из ведущих специалистов в области истории трудового права.

Структура данной книги вполне логична и согласуется с авторским замыслом. В первой главе, посвященной истории правового регулирования труда в Российской империи, рассматривается состояние российской экономики накануне реформ 60-х годов ХIХ века.

Далее дана общая характеристика механизма правового регулирования труда, сложившаяся к тому времени, рассмотрены законопроекты в данной сфере 60–80-х годов ХIХ века, показано формирование фабричного законодательства Российской империи. Автор обоснованно связывает это формирование с периодом конца ХIХ — начала ХХ веков, а ключевую роль отводит Закону от 3 июня 1886 г., заложившего нормативную базу формирования института трудового договора, и объединению фабричных законов в Своде законов о государственном благоустройстве (с. 70, 180, 185,186 и др.).

Вторая глава характеризует механизм правового регулирования наемного труда в Российской империи, т. е. в период до 1917 года. Отдельно рассматривается законодательство о найме, профсоюзы и практика коллективно-договорного регулирования, трудовой договор, ответственность в отношениях найма труда.

При подготовке работы и в формировании выводов Е. Б. Хохлов опирался преимущественно на труды российских правоведов и экономистов, таких, как А. Н. Быков, В. П. Литвинов-Фалинский, Л. С. Таль, М. И. Туган-Барановский, а также советских ученых В. Я. Лаверычева, И. И. Шелымагина. С большинством изложенных в работе выводов можно согласиться. Это касается, в частности, перечня недостатков российского трудового законодательства (разнородный характер его норм, далекая от совершенства система построения и др.). Обоснованно указано, что трудовое законодательство формировалось на стыке полицейского и гражданского права, т. е. не выделилось из гражданского и не нуждается в возвращении (с. 177, 178). Е. Б. Хохлов приветствовал возвращение в науку имен и трудов старых дореволюционных профессоров и практических работников и в своих исследованиях опирался на эти работы.

К недостаткам книги можно отнести полное отсутствие ссылок на литературу и источники, что, однако было оговорено автором с указанием на специфику жанра учебного пособия. Данная работа была анонсирована как первая часть, однако вторая часть так и не вышла. Вероятно, стоило более развернуто высказать авторскую позицию о более раннем генезисе российского трудового права. Однако в целом данное учебное пособие выполняет свою функцию и дает целостное представление о формировании российского трудового права.

Акопова Е. М. Трудовой договор: становление и развитие. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского университета, 2001. 132 с.

Е. М. Акопова (1922–2012), доктор юридических наук, профессор, долгие годы была преподавателем, затем заведующим кафедрой гражданского процессуального и трудового права Ростовского государственного (Южного федерального) университета. Многие ее труды были посвящены трудовому договору. Настоящее исследование носило в большей степени историко-правовой характер и связано с темой ее докторской диссертации.

Автор последовательно рассмотрел следующие блоки проблем: договор найма труда в странах европейского континента (I–XХ века); правовое опосредование найма труда в дореволюционной России; регулирование трудовых отношений в советский период до 1945 года; формирование фундаментальных юридических категорий трудового права — трудового договора и трудового правоотношения, и, наконец, правовое регулирование трудовых отношений в периоды «оттепели», «развитого социализма», «застоя» и «перестройки».

Достаточно интересный фрагмент посвящен правовому опосредованию договора найма в древнеримском частном праве (с. 7–12). Опираясь на работы Л. С. Таля, И. А. Покровского, И. Б. Новицкого и др., Е. М. Акопова сделала обоснованный вывод об идеальной основе договорной теории, сформированной в Древнем Риме, для гражданского права всех последующих цивилизаций. Однако это не совсем согласуется с ее же положением о том, что трудовой договор, как и другие частноправовые сделки, был порожден древнеримской правовой мыслью (с. 5). Вероятно, правильнее было бы утверждать, что римское право подготовило почву для формирования конструкции трудового договора, но не породило ее. С этим косвенно в дальнейшем соглашается и автор (с. 17), обоснованно связывая с этим выделение трудового договора на базе договора личного найма на рубеже ХIХ — ХХ веков. При этом проведено авторское сопоставление понятий «договор личного найма», «рабочий договор», «трудовой договор» (с. 27–29).

История правового опосредования труда в дореволюционной России анализируется с опорой на труды А. Н. Быкова, К. М. Варшавского, И. С. Войтинского, Л. С. Таля и др. Сделан обоснованный вывод и том, что Россия к 1914 году располагала обширной нормативной базой и потенциалом ученых для совершенствования теории трудового договора (с. 62, 63). Достаточно подробно рассмотрена советская доктрина трудового договора и трудового правоотношения. Затронуты и дискуссионные проблемы о добровольности и принудительности договорных отношений в советский период, о едином трудовом правоотношение и о расщепленных трудовых правоотношениях и др.

С большинством авторских положений и выводов можно согласиться. Однако есть в работе и ряд несущественных недостатков. Так, название параграфов несколько публицистично, не всегда достаточно четко выдержана авторская позиция. Фабричный инспектор и один из первых ученых-«трудовиков» А. Н. Быков представлен с инициалами то А.К., то А. Ф. Но в целом при небольшом объеме данная работа получилась содержательной и интересной.

Киселев И. Я. Трудовое право России. Историко-правовое исследование: учеб. пособие. М.: НОРМА, 2001. 384 с.

Профессор, доктор юридических наук, кандидат экономических наук И. Я. Киселев (1932–2005) известен как один из ведущих отечественных специалистов по сравнительному и международному трудовому праву. Он долгое время был научным сотрудником ИГП АН СССР, затем профессором Академии труда и социальных отношений, Высшей школы экономики и ряда других вузов. В его исследованиях существенное место уделено историко-правовой проблематике, которой были посвящены и специальные публикации. В настоящей работе И. Я. Киселев обратился к истории российского трудового права. Уточним, что это вообще первое в отечественной науке комплексное историко-правовое исследование трудового права России, охватывающее период конец XIX — ХХ веков. Оно является беспрецедентным как по хронологической широте, так и по глубине исследования.

Очевидно, что современное состояние трудового права нельзя понять вне его исторического развития, так как представляет собой результат данного процесса. В связи с этим понятно оживление интереса к истории отрасли, свидетельством чему стал выход данной работы. Можно вполне согласиться с утверждением И. Я. Киселева о том, что «история трудового права, безусловно, должна занять подобающее ей место в науке трудового права. Поэтому необходимы (особенно сейчас!) книги, посвященные этой теме, а также, конечно же, специально отведенные ей лекционные часы и спецкурсы».

Нам представляется, что избранная автором структура работы является оптимальной для достижения поставленной цели. По хронологическому признаку она делится на три части: правовое регулирование труда до октября 1917 года; советское трудовое законодательство; трудовое право после социализма. По каждой части дана обширная подборка научной литературы. Наряду с детальным разбором трудового законодательства в книге представлены также краткие, но емкие характеристики различных периодов становления российской науки трудового права и развития ее теории. Около одной трети работы посвящено наименее исследованному в отечественной науке досоветскому периоду. И. Я. Киселев дает подробный анализ, комментарий, определяет значение в системе источников всех наиболее важных актов фабричного законодательства Российской империи. Особое место отведено Уставу о промышленном труде (далее — УПТ) (издан в 1913 году). Далее в работе проведен подробный разбор основных институтов фабрично-трудового законодательства. Несомненный интерес представляет законодательство о труде Временного Правительства (Постановление о рабочих комитетах в промышленных заведениях, Положение о примирительных камерах и третейских судах и др.), а также проекты законов о трудовом договоре, о заработной плате, о коллективных договорах, о стачках. С такой степенью полноты исследования эти акты были рассмотрены в отечественной литературе впервые. Следует согласиться с автором в том, что некоторые из них оказали влияние на формирование советского трудового законодательства.

Впервые в отечественной науке И. Я. Киселевым проведен концептуальный анализ научного наследия отца-основателя российской науки трудового права Л. С. Таля. Определен вклад выдающегося российского ученого в развитие учений о трудовом договоре, о хозяйской (работодательской) власти и дисциплине труда, о заработной плате, о коллективном договоре и др.

В книге И. Я. Киселева показано участие в развитии науки российского трудового права начала ХХ века не только академических ученых — И. Х. Озерова, Н. Н. Полянского, И. И. Янжула и ряда других, но и В. И. Ленина, марксиста М. Г. Лунца. Последний сюжет в современной научной литературе нельзя отнести к числу популярных, но избранный И. Я. Киселевым объективный подход к исследованию роли отдельных личностей можно только приветствовать. Отметим уважительное отношение автора к историческому материалу, обоснованность его хронологической периодизации, взвешенность оценок. Это в равной мере относится как к первой части работы, посвященной дореволюционному периоду, так и ко второй части о советском трудовом праве. Автором найден объективный подход, предполагающий анализ как положительных, так и отрицательных сторон исследуемого феномена. Большой интерес представляет авторское видение процесса становления советской теории трудового права, характеристика научного наследия Н. Г. Александрова и А. Е. Пашерстника. В центре изучения оказались три кодификации советского трудового законодательства. При этом без авторского комментария не остался ни один сколько-нибудь важный нормативный правовой акт. В целом советскому периоду развития трудового права обоснованно выделено около половины объема исследования.

Постсоветскому трудовому праву в силу объективных причин уделено меньшее место, но его общая характеристика дана автором также впервые в отечественной науке. Повествование охватывает весь ХХ век и включает в себя разбор проектов четвертого ТК РФ.

Упомянем о приложениях к данной работе. УПТ, КЗоТы РСФСР 1918 и 1922 годов давно уже стали библиографической редкостью и многим современным читателям просто недоступны. В этой связи их публикация представляется весьма своевременной и удачно иллюстрирует основные авторские положения.

Книга И. Я. Киселева является учебным пособием, но в значительной части ее материал отличается новизной, затрагивает не рассмотренные ранее сюжеты. Вместе с тем компоновка работы, ее четкая структура, ясный стиль изложения позволяют использовать ее в учебном процессе. В данном случае мы имеем дело с удачным балансом научного и дидактического подходов в изложении материала.

Масштабы поставленных проблем, их тематическая и хронологическая широта делают практически неизбежными наличие в книге дискуссионных или спорных положений. Отметим основные из них. По утверждению И. Я. Киселева, в 1913 году, когда был принят УПТ, такого свода действующего трудового законодательства не было ни в одной другой стране (с. 12). Между тем во Франции неофициальная систематизация трудового законодательства началась еще в 1910 году, а ее результатом стал Кодекс труда в пяти книгах. В этой связи утверждение о приоритете России не выглядит однозначным.

Можно оспорить и положение автора о том, что Л. С. Таль выдвинул тезис о праве на существование (с. 90). На теоретическом уровне это право в конце XIX века обосновал австрийский юрист А. Менгер, в отечественной науке — И. А. Покровский и П. И. Новгородцев в начале ХХ века.

Как нам представляется, не вполне обосновано авторское утверждение о том, что работы И. Х. Озерова, В. П. Литвинова-Фалинского, А. Н. Быкова не претендовали на широкое теоретическое обобщение, концептуальное осмысление вопросов промышленного права (с. 97). Конечно, учеными-«трудовиками» в узком смысле они не являлись, более того, и по образованию, и по сфере деятельности это были экономисты, инженеры. Но именно И. Х. Озеров и В. П. Литвинов-Фалинский первыми обосновали концепцию автономного сотрудничества работников и работодателей, ставшую прообразом модели социального партнерства. Их анализ причин обострения рабочего вопроса и предложение внести правовое начало в регулирование отношений рабочих и хозяев были проведены на высоком уровне и вполне своевременны. А. Н. Быков дал первое в отечественной науке определение понятию «работник», провел анализ форм коллективного воздействия работников на работодателей. Уточним, что не А. Н. Быков с 1907 года, как пишет автор (с. 97), а В. П. Литвинов-Фалинский с 1900 года стал первым читать курс фабричного законодательства в технических вузах.

Не совсем показательными кажутся нам приведенные в книге примеры первых сборников фабричных законов (издание 1908 года) и первых комментариев законодательства о труде (изданы в 1915 году) (с. 98). Первый Сборник русских фабричных законов (в двух частях) был издан в 1885 году под редакцией М. А. Саблина. Первые комментарии фабричных законов появились в конце XIX века (авторы А. А. Плансон, А. Г. Кобеляцкий и др.).

Еще раз подчеркнем, что дискуссионные и спорные положения в работе такого масштаба практически неизбежны. Но она выполняет главную свою задачу — дает системно упорядоченный объем знаний об истории российского трудового права, стимулирует интерес к его проблематике, позволяет по-новому взглянуть на современное состояние отрасли и науки. Книга И. Я. Киселева, несомненно, является актуальной, своевременной и, в известной мере, этапной. В дальнейшем любой непредвзятый исследователь истории трудового права России должен будет начинать свою работу с изучения соответствующих сюжетов данного труда И. Я. Киселева.

Лушников А. М. Становление и развитие науки трудового права и права социального обеспечения в России (вт. пол. ХIХ — нач. ХХ веков). Ярославль: Ярославский государственный педагогический университет им. Ушинского. 2001. 150 с.

Данное исследование является первой в постсоветский период монографической работой, специально посвященной становлению и развитию науки трудового права и права социального обеспечения.

Работа состоит из двух глав. Глава 1 «Становление и развитие науки трудового права и науки права социального обеспечения на рубеже XIX — XX веков: отечественный опыт и западное влияние» посвящена рассмотрению предпосылок формирования науки трудового права и науки права социального обеспечения в России, а также начальным этапам развития данных наук.

По мнению автора, очень трудно оценить современное состояние науки трудового права и науки права социального обеспечения, если не обратиться к истокам их формирования и начальному этапу развития. Многие современные проблемы этих наук, от определения ключевых понятий и до разграничения трудового и гражданского права, просто невозможно разрешить вне исторического контекста.

В монографии констатируется, что формирование социально-трудовых отношений представляет собой очень сложный, длительный и многоуровневый процесс. Его научный анализ привлекал внимание значительного числа российских ученых конца XIX — начала ХХ века. Но только в постсоветский период наметилось повышение интереса к этому научному наследию. Изучение науки без ее исторической составляющей аналогично строительству здания на песке. История российской юридической науки показывает, что лучшие исследования, касающиеся любой отрасли права, были основаны на солидном знании истории вопроса. С учетом этого в монографии показан вклад в генезис и развитие названных наук целого ряда видных исследователей, прежде всего И. Х. Озерова, В. П. Литвинова-Фалинского, Л. С. Таля, И. И. Янжула, В. Г. Яроцкого и др. Эти исследователи условно были разделены на четыре группы: 1) представители академической науки и общественные деятели; 2) служащие фабричных инспекций; 3) представители промышленников и предпринимателей; 4) государственные чиновники (с. 12–15). Подчеркнута важная роль научного сообщества в разработке и осмыслении первых актов российского трудового законодательства, утверждение о том, что некоторые выводы и положения не утратили своего значения и в настоящее время.

Материалы главы 2 «Трудовое право и право социального обеспечения в системе гуманитарных и юридических наук: исторический экскурс» концентрируются вокруг определения места данных юридических наук в общей структуре гуманитарных наук и специфической системе юридических наук.

Специальный раздел посвящен роли учения Дж. М. Кейнса («кейнсианства») в развитии науки трудового права и права социального обеспечения (с. 126–133). В отечественной юридической науке исследование этого сюжета на монографическом уровне проведено впервые.

В приложении к монографии приведены биографические очерки и списки профильных научных публикаций (с. 134–150).

Развитие науки российского трудового права в монографии показано в тесной взаимосвязи с аналогичным процессом на Западе. В одном ряду с учеными, стоявшими у истоков науки трудового права, — Ф. Лотмаром, Г. Рюмелином, Ф. Эндеманном (Германия), А. Мешлени и Э. Штейнбахом (Австро-Венгрия), П. Пиком и Р. Салейлем (Франция), назван отечественный правовед Л. С. Таль. К тому же практически все работы российских ученых в той или иной мере опирались на исследования зарубежных авторов. При этом дискуссии с зарубежными коллегами носили порой острый, но в целом конструктивный характер. Европейские юристы также были знакомы с работами российских коллег, поэтому можно говорить о взаимовлиянии различных европейских школ, среди которых отечественная занимала видное место.

Автор, кроме того, исходил из того, что в настоящее время потребность в новых подходах очевидна. Современные политические, экономические и социальные условия трудно сопоставимы с аналогичными вековой давности, но некоторые юридические конструкции и концептуальные положения, выработанные в то время, могут быть востребованы и сейчас. Данные положения были предложены вниманию читателей (признаки трудового отношения, классификация трудовых споров, конструкция договоров о труде и др.).

В книге поддерживается позиция великого австрийского экономиста, но юриста по образованию Й. Шумпетера, который писал: «…состояние любой науки в данный момент времени в скрытом виде содержит ее историю и не может быть удовлетворительно изложено, если это скрытое присутствие не сделать открытым».

Богдан В. И. Трудовое законодательство России: историко-правовой анализ. М.: Ось-89. 2003. 192 с.

Достаточно трудно определить жанр рецензируемой книги (хотя она подготовлена по материалам кандидатской диссертации), но в любом случае это не монография, не аналитическое исследование и не учебное пособие. Скорее, это описание (с использованием трудов ученых досоветского периода) развития трудового законодательства с 1882 по 1917 год и попытка его сравнения с советским, а главным образом постсоветским, трудовым законодательством, прежде всего с нормами ТК РФ.

Работа состоит из двух глав: первая посвящена основным этапам становления и развития российского фабричного законодательства в конце ХIХ — начале ХХ века. Сначала дается обзор источников фабричного законодательства, а затем оно рассматривается в соответствии с правовым регулированием по отдельным категориям работников и отдельным институтам. Речь идет о правовом регулировании труда малолетних и женщин, об отношениях между рабочими и фабрикантами, о рабочем времени. Уделено внимание надзору за выполнением фабричного законодательства, институту фабричных старост, а также гарантиям и компенсациям рабочим и служащим, членам их семей, выплачиваемым при наступлении несчастных случаев на предприятиях фабрично-заводской промышленности.

Материал этой главы носит строго описательный характер, автор опирается исключительно на работы дореволюционных авторов, ориентируется преимущественно на исследования В. П. Литвинова-Фалинского 1900 года издания. Какие-либо выводы или авторские оценки практически отсутствуют, как и сопоставление иных точек зрения и научная критика. Самым «новым» из использованной в этой главе литературы является исследование советского экономиста И. И. Шалымагина 1947 года издания. Такое впечатление, что автор либо не знает о существовании современных ему историко-правовых отраслевых исследований (на 2003 год около 10 книг и 100 статей, минимум три кандидатские диссертации), либо по непонятным причинам игнорирует их. Более того, во всей работе по пальцам можно пересчитать ссылки на работы «свежее» 1950-х годов, а на постсоветские исследования их почти нет. Отметим, что аналогичный материал в том или ином объеме по дореволюционному периоду публиковался неоднократно.

Строгую приверженность старым исследованиям можно приветствовать, если автором соблюдены два условия. Во-первых, они впервые вводятся в научный оборот, закрывают лакуну в материалах по какому-либо вопросу, а, во-вторых, сопровождаются современной оценкой в контексте имеющихся историко-правовых знаний. В данной работе, по нашему мнению, этого не наблюдается.

Сделав упор на работы авторов начала ХХ века, В. И. Богдан в обзоре законодательства, действовавшего до 1917 года, не упоминает Устав о промышленном труде (издан в 1913 году): «В период с 1903 г. по февраль 1917 г. в данные законодательные акты (принятые до 1903 года. — Прим. Л. А. М.) вносились изменения и дополнения» (с. 8, 9). По-видимому, УПТ и есть плод таких «изменений и дополнений» — так «скромно» оценен первый систематизированный (в виде инкорпорации) трудоправовой акт, который, по всеобщей оценке, является каркасом всего дореволюционного законодательства и прообразом советских трудоправовых кодификаций. Однако УПТ нет ни в авторском списке нормативных правовых актов, ни в обзоре. Весьма специфична и авторская терминология. Так, параграф 7 назван «Гарантии и компенсации рабочих и служащих, членов их семей…» (с. 94). Между тем, очевидно, что компенсации предоставляются рабочим и служащим, членам их семей.

В первом параграфе (с. 117–127) второй главы «Фабричное законодательство Российской империи и современное трудовое право — историко-правовые параллели» очень кратко (в пределах одного абзаца) рассмотрено «правовое регулирование трудовых отношений в советский и постсоветский период», а также период 1922–2001 годов.

Далее строго по ТК РФ (никакая литература в данном случае вообще не представлена, опять же либо в силу незнания о ней, либо в силу сознательного игнорирования) рассматривается в сравнении правовое регулирование труда лиц, не достигших 18 лет, правовое регулирование труда женщин и сборное «современное правовое регулирование наиболее важных трудовых отношений». В этот перечень совершенно неожиданно попало «правовое регулирование труда детей» (с. 131–133), не имеющее отношение к трудовому праву, что понимает и сам автор. Что такое «наиболее важные трудовые отношения» (с. 135) и почему они наиболее важные, остается непонятным. Возможно, автор придерживается концепции расщепленных трудовых отношений, но из его работы вообще не ясно, как он относится к структуре и содержанию трудового права. Так, без всяких оговорок об отраслевой принадлежности указывается, что «в настоящее время правоотношения, связанные с гарантиями и компенсациями работникам при несчастных случаях на производстве и профессиональных заболеваниях, регулируются ст. 184 ТК РФ…» (с. 181). Про то, что это статья отсылочная. и про существование отрасли права социального обеспечения не упоминается. О том, что регулируются не правоотношения (урегулированные нормами права общественные отношения), а общественные отношения, даже не стоит напоминать. Возможно, здесь проявился оригинальный авторский взгляд.

Некоторый интерес может представлять сравнение Закона от 3 июня 1886 года и ТК РФ в части «правового регулирования наиболее важных трудовых отношений», сведенное в таблицу, однако автор вновь не обращается к УПТ и другим соответствующим законам трудового права.

Киселев И. Я. Трудовое право в тоталитарном обществе (из истории права в ХХ в.). М.: ИНИОН РАН. Отд. правоведения, 2003. 84 с.

Данная работа представляет собой интересную попытку провести сравнительное исследование советского трудового права (1917–1991), трудового права фашистской Италии (1922–1945) и нацистской Германии (1933–1945), что определило структуру книги и последовательность изложения материала.

Первая часть, посвященная советскому трудовому праву, во многом опирается на уже опубликованную автором монографию. Уточним, что тоталитарным советское государство (вероятно, лучше говорить о государстве, а не об обществе) было преимущественно в конце 20-х — начале 50-х годов ХХ века, т. е. в период сталинизма. Примечательно, что этот период анализируется в работе наиболее подробно (с. 24–36).

Трудовое право фашистской Италии показано через реализацию своеобразной модели «социального партнерства», государственного и хозяйственного патернализма, основы которых были заложены Хартией труда, принятой Большим фашистским советом 21 апреля 1927 года, как высшим органом фашистской партии. Именно анализу этого акта, получившего силу закона, уделено существенное внимание (с. 41–43). Подчеркивается, что была предпринята попытка создать новое трудовое право, снимающее классовые противоречия в рамках корпоративного государства. В связи с этим автор отмечает, что за первые пять лет пребывания фашистов у власти ими было принято свыше 250 нормативных правовых актов, регулирующих трудовые отношения, подчеркивает фундаментальное значение Закона о правовой организации коллективных трудовых отношений от 3 апреля 1926 года и королевского Декрета от 1 июня 1926 года о порядке применения этого закона. Далее четко, сжато и на концептуальном уровне рассмотрены правовое положение профсоюзов, регулирование коллективных договоров, мирное разрешение трудовых конфликтов и третейские суды, а также запрет забастовок и локаутов, реформы индивидуального трудового права, ведь И. Я. Киселев был специалистом именно по трудовому праву Италии и использовал материалы переведенных им зарубежных исследований.

При рассмотрении трудового права нацистской Германии отметим его прикладной, утилитарный характер. Перестройка трудового права показана через новации в государственном управлении трудом, перестройку коллективного трудового права, новые методы укрепления трудовой дисциплины. Подчеркнуто широкое использование принудительного труда и нарочитая расовая дискриминация.

В заключение И. Я. Киселев выделяет как общее, так и особенное, свойственное трудовому праву названных государств. Как итог можно констатировать: получился краткий, но очень емкий и информативный очерк об уроках, которые надо помнить всем.

Лушников А. М. Наука трудового права России: историко-правовые очерки в лицах и событиях. М.: Проспект, 2003. 304 с.

В данной монографии рассматривается развитие науки трудового права России от ее истоков в основном до начала постсоветского периода. Она написана в не совсем обычном жанре. В основу монографии положены биографические материалы, но это не сборник биографий. Как представляется автору, вне личностного фактора невозможно в полном объеме рассмотреть эволюцию российской науки трудового права. Структурно монография делится на две части. Первая из них охватывает период до начала ХХ века, а вторая — советское и постсоветское время. Каждую из них претворяет вводный очерк, в котором дается общая характеристика развития названной науки в эти периоды, приводится краткая биографическая справка и обзор научного наследия ведущих отечественных ученых-«трудовиков».

Как писал известный историк академик Л. В. Черепнин, «интерес к биографии большого человека, к его жизненному пути — это не проявление праздного любопытства и даже не результат простой любознательности. Биография в ряде случаев дает ключ к пониманию творчества». О большинстве ученых, чье научное наследие рассмотрено в рецензируемой работе, было известно очень мало или почти ничего, поэтому информация о них собиралась буквально по крупицам из справочной и мемуарной литературы, в том числе некрологов. Но значительная часть фактических данных была получена из личных дел ученых, которые хранятся в архивах кадровой службы университетов и научно-исследовательских институтов, а также из фондов Российского государственного исторического архива (РГИА) и Государственного архива РФ (ГА РФ). Не последнюю роль сыграли и личные воспоминания учеников и коллег персонажей книги, за что автор выразил благодарность профессорам К. Н. Гусову, С. А. Иванову, И. Я. Киселеву, С. П. Маврину, А. И. Ставцевой, А. И. Шебановой.

При анализе научного наследия основное внимание уделялось работам, посвященным теоретическим проблемам трудового права. Разделы 2.8, 2.9 данной монографии написаны совместно с профессором М. В. Лушниковой. Она является ученицей профессора А. Д. Зайкина, а профессор Р. З. Лившиц сыграл большую роль в ее научной судьбе.

В первой главе «У истоков науки российского трудового права» рассмотрено научное наследие ученых и общественных деятелей: экономистов, юристов, инженеров, врачей. Далее внимание обращено на фабричных инспекторов, для которых правовое регулирование труда и контроль за соблюдением трудового законодательства стали и содержанием государственной службы, и общественным служением. Значительное место уделено научным трудам Л. С. Таля и И. С. Войтинского. С учетом архивных материалов биография и научное творчество первого из них были исследованы более глубоко. Биография И. С. Войтинского и его научная деятельность в полном объеме были восстановлены впервые.

Затронут сюжет о К. Марксе, марксистах, В. И. Ленине и развитие отечественной науки трудового права. Несмотря на его традиционность и даже известную ритуальность для советской литературы, в монографии был представлен новый взгляд на влияние научного наследия К. Маркса на развитие данной науки в России. В. И. Ленин показан скорее не как теоретик, а как практик решения «рабочего вопроса» с крайних классовых позиций. При этом показан вклад первых ученых-марксистов в развитие отечественной науки трудового права.

В отношении советского периода повествование начинается с первой генерации советских ученых-«трудовиков», которая была представлена как «буржуазными специалистами», так и «красными профессорами». Из персоналий последующих лет советского периода более пристальное внимание обращено на В. М. Догадова, К. М. Варшавского, Н. Г. Александрова, А. Е. Пашерстника, Л. Я. Гинцбурга, А. Д. Зайкина, А. С. Пашкова, Р. З. Лившица. Отдельно рассмотрен период трудового права в условиях Великой Отечественной войны. Как важные для России затронуты деятельность Международной организации труда (далее — МОТ), теория Дж. М. Кейнса, «новый курс» Ф. Д. Рузвельта.

Андриановская И. И. Преемственность в трудовом праве. 2-е изд., перераб. и доп. Южно-Сахалинск: СахГУ, 2010. 264 с.

Действующее российское трудовое законодательство не лишено недостатков как содержательного, так и технико-юридического характера, является недостаточно систематизированным. Данной проблеме в последние годы отечественная трудоправовая наука уделяет пристальное внимание. В своих работах исследователи выявляют противоречия в законодательстве о труде, анализируют перспективы и направления его совершенствования.

Задача повышения эффективности правового регулирования трудовых отношений на основе анализа преемственности в трудовом праве является одной из основных и в монографии И. И. Андриановской (защита докторской диссертации состоялась в 2015 году).

Автор обращает внимание на то, что «исследование влияния преемственных положений на развитие современного трудового права России позволит правильно определить тенденции его развития, выявить стабильную основу в правовом регулировании и повысить его качество» (с. 6). Монография имеет достаточно четкую, логичную структуру, в ней использованы в большом количестве теоретические источники как советского, так и современного периодов.

В первой части работы И. И. Андриановская уделяет внимание общетеоретическим аспектам преемственности, рассматривая данный феномен в двух аспектах: как специфическое качество (свойство) права и как процесс, происходящий в праве (в широком и узком смысле). В теоретической части также представлены виды и условия применения преемственных положений. Автор выделяет и анализирует а) межгосударственную и национальную (внутригосударственную), б) вертикальную и горизонтальную, в) общеправовую, межотраслевую, отраслевую, институциональную, г) высокую и низкую, д) последовательную (постоянную) и непоследовательную (возвратную) виды преемственности.

С точки зрения действенности и эффективности норм права автор обоснованно выявляет три условия использования преемственных положений в праве: первое — адекватности положений сложившемуся уровню регулирования общественных отношений, второе — согласованности преемственных положений с действующими в данный период времени нормами, третье — оправданности использования преемственных положений в современных условиях.

В исследовании также обращается внимание как на позитивное, так и на негативное воздействие преемственности на правовое регулирование общественных отношений, что может проявляться не только в сохранении и использовании выдержавших проверку временем правовых конструкций, но и в несоответствии отдельных положений новым отношениям, нуждающимся в иных подходах к регулированию.

К сожалению, в первой части работы имеется определенная несогласованность между названием главы (параграфов) и их содержанием. Так, в параграфе 1.1 «Понятие преемственности в трудовом праве» затрагиваются лишь общеправовые стороны преемственности, не отражена ее отраслевая специфика. Также в указанном параграфе отсутствует авторское определение преемственности, хотя и обращается внимание на отсутствие в науке единого подхода к данному явлению. Вследствие этого возникает резонный вопрос о том, какого подхода придерживается автор монографии? Этот момент составляет существенный методологический изъян данного исследования.

Во второй части исследования И. И. Андриановская останавливается на исследовании преемственных положений общей и особенной части трудового права. В целом автору удается показать наличие внутренних, объективно существующих преемственных связей в трудовом праве, выявить отдельные недостатки в правовом регулировании труда, определить эффективность как преемственных, так и новых положений и на основе этого сформулировать выводы и предложения, направленные на совершенствование норм трудового права и практики их применения.

Практическую значимость представляют отдельные предложения И. И. Андриановской по корректировке положений действующего ТК РФ, в основе которых лежит неоправданно «забытый» правовой опыт советской эпохи. Так, вполне обоснованно предлагается более четко определить в ТК РФ статус Правил внутреннего трудового распорядка как локального нормативного акта, как было в Кодексе законов о труде (далее — КЗоТ) 1922 года. В настоящее же время, как справедливо отмечает автор монографии, правовая природа правил в ТК РФ противоречива (с одной стороны, они являются локальным нормативным актом, а с другой — приложением к коллективному договору). Также заслуживают внимания предложения по совершенствованию законодательной техники, которые, в частности, выражаются в необходимости возврата к краткости и лаконичности в формулировании отдельных статей ТК РФ. Например, автор в целях удобства применения предлагает разделить весьма объемную ст. 57 «Трудовой договор» на три статьи: «Общие положения содержания трудового договора», «Обязательные условия трудового договора» и «Дополнительные условия трудового договора».

Рассматривая различные аспекты преемственности, И. И. Андриановская не могла не коснуться и вопросов новизны в трудовом праве. Это представляется оправданным, так как указанные явления правовой материи взаимно обуславливают свое существование, диалектически взаимосвязаны друг с другом. Так, при исследовании проблемы негативного влияния преемственности на трудовое право автор предлагает устранить из ТК РФ отдельные рудименты. Например, закрепление в законе дефиниции испытания при приеме на работу позволит устранить правовой пробел и одновременно исправить сохраняющуюся с советских времен неточность формулировки цели испытания (проверке подвергается не сам работник, а его квалификация и деловые качества). В монографии не получила осмысления сохраняющаяся с советских времен тенденция включения в трудовое законодательство значительного числа абстрактных гарантий трудовых прав.

Следует отметить, что основное внимание И. И. Андриановская уделяет анализу преемственных положений института трудового договора в силу его ключевого положения в системе трудового права. Данный раздел является наиболее удачным в плане полноты и последовательности изложения материала. Вместе с тем ряд других институтов в связи с преемственностью исследованы в монографии менее обстоятельно, а иногда даже поверхностно (например, дисциплинарная ответственность).

В своем исследовании И. И. Андриановская отмечает, что «при совершенствовании норм отечественного трудового права необходимо учитывать как общемировые, так и национальные достижения и тенденции развития в регулировании трудовых отношений». При этом на страницах монографии влияние зарубежного и международного правового опыта на развитие отечественного трудового права не рассматривается. Не вполне удачным видится и название монографии — «Преемственность в трудовом праве». Полагаем, более точно отразило бы действительное содержание работы наименование «Преемственность в российском (либо отечественном) трудовом праве». В данном случае наименование работы существенно шире ее содержания.

В рамках работы И. И. Андриановская исследует вопросы преемственности в трудовом праве на основе сравнительного анализа положений КЗоТов РСФСР и действующего ТК РФ в различных редакциях. Данные нормативные правовые акты в целом позволяют успешно решить поставленные исследователем задачи, так как кодифицированный акт традиционно занимает центральное место в системе отраслевых источников, содержит нормы всех институтов трудового права. В то же время в силу многообразия источников трудового права следовало бы провести ретроспективный анализ и иных актов, например, Правил о примирительно-третейском и судебном рассмотрении трудовых конфликтов 1928 года, положений о порядке рассмотрения трудовых споров 1957 и 1974 годов. Это касается и актов толкования права (например, правовых позиций Верховного Суда по вопросам применения трудового законодательства).

Остается открытым вопрос, почему преемственные нормы автор начинает рассматривать только с советской, а не с дореволюционной эпохи? Хорошо известно, что фундамент отечественного трудового законодательства стал закладываться еще на рубеже XIX — XX веков. Этот процесс был связан с формированием в России индустриального общества. При этом отдельные положения фабричных законов и Устава о промышленном труде (издан в 1913 году) были впоследствии заимствованы как советским, так и современным законодателем.

Встречаются в монографии и досадные неточности и опечатки. Так, анализируя ст. 99 ТК РФ, И. И. Андриановская пишет: «Целесообразно подчеркнуть: впервые в истории правового регулирования труда привлечение к сверхурочным работам допускается без согласия работника» (с. 205). В действительности же к таким работам трудящийся мог привлекаться в обязательном порядке и в советскую эпоху, на что лишь требовалось согласие (постановление) определенного органа (конфликтной комиссии, инспекции труда, профсоюзного комитета). В монографии (с. 96) указывается: «В Трудовом кодексе РФ, в отличие от ранее действовавших кодексов, в его Общей части, закреплены следующие понятия: трудовое правоотношение…» (а следовало писать «трудовое отношение»); указывается «КЗоТ 1917 года» вместо КЗоТ 1971 года (с. 227).

Также работа выглядела бы более целостной при наличии заключения, которое по не вполне понятным причинам в монографии отсутствует.

Несмотря на наличие в работе ряда недостатков, следует подчеркнуть, что монография И. И. Андриановской является первым опытом исследования преемственности в трудовом праве, имеет теоретическое и практическое значение, а также служит основой для последующего изучения данной проблемы трудоправовой наукой.

(Совместно с А. Б. Ивановым)

Лушников А. М., Лушникова М. В. Российская школа трудового права и права социального обеспечения: портреты на фоне времени (сравнительно-правовое исследование): в 2 т. Ярославль: ЯрГУ, 2010. Т. 1. 563 с.; Т. 2. 363 с.

Авторы данной монографии поставили перед собой задачу восстановить историю российской школы трудового права и права социального обеспечения. Они исходили из того, что понятие «школа», в том числе применительно к праву, является неоднозначным. Во-первых, под ней понимают направления научной мысли и педагогической практики, созданные отдельными выдающимися учеными или группами ученых, разделяющими сходные методологические установки (например, историческая школа права). Во- вторых, достаточно часто школы ограничиваются только национальными школами права. Оба эти подхода обоснованны, а существование российской школы трудового права не вызывает сомнения. В-третьих, научные школы обычно привязывают к определенным университетским городам, научным центрам или даже регионам. В этом смысле говорят, например, о московской, петербургской, ярославской, уральской, сибирской школах. Именно в этом контексте авторы констатировали существование региональных школ трудового права в рамках единой российской школы трудового права.

Такую школу, с точки зрения авторов, образуют три компонента: личностный (учителя, ученики, администрация, технический персонал учебного заведения, научно-исследовательских учреждений и др.), материальный (материальная база учебного процесса) и социокультурный (социальная и культурная среда в городе или населенном пункте, где располагается учебное заведение или научное учреждение). Все эти компоненты в различных городах и регионах России имели существенные отличия, а в некоторых из них даже являлись уникальными.

При этом необоснованно прикреплять конкретного ученого непременно и только к определенной региональной школе трудового права. Традиционно многие преподаватели за свою академическую карьеру вели занятия в двух, трех, а иногда и более вузах. Например, Ярославль в силу ряда специфических причин, а также географической близости постоянно притягивал к себе преподавателей Московского университета, часть из которых многие годы служила в Демидовском юридическом лицее и Ярославском государственном университете. Некоторых ученых можно причислить сразу к нескольким региональным школам трудового права, например московской, петербургской, ярославской, уральской. Принадлежность к школе — это этап научного и педагогического творчества. При некоторой условности понятие «школы трудового права и права социального обеспечения» имеет право на существование.

В монографии утверждается, что все ученые-«трудовики» России принадлежали и принадлежат к единой школе. Помимо очевидной научно-педагогической, языковой, ментальной, нормативно-правовой близости представителей российской школы трудового права объединяет общность исторической судьбы и тесное персональное пересечение ее представителей. Так, Л. С. Таль, являвшийся основателем российской науки трудового права, обоснованно считается основателем и трех ведущих российских школ трудового права — московской, санкт-петербургской и ярославской. К тому же в науке трудового права никогда не было острого противостояния региональных школ трудового права и права социального обеспечения. Подчеркивается, что «научное районирование» в трудовом праве не связано с административно-территориальным и национальным делением. Не отрицая особенностей развития науки трудового права в бывших союзных республиках, специально не выделяются, например, украинская, белорусская или казахская школы. В этом плане «трудовики» Украины кооперировались преимущественно с московскими учеными, причем это сотрудничество было взаимовыгодным. Достаточно сказать, что А. Е. Пашерстник, биографии и научному наследию которого в монографии уделено большое внимание, начинал свою научную и педагогическую деятельность на Украине, но стал основателем одного из ведущих направлений московской школы трудового права. При этом значительную роль в развитии науки трудового права на Украине сыграл выпускник Петербургского университета, профессор Демидовского юридического лицея в Ярославле В. М. Гордон. Ученые Белоруссии более тесно контактировали с представителями ярославской и московской школ, а Казахстана — с ленинградской (петербургской) школой. Следовательно, есть все основания анализировать развитие относительно однородной российской (дореволюционной, советской и постсоветской) школы трудового права. Этот анализ осуществлялся через изучение развития региональных ответвлений общероссийской школы. Это касается прежде всего московской, петербургской (ленинградской), ярославской, уральской (свердловской (екатеринбургской)), сибирской (омской и томской), пермской, казанской школ трудового права и права социального обеспечения.

При всей важности отнесения ученых к той или иной школе для авторов более насущным является создание «коллективной биографии» (просопографии) российских ученых- «трудовиков». Это научное направление относительно новое для российской науки, хотя достаточно распространено на Западе (В. Шредер, Х. Нимейер и др.). Просопография понимается как «эмпирическое исследование коллектива личностей в его общественном контексте с помощью индивидуальных биографий членов этого коллектива». Исходным в этом смысле является утверждение о том, что отдельный человек, тем более ученый, своеобразен. В то же время он универсален, определяется не только с индивидуальной, но и с общественной точки зрения. В связи с этим необходимо создание такой «коллективной биографии», которая давала бы характеристику не только всем ученым-«трудовикам», но и каждому в отдельности. Напротив, надо показать, как биография каждого отразилась в биографии поколения, а коллективная судьба и исторический контекст выразились в жизненном пути и научном наследии каждого.

В монографии приведены биографические данные и представлена характеристика научного наследия отечественных ученых, которые стояли у истоков науки трудового права и права социального обеспечения, а также внесли существенный вклад в ее развитие. Биографии видных отечественных юристов не только интересны и поучительны сами по себе, они помогают лучше понять научное наследие.

Отмечается, что все персонажи этой книги были людьми неординарными, яркими, талантливыми. Между тем, талантливые и яркие личности всегда сталкиваются с проблемами самореализации, редко вписываются в обыденный контекст бытия. В этой связи вспоминаются слова немецкого писателя Т. Манна: «Вообще говоря, талант очень сложное, трудное понятие, и дело здесь не столько в способностях человека, сколько о том, что представляет собой человек как личность. Вот почему можно сказать, что талант есть способность обрести собственную судьбу». Для России это весьма актуально, особенно для первой половины ХХ века. Наконец, авторы исходили из того, что знание биографий и научного наследия своих предшественников является предпосылкой для научного роста современных исследователей и даже своеобразным моральным требованием. Отечественный теоретик права Н. М. Коркунов писал: «Русскому юристу стыдно не знать своих предшественников. Много или мало они сделали, мы должны это знать. Да к тому же мы можем пожаловаться разве только на малое число людей, посвятивших себя научному изучению права, но никак не на их качество».

Досоветский период в монографии представлен преимущественно докторами наук и магистрами, реже специалистами без ученых степеней, но занимавшими высокое место в служебной иерархии. Часть из них не успели по обстоятельствам общего (войны, революции и др.) или личного (краткий жизненный путь, переход на государственную службу или загруженность общественной работой и др.) характера формализовать свои научные достижения. Это касается для данного периода не только юристов, но и экономистов, инженеров, врачей и других специалистов, занимавшихся проблемами трудового права и права социального обеспечения.

Советский период в монографии представлен докторами наук, а некоторое исключение сделано только для ученых первой половины ХХ века, научный рост которых в силу объективных причин (войны, политические репрессии и др.) несколько замедлился. Все они уже практически исключительно юристы, в том числе оставившие след в развитии других отраслевых юридических наук и общей теории права. Биографические очерки о некоторых российских и советских ученых, занимавшихся проблемами трудового права в конце XIX — ХХ веках публиковались авторами монографии ранее. Для данного издания они были уточнены, а в некоторых случаях исправлены. Анализ биографии и научного творчества охватывает практически всех представителей отечественной школы трудового права и права социального обеспечения, завершивших свой жизненный путь. Исключение сделано для здравствующих на момент написания книги основателей новых региональных школ трудового права: томской, казанской и пермской (соответственно профессоров В. М. Лебедева, А. К. Безиной, Л. Ю. Бугрова). Это касается и представителей ярославской школы трудового права и права социального обеспечения.

Исследование носит сравнительно-правовой характер, что выражается в двух аспектах. Во-первых, это диахронное (реже синхронное) сравнение жизненного пути и научного наследия отечественных ученых. Оно позволяет рассмотреть эволюцию профессиональной деятельности и теоретических воззрений исследователей проблем трудового права и права социального обеспечения. Во-вторых, проводится синхронное сравнение развития науки в нашей стране и на Западе через биографии и исследования ее наиболее ярких представителей. При этом материалы первой главы, посвященной ученым стран Запада, имеют относительно самостоятельный, но все-таки подчиненный характер. Они позволяют соотнести исследования трудоправовой и социально-обеспечительной проблематики в российской науке и науке стран Запада.

Авторы книги постарались быть максимально беспристрастными, но это оказалось крайне сложно. Их пристрастие было обусловлено только вкладом конкретного ученого в развитие науки трудового права и науки права социального обеспечения. Вместе с тем повествование идет о событиях не столь давних и о людях, с некоторыми из которых авторы исследования были лично знакомы. Поэтому они были далеки от полной отстраненности и равнодушия к персонажам данной книги, которая была присуща, допустим, пушкинскому дьяку из «Бориса Годунова», который «Спокойно зрит на правых и неправых, / Добру и злу внимая равнодушно, / Не ведая ни жалости, ни гнева». Напротив, эта книга достаточно личная. Она представляет собой не только анализ жизненного пути и творчества видных ученых, но и дань благодарности людям, которые сформировали и развивали важнейшее направление правовой мысли. Однако это не предполагает написание «жития праведников от науки» или парадных портретов. В книге специально дан подзаголовок — «Портреты на фоне времени». Ученые хотя и были интеллектуальной элитой общества, оставались детьми своей страны и своего времени со всеми вытекающими отсюда привлекательными и не очень чертами.

Данное исследование подготовлено по материалам Российского государственного исторического архива (РГИА), Государственного архива РФ (ГА РФ), Государственного архива Ярославской области (ГА ЯО), архивов кадровых служб вузов (МГУ, СПбГУ, МГЮА, ЯрГУ и др.), научных учреждений (ИЗиСП (бывший ВНИИСЗ), ИГП РАН и др.), а также отдельных публикаций биографического характера.

Некотором подспорьем для авторов явились биографические сборники профессоров и преподавателей, составленные по отдельным вузам. Сведения о части ученых достаточно противоречивы, в связи с чем авторы опирались преимущественно на архивные данные, в необходимых случаях проводили сравнительный анализ или фронтальное исследование всего фактологического массива.

В работе использованы материалы личных архивов видных отечественных ученых. С согласия Валентина Иосифовича Войтинского были получены некоторые материалы личного архива его отца Иосифа Савельевича Войтинского. С согласия Нины Анатольевны Каринской авторам была передана часть архива ее мужа Сергея Сергеевича Каринского. По договоренности с Валерией Константиновной Хазанкиной стал доступен архив ее мужа Игоря Яковлевича Киселева. Использовались в работе и воспоминания видных отечественных ученых-«трудовиков» (К. Н. Гусова, С. А. Иванова, В. И. Толкуновой и др.).

Первая глава называется «Все познается в сравнении: развитие науки трудового права и права социального обеспечения в странах Запада (вторая половина ХIХ — ХХ века)» (с. 57–157). В ней представлена трудовое право стран Запада в лицах (германцы Ф. Лотмар, Г. Зинцгеймер, О. Кан-Фройнд, В. Каскель, А. Ф. Никиш, британцы Б. Вебб, С. Вебб, К. Уэддерберн, француз Ж. Лион-Кан и др.). Биографии и разбор творчества части из них впервые представлены на русском языке. Рассмотрено и влияние западного законодательства и науки на развитие отечественной науки трудового права и права социального обеспечения (с. 130–157).

Вторая глава «Предыстория и предтечи российской школы трудового права и права социального обеспечения» (с. 158–331) повествует об ученых, чье творчество пришлось в основном на рубеж ХIХ — ХХ веков. Это фабричные инспектора, государственные и общественные деятели (И. И. Янжул, Е. М. Дементьев, А. Н. Быков, В. П. Литвинов-Фалинский, И. Х. Озеров, А. Ф. Федоров, Р. А. Дистерло, А. Н. Миклашевский, С. О. Загорский и др.), цивилисты Ю. С. Гамбаров, В. М. Гордон, А. М. Гуляев, И. А. Покровский, В. Б. Ельяшевич, А. А. Симолин, В. И. Синайский и др. Специальный параграф озаглавлен «Л. С. Таль — основатель российской школы трудового права» (с. 212–236). Истоки международного права и сравнительного трудового права связаны с именами Н. Н. Кравченко и Г. Г. Швиттау (с. 260–278).

Приоритет в научное осмысление феномена общественного призрения и социального страхования отдается в монографии таким ученым, как Ф. Г. Тернер, Н. Х. Бунге, В. Г. Яроцкий, П. И. Георгиевский, А. М. Нолькен, В. Ф. Дерюжинский, И. Я. Гурлянд, В. А. Гаген, П. И. Астров, Н. Н. Чистяков.

Третья глава поименована «Становление научных школ советского трудового права и права социального обеспечения, их основатели и ученики» (с. 332–560). В ней рассмотрено влияние К. Маркса, Ф. Энгельса, Г. В. Плеханова, В. И. Ленина на развитие отечественной науки трудового права и права социального обеспечения. Из ученых-марксистов выделены М. Г. Лунц, В. Я. Канель, А. М. Коллонтай, Н. Н. Полянский, А. Г. Гойхбарг, В. Я. Яроцкий (А. Чекин), А. А. Карелин и др. (с. 332–382).

Далее рассматривается жизнь и деятельность Я. А. Канторовича, В. М. Догадова, К. М. Варшавского в контексте ленинградская школа трудового права. Затем повествование идет о Войтинском и московской школе трудового права (С. Л. Рабинович-Захарин, С. И. Каплун и др.). Затронуто и становление ярославской школы (Н. Н. Голубев, А. В. Горбунов, Б. В. Чредин, А. В. Венедиктов, А. М. Стопани и др.), как и деятельность цивилистов, внесших в последствие определенный вклад в развитие советского трудового права (Д. М. Генкин, Е. И. Астрахан, Е. Н. Данилова, Л. Я. Гинцбург, М. И. Бару).

В монографии анализируется вклад воспитанниц Бестужевских высших женских курсов в развитие отечественной науки трудового права (А. Е. Семенова, З. Р. Теттенборн, П. Д. Каминская), а равно истоки советской теории права социального страхования (Н. А. Вигдорчик, А. Н. Винокуров, В. Н. Дурденевский). На этом первый том завершается.

Том второй открывает четвертая глава «Советская школа трудового права и права социального обеспечения: этапы развития», которая повествует об ученых-«трудовиках», практически все научное творчество которых пришлось на советский период (с. 3–214). Это ученики и последователи московской школы И. С. Войтинского (Г. К. Москаленко, Я. Л. Киселев, С. С. Каринский, В. И. Смолярчук) (с. 2–35). Большое внимание уделено Н. Г. Александрову и дальнейшему развитию московской школы (В. И. Никитинский, С. А. Голощапов и др.) (с. 36–85). Рассмотрено научное наследие К. П. Горшенина, а также В. С. Андреева в контексте становления советской науки права социального обеспечения.

В фокусе исследования оказалась и «нежданная школа неожиданного учителя» В. М. Гордона (И. А. Трахтенберг, А. Е. Пашерстник, Я. И. Давидович и др.).

Ленинградская школа представлена именами А. С. Пашкова, Ф. М. Левиант, К. П. Уржинского. Основателями уральской и сибирской школ названы Б. К. Бегичев и В. Н. Скобелкин, а советская школа сравнительного и международного трудового права и права социального обеспечения обозначена именами В. И. Усенина и Э. М. Аметистова.

Пятая глава «Грань эпох и веков: российская школа трудового права и права социального обеспечения в постсоветский период» касается жизни и научного наследия ученых, связанных не только с советским, но и постсоветским периодом (с. 15–358). Это представители московской школы (А. Д. Зайкин, Р. З. Лившиц, А. И. Ставцева, В. Н. Толкунова Л. А. Сыроватская), петербургской, уральской и сибирской (томской) школы (В. Н. Смирнов, М. В. Молодцов, В. Д. Шахов и др.). Российская школа права социального обеспечения в постсоветский период представлена именами Р. И. Ивановой и К. С. Батыгина.

Далее повествуется о возрождении и зарождении целого ряда школ трудового права, в том числе ярославской, пермской и казанской. Российская школа сравнительного и международного трудового права рассмотрена через призму научного наследия С. А. Иванова и И.Я Киселева.

Соболев С. А. Проблемы изучения и методы современного познания истории трудового права России. Ижевск: Jus est, 2011. 180 с.

Данная монография содержит в себе целый ряд положительных моментов. Начнем с того, что специальные исследования по истории отечественного трудового права до сих пор единичны, как и кандидатские диссертации, число которых даже в постсоветский период остается в пределах десятка. В этой связи необходимость в работах по различным ракурсам данной проблематики не только назрела, но и перезрела. Кроме того, автор обратился к методологическим проблемам изучения истории трудового права, генезису отечественной науки трудового права. Особую симпатию вызывает представленный в монографии региональный аспект проблемы, показаны особенности регулирования трудовых отношений на Ижевском и Воткинском заводах.

Уважение вызывает и значительный объем использованной при подготовке публикации литературы, привлечение архивного материала. Интересны суждения С. А. Соболева об истории горнозаводского дела в России и становлении трудового права в XVIII веке. Повышенное внимание уделено наследию ученых, вклад в развитие науки трудового права которых, по мнению автора, недооценен, в частности, Л. Н. Нисселович.

Однако в целом авторский замысел, на наш взгляд, не получил адекватного воплощения. Неудачно уже само наименование работы, так как «методы современного познания истории трудового права России» не только не раскрыты, но даже не затронуты. В параграфе «Методология права и метод трудового права» (с. 20–57) автор рассматривает метод как основную характеристику отрасли права наравне с предметом. Между тем методы современного познания истории трудового прав России — совершенно другая категория, определяющая совокупность средств, способов и приемов познания исторической действительности с учетом ее правовой составляющей. Еще более неудачно название первой главы «Теория исторического знания трудового права России». Отметим, что «теория исторического знания» едина для всего исторического знания, хотя имеет специфику в историко-правовом проявлении. Причем в этом случае она едина для истории гражданского, государственного и прочего, естественно, трудового права. Теория исторических знаний разработана в трудах наших соотечественников П. М. Бицилли, Р. Ю. Виппера, Л. П. Карсавина, А. С. Лаппо-Данилевского, П. А. Сорокина, И. Д. Ковальченко, а так же западных исследователей Ф. Броделя, М. Вебера, Л. Риса, О. Шпенглера и др. Есть целые направления, например, «тотальной истории» (школа «Анналов»), постмодернистские направления и др. Это объемная и достаточно специфическая проблема, достойная отдельного и обширного исследования. В этой связи хотелось бы напомнить слова выдающегося русского историка и теоретика исторического познания А. С. Лаппо-Данилевского: «Теория познания лежит в основе методологии науки: без теории познания нет возможности обосновать систему принципов научного мышления и его методов».

Не совсем понятно и название второй главы «Социальные науки и история трудового права». Между тем, в ней рассмотрены преимущественно частные проблемы предыстории трудового права. Исключение составил параграф 1 «Государственно-правовое регулирование промышленного труда в России и история трудового права в XVII — XVIII веках». Однако по смыслу первая часть названия исключает вторую. Если регулирование было государственно-правовым (в действительности административно-правовым, связанным с установлением публичного порядка управления (для крепостных крестьян) и гражданско-правовым для вольнонаемных), то и относится оно к истории государственного права. Соответственно, что это за история трудового права, когда регулирование осуществлялось нормами другой отрасли?

Четвертый параграф этой главы «Соотношение публичного и частного начала в трудовом праве России» вообще выпадает из контекста (частные и публичные начала находятся внутри собственно правовой проблематики), тем более приводится ряд точек зрения и делается вывод о том, что в трудовом праве сочетаются частные и публичные начала. Как говорится, кто бы сомневался.

Заметим, что эти недостатки и недочеты, как и некоторые другие, носят преимущественно методологический характер. Так, автор считает, что «содержание правовой, социальной, исторической категории «трудовые отношения» охватывает виды договоров личного найма (договоров найма) до 1917 года, а также виды советского и современного трудового договора» (с. 29). Между тем системообразующая конструкция трудового отношения связана с обоснованными еще Л. С. Талем признаками: личностным, организационным и имущественным. К советскому и постсоветскому трудовым договорам, как говорится, здесь вопросов нет, однако любые другие гражданско-правовые договоры (в том числе личного найма, подряда, возмездного оказания услуг, агентского договора) этой конструкции не соответствуют. Другой вопрос, что с 1835 года и более активно с 1882 года (вехой был 1913 год, но отдельный законопроект подготовило только Временное правительство) законодательством и сенатской (судебной) практикой начала формироваться конструкция рабочего (фабричного) договора, который служил основанием возникновения трудового правоотношения со всеми присущими ему признаками. Забегая вперед, отметим, что ранее этого периода ни добровольности вступления, ни правоотношений с вышеназванными признаками как типичное явление выявить не представляется возможным в силу объективных и субъективных причин (тип экономики, крепостное право, отсутствие социальной потребности, архаичная правовая и законодательная системы и др.).

Аналогичной методологической погрешностью страдает попытка рассмотреть вклад Л. С. Таля и Л. Н. Нисселовича в становление науки трудового права России. Между тем Леопольда Николаевича Нисселовича, чиновника для особых поручений и статского советника (светского полковника), в принципе нельзя назвать специалистом в сфере трудового права. Его единственный крупный труд «История заводско-фабричного законодательства Российской империи» (в двух частях. СПб., 1883–1884) представляет собой отчет, подготовленный по поручению Департамента торговли и мануфактур (входил в состав Министерства финансов) на основании Полного собрания законов Российской империи и с учетом некоторых трудов по полицейскому праву, истории России и русского права. Речь идет о трудах прежде всего И. Е. Андреевского, М. Ф. Владимирского-Буданова, А. Д. Градовского, И. И. Дитятина, В. Н. Лешкова, С. М. Соловьева. В подавляющей части эта работа вообще не имеет к трудовому праву никакого отношения. Она повествует скорее об истории промышленности, определении различий между фабриками и заводами, о структуре и районировании производства, о подготовке инженеров, состоянии внутренней и внешней торговли и др. В некоторых случаях этот отчет уж слишком верноподданнический и даже наивный. Достаточно сказать, что успехи промышленности связываются с вступлением на престол дома Романовых и заботой царей из этого дома об этой самой промышленности.

Надо отдать должное Л. Н. Нисселовичу: он проделал огромный объем работы, изучил весь массив законодательства по данной проблеме от Древней Руси до начала XIX века. Это касается, в том числе, вопросов труда работников на фабриках и заводах. В этой связи его можно признать хорошим аналитиком законодательства и даже историком законодательства, возможно, прототрудового. Однако к проблемам собственно трудового права он даже не подошел близко, его вопросов не разрешил и, вероятно, не ставил такой задачи. Кстати, хронологически свое исследование он остановил на 1825 годе, когда не было принято еще ни одного трудоправового акта в современном смысле. Примерно в то же время экспертные заключения по проблеме фабричного законодательства подготовили В. П. Безобразов, Г. Ф. Тернер, И. И. Янжул, Е. М. Дементьев, написали свои труды Р. А. Дистерло, А. Ф. Федоров, В. Г. Яроцкий и др. Их, на наш взгляд, с большим основанием можно отнести к первым ученым-«трудовикам». К тому же достаточно богатый материал ряда комиссий по изучению рабочего вопроса содержится в Рукописном отделе Российской национальной библиотеке, из которого можно извлечь еще целый ряд малоизвестных, но кропотливых чиновников (А. А. Бенкендорф и др.).

Наконец, через всю работу (с. 5 и далее) красной нитью проходит желание автора передвинуть начало формирования науки трудового права в XVII—XVIII веках. Совершенно верно предложено разграничивать формирование законодательства, отрасли права или учебной дисциплины и науки (с. 4, 5). Однако трудно отрицать и их взаимосвязь, а равно и различную последовательность и скорость развития. Очевидно, что, как правило, сначала формируется законодательство, затем наука, а потом учебная дисциплина. Однако на практике все гораздо сложней с учетом предметных переплетений, отпочкования отраслей, наличия комплексного законодательства. И таким образом, как верно указывал еще Л. С. Таль, трудовые отношения в том или ином виде хотя бы фрагментарно регулировали с незапамятных времен.

Однако (и с этим согласны и классики западной науки Г. Зинцгеймер, Ж. Лион-Кан и К. Уэддерберн, и наши Л. С. Таль, А. Н. Быков) собственно трудовое законодательство появилось в Англии в начале XIX века. Очевидно, что английские статуты 1349 и 1562 годов, равно как и русские законодательные акты, начиная с Русской правды, содержали элементы правового регулирования трудовых отношений. Тем не менее, это были фрагменты без отраслевой принадлежности, близкие по правовой природе либо к административному, либо к гражданскому праву. В этой связи достаточно проблематично выдавать промышленные (фабрично-заводские, горные и др.) нормативно- правовые акты за трудоправовые. Труд работников там рассматривался наравне с порядком эксплуатации станков, поставкой сырья и др.

С наукой все несколько сложнее. Ее зарождение хронологически примерно совпадает с формированием законодательства, но может несколько предшествовать ему, опираться, например, на зарубежную нормативную и литературную базу. В России, собственно, так и было. При этом надо разделять предпосылки формирования и проявления научных исследований. Так, еще в Древней Греции знали (и писали) о вреде работы в каменоломнях для легких, однако делать вывод о наличии охраны труда на тот период не приходится. Наука предполагает не просто констатацию проблемы, но и абстрактный уровень ее осмысления, выход на ключевые проблемы в теоретическом аспекте (предмет, дефиниции, категории, конструкции, принципы и др.). В этой связи до второй половины ХIХ века можно (и нужно) иметь в виду предпосылки формирования науки трудового права, но никак ее существование.

С учебной дисциплиной все одновременно и проще, и многообразнее. Здесь сходятся три линии: гражданское право (проблемы найма); административное (полицейское) право (публичные ограничения в процессе использования наемного труда, внутренний распорядок предприятия); промышленное право (работник как фактор производства). Собственно, самостоятельный раздел о фабричном (рабочем) договоре появился в процессе преподавания промышленного права в технических вузах в начале ХХ века и при чтении университетских спецкурсов. Как таковой учебный курс трудового (рабочего) права является уже советским феноменом.

При этом попытки связать завершение формирования законодательства, науки и учебной дисциплины (или всех вместе) с конкретной датой, принятием акта или публикацией работы контрпродуктивны. С учетом учения школы «Анналов» следует рассуждать о «времени большой протяженности», где социальные процессы протекают достаточно медленно, определяются исходными условиями и зависят от множества факторов. Отсюда и общепринятая хронология, связанная со второй половиной ХIХ — началом ХХ века. Означает ли это, что предпосылки (именно предпосылки, или истоки) формирования трудового законодательства и науки не надо искать в более ранние эпохи? Конечно, нет. Напротив, это необходимо, но с одной оговоркой. Диалектика предполагает переход количества (нормативных актов, научных трудов, работников, работодателей и др.) в качество, и именно этот качественный переход должен быть фокусом исследования.

Подчеркнем, что рецензируемая работа является творческой и самостоятельной, опирается на большой нормативный и литературный материал. Она будет полезна всем, интересующимся проблемами истории трудового права. При этом некоторые ее положения при всем научном плюрализме нуждаются в корректировке или дополнительной авторской аргументации.

Цитульский В. Ф. Становление и развитие отношений социального партнерства в сфере труда в Российской империи. М.: Российская правовая академия Министерства юстиции РФ, 2012. 378 с.

Кандидат юридических наук, доцент В. Ф. Цитульский первые свои исследования о социальном партнерстве подготовил еще в 90-х годах ХХ века, и данная монография является их логичным продолжением. Структура работы основана на выделении трех глав по хронологическому признаку. Первоначально рассматривается законодательство о промышленном труде в Российской империи в XVIII — первой половине XIX века. Затем анализируется правовое регулирование отношений труда и найма в России после отмены крепостного права. Последняя глава посвящена зарождению правового механизма социального партнерства в 1905–1917 годах.

У данной работы есть целый ряд положительных характеристик. Во-первых, она написана с привлечением архивного материала, что для исследователей-юристов в настоящее время является большой редкостью. Речь идет о фондах Российского государственного архива древних актов (РГАДА) и Государственного архива РФ (ГА РФ). Во-вторых, монография написана на основе значительного исторического материала, в ней используются не только монографические исследования по истории, но и кандидатские и докторские диссертации по истории. В-третьих, ряд авторских положений и выводов достаточно интересны в аспекте рассмотрения раннего генезиса трудового права. Это, в частности, касается выделения пяти основных групп работающих на фабриках и заводах на рубеже XVIII—XIX веков (с. 29), рассмотрения зарождения объединений работодателей (с. 54 и др.), анализа правового статуса организаций российских работников (с. 221–253) и объединений российских работодателей (с. 254–307) в начале ХХ века.

Однако значительная часть выводов и положений данной работы вызывает сомнения и возражения. Отчасти они связаны со сложностью и многослойностью исследуемого материала, длительностью рассматриваемого периода. Как следует из текста, автор придерживается диалектико-материалистического метода познания. Однако в некоторых случаях это порождает определенную односторонность исследования, тенденциозность в подборе фактов.

1. Начнем с того, что только третья глава монографии «Зарождение правового механизма социального партнерства в 1905–1917 годах» посвящена, собственно, заявленной проблематике. Первые две главы повествуют скорее о генезисе трудового права в целом. С такой хронологией (начало ХХ века) со ссылкой на работы других авторов согласен и В. Ф. Цитульский (с. 353, 354), однако это не помешало ему более четырех пятых повествования посвятить предшествующим событиям, и вместо небольшого вводного параграфа получились две главы. Очевидно, что до начала ХХ века рассуждать о механизме (даже в зачаточном виде) социального партнерства в России не представляется возможным.

2. Автор весьма скептически относится к социальному партнерству, в связи с чем его работу можно отнести к исследованиям с «отрицательным содержанием». Скорее он фактически доказывает отсутствие механизма социального партнерства в России до 1917 года, с чем можно согласиться. Однако вывод сделан противоположный: социальное партнерство было, но не спасло страну от революционных событий 1917 года. В этой связи не совсем понятна одна из первых посылок работы: «…начальный период становления идеологии и правового механизма социального партнерства в сфере наемного труда в России почти не исследован…» (с. 6). После публикации работ И. Я. Киселева, М. В. Лушниковой, С. Ю. Чучи и других такое утверждение более чем сомнительно. В настоящее время только диссертационные исследования по этой теме превысили 20 наименований (правоведение, экономика, социология, история).

3. С этим связано и замечание по подбору использованной литературы. Подавляющая ее часть относится к 20–50-м годам ХХ века. Досоветская литература, как и советская 60–80-х годов, представлена существенно меньше, а постсоветская скорее представляет исключение. Явно в недостаточной мере использованы или не использованы вовсе труды российских ученых Е. М. Дементьева, В. П. Литвинова-Фалинского, И. Х. Озерова, Н. Н. Чистякова, И. И. Янжула, советского историка В. Я. Лаверычева, а тем более, современных специалистов-историков (например, И. И. Иерусалимского). Возможно, этим обусловливается излишняя тенденциозность и критичность работы, свойственная именно советской литературе конца 20 — середины 50-х годов. Отсюда и такие своеобразные формулировки, как «Отечественная война 1812 г. опустошила государственную казну и переложила всю тяжесть расходов на трудящихся» (с. 94). Вообще-то, война ни на кого ничего «не перекладывала», но пострадали от нее не только трудящиеся.

Скептическое отношение к предмету исследования привело автора к несколько некорректным суждениям. Так, о выдающемся русском ученом И. Х. Озерове он пишет: «Теоретик «зубатовщины» профессор И. Х. Озеров и его единомышленники приходили в восторг от того, что штат фабричных инспекторов был увеличен» (с. 189). К единомышленникам причислен и академик И. И. Янжул (с. 202). Между тем эти ученые были идеологами именно социального партнерства, помогали создавать рабочие организации и объединения работодателей, участвовали в законопроектной деятельности и к деятельности фабричной инспекции относились достаточно критично. Ярлык «зубатовцев» связан только с тем, что они были открыты сотрудничеству и с рабочими, и с работодателями, и с государством. Конечно, не всем это нравилось, но мало кто из «возмущенных» пережил революцию и гражданскую войну, а выжившие в 1922 году на «корабле ученых» отправились в эмиграцию. И. И. Янжул до этих событий не дожил (умер в 1914 году), а крестьянский сын И. Х. Озеров остался в России, был репрессирован и умер в блокадном Ленинграде в 1942 году. Об этом уже неоднократно писали. Представляется, что И. Х. Озеров и его учитель И. И. Янжул достойны благодарности потомков как выдающиеся ученые и общественные деятели.

4. Не совсем удачны названия ряда глав и параграфов. Так, параграф 1 главы 1 именуется «Генезис субъектов социально-трудовых отношений». Начнем с того, что наемные работники, как небольшая социальная группа, появились еще в Средневековье. Виды работодателей в работе не выделены. К тому же основным работодателем в России традиционно являлось государство, а данная проблема вообще не затронута, как и труд государственных служащих. Параграф четвертый той же главы назван «Формы и методы защиты и самозащиты работниками своих прав». Отметим, что традиционно выделяют формы и способы защиты нарушенных прав. Что такое «методы защиты» не совсем понятно. К тому же самозащита не относится к юрисдикционной форме защиты нарушенных прав, и вынесение ее в название нелогично. Кроме того, в юридической науке неоднозначны подходы к способам защиты, а автор свою позицию по данному вопросу даже не обозначил. К числу форм протеста в монографии отнесены вооруженные выступления (с. 88). Следует ли из этого, что эти формы выражались и в убийстве мастеров, поджоге предприятий и т. п.? Стоит иметь в виду, что правонарушения и преступления (чем бы они ни были вызваны) не могут относиться к формам и способам (или методам) защиты нарушенных прав. В данном случае идет смешение «правовой защиты» и «классовой борьбы», а последняя ведется чаще всего вне правового поля и не имеет никакого отношения к социальному партнерству. Между тем именно этой борьбе автор уделил немало места (с. 88 и далее). И уж совсем не понятно, какое отношение не только к социальному партнерству, но и к трудовому праву вообще имеет «недовольство мастеровых рабочих по поводу рекрутской повинности» (с. 90).

5. Слабой стороной работы является отсутствие обозначения авторских подходов именно к правовой стороне вопроса. Так, автор анализирует законодательство о наемном труде в России в XVIII веке (с. 66 и далее). Являются ли оно трудовым, не понятно, тем более в дальнейшем сделан акцент на их преимущественно административном характере (с. 67 и др.). Это же касается законов 1835 и 1845 годов, а Закон 1861 года обойден вниманием. При этом первым собственно трудоправовым законам, принятым с 1882 по 1903 год, посвящено всего 17 страниц, а страховые законы 1912 года с их ярко выраженной социально-партнерской составляющей (больничные кассы, фабричная медицина и др.), а также Устав о промышленном труде (издан в 1913 году) даже не упомянуты.

Неясно также, что подразумевает автор под социальным партнерством. Так, он пишет о социальном партнерстве в форме «полицейского социализма» или «зубатовщины» (с. 199–220). Между тем это явление именуется патернализмом, или государственным попечительством, и не имеет никакого отношения к социальному партнерству. Автор завершает свою работу такими словами: «В настоящей монографии рассмотрено на основании исторических источников, каким именно было это «социальное партнерство» в Российской империи, обернувшееся тремя русскими революциями» (с. 356). Возможно, взяв в кавычки «социальное партнерство», он вложил бы в них двойной смысл, но наш вывод противоположный — именно отсутствие механизма социального партнерства стало одной из предпосылок революционных потрясений.

6. Часть замечаний носит скорее технический или близкий к нему характер. При частом использовании трудов В. И. Ленина автор иногда забывает сослаться на них (с. 33). Возможно, он в совершенстве овладел ленинским наследием, однако о большинстве современных читателей этого сказать явно нельзя. Сенсационным является обнаружение коллективного договора, видимо, в конце XVIII века (с. 93). Скорее, это одностороннее обещание заводской конторы под давлением государственной власти.

При подсчете численности пролетариата В. Ф. Цитульский с непонятной целью пытается ее увеличить со ссылкой на разных авторов, а также завысить его долю в структуре лиц наемного труда. Он указал на 10 млн фабричных рабочих с семьями на 1913 год. При чем тут семьи, не совсем понятно. Так, исходя из численности последней царской семьи, можно насчитать семь русских царей, или одного царя с семьей. Сельскохозяйственные рабочие были крестьянами, и пролетариат ли это, по оценке В. И. Ленина, большой вопрос. Приведенный ленинский подсчет на 1897 год — 67,7 процента населения пролетариев и полупролетариев с семьями по отношению ко всему населению не имеет смысла, так как семьи займут минимум две третьих части этого числа, а что такое «полупролетариат», определить сложно. Почему число пролетариев и полупролетариев с семьями снизилось по состоянию на 1913 год в структуре населения до 53,2 процента, не объясняется, хотя оно должно было увеличиться. Наконец, на 1913 год численность рабочих обозначена в 16 806 тыс. человек. На 1917 год это число, по мнению автора, увеличилось, но все лица наемного труда составили около 15 000 тыс. (с. 128, 129). Вообще, налицо сокращение почти на 2 млн даже относительно числа только рабочих. Далее автор уточняет, что это число все-таки уменьшилось, причем относительно уже 17,8 млн на 1913 г. В любом случае лица наемного труда в структуре населения дореволюционной России составляли не более 10 процентов населения. При этом пролетариат не составлял ядро наемных работников, как утверждается в монографии. Из приведенных в ней же данных следует, что промышленных рабочих было почти 3,4 млн тогда как сельскохозяйственных рабочих (крестьян) — 2,5 млн. Прочих (прислуги, официантов и др.) было 2 млн.

В то же время среди наемных работников имелись и управляющие, и инженеры, и юристы и другие лица., которые в политическом смысле не являлись пролетариями. Таким образом, собственно пролетарии (промышленные рабочие, строительные рабочие и пр.) составляли меньшинство в структуре занятости, хотя и самое организованное. Представляется, что ситуацию исправило бы не просто представление данных различных ученых, а аргументированная авторская версия. В крайнем случае, это помогло бы избежать цифровой путаницы.

Сделанный анализ содержания книги имеет целью обратить внимание читателя на интересную неоднозначную работу по одной из проблем трудового права — социальное партнерство в сфере труда.

Габидулин Р. С. Защита трудовых прав граждан (историко-правовой анализ). М.: Юстицинформ, 2013. 296 с.

Название данной работы может ввести читателя в заблуждение. Между тем, она посвящена изложению истории профсоюзов и отчасти рабочего движения с ХIХ века по настоящий день. При этом автор монографии Р. С. Габидулин, кандидат философских наук, преподаватель Института управления (Архангельск), заявляет ее как историю профсоюзов (с. 3). Вероятно, монографию стоило бы так и назвать, тем более что защита прав с неизбежностью предполагает хотя бы минимальную правовую составляющую работы.

Однако в списке использованной литературы нет ни одного издания по трудовому праву, а защита трудовых прав трактуется на вполне обыденном уровне и не относится к формам и способам защиты трудовых прав граждан (работников). В этой связи название параграфа 1.1. «Защита прав работников самими работниками» (с. 22 и далее) означает вовсе не самозащиту, а период до образования профсоюзов. Очевидно, что трудовое законодательство автором практически не затрагивается.

Работа состоит из семи глав, которые именуются «Защита прав граждан…» и по хронологии охватывают период с ХIХ до начала ХХI века. Вероятно, по мнению автора, это отражает этапы развития профсоюзов в России.

В монографии представлено авторское видение истории развития профсоюзов в России. Затронуты и проблемы общей истории профсоюзов. В частности, историю «движений профсоюзного характера» автор связывает с восстанием чомпи во Флоренции (1378) и даже с первыми забастовками, случившимися 3,5 тыс. лет назад. Их место не указано, но, видимо, это Древний Египет (с. 20, 21). На наш взгляд, это очевидное преувеличение и излишняя модернизация. Еще интереснее поиск стачек в России в ХVII веке и нахождение первого коллективного договора в 1777 году (с. 29, 30). Такое некритичное восприятие работ советских ученых и представителей русского зарубежья вряд ли достойно поддержки, тем более что оно не соответствует ни историческим, ни правовым реалиям того времени. Отчасти такая односторонность связана с опорой на советскую литературу, причем преимущественно первой половины ХХ века, и с почти полным игнорированием современной литературы.

Руководствуясь авторской логикой, более или менее массовый протест нижних слоев общества можно обнаружить и ранее момента «движения профсоюзного характера», датированного образованием государств (или ранее). В этой связи отнесение создания профсоюзов как института действительно связано с концом ХVIII века, а легализация их коллективных действий — даже с началом ХIХ века.

Трудоправовой аспект работы не прослеживается, что, возможно, соответствовало замыслу автора.

Хохлов Е. Б. История труда и трудовое право: в 3 т. Т. 1. История труда в контексте хозяйственных, политических и ментальных систем / под ред. И. Ю. Козлихина. СПб: Издательский дом СПбГУ, 2013. 1022 с.

Вниманию читателей представлена рецензия в достаточно необычном формате. Это даже скорее не столько рецензия, сколько «мысли по поводу», размышления о проблемах, поднятых в монографии. Отметим, что одной из положительных черт названного исследования является в хорошем смысле провокационность: монография буквально провоцирует на размышления о наиболее сложных, концептуальных проблемах, находящихся на стыке истории, экономики, социологии, правоведения. Эта та сфера научных знаний, где спорно практически все, где уже за многие столетия наработаны различные методологические подходы, научные концепции и идеологические абрисы. В этом смысле данная монография весьма своевременна, полемична и познавательна.

Автор монографии поставил перед собой амбициозную задачу: «… исследование особенностей исторической эволюции хозяйственных систем, с тем чтобы, в конечном счете, определить место в каждой такой системе механизма правового регулирования труда, функциональное предназначение этого механизма в той или иной момент времени или в его структуре. Короче говоря, ставится задача характеристики того феномена культуры, которое принято определять термином «трудовое право» (с. 6).

Отметим, что подобных исследований в сфере трудового права еще не проводилось. Оно является беспрецедентным как по хронологическим рамкам, так и по широте и множественности постановленных проблем. Более того, автор подготовил обширный междисциплинарный труд на стыке истории права, экономики и социологии (как отметил сам автор, это жанр «историко-экономической социологии»), а также права. Аналогичные по масштабу (но сравнимые только с первым томом данной работы) исследования в правоведении имеются у цивилистов и специалистов по финансовому праву. В экономической науке и социологии такие исследования встречаются чаще, однако большинство из них были подготовлены в досоветский период.

Впечатляет объем использованной литературы. В большинстве своем это публикации отечественных и зарубежных экономистов и финансистов (Ж. А. Бланки, Л. Брентано, С. Н. Булгаков, К. Бюхер, И. М. Кулишер, К. Маркс, А. Смит, М. И. Туган-Барановский, Д. Хикс, И. И. Янжул и др.), социологов и философов (М. Вебер, В. Виндельбанд, Э. Дюркгейм, В. Зомбарт, Ф. Энгельс и др.), историков (М. А. Барг, Ф. Бродель, Ф. Гизо, А. Я. Гуревич, В. О. Ключевский, С. Я. Лурье, Т. Моммзен, М. И. Ростовцев, Е. В. Тарле и др.), в меньшей степени юристов (Н. Г. Александров, И. Е. Андреевский, Л. Дюги, Л. С. Таль и др.). Список сколь необходимый, столь и ожидаемый. Отрадно, что автор опирается на проверенные, классические работы. Научный и «сносочный» аппарат, подстрочные авторские комментарии отвечают самому высокому уровню, а «Указатель имен» облегчает работу с текстом монографии. По всей работе даны авторские выводы, которые придают тексту законченность и композиционную стройность.

Стоит отметить академический стиль изложения материала, уважительное отношение автора к работам научных предшественников, причем разных идеологических направлений. Отрадно, что, Е. Б. Хохлов в равной мере и творчески использует как научное наследие К. Маркса и Ф. Энгельса, так и их научных и идеологических оппонентов (Л. Брентано, Ф. Хайека и др.), воздерживается от излишней категоричности при явной полемичности работы и определенности авторской позиции. Автор как бы размышляет вслух, выдвигает версии и контрверсии, удачно использует спекулятивные подходы и размышление «от противного».

Любое масштабное историческое исследование (а перед нами таковое) связано с вторжением в безграничный мир былого, стохастический космос, в проблемный «лес», где число исследовательских «тропинок» практически не ограничено. Это тем более так, что проблемы труда находятся на пересечении практически всех ответвлений исторической науки: политической, экономической, правовой, истории техники, ментальности, повседневности и др. Автор выбрал свою «тропинку» и в результате сформулировал целый ряд интересных выводов, часть из которых вполне традиционны, а часть отличаются новизной.

Представляется, что по историческим периодам автор проводит своеобразный трехслойный анализ, рассматривая, во-первых, состояние экономики и организацию труда; во-вторых, проблемы политической и социальной организации общества, а также проблемы идеологии и экономической науки и, наконец, правовое опосредование экономики и прежде всего правовое регулирование различных видов труда, чтобы представить на суд читателей картину, составленную из фрагментов по экономической истории, истории политической и правовой мысли, социологии и истории права. В общем, жанр «историко-экономической социологии» оказался выдержанным и весьма результативным.

Вероятно, исследователь использовал метод исторической реконструкции, который сколь плодотворен, столь и рискован. Риск заключается в возможности подведения архаических структур прошлого под современные критерии оценки, в невольной модернизации, искажении исторической перспективы. В этой части риск автора оказался оправданным: он смог остаться в заданной оси исторических координат, избежал соблазна как подчеркивания уникальности, так и выведения на первый план типичности изучаемых феноменов, не поддался искушению постмодернизмом. Такая методологическая ориентация позволила подготовить достаточно объективное исследование, в целом соответствующее современному уровню исторических и правовых знаний.

Выражена в работе и сравнительно-правовая составляющая, причем сравнение проводится как в синхронном, так и диахронном разрезе. Выведение на первый план для периода позднего Средневековья и Нового времени английской экономической доктрины и трудового законодательства также кажется нам обоснованным в связи с уникальностью исторических реалий, когда Англия была не только «мастерской мира», но и «лабораторией» трудового законодательства. Континентальная Европа представлена преимущественно Францией, Германскими землями, Италией. В период античности за основу взята история Древней Греции и Древнего Рима.

Состоит исследование из шести разделов, 12 глав и 53 параграфов со сплошной нумерацией. Разделы посвящены, кроме общего введения, соответственно хозяйству и труду в древнейших обществах, организации труда в античном обществе, хозяйству и труду в эпоху Европейского средневековья, хозяйству и труду в раннее Новое время, наконец, организации труда в условиях промышленного капитализма. Е. Б. Хохлов крайне аккуратно обращается с научной категорией (формацией) «феодализм», что в духе не только современной западной, но и российской историографии.

В «Общем введении» автор соглашается с мнением русского экономиста и философа С. Н. Булгакова о том, что исчерпывающее определение труда невозможно (с. 14, 15). В дальнейшем он определяет его как некое усилие, трату энергии человеком, которая носит волевой характер, направлена вовне (на внешний объект) и связана с достижением определенной нравственной и разумной цели, ориентирована на достижение какой-либо пользы. Это всегда не цель, а средство для ее достижения (с. 31–35). С такой характеристикой в целом можно согласиться. Проводится деление труда на самостоятельный и несамостоятельный, причем последний трактуется довольно широко. Оговаривается, что самостоятельный труд обоснованно выводится за пределы трудового права.

Вполне выдержаны большинство суждений автора об организации трудовых отношений в древних обществах, о роли государственного распределения трудовых ресурсов, о развитости государственной службы, о распространенности и разделении договоров личного найма и подряда и др. (с. 60–62 и далее).

При анализе организации хозяйства и труда в античном обществе большое место уделено вопросам политической истории, периодизации истории развития античных государств, античной литературе и пр. Рассмотрены такие сложные вопросы, как особенности трудовых отношений с участием метеков, периэков, платные общественные работы, участие рабов в трудовых отношениях в качестве наемных работников. Правильно подчеркнуто негативное отношение античного общества к наемному труду лично свободных лиц, связь такого найма с вступлением в личную зависимость.

В отношении Древнего Рима обращается внимание на многообразие статуса свободного ремесленника, колона, наемного работника и т. д. Большой интерес представляет анализ конструкции договоров, связанных с предоставлением труда. Объективно обоснован вывод о выделении девяти правовых форм, в которых осуществлялась деятельность в римскую эпоху (с. 199), однако, на наш взгляд, только один из них (труд свободных наемных работников) имеет отношение к предыстории трудового права. При этом как в зарубежной, так и в отечественной литературе (Л. С. Таль, современные ученые) высказываются сомнения в его правовой природе и выделении труда как предмета договора (например, он может относиться к договору подряда).

В монографии логично констатируется невозможность выделения не только рынка труда из рынка факторов производства, но и труда свободных наемных работников как особого объекта оборота (с. 221).

При разборе эпохи Средневековья можно выделить характеристику цехов и трудовых отношений с участием мастеров, подмастерьев и учеников (с. 346–367), эволюции аграрного строя Англии, в том числе затронута проблема «огораживаний», причем позиция К. Маркса об их важной роли в становлении капиталистического способа производства подвергнута известной критике (с. 446–459). Вместе с тем не ставится под сомнение массовое обезземеливание крестьян, которые составили «резервную армию труда». Рассмотрен также аграрный строй Франции и Германии, эволюция ментальности и изменение роли государства. При анализе организации труда приводятся его различные виды (промышленный и сельскохозяйственный, труд надомников и др.). Правильно отмечено, что «труд по производству заработной платы» был весьма своеобразен: зарплата представляла собой «вознаграждение за использование потребительской рабочей силы ремесленника» (с. 693). Отсюда выводятся два вида труда — самостоятельный (труд ремесленного мастера) и несамостоятельный (труд мануфактурного (фабричного) рабочего). Положение это является общепризнанным, и мы не припомним случая, чтобы его кто-либо оспаривал. Сомнительным представляется обозначать доход ремесленника как заработную плату именно по ее правовому, а не экономическому режиму.

Несамостоятельный труд автор делит на принудительный и наемный (имеющий договорный характер между субъектом труда и потребителем труда). К последнему относились: труд мануфактурного и сельского рабочего, труд подмастерьев (который, однако, себя исторически изжил), труд цехового мастера, работающего на заказ в хозяйской сфере работодателя, труд надомников. О труде цехового мастера, работающего на заказ в хозяйской сфере работодателя, было замечено, что он подобен договору подряда (с. 694–697). Представлена точка зрения автора на понятия «пролетариат» и «предпролетариат», причем последнее даже нет необходимости выделять с позиции критики (с. 707–725).

Мы воздержимся от столь категоричного вывода, тем более что контекст этого спора не совсем точный. Так, Е. Б. Хохлов задает вопрос: были ли пролетариями те 72 тыс. бродяг, которые были повешены во времена правления Генриха VIII Английского? (с. 746). Вероятно, и К. Маркс, и другие ученые (не только марксисты) имели в виду, что таким путем (казнями за бродяжничество и мелкие хищения) королевская власть способствовала превращению безземельных крестьян в наемных работников. Кстати, за период правления Тюдоров (1485–1603) число повешенных превысило сто тысяч. Не делая принципиальных различий между «пролетариатом» и «предпролетариатом» и констатируя наличие у них общих признаков (в чем прав автор), можно, тем не менее, провести между ними некоторые различия не только по количеству, но и по уровню связи с предыдущей социальной средой, по ментальности, характеру взаимоотношений с работодателями и, что важно, правовой регламентации их труда.

Для специалистов по трудовому праву наиболее интересным будет раздел 6, посвященный организация труда в условиях промышленного капитализма. При этом достаточно подробно анализируются первые акты собственно трудового законодательства в контексте произошедшей промышленной революции и бурных социальных изменений (с. 808, 809, 821–824). Дана общая характеристика законодательства о труде (с. 932–934), а также, например, законодательства о труде детей и женщин (с. 934–944). Одним из важных сюжетов исследования стала роль государства в регулировании отношений между трудом и капиталом, прежде всего на примере Англии и Франции. Достаточно подробно освещены проблема бедности в Англии и варианты ее решения (с. 810–816). Весьма интересны суждения автора о положении рабочих (с. 833–850): было ли оно столь плачевным и бесправным, как это принято считать (К. Маркс, Ф. Энгельс, Б. и С. Вебб и др.), или это явное преувеличение, и их положение только ухудшалось. В последнем случае представлена позиция австрийского экономиста Ф. Хайека (более радикально она выражена в трудах его учителя Л. Мизеса). Е. Б. Хохлов с некоторыми оговорками поддерживает ее со ссылкой в основном на классические труды экономистов. Его острую критику бедственного положения трудящихся женщин и детей можно признать вполне обоснованной. Подробно показаны и различные стороны обострившегося «рабочего вопроса».

Добавим, что в английской историографии период 1895–1834 годов традиционно именуется «страшным сорокалетием» и характеризуется ухудшением положения работников и массовым пауперизмом. Затем до начала 50-х годов ХIХ века был период некоторой стабилизации, который к началу ХХ века был уже существенным. Какую роль в этом сыграли доходы от колоний, насколько этому способствовали первые акты трудового законодательства и ряд других факторов, ответы на эти вопросы остаются спорными.

Однако такого масштаба работа не может быть свободна от спорных или недостаточно аргументированных положений, на часть из которых мы уже обратили внимание. Как это нередко бывает, слабые, на наш взгляд, стороны работы стали продолжением ее достоинств. Огромный масштаб исследования практически с неизбежностью делает его в некоторых частях неполным и фрагментарным, а невозможность охватить всю имеющуюся литературу и некоторый субъективизм в ее подборе неизбежны.

Отметим, что высказанные предложения и замечания по определению субъективны, носят дискуссионный характер. Остановимся на основных из них.

1. Не до конца понятен предметный жанр исследования, в связи с чем могут возникнуть разные суждения по поводу обоснованности его структуры. Если исследуется самоценная проблема «история хозяйства» (варианты: «история народного хозяйства», «история финансового хозяйства», «история государственного хозяйства», «история хозяйственного быта»), то структуру работы можно признать вполне логичной. История труда (организации труда) — составная часть этих курсов, которые традиционно носят сугубо экономический или финансово-экономический характер.

В данном случае встает вопрос о значении союза «и» в наименовании работы: является ли трудовое право ее составной частью или представляет собой стержень, вокруг которого выстроено изложение материала, применительно к тому, что оно возникает на определенной стадии эволюции хозяйства и правовых форм опосредования труда. Если это так, то первые пять глав слишком перегружены отвлеченным материалом (особенности организации публичной власти, дискуссии о типах экономики, характеристика социальных структур и др.), могут быть существенно сокращены практически до основных авторских положений как результата правового анализа социальных и экономических феноменов. Напротив, раздел 6 «Организация труда в условиях промышленного капитализма» можно расширить и дополнить, ибо он и посвящен, собственно, трудовому праву. Представляется, что именно для ученых-«трудовиков» первые пять разделов вообще могут показаться весьма отдаленно связанными, а в значительной части вообще не связанными с проблемами отрасли.

2. В отношении замечания автора о том, что возникновение трудового права не ранее второй половины ХIХ века «иначе как заблуждением назвать нельзя» (с. 6), отметим, что в настоящее время это «заблуждение» разделяют практически все зарубежные и отечественные исследователи трудового права. Уже первые исследователи проблем трудового права, в том числе классики западной науки Г. Зинцгеймер, О. Кан-Фройнд, В. Каскелья, Ж. Лион-Кан, российские ученые Л. С. Таль, А. Н. Быков, утверждали, что собственно трудовое законодательство появилось в Англии в начале XIX века. Начало формирования трудового права они связывали хронологически действительно с концом ХVIII — ХIХ веками. Так, В. Каскель (1882–1928) писал: «…трудовое право или социальное право является продуктом экономического развития, наступившего на склоне ХVIII в.». Ни о каком другом трудовом праве, существовавшем ранее этого периода, данные ученые не упоминали.

Это, естественно, не отменяло необходимости исследования предпосылок формирования трудового права со времен античности и даже ранее. Единственным из маститых ученых-«трудовиков» сторонником иного подхода являлся отечественный исследователь И. С. Войтинский (1884–1943). В 1925 году он заметил, что «…история трудового права охватывает также правовую организацию рабского и крепостного труда». Однако эта мысль не получила развития, исследования в данном ключе не проводились. Более того, она основана на противопоставлении советского и буржуазного трудового права в том смысле, что «труд создал все богатства человечества, а труд рабов и крепостных не является исключением». Молодой коммунист просто вписался в тогдашний мейнстрим. Напомним, что в 20-е годы история человечества многим советским гуманитариям виделась едва ли не как «расширенная» история физического труда.

Начало непосредственного формирования предпосылок выделения трудового права приходится на период так называемого третьего скачка (ХIV — ХV века), в чем также нет особых разногласий между историками и экономистами. Так, неоднократно цитируемый в монографии Ф. Бродель именно через ХIV век провел границу в экономическом развитии и организации труда. Очевидно, что английские статуты 1349 и 1562 годов, упомянутые в рецензируемой работе, содержали элементы правового регулирования трудовых отношений. Тем не менее, это были нормативные фрагменты разноотраслевой (преимущественно административной (определяли минимальное рабочее время и максимальную заработную плату) и гражданско-правовой) принадлежности, близкие по правовой природе, в современном понимании, либо к административному, либо к гражданскому праву, либо даже к государственному праву. В то время в отраслевом разрезе они не классифицировались, затруднительно это сделать и сейчас.

Примечательно, что в отношении России общепринятую дату возникновения трудового права (вторая половина ХIХ века) ранее разделял и Е. Б. Хохлов.

Косвенно эта идея выражена и в данной книге. Так, при исследовании организации труда в период промышленного капитализма (т. е. с конца ХVIII — начала ХIХ века) автор пишет: «Нас интересуют наемные работники — лица, занятые по договору личного найма, договору, историческая эволюция которого и привела, в конечном счете, к возникновению той отрасли права, которую и принято ныне определять как современное трудовое право» (с. 749). Более того, глава 12 «Капитализм «с человеческим лицом»: рождение трудового права» (с. 851) посвящена в основном событиям ХIХ века.

3. Таким образом, автор выделяет «современное трудовое право» (присущее капитализму «с человеческим лицом») и другое, видимо, «не современное трудовое право» (см. с. 6, 41 и далее). С современным трудовым правом все более или менее понятно — оно регулирует трудовые и иные непосредственно связанные с ними отношения (ст. 1 ТК РФ), основанных на трудовом договоре, причем в качестве работника выступает лично свободное лицо. При этом труд работника наемный, кооперированный, несамостоятельный, а трудовые отношения отвечают трем признакам, выведенным Л. С. Талем (1866 (1867) — 1933) и закрепленным действующем законодательстве: личному, организационному и имущественному (ст. 15, 56, 133 ТК РФ). Об этом писалось многократно, да и особых дискуссий на этот счет среди ученых-«трудовиков» нет. Свое мнение по поводу этих признаков автор монографии изложил кратко и в связи с современным трудовым правом (с. 41), но вот что не является современным трудовым правом, подробно не объясняется.

Данные признаки несамостоятельного труда носят квалифицирующий характер для определения наличия именно трудового отношения как предмета трудового права. Для иллюстрации подчеркнем следующее. Например, привлечение к труду может осуществляться не в добровольном порядке (рабы, зависимые крестьяне и др.), труд проводиться без договора (личного найма или трудового), работник сам может организовывать свой труд, когда предметом договора является не «живой» труд, а только его результаты (например, договор подряда), если работа не оплачивается или оплачивается не по заранее установленным нормативам. На наш взгляд, во всех этих случаях возникшие общественные отношения не регулируются трудовым правом.

О том, как трудно определиться с наличием трудовых отношений в прошлом, свидетельствует проблема правового опосредования военной службы профессиональных военных и наемников, которая затронута автором (с. 127, 128, 170, 171, 388–390). Однако в Средние века и отчасти в Новое время (ХII—XVIII века) численность наемников была несопоставимо выше, чем в предшествующие периоды, и эта своеобразная занятость, особенно в период религиозных и гражданских войн, была порой огромной. Вожди наемных армий («вольных рот», «белых отрядов» и пр.), не только классические кондотьеры, но и бригады, прочие «солдаты удачи», или «дикие гуси», не раз перекраивали карту Италии, Германии, Испании и других стран, давали начало новым правящим династиям (Висконти, Малатеста, Сфорца и т. п.). Просто указанием их «чужеродности» в социальной средневековой структуре (с. 390) вряд ли можно ограничиться, тем более среди наемников, действовавших в Италии, а отчасти и Германии, традиционно преобладали местные уроженцы. Особенно это касается Столетней войны (1337–1453), а затем и Тридцатилетний войны (1618–1648), когда частные армии стали чуть ли не правилом (кроме шведов), причем они могли иметь и национальный характер, как в германских княжествах, а наиболее многочисленная из таких армий воевала под командованием А. Валленштейна (1583–1634).

Известны и целые профессиональные и религиозные группы, социальные категории, этнические общности, поставлявшие наемников на это своеобразный рынок воинского труда: шотландские стрелки, немецкие ландскнехты, генуэзские арбалетчики, ирландские католики, французские протестанты, каталонские копейщики, хорватские гранчары, швейцарская, гессенская и баварская пехота, польские повстанцы всех мастей, венгерские гусары и др. Во многом именно наемные армии, в частности, Ост-Индской кампании, и создали Британскую империю, сыграв важную роль в покорении Индии («армия» Р. Клайва и др.), присоединении Южной Африки («армия» С. Родса, например). Они и охраняли в дальнейшем границы империи (непальские гуркхи, индийские сипаи и т. п.). Современные частные армии, прежде всего США, уже успели отметиться в Ираке, Афганистане и не только.

Литература о правовой и экономической стороне вопроса о соотношении наемничества и службы по набору на Западе довольно обширна (А. Жоффрес, А Книс и др.), затрагивалась она и в отечественной литературе. Наконец, как относиться к сугубо наемному Французскому иностранному легиону, существующему с 1831 года, или к аналогичному Испанскому легиону? Являлись ли отношения по наемной службе трудовыми, и если являлись в прошлом, то когда перестали быть таковыми или остались такими же? Ответов на эти вопросы в книге не содержится.

Наконец, чем эти отношения отличаются от «наемного труда» пиратов, которые в монографии оставлены без внимания. Между тем пиратство, особенно в ХV—XVIII веках, охватило, вероятно, сотни тысяч человек, причем это касается не только пиратов Карибского моря, известных по одноименному фильму. Они получали каперские грамоты и работали на крупные европейские державы, включая Англию, Францию, Испанию, Нидерланды и даже Россию. При этом имел место и своеобразный наем капитаном экипажа кораблей. Однако, как и в отношении наемников, эти «трудовые отношения» были весьма специфичны: никакого законодательства ни о кондотьерах, ни о пиратах не было, правительства государств то вели с ними войну на истребление, то нанимали их на службу, Римские папы то проклинали, то перекупали для решения политических целей. Наиболее распространенными «дисциплинарными взысканиями» для них были виселица, отрубание руки, высадка на необитаемый остров или протаскивание на веревке за кораблем. «Зарплата» обычно составляла часть от награбленного или право грабить без ограничения, могла «выплачиваться» рабами, земельными участками и т. п. Кстати, в пиратских шайках устанавливались определенные выплаты за ранения и увечья в период похода. Впрочем, истоки права социального обеспечения здесь искать, видимо, не стоит.

Возможно, незаконность действий или вообще отсутствие законодательства может не смущать при «широком подходе» к праву, когда за право принимается хоть установления воровской шайки, хоть повеление капитана наемников, хоть неписаные правила поведения пиратов островов Ямайки и Тартуги. Я же считаю, что трудовое отношение, урегулированное нормами права (трудовое правоотношение), не может существовать минимум без трех общепризнанных составляющих: нормы права, юридического факта (или фактического состава) и правосубъектных сторон. Об отсутствии норм уже упоминалось. В «сложный юридический состав» для возникновения названных «трудовых правоотношений», помимо соглашения, зачастую необязательного, входили такие юридические факты, как взятие в плен, продажа в рабство, насильственный угон, изъятие из кабака в неадекватном состоянии, банальный обман.

Правосубъектность, если можно так выразиться, и у наемников, и у пиратов возникала в 8–11 лет (если сочтут физически крепким), а прекращалась при дезертирстве, повешении или убийстве вражеской пулей. Отношения по военной службе традиционно относятся к компетенции административного права или военной администрации, даже если армия и флот являлись наемными. В этой связи мы не готовы считать отношения с участием как военных наемников, так и пиратов трудовыми не только в современном, но и в каком-либо ином смысле.

По поводу «несовременного трудового права автор свою позицию практически не обозначил. В его монографии имеется в виду правовое регулирование любых отношений, связанных с несамостоятельным личным трудом. Это касается и труда рабов, илотов, метеков, периэков, крепостных крестьян, колонов, цеховых учеников, подмастерьев и мастеров, военных наемников и пр. Именно эти виды труда и составляют, по мнению автора, предмет трудового права в прошлом. Однако непонятно, когда «несовременное право» превратилось в «современное», или они до сих пор существуют параллельно? Например, что делать с до сих пор существующим рабством, военным наемничеством и прочими проявлениями «трудового права прошлого»? Характерно, что в работе рассмотрены разновидности принудительного труда и в отношении того периода, когда уже начался генезис трудового права (с. 697–705). Значит ли это, что два трудовых права уже тогда существовали одновременно или одно вытеснило другое?

Но эти отношения в своем современном понимании не входят в предмет трудового права. Стоит ли «удваивать» термины, именуя трудовым правом то, что им по сути не является? Для сравнения можно взять переход права собственности на имущество — классическую проблему гражданского права. Однако если отступить от отраслевого среза, то такой переход можно связать с уголовным правом (кражей, грабежом, разбоем), правом социального обеспечения (помощью в натуральной форме), трудовым правом (выдачей части заработной платы натурой), конфискацией в рамках уголовного или административного права и др. Вряд ли это позволит сконструировать «расширенное» или какое-либо иное гражданское право. Такие межпредметные ретроспективные общности можно строить достаточно произвольно и в больших количествах, но надо ли?

В связи с этим представляется, что само по себе указание на предмет регулирования (например, труд, а точнее, трудовые отношения) не позволяет выделить отрасли права без определения правовых особенностей и отраслевой принадлежности регулирующих норм. Пример с кражей, грабежом и разбоем не кажется нам утрированным, так как рабовладение и использование рабского труда в настоящее время также носит криминальный характер. Впрочем, сбор дани (полюдье) и некоторые иные приемлемые в прошлом действия государственной власти вполне сравнимы с криминальными нынче видами хищений. Вряд ли неограниченная допустимость убийства и продажи в рабство отцом своих детей на ранних этапах общественного развития может считаться характеристикой «несовременного семейного права». Суммируя сказанное, отметим, что без договорного основания и личной свободы работника, помимо всего прочего, трудовое право немыслимо.

Иначе не совсем понятно, можно ли относить к трудовому праву (современному или несовременному) существующие трудовые отношения, связанные с личной зависимостью и принуждением. Например, по экспертным оценкам, в настоящее время в мире насчитывается 30 млн рабов, причем в таких странах, как Мавритания, Гаити, Пакистан, Индия, их численность составляет от 4 до 1,1 процента населения. Еще больше развиты отношения на основе личной зависимости в ряде стран Африки, Океании, отчасти Латинской Америки.

Естественно, принудительный труд в настоящее время запрещен, но из этого не следует, что в прошлом рабский или крепостнический труд был добровольным и основанным на договоре. Подозреваем, что до ХIV века процент лично свободных лиц, работающих по договору личного найма, был сопоставим с числом рабов в настоящее время, а повсеместно распространенным наемный труд лично свободных лиц стал как раз не ранее конца ХVIII века.

4. Кроме того, как нам представляется, без относительно обособленного трудового законодательства (хотя бы в зачаточном состоянии) трудовое право существовать не может. А если такового законодательства нет, а трудовые отношения регулируются нормами административного, государственного, гражданского (корпоративного) права, то это, естественно, не позволяет конструировать существование даже «несовременного трудового права». Можно, конечно, все эти нормы методом ретроспективной систематизации вычленить и объединить в новую правовую общность, что приемлемо в качестве исследовательского метода, но более чем сомнительно для реконструкции правовой реальности прошлого. Ситуация вполне укладывается в рамки собственно административного, государственного, гражданского и другого вида права. Так оно и мыслилось современниками указанных событий, даже не представлявших о существовании не только трудового (рабочего и т. п.) права, но даже и какого-либо зачаточного законодательства на сей счет. При этом ничто не мешает изучать модели регулирования труда в различных экономических, правовых (в том числе отраслевых) порядках. Этот вывод вполне согласуется с материалами и выводами исследования, проведенного Е. Б. Хохловым. Возможно, в ходе дальнейших работ ему удастся доказать необходимость выделения «несовременного трудового права» (не тождественного правовому регулированию различных видов несамостоятельного труда нормами различной отраслевой принадлежности), но пока это остается большой проблемой. Можно, конечно, рассуждать о трудовом праве как «феномене культуры», однако содержание этого феномена нуждается в авторском пояснении.

5. Сделав оговорку о том, что исследование проводится на примере Европы, Е. Б. Хохлов начал фрагментарно с древних обществ, подробно с Древней Греции. Действительно, экономические и правовые реалии этого региона исследованы в наибольшей степени. Важно и замечание о том, что «…нельзя искать в истории древнейших человеческих обществ корни современных экономических и юридических явлений. Но в тоже время нельзя и совершенно отрицать такое влияние» (с. 43). Однако расширение региона рассмотрения и хронологии исследования приводит к аналогичным выводам и проблемам. Так, по мнению современных антропологов и историков первобытного общества, уже у первых представителей семейства гоминин — питекантроп, атлантроп, синантроп, гейдельбергский человек (т. е. собственно людей, иногда объединяемых в семейство «человек прямоходящий») существовали феномен труда и примитивное хозяйство. Еще в большей степени это касается древних гоменин (неандертальца палеонтологической эпохи мустье). Естественно, что «человек разумный» задолго до возникновения первых государств вел достаточно сложное хозяйство, связанное с производством и обменом. С учетом того, что некоторые теоретики считают, что право возникло раньше государства, можно ли утверждать, что существовало трудовое право, пусть и в зачаточном виде, у питекантропов, неандертальцев и первых людей догосударственного периода? В этой связи повторим вслед за Л. С. Талем: отношения, связанные с трудом, в той или иной степени существовали всегда с момента возникновения государств, но собственно правовое регулирование (в отраслевом смысле) датируется не ранее ХIХ веком, хотя ученый искал их истоки начиная с древних времен.

Еще один факт из «внеевропейской» истории. Первый дошедший до нас памятник права — Закон Ур-Намму (Кодекс Ур-Намму), названный так в честь основателя III династии (из города — государства Ур) шумерских правителей (даты правления 2112–2094 годы до н. э.), содержит зачатки института охраны прав беременных женщин, договора, связанного с исполнением определенного объема работы (типа подряда), порядок оплаты труда по договору, возможно, близкого к личному найму, договор найма услуг лекаря. Следует ли рассуждать здесь о трудовом праве? Очевидно, что мы не знаем даже ни уровня грамотности населения Шумеры и Аккада, ни кому предназначался этот текст (только ли чиновникам или судьям, носил ли характер рекомендаций и др.), ни реально существовавших тогда социально-экономических отношений. В данном случае это можно только предполагать, не злоупотребляя излишней подгонкой под современность.

По последним данным археологов, строителями знаменитых египетских пирамид были преимущественно не насильственно согнанные рабы, а свободные люди, о чем указано и в монографии. Об этом свидетельствуют раскопки в «Долине мастеров», которая менее известна как место захоронения по сравнению с «Долиной царей» и «Долиной цариц». Строители в целом хорошо питались, на их костях обнаружены следы достаточно сложных хирургических операций. Но вот о трудовых отношениях, основанных на трудовом или каком-либо ином договоре, утверждать в данном случае не приходится. Мы даже не можем указать, как важны для этой организации труда были мистические и даже оккультные мотивы, каково было сочетание добровольности и принуждения, отличалось ли подчинение публичной власти от своеобразного «государственного рабства» и др. При этом важная роль ментальности отмечена вполне обоснованно (с. 63 и далее). Однако несколько необычно, что, исследуя события на примере Европы, вывод о существовании «несовременного трудового права» в древних обществах автор сделал только на примере совсем не европейского Египта.

Вряд ли можно категорично утверждать о небольшой роли рабского труда в истории древних обществ и распространении правовой организации труда свободных лиц (с. 53). В разных обществах и на разных этапах это сочетание было разным, причем именно рабский труд нередко выходил на первый план. Однако все подобные заключения будут только вероятностными.

Дело в том, что достоверных данных для более или менее обоснованных выводов о характере трудовых отношений вплоть до ХIХ века у исследователей не так много. Например, насколько был распространен труд лично свободных лиц, основанный на договоре (любой отраслевой принадлежности), мы можем рассуждать только со значительной долей условности. Примечательно, что свои суждения автор, особенно о периоде Средних веков, строит в основном на базе исследований выдающегося историка экономики, юриста и финансиста И. М. Кулишера (1878–1933), авторитет которого признан представителями французской школы «Анналов» М. Блоком (1886–1944) и Ф. Броделем (1902–1985) и который относится к числу исследователей, живо интересующихся проблемами формирующегося трудового права. Между тем критики, причем отнюдь не советские ученые, достаточно часто обвиняли его в эклектичности мировоззренческих установок с тяготением к «старозаветной исторической школе». В исторической части его исследования замечательны, однако недостаток материала способствовал тому, что он был вынужден делать смелые выводы, максимально обоснованные имеющимися данными, но не всегда безупречные, иногда не позволяющие превратить исторический материал в научную теорию.

Повторимся, до ХIV (возможно, ХIII) века свободный труд (и с этим согласен, в частности, И. М. Кулишер) занимал крайне небольшой сегмент, а последовавший затем экономический рост сделал его преобладающим в структуре занятости даже в масштабах Европы не ранее конца ХVIII века, причем не важно, какова была отраслевая принадлежность опосредующих его договоров.

6. Сомнения вызывает связь труда с его оценкой в качестве такового непосредственно его субъектом. Автор пишет: «… если в глазах субъекта труда его деятельность рациональна, целенаправленна и полезна, эта деятельность, безусловно, является трудом» (с. 36). При этом не отрицается и его социальная оценка. Допустим, преступники и правонарушители считают свою деятельность «рациональной, целенаправленной и полезной». Возникает вопрос: нормами какой отрасли права она регулируется? А если взять лиц с существенными психическими отклонениями (в том числе недееспособных и невменяемых)? Представляется, что ни преступная деятельность, ни деятельность недееспособных (невменяемых) независимо от их субъективной оценки трудом (даже нерациональным и неполезным) считаться не может.

Ситуацию способно разрешить введение родового понятия «работа» как любого проявления (деятельности) вовне живых организмов. В этом смысле и лошадь работает, но не трудится. В отношении человека труд как вид работы имеет два признака, аналогичных тем, которые предложил автор: 1) это целенаправленная, волевая деятельность человека; 2) она общественно полезна или хотя бы общественно нейтральна (социализирована, связана с взаимодействием субъектов) именно в оценке общества и государства, которая выражена в правовых нормах. В этом смысле любой труд (за редким исключением — труд в домашнем хозяйстве, труд в виде хобби и др.) может подлежать правовому нормированию, но не всякая работа (например, по подготовке и совершению преступления, деятельность недееспособного).

7. Вопросы вызывают подбор литературы, датирование некоторых событий и оценка отдельных персоналий.

При преобладании экономической, исторической, социологической литературы совсем не часты в монографии обращения к юридической и историко-правовой литературе, которая упростила бы подготовку правового сегмента и обогатила бы содержание работы, в частности, труды француза П. Луи (1872 — после 1954), А. А. Симолина (1879–1919), А. Ф. Федорова (1855 — после 1917). Вполне уместным было бы использование классической или более новой литературы, затрагивающей правовое регулирование трудовых отношений и экономическую организацию труда.

Не совсем понятно отсутствие внимания к исследованиям современников, которые имеют существенную историко-правовую составляющую. Возможно, автор критически относится к исследованиям современных ученых-«трудовиков» по историко-правовой тематике, однако в данной работе это отношение вообще никак не выражено. Большего достоин и анализ нормативных правовых актов прошлого, которые в той или иной мере регулировали труд работников по найму и имеют прямое отношение к регулированию наемного труда, особенно акты, принятые до начала ХIХ века, например, эдикт римского императора Диоклетиана 301 года н. э., английские статуты 1349, 1562, 1601, 1795 годов, некоторые из которых только поименованы автором.

Не является обоснованным игнорирование вопроса о генезисе международного трудового права. Так, личности британца Р. Оуэна (1771–1858) вполне закономерно уделено значительное место (с. 898–901 и далее), однако даже не упомянуто о том, что он считается, по меньшей мере, одним из идеологов международного трудового права. Законодательство о трудоправовом контроле (о фабричной инспекции и др.) только упомянуто (с. 951). При достаточно подробном анализе английского законодательства «о бедных» (с. 810–816 и далее) недостаточно внимания обращается на то, что одной из первых его неудач была попытка заменить трудовое законодательство социально-обеспечительным.

Не совсем понятна и верхняя граница исследования, связанная с промышленным капитализмом. Повествование завершается второй половиной ХIХ века — началом ХХ. Между тем промежуточную границу (промышленный капитализм развивался, по меньшей мере, до середины ХХ века) можно было бы определить 1914 год, так как именно Первая мировая война привела к значительной трансформации социальных и экономических структур и способствовала, помимо прочего, созданию Международной организации труда при Лиге Наций в 1919 году.

В связи с этим не совсем обоснованно оставлены без внимания первые систематизированные акты трудового законодательства, например, Трудовой кодекс Франции в 5 томах, первый из которых датирован 1910 годом. Это был не кодифицированный, а инкорпорированный акт, но игнорировать его не стоило, как и ряд английских, германских законов, а также законы некоторых других государств (Австро-Венгрии, Швеции, Испании).

8. Встречаются в работе и исторические неточности или спорные положения. Отметим, что в столь масштабных трудах, подготовленных и профессиональными историками, они неизбежны, причем нередко в большом количестве.

Так, Древняя Спарта названа в работе «демократической республикой» (с. 95). Однако при всем ее своеобразии (два царя, избираемых только из двух аристократических родов, наличие ограничительного института эфоров, значительные полномочия герусии и др.) это была все-таки монархия. Тут, вероятно, все вспомнят царя Леонида и его 300 спартанцев, но «демократией» Спарта была скорей солдатской, не дав миру ни великих ученых, ни деятелей искусства.

Весьма узко, со ссылкой преимущественно на работы вековой давности, указаны экономические причины гибели Римского государства (с. 200–205). В настоящее время они трактуются значительно шире. Видимо, в этих и аналогичных случаях целесообразно ориентироваться и на новую историческую литературу.

Сомнительно утверждение о том, что окончательно отмена рабства в США была произведена в конце ХIХ века, а крепостное право повсеместно исчезло в середине ХIХ века (с. 705 (прим.)). В действительности отмена рабства в США носила единовременный характер и была осуществлена сначала Прокламацией об освобождении, подписанной президентом А. Линкольном и опубликованной 1 января 1863 года (не коснулась 1 млн рабов приграничных штатов). Окончательно рабство было отменено в связи с внесением ХIII поправки в Конституцию США (вступила в силу в 1865 году).

Напротив, крепостное право в России при его поэтапной отмене в отдельных местностях существовало еще десятилетия, и даже в 1917 году, например, в Закавказье оставались временнообязанные крестьяне. В отдельных регионах Латинской Америки, Азии и Африки некоторые виды личной зависимости существовали, по меньшей мере, и в первой половине ХХ века. Кстати, опыт США, стран Азии и Латинской Америки в сфере трудового права достаточно интересен, но автор выбрал «европоцентризм» и не рассматривал такой опыт.

В монографии подчеркивается резко отрицательное отношение к предпринятым Р. Оуэном попыткам ввести прямой обмен продуктов труда без денег (с. 898). Автор констатирует, что «…русские большевики пытались повторить эксперимент в национальных масштабах, с принципиально теми же результатами, причем, в отличие от банка Оуэна, действовавшего в условиях экономической и политической свободы, русский эксперимент мог быть прекращен лишь путем смены политического режима» (с. 899). Под экспериментом подразумевается, видимо, политика «военного коммунизма», которая проводилась в 1918–1920 годах. Однако отказ от нее (т. е. прекращение эксперимента) в пользу «новой экономической политики» (НЭП) произошел без смены политического режима, а денежная реформа 1922–1924 годов сделала рубль одной из самых твердых валют того времени. Если рассматривать смену политического режима в начале 90-х годов ХХ века, то она не была связана с сознательными попытками перехода к натуральному обмену.

Не совсем верно говорить о «русских большевиках» после событий Октября 1917-го (с. 899, 914 и далее). Ни этнически, ни по государственной принадлежности или национальной идеологии русскими они в большинстве своем не были. Это исконно отечественный феномен, поэтому корректно будет «просто о большевики» либо «советские» или «российские большевики».

Необычно название параграфа 53 «Социальное правовое государство» (с. 925). Данная конструкция применима скорее к ситуации не ранее середины ХХ века, тогда как повествование в книге завершается ХIХ веком.

Вернемся к основной канве повествования. Е. Б. Хохлов задачей своей работы поставил формирование «социологической схемы» (с. 11), и она была выполнена. Попробуем воспроизвести ее в самом общем виде с указанием как положительных, так и вызывающих сомнения моментов.

1. Труд представляет собой некое усилие, трату энергии человеком, которая носит волевой характер, направлена вовне (на внешний объект) и связана с достижением определенной нравственной и разумной цели, ориентирована на достижение какой-либо пользы. Это всегда не цель, а средство для достижения определенной цели.

С этим положением можно согласиться, однако с учетом выделения работы как родового понятия и труда как ее вида.

2. Одной из самых главных классификаций труда является его деление на самостоятельный и несамостоятельный. Именно несамостоятельный труд является предметом трудового права. По сути автор монографии имеет в виду правовое регулирование любых отношений, связанных с несамостоятельным личным трудом. Это касается труда, в том числе, рабов, илотов, метеков, периэков, крепостных крестьян, колонов, цеховых учеников, подмастерьев и мастеров, военных наемников. Следовательно, трудовое право существовало всегда, начиная с периода древних обществ и первых государств (Древнего Египта, Шумеры и Аккады, Финикии и др.).

Деление труда на самостоятельный и несамостоятельный труд общепризнано, как и выведение самостоятельного труда за рамки трудового права. Однако, по нашему мнению, не любой несамостоятельный труд является предметом трудового права, а только труд наемный и кооперированный, а именно трудовые отношения должны отвечать трем признакам, выведенным еще Л. С. Талем: личному, организационному и имущественному. Соответственно, например, труд лично зависимых работников трудовым правом регулироваться не может, как и труд раба, который не оплачивался ни по каким нормативам. Различные виды отношений, связанных с трудом, как в прошлом, так и сейчас могут регулироваться нормами различных отраслей права и относятся к их предмету (кроме трудового права это прежде всего гражданское, административное и государственное право).

3. Развитие трудового права, по-видимому, делится на два периода: «несовременное трудовое право» и «современное трудовое право». Несовременное трудовое право, вероятно, связано с правовым регулированием всех видов несамостоятельного труда. Напротив, современное трудовое право связано с регулированием трудовых отношений, отвечающих трем названным признакам — личным, организационным и имущественным.

Представляется, в качестве методологического подхода такое разделение возможно, однако как предметная область в исторической и правовой реальности никакого относительно единого не современного трудового права не существовало. Начало непосредственного формирования предпосылок выделения трудового права приходятся на ХIV—ХV века, а само трудовое право в качестве обособленного и самостоятельного феномена выделилось во второй половине ХIХ века. В этой связи мы не видим рациональной цели в разделении трудового права на «современное» и «несовременное».

4. На формирование трудового права оказывало влияние большое количество разнородных факторов, некоторые из которых достаточно сложно поддаются учету (религия, ментальность, традиции и др.). При этом проблема истории труда и трудового права носит междисциплинарный характер, должна исследоваться на стыке истории экономики, социологии, права и других наук. Однако результаты исследований могут быть вариантными и не всегда поддаются надежной проверке.

Второй том исследования Е. Б. Хохлова будет посвящен российскому трудовому праву преимущественно в современном смысле.

Демидов Н. В. Становление и развитие института увольнения в российском законодательстве о труде. Томск: Изд. ТУСУРа. 2014. 140 с.

В рецензируемой монографии дан анализ становления и развития института увольнения в российском законодательстве о труде. Книга носит характер историко-правового исследования и охватывает период от зарождения трудового законодательства нашего государства до 2001 года. Для автора данная работа является закономерным продолжением диссертационного исследования. Актуальность темы исследования, помимо прочего, обусловлена относительно небольшим количеством работ, посвященных истории отечественного трудового права по названной проблематике.

Работа имеет ряд достоинств. Так, исследование проведено с использованием обширного теоретического и нормативного материала. Следует отметить ссылку автора на труды классиков отечественной науки трудового права Н. Г. Александрова, К. М. Варшавского, И. С. Войтинского, Л. С. Таля, а также основанные на личном опыте работы бывших фабричных инспекторов В. П. Литвинова-Фалинского, И. Х. Озерова, И. И. Янжула и др.

Во введении к рецензируемой работе автор отмечает трудности, которые представляет периодизация этапов развития института увольнения работника по инициативе работодателя. При этом он заявляет о применении новой схемы изложения исторического материала, которая не опирается на этапы кодификации нормативных источников трудового права, однако нечетко формулирует системообразующий критерий периодизации. Он указывает, что за основу взял «качественные особенности данной сферы отношений; а в более широком смысле — всей сферы отношений по труду как элемента национального хозяйства» (с. 6). В итоге избранная периодизация оказалась традиционной как для истории России и СССР, так и для истории трудового права.

Из содержания работы следует, что выделенные автором этапы становления и развития института увольнения характеризуются особенностями экономических и политических отношений в обществе (типом экономического уклада и господствующей идеологией), а также определенным смещением законодателем акцентов в пользу интересов работодателя или работника. С учетом выпавших на длительные периоды действия КЗоТов РСФСР 1922 и 1971 годов социальных, экономических и политических изменений (НЭП и ее свертывание, Великая Отечественная война и мобилизация трудовых резервов, прогрессивные экономические реформы 60-х годов и последующий период «застоя», «перестройка» и распад СССР), вызвавших принципиальные переработки кодексов, избранный автором подход представляется достаточно продуктивным, однако, как уже указывалось, достаточно традиционным.

Структура работы в целом логична, разделена на четыре главы (соответственно периоды: с начала XVIII века до 1917 года; 1917–1956 годы; 1956–1991 и 1992–2001 годы). Главы, в свою очередь, подразделяются на параграфы, соответствующие выделенным автором этапам становления и развития института увольнения работника в российском трудовом законодательстве.

Хронологический период исследования — с начала XVIII в. — по 2001 год (до принятия ТК РФ). Следует отметить, что, предприняв в рецензируемой работе попытку начать отсчет истории становления института увольнения в российском законодательстве с правовых актов времен Петра I, автор, тем не менее, приходит к обоснованному выводу о том, что в рассматриваемый период — XVIII — первая половина XIX века — следует лишь «искать посылки к возникновению системного правового института расторжения трудового договора по инициативе работодателя на границе административно-правовых и гражданско-правовых норм», поскольку «в разбираемый период произошло внедрение в отношения расторжения трудового договора публично-правовых свойств», что «вывело его из области гражданских правоотношений и определило идеологию дальнейшего развития вплоть до сего дня» (с. 19); прямая регламентация увольнения по инициативе нанимателя впервые встречается в принятом в 1835 году «Положении об отношениях между хозяевами фабричных заведений и рабочими людьми, поступающие на оные по найму» (с. 15).

В каждой главе автор исследует систему норм об увольнении работника определенного хронологического периода, подчеркивая преемственность и поступательное развитие института увольнения, социальную, экономическую и политическую обусловленность законодательства.

Вместе с тем, работа содержит целый ряд проблемных спорных положений. Так, ее наименование существенно шире содержания. По сути, автор рассматривает только вопросы, связанные с расторжением трудового договора по инициативе работодателя. Его оговорка о том, что «термин «увольнение» им понимается в узком смысле, а именно как расторжение трудового договора по инициативе работодателя» (с. 8), не согласуется ни с отечественной доктриной, ни с трудовым законодательством (прошлым или современным) вообще. Под увольнением традиционно понимается последствие любого прекращения трудового договора и, собственно, это и есть синоним определения «прекращение трудового договора», кроме случая смерти работника, когда договор может быть только прекращен. В этой связи сводить увольнение к прекращению (по терминологии автора расторжению) трудового договора по инициативе работодателя равнозначно сведению родового понятия к видовому (например, заявить в названии исследование человека, а ограничиться только мужчинами или только женщинами). Такая постановка вопроса не очень понятна, ведь Н. В. Демидов в 2009 году защитил кандидатскую диссертацию на тему: «Увольнение по инициативе работодателя».

Кроме того, стилистически верно было бы указать в названии не «Становление и развитие института увольнения в российском законодательстве о труде», а «…по российскому законодательству о труде».

На наш взгляд, автору следовало бы большее внимание уделить истории развития юридических гарантий защиты работников от необоснованных и незаконных увольнений по инициативе работодателя.

Кроме того, в списке использованной научной литературы не значатся, например, исследования по теории договора личного найма Р. А. Дистерло, внесшего значительный вклад в изучение трудоправовой проблематики в досоветский период. Не упомянуты статьи известного ученого-марксиста, занимавшегося проблемами правового регулирования труда, М. Г. Лунца; работы Е. Н. Даниловой — одного из пионеров науки советского трудового права, положившего начало неофициальной систематизации трудового законодательства в СССР; труды основателя ленинградской школы трудового права В. М. Догадова, уделявшего существенное место в своих работах истории российского и советского трудового права. Вне внимания автора остались работы, обобщающие судебную практику, А. К. Безиной, которые в значительной степени посвящены институту увольнения. И этот список можно было бы продолжить.

В работе не использованы архивные материалы. Между тем в Российском государственном историческом архиве и Государственном архиве Российской Федерации содержится значительный массив документов, позволяющих более подробно проанализировать как правотворческую, так и правореализационную практику по заявленной проблеме. К сожалению, такое замечание является традиционным для большинства современных историко-правовых исследований.

Вместе с тем можно констатировать, что исследование Н. В. Демидова является результатом значительной работы по сбору и анализу нормативного и фактического материала.

(Совместно с М. А. Князьковой)

История правового регулирования труда в России: сб. ст. / науч. ред. В. С. Колеватова. Ижевск: Jus est, 2014. 255 с.

В подготовке данного сборника приняли участие многие специалисты, которые специально занимаются проблемами истории российского трудового права. При этом тематический разброс статей достаточно значителен как по хронологии изучаемых периодов, так и по тематике. Это история профсоюзов (Е. Б. Хохлов, И. О. Снигирева), ретроспективные проблемы трудового законодательства и иных источников права (Г. В. Хныкин, М. В. Лушникова, А. М. Лушников, А. Н. Мелентьев и др.), становление науки трудового права (А. В. Кручинин, С. А. Соболев), отдельные историко-правовые проблемы (М. А. Жильцов, В. С. Колеватова и др.), а также история права социального обеспечения (И. Р. Маматказин, С. В. Люминарская). Представитель Кыргызстана К. С. Раманкулов представил статью об истоках регулирования наемного труда в феодальных обществах.

В целом данный сборник отражает существенный срез, современное состояние и проблематику исследований истории правового регулирования трудовых отношений в России.

Кудрин А. С. Развитие трудового права с конца 20-х годов до середины 50-х годов XX века: идеолого-правовой аспект. Хрестоматия. Пермь: Филиал НЛУ ВПО «Московский институт государственного управления и права» в Пермском крае. 2014. 107 с.

Значение исследований, в ретроспективном ключе затрагивающих различные аспекты трудового права, сложно переоценить. В современной литературе верно отмечается, что «недостаточный учет уже существующего опыта регулирования трудовых отношений» является одной из причин, влекущих «возникновение трудовых споров, меньшую правовую защищенность работника, усиление социальной напряженности».

В последние годы усилился научный интерес к истории развития трудовых отношений в России, в том числе к их правовому регулированию. В то же время количество работ, рассматривающих данные проблемы через призму юридической доктрины, нельзя назвать значительным. Вряд ли будет отступлением от истины утверждение о том, что в XXI веке спектр фундаментальных трудов, посвященных трудовому праву в «историческом разрезе», ограничивается исследованиями И. И. Андриановской, И. Я. Киселева, А. М. Лушникова, М. В. Лушниковой, С. А. Соболева, Е. Б. Хохлова.

Выбранная А. С. Кудриным тема исследования является актуальной как в теоретическом, так и в практическом отношении. В условиях современного правотворчества следует избегать имевших место ранее «перекосов» в сторону производственной функции трудового права в ущерб социально-защитной, не допускать подхода к трудовому законодательству лишь как к «средству повышения производительности труда, и только затем — как средству охраны труда».

Полагаем, что в работе С. А. Кудрина более правильно, с научной точки зрения, было бы указывать при проведении историко-правовых исследований не только их временные, но и территориальные границы (например, «развитие советского трудового права…» или «развитие трудового права в СССР…»). Возникает вопрос об уместности использования в наименовании слова «хрестоматия», ведь буквально оно означает «учебное пособие, представляющее собой сборник каких-нибудь статей, произведений или избранных отрывков из них». О хрестоматии, кроме того, можно было бы вести речь, если бы автор включил в книгу тексты источников трудового права (выдержки из них). В действительности же работа представляет собой скорее небольшую монографию или учебное пособие.

Структура исследования, состоящая из четырех глав и двух параграфов, также вызывает определенные вопросы. В основе названия первой главы лежит проблемный подход, а последующие три главы строятся по хронологическому принципу. При этом в отличие от первой главы в остальных главах параграфы не выделяются. В начале первой главы А. С. Кудрин весьма поверхностно (с. 10–16) анализирует сущность идеологии сталинизма — проблему, достойную как минимум специальной диссертационной работы. К тому же данная тема в свое время была весьма обстоятельно исследована. Общие идеологические аспекты имело смысл затронуть в процессе рассмотрения подходов большевиков к праву в целом и к трудовому праву в частности. Тем более, посвятив второй параграф проблеме «воздействия сталинизма на теорию трудового права», автору не удалось раскрыть этот вопрос должным образом.

Ознакомление с содержанием книги А. С. Кудрина позволяет предложить несколько иную ее структуру в виде двух глав и пяти параграфов. Первую главу (первый параграф) стоило начать с изучения взглядов ученых — юристов, государственных и партийных деятелей рассматриваемой эпохи на право, на его место и роль в регулировании общественных отношений при социализме. Во втором параграфе нужно было рассмотреть ту же проблему с точки зрения трудового права. Вторую же главу следовало посвятить эволюции трудового законодательства при тоталитаризме, выделив в ней три параграфа (довоенный, военный и послевоенный периоды).

Важно также обратить внимание на существенное противоречие между названием исследования, его содержанием и аннотацией. Работа А. С. Кудрина называется «Развитие трудового права с конца 20-х годов до середины 50-х годов XX века: идеолого-правовой аспект». Из названия усматривается, что объектом исследования для автора выступает трудовое право. Однако в аннотации заявлено, что «хрестоматия посвящена идеологии сталинизма как теоретической основы тоталитарного государства и права». Подобная формулировка «выводит» исследование из правовой сферы, делая его в большей степени политическим. Между тем содержание работы не оставляет сомнений в том, что А. С. Кудрин все же делает акцент на изучении эволюции трудового права в условиях тоталитарного режима.

В целом автор выявил основные тенденции в правовом регулировании трудовых отношений в СССР в конце 1920-х — середине 1950-х годов, изучил развитие отраслевого законодательства не только через призму идеологии, но и с учетом иных факторов (социальных, экономических, внутри и внешнеполитических), сделал определенные выводы. При написании работы им был задействован достаточно широкий спектр нормативных правовых актов, а также теоретических источников советского и современного периода. Похвально стремление А. С. Кудрина рассмотреть для целей исследования не только проблемы правового регулирования, но и практику реализации норм трудового права, хотя этому важному и пока малоизученному трудоправовой доктриной вопросу следовало, на наш взгляд, уделить большее внимание. К достоинствам работы, несомненно, относится и наличие в ней регионального материала, в том числе из неопубликованных источников. К сожалению, при прочтении книги осталось не понятно, где в ней выявлены, как заявлено в аннотации, «подходы к централизации и децентрализации регулирования трудовых отношений».

Отметим весьма спорный и противоречивый характер сделанных автором выводов и предложений. Так, С. А. Кудрин, в частности заявляет, что «многие из принятых в то время актов усовершенствовали, обогатили советское трудовое законодательство, что способствовало появлению и развитию новых институтов трудового права» (с. 89). Полагаем, что затронутая в работе система источников трудового права скорее позволяет задуматься над тем, каким не должно быть современное правовое регулирование труда. Причем в основной части работы автор это достаточно убедительно показал. Вряд ли уместно говорить и о новых институтах, «обогативших советское трудовое законодательство». Такой вывод можно сделать скорее о КЗоТе РСФСР 1922 года, который «…окончательно конституировал основные институты советского трудового права, дав им нормативное содержание», однако с начала 1930-х фактически перестал применяться.

Если рассматривать некоторые «заслуживающие внимания предложения по возможному совершенствованию трудового законодательства с учетом имеющегося положительного исторического опыта» (с. 2), то в работе удалось обнаружить только одно из них — о повышении мобильности трудовых ресурсов (с. 91, 92). При этом актуальность учета советского опыта в данной области требовала, на наш взгляд, более убедительного обоснования. Еще одно предложение С. А. Кудрина, связанное с созданием в России специализированных трудовых судов (с. 92, 93), не базируется на практике «сталинской» эпохи, а относится к периоду «новой экономической политики» (НЭП).

Нельзя обойти стороной и вопрос о качестве оформления работы. К сожалению, в исследовании встречаются недочеты при оформлении сносок, имеются нарушения правил цитирования (например, с. 18, 22, 23), в списке использованных источников нормативные правовые акты расставлены бессистемно без учета их юридической силы и даты принятия.

Книга А. С. Кудрина все-таки имеет научный интерес. Однако представляется, что вектор при изучении истории трудового права в настоящее время должен быть несколько иным. Общие тенденции, а также особенности правового регулирования трудовых отношений в определенный период (в том числе и рассмотренный в работе) показаны учеными-«трудовиками» весьма обстоятельно. Работы авторов, имеющие прямое отношение к проблематике исследования, по непонятным причинам не упомянуты А. С. Кудриным ни в сносках, ни в списке литературы. Это касается и некоторых исследований советского периода. Перспективными сейчас видятся историко-правовые исследования более узких вопросов, посвященных проблемам отдельных институтов трудового права, правам и обязанностям работников и работодателей, гарантиям, деятельности по реализации трудоправовых норм, в том числе по правоприменению, практике систематизации законодательства о труде.

(Совместно с А. Б. Ивановым)

Соболев С. А. Социальные науки и история трудового права России. Библиографический указатель литературы по трудовому праву (XVIII — нач. XXI вв.). Ижевск: Изд-во ИжГТУ имени М. Т. Калашникова, 2015. 284 с.

Это исследование является продолжением предыдущей работы автора, о которой мы уже писали. Неудивительно, что она унаследовала от нее как сильные, так и слабые стороны.

Напомним, что специальные исследования по истории отечественного трудового права до сих пор единичны. В этой связи особо ценно то, что автор обратился к методологическим проблемам изучения истории трудового права, генезису отечественной науки трудового права. Очень интересен и информативен библиографический указатель литературы по трудовому праву почти за трехвековой период.

По-прежнему уважение вызывает значительный объем использованной при подготовке публикации литературы. Весомы суждения С. А. Соболева об истории горнозаводского дела в России и становлении трудового права в XVIII веке.

В данном случае авторский анализ отличается большой оригинальностью, связанной с попыткой отодвинуть историю трудового права в глубь веков. В целом авторский замысел достоин всяческой поддержки. Положения С. А. Соболева достаточно взвешены и корректны, опираются на изучение большого пласта литературы и источников, а также архивного материала.

Однако и замечания, недостаточно аргументированные положения в работе имеются. Так, монография названа, как и глава 2 работы 2011 года, а именно: «Социальные науки и история трудового права». Между тем в части 1 рецензируемой монографии «Современные проблемы понимания истории трудового права России» речь идет о комплексном подходе к изучению истории трудового права, а не о соотношении социальных наук и истории трудового права, как следует из названия работы. По сути, автор рассмотрел проблему отражения в трудах историков и экономистов истории трудового права. Это подтверждается основной посылкой С. А. Соболева о том, что «…можно говорить о научном методе правового заимствования в социальных науках по трудоправовым вопросам, в том числе по наиболее спорным проблемам, но имеющим принципиальное значение» (с. 11). Отметим, что теории права метод «правового заимствования» не известен. Да и рассуждать следует не о каком-либо заимствовании, а о комплексном исследовании (с применением системного метода и межотраслевой составляющей). В этом случае собственно история трудового права изучается на фоне социально-экономической и политической истории и в системе существующих на исследуемый период философских и социологических теорий.

В связи с этим сомнительно название главы 1 «Философия истории трудового права России». Вероятно, философия любой истории отличается достаточной универсальностью, а вот философия права своеобразна и нуждается в пояснении, как и заявленное автором «философско-историческое изучение для трудоправовых вопросов» (с. 21). Повторим, что мы неоднократно писали о философии и социологии трудового права и права социального обеспечения, но только в контексте многообразия подходов к изучению трудового права.

Позиция автора тем более неопределенна, если он соглашается с русским философом Н. О. Лосским о сложности процесса познания и о необходимости, по сути, комплексного подхода (с. 23). Получается, что философия истории трудового права России сводится к необходимости применения комплексного подхода. Тогда при чем тут философия истории? Упоминается в работе и «теория исторического знания» (с. 14). Напомним, что «теория исторического знания» едина для всего исторического знания, хотя имеет специфику в историко-правовом проявлении. Однако в данном случае она едина для истории гражданского, государственного и, естественно, трудового права.

Через всю работу (с. 18, 30, 31 и др.), как и через предыдущее исследование, красной нитью проходит желание автора передвинуть начало формирования науки трудового права в XVIII век и связать ее с горным правом. При этом совершенно верно предложено разграничивать формирование законодательства, отрасли права или учебной дисциплины и науки (с. 12). Собственно трудовое законодательство сформировалось во второй половине ХIХ века, что не отрицается не одним из авторитетных российских и зарубежных исследователей. Зарождение науки трудового права хронологически примерно совпадает с формированием законодательства, но может несколько предшествовать ему, опираться, например, на зарубежную нормативную и литературную базу. В России, собственно, так и было.

Подчеркнем, что при этом надо разделять предпосылки формирования с проявлениями научных исследований. Наука предполагает не просто констатацию проблемы, но и абстрактный уровень ее осмысления, выход на ключевые проблемы в теоретическом аспекте (предмет, дефиниции, конструкции, принципы и др.). В этой связи до второй половины ХIХ века можно (и нужно) рассматривать предпосылки формирования науки трудового права, но не ее существование.

При формировании учебной дисциплины, как мы уже неоднократно писали, сходятся три линии:

• гражданское право (вопросы найма, заключения договоров, связанных с использованием личного труда);

• административное (полицейское) право (публичные ограничения в использовании наемного труда, внутренний порядок предприятия, зачатки права социального обеспечения);

• промышленное право (его составляющая — рабочее право, где работник рассматривается как фактор производства). Ценимое автором горное право составляет только подраздел промышленного права.

Собственно, самостоятельный раздел о фабричном (рабочем) договоре появился в процессе преподавания промышленного права в технических вузах в 1900 году и при чтении университетских спецкурсов в рамках «рабочего вопроса». Как таковой, самостоятельный учебный курс трудового (рабочего) права является уже советским феноменом.

Часть 2 «Библиографический указатель литературы по трудовому праву (XVIII — начало XXI века)» явилась плодом длительного и достаточно кропотливого труда. Собранный в ней материал может стать хорошим подспорьем для всех, кто решит изучать историю трудового права. Однако и она оставляет ряд вопросов. Так, литература представлена на 2007 год, что связано с окончанием учебы автора в докторантуре. Однако работа опубликована в 2015 году. С учетом того, что с 2007 по 2015 год литературы данного жанра было издано относительно немного, автор вполне мог бы дополнить свое исследование. К тому же в списке литературы не оказалось ряда важных для данной темы работ. Так, даже не упомянуто первое в постсоветский период достаточно объемное исследование по истории досоветского трудового законодательства А. В. Хохлова. Явно недостаточное внимание уделено трудам И. М. Кулишера, приведены всего четыре его публикации. Между тем его перу принадлежит около десятка исследований, вплотную затрагивающих историю трудовых отношений, а наиболее важная из них «История русского народного хозяйства» (первое издание — 1925 год, последнее по дате переиздание — 2012). Почти игнорируется большой пласт литературы по истории государственного или финансового хозяйства, а также финансового права, в которой рассматриваются отдельные проблемы трудового права.

Напротив, причина попадания некоторых исследований в авторский список не до конца ясна. Так, «фундаментальным изданием» (с. 26) по теме названы «Очерки истории СССР. Период феодализма ХVIII в.» (М., 1955). Что фундаментального в этой книге, отражающей реалии исторического сознания позднего сталинизма, неясно. Гораздо большего внимания достойны, например, труды Б. А. Рыбакова, прежде всего «Ремесло Древней Руси».

Выбор научных исследований по конкретным текущим проблемам трудового права, попавших в список, нуждается в авторском пояснении. Во многих из них нет вообще исторического аспекта. Если автор считает, что они позволяют лучше понять историю трудового права, то надо составлять список всех исследований по трудовому праву до сегодняшнего дня. В этой связи стоит объяснить включение в список комментариев к действующему законодательству до 2007 года, прикладных статей, работ, посвященных исключительно гражданскому праву, и др. В списке оказалась работа шведа Э. Аннерса «История европейского права» (М., 1994). Однако нет упоминания о многочисленных трудах иностранных исследователей Ф. Броделя, М. Вебера, О. Шпенглера и др., которые дают гораздо больше материала для изучения истории трудового права. В многочисленных публикациях о горных промыслах в большинстве случаях нет даже упоминания о трудовых отношениях. Не совсем понятно, с какой целью в списке публикаций приведены справочники, посвященные членам Государственной Думы (с. 112), горным инженерам (с. 114–116), министрам внутренних дел (с. 115) и даже технический словарь тульских оружейников (почему, например, не екатеринбургских горнорабочих?).

В заключение еще раз подчеркнем то, что рецензируемая работа является творческой и самостоятельной, опирается на большой нормативный и литературный материал. Она будет полезна тем, кто интересуется проблемами истории трудового права. При этом некоторые ее положения при всем научном плюрализме нуждаются в корректировке или дополнительной авторской аргументации.

Памятники российского права: в 35 т. Т. 26. Кодексы законов о труде РСФСР: учеб.-науч. пособие / под общ. ред. Р. Л. Хачатурова, А. М. Лушникова. М.: Юрлитинформ, 2016. 528 с.

Предлагаемый вниманию 26 том «Памятников российского права» содержит обширную историографию процесса развития советского трудового законодательства. На основе комплексного анализа литературы и источников по трудовому праву дана углубленная характеристика КЗоТов РСФСР 1918, 1922 и 1971 годов. При этом анализируются и иные нормативные правовые акты, принятые во исполнение данных кодифицированных нормативных правовых актов, рассматривается последующая эволюция их содержания.

Среди авторов книги известные отечественные ученые-«трудовики», доктора юридических наук С. Ю. Головина, А. М. Куренной, А. М. Лушников (редактор тома), М. В. Лушникова, Н. Л. Лютов, Ю. П. Орловский, Г. С. Скачкова, Е. Б. Хохлов.

Авторами анализируется генезис и развитие трудового права в досоветский период, первые отечественные нормативные правовые акты, регулирующие общественные отношения, связанные с наемным трудом. Показаны преемственность и отличия нормативной базы регламентации данного вида общественных отношений до и после революционных событий 1917 года.

Исследование содержит всестороннее изложение основных проблем становления отечественного трудового права: предпосылки обособления отраслевого законодательства, формирование терминологии и общей части отрасли; сильные и слабые стороны правового регулирования трудовых отношений. Даны авторские концепции процесса становления отечественного трудового права и подробные авторские комментарии к КЗоТам РСФСР 1918, 1922, 1971 годов.

Соответственно, книга состоит из трех разделов, каждый из которых посвящен одному из названных КЗоТов. Раздел 1. «КЗоТ РСФСР 1918 г.» состоит из пяти глав: 1. «Развитие российского трудового законодательства в досоветский период»; 2. «Теоретические подходы к трудовому законодательству и его кодификации в досоветский период. Историография КЗоТ РСФСР 1918 г.»; 3. «Разработка и принятие КЗоТ РСФСР 1918 г. Структура и период действия КЗоТ РСФСР 1918 г.»; 4. «Введение к КЗоТ РСФСР 1918 г.» (автор главы — Е. Б. Хохлов).

Глава 5. «Отдельные институты трудового права по КЗоТ РСФСР 1918 г.», в свою очередь, состоит из шести параграфов: 1.5. «Трудовая повинность, право на применение труда и порядок предоставления труда» (Е. Б. Хохлов); 2.5. «Вознаграждение за труд» (М. В. Лушникова). 3.5. «Рабочее время и время отдыха» (А. М. Лушников); 4.5. «Обеспечение надлежащей производительности труда» (Н. Л. Лютов); 5.5. «Охрана труда» (Г. С. Скачкова); 6.5. «Социальное обеспечение» (А. М. Лушников).

Раздел 2. «КЗоТ РСФСР 1922 г.» также состоит из пяти глав: 1. «Историография КЗоТ РСФСР 1922 г.»; 2. «Разработка и принятие КЗоТ РСФСР 1922 г.»; 3. «Структура и период действия КЗоТ РСФСР 1922 г.»; 4. «Общая часть КЗоТ РСФСР 1922 г.» (Е. Б. Хохлов).

Глава 5. «Отдельные институты трудового права по КЗоТ РСФСР 1922 г.» включает в себя 12 параграфов: 1.5. «Порядок найма и предоставления рабочей силы, порядок привлечения к трудовой повинности» (Е. Б. Хохлов); 2.5. «Коллективный договор» (А. М. Куренной); 3.5. «Трудовой договор» (Е. Б. Хохлов); 4.5. «Правила внутреннего трудового распорядка» (С. Ю. Головина); 5.5. «Нормирование труда и вознаграждение за труд. Гарантии и компенсации» (М. В. Лушникова); 6.5. «Рабочее время и время отдыха» (А. М. Лушников); 7.5. «Ученичество» (Е. Б. Хохлов); 8.5. «Труд женщин и несовершеннолетних» (С. Ю. Головина); 9.5. «Охрана труда» (Г. С. Скачкова); 10.5. «Профсоюзы» (А. М. Куренной); 11.5. «Разрешение конфликтов» (Н. Л. Лютов); 12.5. «Социальное страхование» (М. В. Лушникова).

Раздел 3. «КЗоТ РСФСР 1971 г.» состоит из пяти глав: 1. «Историография КЗоТ РСФСР 1971 г.»; 2. «Разработка и принятие КЗоТ РСФСР 1971 г.»; 3. «Структура и период действия КЗоТ РСФСР 1971 г.» (А. М. Куренной); 4. «Общие положения КЗоТ РСФСР 1971 г.» (Ю. П. Орловский).

Глава 5. «Отдельные институты трудового права по КЗоТ РСФСР 1971 г.» включает в себя 11 параграфов: 1.5. «Коллективный договор» (А. М. Куренной); 2.5. «Трудовой договор» (Ю. П. Орловский); 3.5. «Рабочее время и время отдыха» (А. М. Лушников); 4.5. «Заработная плата и нормирование труда. Гарантии и компенсации» (М. В. Лушникова); 5.5. «Трудовая дисциплина» (С. Ю. Головина); 6.5. «Охрана труда». (Г. С. Скачкова); 7.5. «Особенности правового регулирования труда отдельных категорий работников» (С. Ю. Головина); 8.5. «Трудовые споры» (Н. Л. Лютов); 9.5. «Профсоюзы и трудовые коллективы» (А. М. Куренной); 10.5. «Государственное социальное страхование» (М. В. Лушникова); 11.5. «Надзор и контроль за соблюдением законодательства о труде» (Г. С. Скачкова)

Данный том является одновременно и научным исследованием, и учебным пособием. Для историко-правовой науки данное издание является уникальным исследованием. Публикация текста каждого КЗоТа РСФСР в первой редакции сопровождается его комплексной научной характеристикой, историографическим обзором и подробным комментарием.

Напомним, что в советский период было проведено три кодификации российского трудового законодательства, результатами которых стали кодексы законов о труде (КЗоТ) РСФСР 1918, 1922 и 1971 годов. Общесоюзный КЗоТ так и не был принят, хотя попытки его разработки предпринимались неоднократно. Однако в 1970 году были приняты Основы законодательства Союза ССР и союзных республик.

Специфика истории трудового законодательства в значительной мере определила особенности настоящей книги. Поскольку кодифицированного нормативного правового акта о труде в досоветский период принято не было, необходимо рассмотреть историю развития и предысторию систематизации данного законодательства, благо фактически она составила немногим более полувека. При всем отрицании предшествующего опыта первые акты советского трудового права, а КЗоТ РСФСР 1918 года был одним из первых советских кодексов, принимались с некоторым учетом научных наработок ученых досоветского периода. Все это делает необходимым рассмотрение и данного сюжета при анализе первого кодекса.

Первоначально авторы рассматривают комплекс проблем, связанных с КЗоТами РСФСР 1918 и 1922 годов, а затем переходят к КЗоТу РСФСР 1971 года. Первые два кодекса взаимосвязаны не только коротким временным промежутком, разделяющим их, но и сменой политики «военного коммунизма» на НЭП. Последний из кодексов существенно больше по объему и прекратил действовать после неоднократных изменений 1 февраля 2002 года в связи с вступлением в силу и ныне действующего ТК РФ.

Структура исследования по каждому из кодексов примерно одинаковая с учетом названных особенностей изучения КЗоТа РСФСР 1918 года. Первоначально рассматривается историография, затем история разработки и принятия кодексов, потом структура и период действия. Далее анализируются отдельные институты трудового законодательства. Это не столько комментарий к тому или иному кодексу, сколько исследование правовой регламентации трудовых отношений через призму соответствующих разделов и глав кодексов и принятых в их развитие законов и подзаконных нормативных правовых актов. При этом акцент сделан на преемственности и отличии нормативного материала, его оценке современниками кодификации и учеными последующих эпох, а также с точки зрения сегодняшнего дня.

Первоначально анализируется первая редакция названных кодексов, однако в дальнейшем рассматриваются и соответствующие изменения, вносимые в них, вплоть до утраты ими юридической силы. С учетом того, что КЗоТ РСФСР 1922 года действовал без малого полвека, а КЗоТ РСФСР (впоследствии Российской Федерации) 1971 года — практически 30 лет, таких изменений было достаточно много. Отметим, что спецификой трудового законодательства являлось и то, что во многих случаях формально изменения в КЗоТы, особенно 1918 и 1922 годов, не вносились, но фактически их нормы дополнялись и изменялись нормами союзных нормативных правовых актов, причем не только законов, но и подзаконных актов. Например, если в КЗоТ РСФСР 1922 года до начала 30-х годов изредка вносились изменения, то в последствие они просто отсутствовали при наличии десятков союзных и республиканских нормативных правовых актов о труде, нормы которых нередко противоречили нормам названного кодекса.

При рассмотрении научных оценок КЗоТов авторы ориентировались на исследования прежде всего ученых-«трудовиков» прошлого и настоящего. При подготовке данного исследования использовались материалы Российского государственного исторического архива (РГИА), Государственного архива РФ (ГА РФ). Привлекались также материалы других архивов.

В качестве вывода отметим, что в сфере подготовки студентов и аспирантов это издание послужит качественной основой для получения юридического и исторического высшего образования. Настоящее учебно-научное пособие отражает современный уровень знаний в области истории отечественного трудового права, выполняет научную, учебную, информационную и просветительскую функции и предназначено для научных работников, преподавателей, аспирантов и студентов юридических и исторических вузов и факультетов, а также для всех читателей, интересующихся историей государства и права России.

§ 2. Общая теория российского трудового права

Легко критиковать автора, но труднее — оценить его.

Л. Вовенарг (1715–1747), франц. моралист

Проблемы общей части российского трудового права в комплексе в 90-х годах прошлого века исследовались в целом в недостаточной степени. При этом ряд интересных книг, в том числе изданных по тематике докторских диссертаций, в центральных библиотеках нам выявить не удалось. В дальнейшем активность исследователей только нарастала. В данном разделе будет представлен обзор литературы, посвященной всем или нескольким взаимосвязанным проблемам общей части трудового права.

Фатуев А. А. Трудовое право в жизни человека. М.: Юрид. лит., 1991. 256 с.

Данная работа дошла до читателя как раз в конце 1991 года, хотя была сдана в печать и опубликована еще в советский период. Так что это был своеобразный исследовательский дебют, — дебют, надо сказать, удачный. А. А. Фатуев на момент написания книги был кандидатом юридических наук, доцентом, видным специалистом в сфере правового регулирования оплаты труда.

Данная работа написана в научно-практическом ключе, рассчитана на самый широкий круг читателей и подчеркнуто полемична. Однако стоит признать ее высокий теоретический уровень, достойный «сносочный» аппарат, активное использование нормативных правовых актов и судебной практики.

Работа включает в себя четыре главы. Первая посвящена проблемам централизованного и локального регулирования трудовых отношений, вторая — работникам, коллективам, предприятиям и новой системе трудовых отношений. Интересны третья глава об изменениях трудового договора в условиях перестройки и четвертая — о расторжении трудового договора по инициативе администрации в новых условиях.

Проблемы сочетания централизованного и локального регулирования трудовых отношений обоснованно вынесены в самое начало работы. А. А. Фатуев поддержал идею об определении исчерпывающего перечня вопросов, входящих в компетенцию вышестоящих органов, с тем, чтобы все прочие отношения остались в сфере локального регулирования по принципу: «Дозволено все, что не запрещено» (Р. З. Лившиц, Л. И. Антонова). Однако он резонно предложил в качестве критерия такого разграничения «материальную сущность воплощенных в нормах трудовых отношений» (с. 6). При этом отмечено отсутствие «запретных зон» для локального регулирования.

Данный автор определил следующие звенья социальной справедливости в трудовом праве: равенство прав и возможностей субъектов трудового права; наличие норм-льгот для отдельных категорий работников в зависимости от субъективных (несовершеннолетние, женщины и др.) или объективных (условия труда) признаков. По сути, речь идет о сочетании принципов равенства и дифференциации, причем равенство обеспечивается преимущественно через централизованные нормы, а дифференциация — через локальные (с. 28, 29). В духе Л. С. Таля, которого А. А. Фатуев неоднократно цитирует, сделан вывод, что локальные нормативные акты следует расценивать как проявление внешней, в том числе по отношению к государству, автономии, о власти и подчинении, как обязательном свойстве трудовых отношений (с. 41, 53 и др.).

В новаторском ключе поставлен вопрос о необходимости пересмотра норм о широком участии профсоюзов в установлении норм труда, об их сокращении (с. 52). Достаточно категорично выражено негативное отношение к практике материального, административного и морального воздействия, осуществляемого в отношении нарушителей трудовой дисциплины, вопреки нормам трудового законодательства (с. 79–81). Автор против любого ограничения увольнения работника по собственному желанию, которое порой рассматривалось как нарушение трудовой дисциплины (с. 99, 100). В этой связи он заостряет проблему неотъемлемых прав личности в трудовых отношениях (с. 103).

Достаточно подробно рассмотрены проблемы перевода работника на другую работу (с. 107–115), при этом сделан вывод о необходимости расширения индивидуально-договорного регулирования трудовых отношений.

В публикации рассматриваются соотношение перевода и изменения существенных условий трудового договора, случаи необходимости получения согласия работника на перевод и др. Далее анализируются проблемы увольнения работников по инициативе администрации. При этом по всему тексту формулируются практические предложения по изменению действующего на тот момент трудового законодательства. Многие из них были учтены при дальнейших изменениях КЗоТ и принятии ТК РФ (четкое разграничение переводов, перемещений и изменений существенных условий трудового договора, отказ от ограничений увольнения по собственному желанию, ограничение мер дисциплинарного воздействия, конкретизация оснований увольнения по инициативе работодателя, сокращение полномочий профсоюзов и др.).

Для своего времени это была пионерская работа, в которой автор дал оправдавший себя научный прогноз основных направлений в развитии российского трудового права в части расширения локального и индивидуально-договорного регулирования трудовых отношений, и сегодня также читается с интересом.

Бугров Л. Ю. Проблемы свободы труда в трудовом праве России. Пермь: Изд-во Пермского ун-та; Информационно-правовое агентство ИНПЭА, 1992. 236 с.

Эта книга принадлежит перу Л. Ю. Бугрова (1950–2012), одного из основателей и многолетнего лидера пермской школы ученых-«трудовиков», доктора юридических наук, профессора, заведующего кафедрой трудового права и социального обеспечения Пермского госуниверситета с 1991 по 2012 год. Тематику свободы труда он разрабатывал много лет. Его кандидатская диссертация называлась: «Свобода труда и временные переводы рабочих и служащих на другую работу» (1978). В ней отразились две проблематики, которым он отдавал дань на протяжении всей своей жизни: свобода труда и трудовой договор. Отметим и научную смелость ученого, который начал писать о свободе в трудовом праве тогда, когда трудовые отношения в основном императивно регулировались обширным советским трудовым законодательством.

В 1992 году в МГУ состоялась защита его докторской диссертации на тему: «Проблемы свободы труда в советском трудовом праве». По материалам диссертации была издана данная книга, которая состоит из пяти глав: первая — «Юридические аспекты свободы в области труда», вторая — «Выражение свободы труда в принципах трудового права и противодействие ей со стороны принципов «неправа», третья — «Свобода работников в индивидуальных договорах и соглашениях о труде», четвертая — «Свобода творчества. Дополнительные формы индивидуальной свободы труда», пятая — «Свобода ассоциаций трудящихся (коллективная свобода труда) и трудовое право».

Ученый пишет о том, что свобода труда в юридическом аспекте — это «совокупность юридических форм, отражающих степень свободы в общественных отношениях по поводу труда» (с. 15). Далее уточняет, что «свобода труда означает практическую реализацию осознанной необходимости и творческого выбора в трудовых и тесно сопряженных с ними общественных отношениях, а с позиций права — в правовом регулировании соответствующих связей, его процессе и результатах» (с. 29). Вслед за Г. Гегелем он полагает нецелесообразным давать дефиниции свободы «на уровне юридических наук», ограничившись констатацией субъектов и анализом конструктивных черт, характеризующих свободу труда (с. 22). Интересны взгляды ученого на уровни и формы отражения правом свободы труда (с. 29–42).

Особое внимание в книге уделено принципам трудового права, которые не должны отождествляться с правами и обязанностями субъектов трудового права (с. 60 и далее). Отмечено, что принцип свободы труда прямо или косвенно проявляется во всех нормах трудового права (с. 67). Таким образом, принцип свободы труда рассматривался как межотраслевой, так и отраслевой правовой принцип, пронизывающий всю «ткань», все институты трудового права.

В данной работе Л. Ю. Бугров одним из первых обосновал деление индивидуальных трудовых договоров на собственно трудовой договор и индивидуальные соглашения, заключаемые уже в рамках существующего трудового договора (дополнительные или производные) договоры, предложил разграничить такие виды трудовых договоров, как договор трудового найма, который заключается в случаях поступления на работу к собственнику средств производства, и договор о труде с участником (членом) корпоративного предприятия (с. 83–92).

Важное место уделено проблемам творчества и его правового опосредования. Творческая активность работников рассматривается как элемент обязанности соблюдения трудовой дисциплины и эта обязанность, в свою очередь, представляет собой и элемент содержания трудовых индивидуальных правоотношений. Более того, в каждом виде трудовой деятельности присутствует «творческое отношение». Речь идет о профессиональном творчестве, правовыми гарантиями которого в трудовом праве признаются льготы и преимущества, предусмотренные трудовым законодательством, локальными нормативными актами (с. 147–176).

Свобода ассоциаций в книге рассмотрена на примере трудовых (низовых) коллективов и профсоюзов. Коснулся Л. Ю. Бугров и таких актуальных в то время проблем, как право на забастовку (с. 197–209), свободы создания и функционирования профсоюзов и др.

В целом работа написана с привлечением большого количества литературных источников, причем не только по трудовому праву, но и смежным отраслям права, экономике. Это исследование стало первым в отечественной науке по трудоправовой проблематике свободы труда, и в этом качестве приоритет Л. Ю. Бугрова очевиден. Некоторые недоработки исследования (слишком краткий философский экскурс и небольшое количество исторического материала, абстрактность ряда выводов и др.) вполне объяснимы с учетом новаторского характера работы и времени ее написания.

Курс российского трудового права: в 3 т. Т. 1: Общая часть / под ред. Е. Б. Хохлова. СПб.: Изд-во СпбГУ, 1996. 573 с.

Жанр курса занимает особое место среди публикаций. С учебным изданием его роднит традиционная для учебников структура, охватывающая все основные темы отрасли трудового права. Сходство курса с монографическим исследованием объясняется его глубиной, дискуссионным характером изложения, подчеркнутой авторской позицией в выборе ключевых вопросов. Таким образом, Курс органически совмещает в себе как черты учебного издания, так и монографического исследования. В российской юридической науке уже на рубеже XIX—XX веков сложилась довольно обширная практика подготовки курсов по отдельным отраслям права. Это касается в первую очередь гражданского, уголовного и финансового отраслей права. В досоветский период, когда отрасль и наука трудового права находились в стадии становления, соответствующий курс в силу этого не мог быть подготовлен. В советский период по ряду объективных и субъективных причин подобные издания также не публиковались. Только в постсоветский период сложились все необходимые предпосылки для подготовки издания данного жанра. Во-первых, отечественная наука накопила значительный аналитический и описательный материал, а трудовое законодательство представляет собой достаточно развитую систему. Во-вторых, назрела потребность не только в глубоких исследованиях отдельных тем или дидактическом изложении всего нормативного материала, но и в переосмыслении теоретических основ отрасли трудового права.

В этой связи появление Курса российского трудового права, подготовленного коллективом кафедры трудового права и охраны труда Санкт-Петербургского государственного университета, было не только своевременным и актуальным, но и, в известной степени, неизбежным. Авторы резонно исходили из того, что в отличие от цивилистики наука трудового права не может возвращаться к своим истокам, ибо она сформировалась в основном в XX веке. Возможно только использование досоветского, советского и зарубежного опыта для создания новой национальной модели правового регулирования труда. Вполне закономерным является тот факт, что первый отечественный курс трудового права был подготовлен именно петербургскими учеными. Напомним, что основатель российской науки трудового права Л. С. Таль с 1906 по 1912 год, а затем в 1917, 1918 годах преподавал на юридическом факультете Петербургского университета, где его учениками были такие известные ученые-«трудовики», как И. С. Войтинский, К. М. Варшавский, В. М. Догадов. Последний из них является основателем Ленинградской школы советских ученых-«трудовиков», к которой принадлежал один из соавторов и редакторов курса, ученик В. М. Догадова профессор А. С. Пашков. В свою очередь, учениками А. С. Пашкова являются основные идеологи и авторы рецензируемого издания — профессора С. П. Маврин и Е. Б. Хохлов. В этой связи примечательно уважительное отношение авторов к научным исследованиям предшественников, использование трудов как названных петербургских ученых, так и работ Н. Г. Александрова, А. Е. Пашерстника, В. И. Никитинского. В традициях Петербургской (Ленинградской) школы ученых-«трудовиков» при подготовке курса авторы активно обращаются к работам отечественных ученых-цивилистов — А. Г. Гойхбарга, А. В. Венедиктова, Ю. К. Толстого, О. С. Иоффе и других.

Том 1 рецензируемого курса был подготовлен и издан в период активной работы над проектом ТК РФ. Вполне справедливо авторы отметили, что «российское общество переживает глубочайшие изменения, затрагивающие все или большую часть областей общественной жизни… и задачей науки трудового права становится поиск концепции отрасли трудового права в конкретно-исторических условиях жизни общества» (с. 205, 206). Авторы курса внесли свою весомую лепту в этот поиск, более того, многие из концептуальных положений, обоснованных в курсе, нашли впоследствии легальное отражение в ТК РФ (2001). Своеобразной «визитной карточкой» курса является исследование трудового права как единого социального явления, выявление закономерностей его функционирования как системы. Трудовое право рассматривается вне отрыва от иных явлений правовой и социальной действительности. Авторы задали чрезвычайно широкий диапазон научного поиска новой модели трудового права, что потребовало от них рассмотрения проблем трудового права в контексте развития других социальных явлений, не входящих непосредственно в предмет науки трудового права (с. 203). Этот исследовательский подход, во многом базирующийся на социологическом направлении поиска, отличает рецензируемый труд от привычных научных исследований трудового права, основанных на позитивизме. В этой связи курс значительно обогащает, углубляет представление о трудовом праве как об отрасли в системе отраслей российского права, содержит принципиально новые концептуальные положения, которые по содержанию не совпадают с рядом традиционных представлений о публичном социалистическом трудовом праве.

При оценке в целом как первого, так и второго тома курса отметим следующие его характерные черты, «авторский почерк». Во-первых, существенное внимание уделяется истории рассматриваемых проблем, что созвучно со многими дореволюционными исследованиями и лучшими образцами советских научных публикаций. Столь обширных исторических экскурсов в трудоправовой литературе не было со времен издания в 40–50-х гг. классических трудов Н. Г. Александрова, В. М. Догадова, А. Е. Пашерстника. Авторы обращаются и к трудам видных отечественных историков (В. О. Ключевского, А. А. Кизеветтера, например). Во-вторых, явно прослеживается междисциплинарный подход, активное привлечение эмпирического и нормативного материала других отраслей права, а также данных других гуманитарных наук. Многие разделы второго тома подготовлены на стыке права и экономики, имеют существенные социально-обеспечительные и административно-правовые аспекты. Отсюда закономерное обращение к трудам С. Н. Булгакова, Л. Дюги, П. А. Сорокина, М. И. Туган-Барановского и др.

В работе авторы постоянно цитируют труды зарубежных исследователей, наших современников, так и научных предшественников. В-третьих, даже внешняя, формальная компоновка материала отличается одновременно как новизной, так и связью с дореволюционной традицией. Так, в оглавлении представлены не только традиционные главы и параграфы, но и дано их краткое описание посредством указания более мелких разделов. Это облегчает поиск необходимого материала и придает оглавлению полноту и логическую законченность. В курсе достаточно емкий «сносочный» материал, причем не только на литературу и источники. В подстрочник вынесены некоторые статистические данные, авторские комментарии и замечания. Это, с одной стороны, разгружает текст, а с другой — делает более ясной авторскую позицию. Наконец, курс отличается новаторским подходом, четкостью изложения материала, а местами и публицистической заостренностью. Изложение материала построено на сочетании анализа и синтеза, обосновываются квалифицирующие признаки, определения, четко прослеживается постоянное стремление авторов подняться на уровень теоретических обобщений, выявить закономерности формирования общих положений трудового права. Все это делает рецензируемое издание неординарным, дискуссионным, генерирующим дальнейшие обсуждения и творческий поиск.

Как уже было отмечено, многие теоретические положения, которые последовательно проводят авторы через все содержание курса, составили фундамент нового ТК РФ. Это свидетельствует о том, что рецензируемый труд отличается актуальностью, высоким профессионализмом исполнения, перспективностью проведенных научных исследований. К числу таких принципиальных теоретических положений относятся, на наш взгляд, следующие:

1. Авторы заявили и реализовали достаточно новый методологический подход к исследуемому материалу. Правовой позитивизм марксистского толка, свойственный науке советского трудового права, был заменен на иной методологический подход, связанный, главным образом, с современной теорией естественного права. Очевидно, что ряд ученых-«трудовиков», в частности Р. З. Лившиц, писали о необходимости такого перехода и ранее. Но первый том курса стал одновременно и первым крупным теоретическим трудоправовым исследованием, в котором новый названный методологический подход проводится настойчиво и последовательно. Это не помешало широкому использованию в работе трудов К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, других ученых марксистского направления. Такое корректное и объективное отношение к научному наследию можно считать несомненным достоинством курса.

2. Авторы делают вывод о том, что трудовое право носит дуалистический частнопубличный характер. При этом авторы идут от истоков разграничения частного и публичного права, от учения Аристотеля к учению Л. Дюги, отмечают, что еще Л. С. Таль разграничивал частное и публичное трудовое право. Нельзя не согласиться с утверждением о том, что «дуалистический характер продолжает сохранять и современное трудовое право… Российское трудовое право постепенно и достаточно быстро утрачивает свое исключительно публично-правовое содержание, как это имело место в советский период истории, и с развитием многоукладности экономики… начинает сочетать в себе черты публичного и частного права» (с. 195). Теоретические выводы экстраполируются в практические, прикладные проблемы разграничения авторами частноправовых и публичноправовых аспектов трудоправовой ответственности, роли государства в регулировании трудовых отношений и др.

3. «Красной нитью» весь первый том курса пронизывает идея социального партнерства, социальной стабильности и социального мира. Авторы курса последовательно доказывают, что нормы трудового права должны обеспечивать интересы всех участников, в том числе работодателей. Цель обеспечения социальной стабильности и социального мира достигается посредством создания системы средств повышечнной социальной защиты лиц наемного труда как более слабых в экономическом отношении партнеров (с. 134 и далее). Механизм правового регулирования труда должен строиться на основе индивидуально-договорного, коллективно-договорного и государственного нормативного регулирования.

4. Сформулированы новые теоретические положения о современной роли государства в регулировании трудовых отношений. По мнению авторов, государство как субъект, воплощающий общественные интересы, должно принять на себя установление «правил игры» социальных партнеров. Это, во-первых. Во-вторых, государство должно установить гарантированный минимум прав наемного работника и максимально допустимый уровень его обязанностей. В-третьих, оно должно выполнять функцию административного управления, главным образом в сфере контроля за соблюдением трудового законодательства и правил по охране труда. Наконец, государство принимает на себя юрисдикционную функцию, выступая в качестве арбитра при возникновении конфликта между партнерами (с. 137).

5. Особо следует отметить и идею авторов о расширении сферы трудового законодательства в современных условиях. Провозглашение Конституцией Российской Федерации (далее — Конституция РФ) свободы труда и права свободно распоряжаться своей способностью к труду означает, как пишут авторы, фактическое вступление трудового права в широкую сферу своего действия. Реализация этой идеи должна осуществиться в новом трудовом законодательстве, основанном на общемировых человеческих ценностях и предоставляющем любому работнику цивилизованные условия труда и жизни (с. 361, 362).

Вместе с тем такая обширная и фундаментальная работа, как рецензируемый курс, не может не вызвать определенных размышлений, замечаний, так как у разных авторов объективно имеется свое видение проблем. Как всякое творческое и новаторское произведение, курс содержит проблемные и дискуссионные положения. Но, как известно, новизна подходов делает исследование уязвимым для критики, о чем авторы прямо указали в предисловии (с. 5). Кратко охарактеризуем каждую главу первого тома Курса российского трудового права.

Большой интерес представляет глава 1 «Правовое регулирование общественного труда: краткий очерк истории» (с. 10–71), написанная Е. Б. Хохловым. Отметим, что опыту Древнего Рима в правовом регулировании труда столь большое внимание уделил только Л. С. Таль, на труды которого в значительной степени опирался автор данной главы. В целом можно согласиться с тем, что отрасль и наука трудового права сформировались во второй половине XIX — начале ХХ века (с. 11, 31). История правового регулирования труда в России освещена подробно, подчеркнута специфика в правовом регулировании труда, в том числе, на вотчинных и посессионных фабриках. Между тем отметим, что регулирование труда в период феодализма только в незначительной степени носило правовой характер и в значительной части строилось на внеэкономическом принуждении, сословной структуре общества, прямом государственном вмешательстве. В этой связи правовые аспекты данной проблемы до начала XIX века, особенно в России, дают небольшой материал для размышления и достаточно косвенно связаны с формированием российского трудового законодательства конца XIX — начала ХХ века.

Глава 2 посвящена понятию трудового права и подготовлена также Е. Б. Хохловым. При анализе предмета трудового права акцент сделан на несамостоятельном характере труда (с. 75–111). Этот критерий деления труда на самостоятельный и несамостоятельный предложен в качестве универсального критерия предмета трудового права (с. 89). Обосновываются пять признаков наемного труда, с которыми, в общем, можно согласиться (с. 84–87). Однако трудно согласиться с выделением только одного универсального критерия предмета трудового права, в качестве которого предложено разграничение самостоятельного и несамостоятельного труда (с. 89), так как последнее понятие нуждается в раскрытии. Очевидно, что основания несамостоятельности (зависимости) могут быть различными и встречаются, в том числе, вне трудовых отношений (труд военнослужащего срочной службы, труд лиц, отбывающих уголовное наказание, и др.). Скорее можно говорить о совокупности трех признаков (критериях), обоснованных Л. С. Талем: личностного, организационного и имущественного. При этом несамостоятельность труда является важной характеристикой организационного признака и косвенно касается двух остальных. Это не только терминологическое, но и сущностное уточнение.

В предмет трудового права включены отношения наемного труда в хозяйственных товариществах (корпорации лиц), хозяйственных обществах (корпорации капиталов). Обосновывается возможность распространения трудового права на отношения по использованию труда лиц — участников объединения труда. Более того, автор не исключает возможности распространения некоторых трудовых прав на труд индивидуального предпринимателя-подрядчика (с. 105). Во многих странах Запада сегодня проявилась тенденция к включению этих «пограничных» отношений в условиях подряда в сферу трудового права. Вынесение правового регулирования труда госслужащих за пределы предмета трудового права как исключительно специфической области применения труда вряд ли обосновано (с. 103). Более того, автор ратует за разработку особого Кодекса о труде государственных служащих (с. 180). Однако в последних публикациях авторы курса скорректировали свою позицию и выступили за сохранение этих общественных отношений в сфере действия трудового права.

Особое место в главе 2 занимает анализ механизма правового регулирования труда в условиях многоукладной экономики. В этой главе содержатся выдержанные с теоретической точки зрения положения о роли государства как носителя публичной власти и как участника социального партнерства, о сочетании трех основных методов правового регулирования трудовых отношений. При этом справедливо подчеркивается, что в условиях рыночной экономики больший объем регулирования приходится на индивидуально и коллективно-договорное, государственное регулирование носит вспомогательный характер (с. 137), а социальная справедливость в сфере труда обеспечивается повышенной социальной защитой работников в духе идей «социального государства» (с. 134). Вместе с тем очень широкий охват проблем правового регулирования труда «вообще», чрезмерная увлеченность системным социологическим научным поиском приводят к построению весьма сложных, во многом абстрактных, взаимопересекающихся экономических и юридических конструкций: социальный механизм с его внутренней и внешней сторонами (с. 114, 115), хозяйственный механизм, механизм регулирования общественного труда (с. 119).

В курсе предпринята попытка обосновать интегрирующее понятие «механизм правового регулирования общественного труда». Этот механизм состоит из двух элементов: механизма регулирования рынка труда и механизма управления несамостоятельным трудом (с. 161). При этом данное понятие является более широким, нежели трудовое право, поскольку охватывает, по мнению автора, и объективное (субъективное) право, и сферу его реализации, а также включает нормы, соответствующие правоотношения и правореализацию норм других отраслей. Возникает вопрос: каким образом соотносится этот механизм с механизмом правового регулирования трудовых отношений в рамках отрасли трудового права? Кроме того, предложенный комплексный механизм, на наш взгляд, имеет даже большее отношение к экономической теории. Да и сам автор утверждает, что механизм регулирования общественного труда включается в структуру хозяйственного механизма. В связи с этим авторская позиция нуждается в более развернутой характеристике, данный механизм — в отраслевой привязке, а предложенные «круги Эйлера» с механизмами регулирования выглядят небесспорно. В итоге, автор вынужден вернуться к традиционным системообразующим факторам отрасли трудового права: функциям, методу, принципам, назвав их функциями, принципами и методом правового механизма регулирования труда (с. 144).

Достаточно нетрадиционным является авторский подход к отраслевому методу правового регулирования, который рассматривается не столько как признак разграничения отраслей права, сколько в качестве структурообразующего признака механизма правового регулирования труда (с. 144, 145). В свою очередь, метод правового регулирования труда находит свое воплощение в системе трудоправовых средств регулирования (с. 145). По мнению автора, метод правового регулирования общественных отношений представляет собой, во-первых, способ определения участников регулируемых отношений, во-вторых, способ установления, изменения и прекращения правовых связей между субъектами, в-третьих, способ установления содержания этих связей, в-четвертых, способ поддержания обеспечения реализации указанных связей (с. 146). В результате метод — это способ… который воплощается в правовых средствах. По нашему мнению, весьма эклектично определено соотношение «метод — средства» (с. 158, 159), а предложенная классификация правовых средств не вносит какого-либо содержательного элемента в понимание и определение именно метода трудового права. Рассмотрение автором метода трудового права в контексте заявленного механизма представляется далеко не бесспорным. Полагаем, что проблема механизма правового регулирования труда (а в отраслевой привязке, на наш взгляд, это механизм правового регулирования трудовых и тесно связанных с ними отношений) нуждается в дальнейшей проработке, обосновании. Между тем очевидно, и сам автор об этом пишет, что правовой механизм регулирования труда представляет собой известную триаду: нормы, правоотношения, акты реализации прав и обязанностей (с. 161).

Характеристика трудового права как отрасли права основана во многом на философском и теоретико-правовом анализе проблемы соотношения государства и права. Справедливо констатируется неудовлетворительность нормативистских трактовок права при определении сущности отрасли современного трудового права и необходимость обращения к теории естественного права (с. 166–170). Однако в качестве заявки на исследование, постановки проблемы является рассмотренная автором взаимосвязь субъективного и объективного трудового права как сущности трудового права (с. 173–175). Последующее разграничение абсолютных и относительных субъективных трудовых прав порождает больше вопросов, не же ли ответов, тем более что в сферу субъективного трудового права включена категория трудовой правосубъектности (с. 180–186), выведена конструкция «нелегального» субъективного трудового права (с. 185). Кроме того, выделено абсолютное естественное субъективное право, которое не имеет юридического источника и имеет приоритет (первично) по отношению к объективному и субъективному трудовому праву (с. 186). На наш взгляд, здесь по ряду критериев утверждается о смешении понятий «субъективного права» и «интересов» как охраняемых государством, так и находящихся вне правового опосредования.

Достойна внимания предложенная примерная структура отрасли трудового права, включающая в себя восемь разделов:

• общие положения,

• субъекты механизма правового регулирования труда,

• акты регулирования труда (источники трудового права),

• отношения на рынке труда и в связи с функционированием рынка труда (отношения по обеспечению занятости и отношений по профессиональной подготовке и переподготовке работника),

• отношения по управлению трудом,

• охрана труда,

• ответственность по трудовому праву,

• трудовые конфликты и порядок их разрешения (с. 178).

Новеллой можно считать выделенную автором группу отношений по управлению трудом. Но следует отметить, что под этим общим понятием объединены, по сути, различные по природе отношения — индивидуальное трудовое отношение и коллективные отношения. Первые возникают в сфере власти работодателей (внутренний правопорядок, определение меры труда (рабочее время, время отдыха и вознаграждение), т. е. автор рассуждает об индивидуальном трудовом правоотношении. Вторые связаны с участием работников в делах предприятия (сегодня их можно назвать социально-партнерскими, производными от трудового правоотношениями). Между тем эта теоретическая конструкция «отношений по управлению трудом» нашла свое отражение в ТК РФ (ст. 1), в котором отношения по организации и управлению трудом названы в качестве самостоятельных непосредственно связанных с трудовыми отношениями. При этом в числе производных названы также отношения по социальному партнерству, участию работников и профессиональных союзов в установлении условий труда и применении трудового законодательства. Можно констатировать, что предложенная авторами курса новация «отношений по управлению трудом» оказалась крайне противоречивой в ее прикладном трудоправовом значении. Не вызывает сомнений социально-экономическое значение этой конструкции, когда речь идет о разграничении управления имуществом (имущественным комплексом) и управления трудом (персоналом) в организации (корпорации), в то время как трудоправовое значение этой конструкции предполагает либо более основательную аргументацию, либо отказ от нее в связи с малопродуктивностью и бесперспективностью.

В главе 3 «Функции и принципы трудового права» (автор С. П. Маврин) прослеживается взвешенный подход к определению функций трудового права (с. 212–236). В качестве общих функций выделены регулятивная и охранительная, а в качестве специальных — идеологическая (воспитательная), социальная и экономическая (производственная). Охранительная функция связывается исключительно с реализацией юридической ответственности, принуждением к выполнению обязанностей (с. 216, 217). Такое «узкое» определение названной функции вызывает возражения, поскольку охранительные правоотношения возникают не только из трудового правонарушения, но и трудовых споров. В отношении специальных функций трудового права заслуживает поддержки обоснование автором положение о сохранении ведущей роли (приоритета) социальной (защитной функции) российского трудового права в условиях рыночной экономики (с. 225, 235). Более того, определяются основные направления ее реализации в современных условиях с учетом следующих факторов: а) трудовое право призвано создать равные стартовые возможности для осуществления различными людьми своих способностей к труду и запрет дискриминации в сфере труда; б) трудовое право обязано активно способствовать развитию личности работника; в) трудовое право должно обеспечивать и социально-экономическое партнерство (с. 227, 228). Указано о новом содержательном наполнении социальной функции российского трудового права. Однако выделение автором в качестве специальной самостоятельной отраслевой функции (ст. 236) — идеологической (воспитательной) вызывает сомнение. Эта функция является общеправовой, она присуща любой отрасли права и не имеет, по-нашему мнению, «особого отраслевого характера». В советский период государство придавало этой функции трудоправовую идеологическую направленность, особенно в русле государственной политики «всеобщности и обязательности труда». Современные условия диктуют иные реалии.

В рассматриваемой главе обосновывается современное осмысление и классификация принципов российского трудового права: свобода труда; равенство всех трудоспособных граждан в трудовых правах при особой государственно-правовой защите трудовых прав женщин, молодежи, инвалидов; материально-государственное стимулирование работодателей к всестороннему развитию личности работника; государственный надзор и контроль за соблюдением трудового законодательства и охраны труда; вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации, не ниже установленного федеральным законом минимального размера, в соответствии с личным трудовым вкладом работника; защита трудящихся от безработицы и их материальное обеспечение при наступлении нетрудоспособности и по возрасту; участие трудящихся в установлении и регулировании условий труда и его оплаты (с. 248, 249). Между тем при классификации принципов трудового права нарушен единый критерий их выделения (классификации). В итоге среди отраслевых принципов оказался межотраслевой (свободы труда) и даже принципы других отраслей права (защита трудящихся от безработицы, материально-государственное стимулирование работодателей).

Глава 4 посвящена субъектам трудового права и подготовлена С. П. Мавриным и Е. Б. Хохловым. При рассмотрении данных субъектов предложена авторская классификация субъектов трудового права. Субъекты делятся на основные (работник и работодатель) и вспомогательные или производные (профсоюзы, органы по разрешению трудовых споров и пр.). Сущность вспомогательных (производных) субъектов трудового права заключается, по мнению авторов, в том, что их способность к правообладанию в рамках правовой отрасли либо является производной от правоспособности основных субъектов, либо направлена на обслуживание этих последних в качестве полноценных участников отношений в сфере труда (с. 25–255). Так, в качестве производных субъектов называются лица, ищущие работу (безработные), ученики на производстве и др. Таким образом, в научный оборот трудового права введено новое понятие производной трудовой правосубъектности. Традиционная классификация субъектов трудового права на индивидуальных и коллективных дополнена еще одной группой субъектов — органами коллективных субъектов (с. 258). Полагаем, что такая классификация приобретает практическую значимость при характеристике таких субъектов трудового права, как профсоюзные органы, не обладающие правами юридического лица, иные представительные органы работников. Между тем авторы не сочли возможным применение этой конструкции «органов коллективных субъектов» к администрации организации, а конструкции «коллективных субъектов» — к трудовому коллективу. Они высказали сомнения в правомерности отнесения названных субъектов к числу субъектов трудового права, по крайней мере, к числу «полноценных» субъектов (с. 263). К сожалению, отрицание теории трудового коллектива как самостоятельного субъекта трудового права нашло отражение и в ТК РФ. Законодатель отказался от концепции «трудового коллектива и его участия в управлении организацией» и вернулся к концепции «участия работников в управлении организацией», ограничившись «рамочным» правовым регулированием (ст. 53 ТК РФ).

Характеристика субъекта трудового права отождествляется с характеристикой всего субъективного трудового права. По мнению авторов, она включает в себя следующие компоненты: способность к правообладанию; само правообладание; юридически значимые действия; следствия юридически значимых действий; юридические гарантии (с. 259). Фактически имеется в виду правовой механизм регулирования трудовых отношений: от предпосылок правоотношения (правосубъектность) к правоотношениям (правообладанию) и их реализации, юридическим гарантиям (праву на защиту), что и подчеркивают авторы (с. 293, 294). По утверждению авторов, правоспособность и дееспособность работника неразделимы и составляют единую трудовую правосубъектность (с. 304). В курсе поставлена проблема трудовой правосубъектности физических лиц, признанных недееспособными по решению суда в силу психического состояния, и предложено ее решение. Предлагается акту признания гражданина недееспособным придать межотраслевое значение и учесть эту специфику в нормах трудового законодательства (с. 314).

В основе трудовой правосубъектности лежат диалектичные принципы ее равенства и дифференциации. В курсе дано авторское видение специальной правосубъектности работника и в качестве оснований ее дифференциации названы социальные, физические, половые, образовательные и иные факторы, характеризующие личность работника, факторы, характеризующие определенный вид трудовой деятельности. При этом в одном ряду социальных критериев дифференциации оказались различные явления, с одной стороны, возраст, гражданство и т. д., с другой — лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью (с. 326, 327). Первые носят статутный (нормативный) характер, а вторые всегда индивидуальны, ограничены по решению суда во времени и по видам трудовой деятельности. Как нам представляется вслед за А. Е. Пашерстником, Б. К. Бегичевым, необходимо с точки зрения как теории, так и практики применения трудового законодательства разделять понятия «дифференциации трудовой правосубъектности» и «ограничения трудовой правосубъектности». Общетеоретическая дискуссия о разграничении правовых категорий «правовой статус лица» и «правовое положение лица» нашла отражение в курсе в преломлении к работнику как субъекту трудового права. Основной наиболее конкретный критерий такого разграничения видится авторам в том, что правовой статус определяет то общее, что существует у различных субъектов права одного вида, в то время как правовое положение характеризует то индивидуальное, что присуще каждому субъекту данного вида, его не только статутные, но и договорные права и обязанности (с. 348–350). Однако, что изменится, если мы откажемся от нововведения некого «правового положения» и будем рассуждать об отраслевом правовом статусе работника, специальном трудоправовом статусе определенных категорий работников и индивидуальном правовом статусе конкретного работника? В качестве основных в развитии правового положения работника обоснованно выделены следующие: расширение договорной свободы сторон трудовых отношений; унификация правового регулирования несамостоятельного труда; дифференциация правового регулирования труда в зависимости от степени его организационной самостоятельности (с. 351, 352).

В отношении трудовой правосубъектности работодателя авторы предлагают вернуть в трудовое законодательство и научный оборот термин «наниматель» (с. 365). В его качестве могут выступать только физические и юридические лица, т. е. предлагается, по сути, поставить знак равенства между гражданской и трудовой правосубъектностью работодателя (организации) (с. 389, 395). При характеристике работодателя-организации авторы обращаются к развернутому анализу доктрин юридического лица (с. 369–384), приходят к однозначному выводу о том, что работодатель — организация должна обладать правами юридического лица, и последовательно отстаивают эту позицию (с. 389). Отметим, что эта позиция в значительной части (как общее правило) нашла отражение в ТК РФ (ст. 20). Между тем законодатель признает работодателем не только организации (юридические лица), но и иных субъектов, наделенных правом заключать трудовые договоры в случаях, установленных федеральным законодательством. Следовательно, таковыми могут признаваться не только физические и юридические лица. В отношении государственных служащих утверждается, что для госслужащих-чиновников работодателем является государство в целом, и еще раз подчеркивается, что правовое регулирование труда госслужащих — представителей государства находится за пределами трудового права (с. 399, 400, 416). Основные права и обязанности работодателя трактуются в ключе триады прав и обязанностей с учетом необходимости защиты личности работника от злоупотреблений со стороны работодателя: обязанность предоставить работу, обязанность оплатить труд, право получить от работника труд обусловленного количества и качества (с. 410–417). Предложенный подход дополняет традиционную со времен Л. С. Таля классификацию власти работодателя на диспозитивную, дисциплинарную и нормативную, акцентирует ее «зеркальный» характер, взаимообусловленность с правовым статусом работника.

Анализ трудовой правосубъектности профсоюзов отличается научной корректностью и глубиной, рассматривается история возникновения и правового регулирования деятельности профсоюзов у нас и на Западе, дана взвешенная оценка роли и места профсоюзов в условиях многоукладной экономики. В частности, предложено «реабилитировать» введенное В. М. Догадовым в советскую науку понятие «профсоюзное право» как систему средств регулирования внутрикорпоративных отношений (с. 441), кроме того, выделены следующие виды отношений с участием профсоюзов:

• внутриорганизационные;

• отношения между данным профсоюзом и работниками, не являющиеся членами профсоюза, а также отношения с иными профсоюзами и представителями работников;

• отношения между профсоюзом и работодателями;

• отношения между профсоюзом и государством.

Таким образом, общая правосубъектность профсоюзов распространяется авторами как на внутрипрофсоюзные отношения, так и на внешние правоотношения с участием профсоюзов. Справедливо подчеркивается межотраслевой характер общей правосубъектности профсоюзов. В курсе на концептуальном уровне приведены аргументы в пользу выделения наряду с общей отраслевой и специальной правосубъектности профсоюзов. Последняя связана с наличием в законодательстве указаний на особенности, ограничения в силу закона определенных профессиональных союзов (например, госслужащих) (с. 444, 445). В курсе авторами впервые проанализирован целый ряд сложных теоретических проблем, в том числе вопрос об обладании правосубъектностью профсоюзов, не наделенных правами юридического лица. На этот вопрос авторы дают отрицательный ответ (с. 450, 451) и считают необходимым внести изменения в законодательство о профсоюзах, связанные с введением обязательной государственной регистрации (уведомительной) любых, пишут о неприемлемости для современного общества существования так называемых «нелегальных» юридических лиц профсоюзов (с. 466, 467). Названное предложение сформулировано в русле теоретических положений авторов о совпадении в трудовом праве трудовой и гражданско-правовой правосубъектности организаций. Но в отношении профсоюзов эта конструкция в полном объеме вряд ли применима. На наш взгляд, и по теоретическим, и по практическим соображениям в названном случае в отношении профсоюзов, не обладающих правами юридического лица, была бы уместнее предложенная ранее авторами иная конструкция — органов коллективных субъектов. Именно эта конструкция не ограничивала бы право работников на свободу объединение (ассоциацию), отвечала одному из принципов трудового права.

Всестороннему исследованию была подвергнута и роль государства в сфере труда. Отметим, что такой подход к данной проблеме авторами осуществлен впервые, так как в советский период государство в качестве самостоятельного субъекта трудового права не рассматривалось. Отправными точками послужила концепция правового социального государства и необходимость правового регулирования его взаимоотношений с субъектами трудового права: работниками, работодателями, профсоюзами. В качестве важнейшей функции государства в сфере труда названа организация социального партнерства (с. 523–527). Авторы настаивают на сохранении активной роли государства в качестве социального государства в регулировании трудовых отношений, особенно на переходных этапах развития экономики (с. 482). Вместе с тем далеко не бесспорным представляется вывод авторов о том, что государство в целом является работодателем в отношении госслужащих. Вероятно, в унисон этому выводу государство определяется как особый субъект права — юридическое лицо (с. 526). На наш взгляд, не государство, а органы государства (законодательные, исполнительные) признаются работодателями в силу прямого указания федерального закона.

В главе 5 «Источники трудового права» (автор А. В. Гребенщиков) данному понятию дано достаточно широкое толкование. К числу источников трудового права отнесены: международные соглашения и конвенции, участниками которых является Российская Федерация; законодательные и нормативные акты исполнительно-распорядительных органов Российской Федерации и субъектов Российской Федерации; нормативные соглашения и договоры (в том числе трудовые договоры); акты судебных органов, имеющие обобщающий характер; локальные правовые акты; трудовой договор (с. 539–566). В духе времени был провозглашен «отход от теории юридического позитивизма и учет положительных моментов теории естественного права» (с. 556, 557), выделение не только нормативных, но и ненормативных источников права. На наш взгляд, это слишком широкое толкование источников права, а трудовой договор не может быть включен в них. По своей правовой природе он является актом реализации права. В более развернутой характеристике нуждается и такой специфический источник, как акты судебных органов, имеющие обобщающий характер и восполняющие пробелы в нормативном регулировании. Также не понятно, что имеется в виду «под желательностью более широкого внедрения в практику правового регулирования судебного прецедента» (с. 540, 561–565). Бездоказательно утверждение автора о том, что Гражданский кодекс Российской Федерации (далее — ГК РФ) непосредственно регулирует трудовые отношения, его применение не связано только с восполнением пробелов в трудовом законодательстве. Нормы гражданского законодательства являются, по мнению автора, самостоятельным регулятором, дополняющим трудоправовое регулирование между работодателями и работниками (с. 545). Такой подход, по сути, размывает границы трудового и гражданского права в регулировании трудовых отношений, хотя авторы Курса сами неоднократно подчеркивали особый характер трудовых отношений как объекта правового регулирования.

Вслед за известным цивилистом и «трудовиком» К. М. Варшавским обратимся к вопросу о соотношении гражданского и трудового права. Он обосновал идею трудового права как замкнутой системы, которая в то же время не является изолированной и взаимодействует не только с гражданским, но и с административным и иными отраслями права. К. М. Варшавский был последовательным сторонником цивилистической концепции, но при этом распространял действие норм ГК РФ на трудовые отношения в части, не противоречащей КЗоТу РФ. В этой связи очевиден был и остается вторичный, вспомогательный характер гражданского законодательства как источника трудового права. Имеется в виду применение норм гражданского права к трудовым отношениям только в случаях либо прямо предусмотренных трудовым законодательством, либо в случаях восполнения пробелов. Но при любом подходе должен обеспечиваться приоритет основных начал трудового законодательства. Именно в таком ключе решена проблема в ТК РФ, в котором легализуется принцип приоритета ТК РФ в системе источников трудового права, а иные нормативные акты (в том числе комплексные) не должны противоречить ТК РФ (ст. 5 ТК РФ).

Еще раз подчеркнем, что первый том курса стал важной вехой в изучении проблем общей части отрасли, явился своеобразным знаковым событием в повороте от преимущественно юридического позитивизма к более широкому спектру методологических подходов. Отметим, что с момента выхода первого тома рецензируемого издания прошло почти 20 лет. Принят новый ТК РФ (2001). Это с очевидностью влияет на современную оценку первого тома курса и делает желательным его переиздание в новой редакции.

Куренной А. М. Трудовое право: на пути к рынку. 2-е изд., доп. и перераб. М.: Дело, 1997. 368 с.

Первое издание этой книги вышло в 1995 году. В данном исследовании доктор юридических наук, профессор А. М. Куренной, ныне заведующего кафедрой трудового права МГУ, анализирует широкий круг проблем, связанный с развитием трудового права в переходный период. Это касается реформирования КЗоТ РФ и перспектив принятия нового кодекса, проблем общей части отрасли. В частности, отмечены существенные сдвиги в системе источников трудового права, повышение значения договорных начал отрасли, возрастание влияния руководящей судебной практики (с. 21–23). Заслуживает поддержки специальный анализ международно-правового регулирования труда (с. 27 и далее).

Далее рассмотрена проблематика коллективных договоров и соглашений, трудовых договоров, рабочего времени и времени отдыха, охраны труда, гарантий и компенсаций, ответственности сторон трудового договора. Затрагивается статус коллективных субъектов, роль профсоюзов в регулировании трудовых отношений, а также трудовых коллективов и иных их представителей. Внимание обращено и на проблемы трудовых споров, охрану труда, контроль и надзор за соблюдением трудового законодательства. В связи с этим можно констатировать, что теоретические и практические проблемы отрасли рассмотрены в комплексе, что придает исследованию целостность и завершенность.

При этом в работе анализируются наиболее спорные вопросы, а авторская позиция обозначается четко и аргументировано. Книга в целом носит аналитический характер. Подчеркнем то, что автор показал основные «болевые точки» российского трудового права того периода. Актуальность, своевременность и практическая значимость этого исследования на момент его проведения для нас очевидна. Немаловажно то, что книга написана в полемическом ключе, с привлечение массива судебной практики. Отметим, что около четверти объема работы занимают приложения в основном с текстами нормативных правовых актов и образцами кадровой документации (с. 270–365), что является обоснованным.

Лунина Н. А., Свиридов С. А. Социальная справедливость и трудовое право. Воронеж: Изд. Воронежского ун-та, 1997. 136 с.

Данное исследование принадлежит перу кандидатов юридических наук, доцентов Воронежского госуниверситета Н. А. Луниной и С. А. Свиридову. Проблема социальной справедливости для трудового права была актуальной всегда. Однако в 80-е годы ХХ века она стала еще и созвучной идеям горбачевской «перестройки», даже модной. Однако данная работа была опубликована во второй половине 90-х годов, когда размышления в духе «рынок все расставит на свои места и создаст подлинную (рыночную) справедливость» были наиболее востребованы, а социальная справедливость признавалась едва ли не «пережитком социализма». В этой связи данная публикация представляет собой своеобразный промежуточный итог исследований данной проблематики в предшествующий период. Тематически она связана с кандидатской диссертацией Н. А. Луниной «Реализация идеи социальной справедливости в трудовом праве», защищенной в 1994 году.

В книге рассматривается проблема реализации социальной справедливости в трудовых отношениях. Пристальное внимание уделено реализации социальной справедливости в законодательстве, регулированию возникновения, изменении и прекращении трудовых отношений и оплате труда.

В главе 1 «Социальная справедливость как компромисс интересов» анализируются в совокупности трудовые отношения с позиций социальной справедливости, т.е обеспечение равенства в сфере труда на основе компромисса, а также интересы работников и работодателей, профсоюзов, трудовых коллективов. Отмечено, что интересы работников и работодателей несут в себе противоречие, а интересы трудовых коллективов и профсоюзов во многом совпадают, дублирование в их деятельности неизбежно и преодолевается в практической деятельности. Правовой механизм согласования интересов в сфере труда на основе компромисса, по мнению авторов, складывается из совокупности:

• организационно-правовых форм взаимодействия субъектов трудовых правоотношений. Они связаны с системой социального партнерства, деятельностью представительных и паритетных органов,

• правовых средств интеграции их интересов. В качестве таковых могут выступать: компромиссные, на основе соглашений; конфронтационные, основывающиеся на защите нарушенных прав (порядок разрешения трудовых споров, право на забастовку) (с. 38).

Методы правового регулирования труда при этом должны обеспечивать согласование интересов, социальную справедливость. Это централизованный и децентрализованный (локальный) методы, которые нуждаются в существенном изменении. В книге утверждается о необходимости расширения децентрализованного метода, развития договорного регулирования, изменения роли международно-правового регулирования. Отметим, что данные тенденции отмечены верно, и в дальнейшем они нашли отражение в ТК РФ.

По мнению авторов, выделяются ряд уровней реализации социальной справедливости. Государственное регулирование (международное и национальное) осуществляет охранительную функцию интересов участников трудовых отношений. Коллективно-договорное регулирование выполняет согласовывающую функцию. Последний уровень — индивидуально- договорное регулирование. Обоснованно указано, что на каждом последующем уровне правовое положение работника не может ухудшаться, но может улучшаться (с. 51–53).

Глава 2 «Социальное партнерство и договорный характер труда» определяет договоры о труде как результат согласования интересов работников и работодателей. На базе действующего в то время законодательства рассмотрен целый ряд проблем, связанных с договорным регулированием трудовых отношений: изменение условий трудового договора, увольнение по собственному желанию и др. (с. 80). Вполне прогрессивно звучат предложения об обеспечение социальной справедливости при увольнении по инициативе работодателя: обязательная обоснованность увольнения, необходимость отмены получения предварительного согласия на него выборного профсоюзного органа (замена его предварительной консультацией) и др. (с. 89–96).

Глава 3 «Социальная справедливость и правовые вопросы оплаты труда» содержит целый ряд конструктивных предложений: о соответствии МРОТ прожиточному минимуму и необходимости установления еще и минимального размера часовой тарифной ставки, об оплате сверхурочных не менее чем в двойном размере с возможностью замены компенсацией дополнительным временем отдыха (1 час сверхурочной работы — 1 час отдыха) (с. 112) и др.

В целом работа интересная, с большим числом предложений по изменению действующего трудового законодательства. Однако практически все они в той или иной степени излагались и ранее, но авторы смогли найти дополнительные аргументы.

Выделение только государственного уровня регулирования (с. 51) не совсем точно, ибо он включает в себя и муниципальный уровень. В этой связи лучше указать на централизованный уровень. В работе недостаточное внимание уделено интересам общества, носителем которых до известной степени является государство. Несколько упрощенно в работе трактуется правовой механизм социального партнерства. Перечень замечаний можно продолжить, но авторы сформулировали много практических предложений, часть из которых впоследствии нашла отражение в ТК РФ.

Лебедев В. М. Трудовое право: проблемы общей части. Томск: Томский гос. пед. университет, 1998. 184 с.

Доктор юридических наук, профессор В. И. Лебедев многие годы является лидером томской школы ученых-трудовиков. Начиная с 70-х годов прошлого века он является одним из самых видных теоретиков отечественной науки трудового права.

Рецензируемая работа подготовлена на основании спецкурса для студентов Барнаульского экономико-юридического института, специализирующихся по трудовому праву. Однако в результате, на наш взгляд, появилась полновесная монография, посвященная наиболее актуальным проблемам общей части российского трудового права. Более того, данная работа может считаться в определенной степени эталонной с позиции сочетаемости традиционных подходов и уважения к трудам предшественников с новаторством научного поиска.

План работы достаточно необычен. В главе 1 «Понятие трудового права» помимо проблем предмета, метода и системы трудового права рассмотрены вопросы формирования учения о предмете, межотраслевое взаимодействие и проблемы субсидиарности. Главы 2 и 3 названы достаточно традиционно «Формы (источники) трудового права» и «Субъекты трудового права» соответственно. Зато в главе 4 «Сделки в трудовом праве» автор одним из первых в отечественной науки рассмотрел применимость конструкции сделки в трудовом праве. В главе 5 «Роль трудового правоотношения в системе правового регулирования» отражен оригинальный подход автора к данной конструкции. Наконец, компоновка главы 6 «Обеспечение трудовых прав и обязанностей. Меры защиты. Социальная и юридическая ответственность» также весьма интересна.

Одной из задач работы был выход «за пределы круга традиционных вопросов» общей части отрасли (с. 6), что В. М. Лебедеву в полной мере удалось. В результате краткого, но емкого анализа формирования учения о предмете трудового права (с. 10–19) ученый пришел к выводу о том, что «узкая его трактовка исторически оправдала себя» (с. 19), с чем можно согласиться. Основной чертой современного метода трудового права названа «все более расширяющееся, объективно набирающее силу индивидуальное и коллективно-договорное определение юридического состояния субъектов трудового права» (с. 30). В структуре трудового права он выделил не только общую и особенную части, но и специальную часть, связанную с регулированием труда отдельных категорий работников (с. 41). В данном случае можно только отдать должное научному предвидению ученого. Это же относится к идее о разграничении предмета регулирования трудового права и сферы действия норм трудового права, в том числе в отношении регулирования труда государственных служащих (с. 46–49). В качестве объекта трудового правоотношения ученый выделил трудовую функцию работника (с. 132, 133), что в дальнейшем встретило поддержку у многих ученых. Юридическая ответственность в трудовом праве вполне обоснованно связана с обязанностью ответственного лица претерпевать лишение полномочий или возложение дополнительных юридических обязанностей (с. 170). При написании книги использован обширный массив публикаций не только по трудовому праву, причем от досоветских до современных, но и по теории права, другим отраслевым юридическим дисциплинам.

Вместе с тем ряд положений данного исследования вызывает сомнения или возражения. Так, нам не кажется обоснованным выделение на первый план технологического процесса, который обуславливает возникающие общественные отношения, связанные с несамостоятельным трудом (с. 20), обособление технологических норм (с. 71, 72 и др.). На наш взгляд, нет практической необходимости, как и теоретической обоснованности, для обособления или легализации сделок в трудовом праве, как это предлагает автор (с. 105–122). Есть в работе еще ряд других спорных положений, по которым мы дискутировали с В. М. Лебедевым. Однако все авторские положения сопровождаются серьезной аргументацией, в хорошем смысле провокационные, стимулируют научный поиск в новых направлениях.

Данное исследование остается в арсеналах отечественной теории трудового права, представляет существенный интерес не только в плане истории науки, но и современного научного поиска. Современные исследователи и в настоящее время могут почерпнуть в этой работе немало идей и предложений, не утративших блеск новизны.

Лебедев В. М. Акрибология (общая часть). Томск: Изд. Томского госуниверситета, 2000. 116 с.

Вниманию читателей представлена рецензия на монографическое исследование основателя и лидера томской школы трудового права, доктора юридических наук, профессора В. М. Лебедева. Начнем с того, что данной проблемой автор занимается, по меньшей мере, более четверти века. Уже в монографии, подготовленной по материалам будущей докторской диссертации (1982), был поставлен вопрос о правовых методах трудового воспитания (убеждение, стимулирование (поощрение), принуждение, контроль) и его механизмах (правовом, психологическом и общественно-моральном). Более того, ученым была предложена идея создания теории трудового поведения наемного работника, формирования добросовестного исполнителя.

Впоследствии В. М. Лебедев эту проблему сформулировал так: «Речь идет о закономерностях поведения исполнителя в процессе труда, о программировании поведения наемного работника работодателем, его представителем, об условиях эффективности этого процесса».

Другими словами, теория формирования поведения наемного работника и является новой наукой — акрибологией (термин введен В. М. Лебедевым в 1981 году; от греч. «акрибия» — точность, старательность в работе) (с. 6, 23). Она изучает:

• систему общественных отношений в организации по формированию добросовестного отношения к труду наемного работника, первичного производственного коллектива;

• социальные нормы, как образцы (правовые, корпоративные, этические и др.) должного поведения наемного работника;

• социальные нормы, содержащие (закрепляющие) должное трудовое поведение исполнителя в организации;

• субъекты, участвующие в формировании добросовестного отношения к труду на уровне организации (с. 19).

Общая часть данной работы очень интересна по характеру постановки проблемы, комплексному подходу, подчеркнутому вниманию к личности работника и необходимости воздействовать на нее. Действительно, в конце «лихих» 90-х у многих людей сложилось впечатление, что все решают деньги, а все воздействие на работника сводится к увеличению их выплаты за хорошую работу и уменьшении за плохую. В этом плане книга уважаемого ученого была более чем своевременной. В ней подчеркнуто отсутствие претензии на «истину в последней инстанции» и поставлена цель обратить внимание на необходимость для работодателей, менеджеров правильно строить отношения с работниками (с. 6). Эта цель автором была достигнута.

Вместе с тем общая часть работы порождает некоторые сомнения и вопросы. Так, предложенная автором структура акрибологии (социальные нормы, подбор и расстановка кадров, методики формирования добросовестного исполнителя и др. (с. 21)), как и ее предмет изучения (с. 19), позволяют констатировать, что это не только междисциплинарная, но и преимущественно не юридическая наука. Более того, она в значительной части совпадает по предмету с кадровым менеджментом, социальной психологией, психологией и социологией труда. Такой междисциплинарный подход плодотворен, но как он связан с трудовым правом? Сомнительными кажутся перспективы укоренения термина «акрибология» при наличии похожих, хотя и более узких по содержанию терминов, в частности, «трудовое воспитание» (воспитание в процессе труда), «стимулирование и поощрение в труде», «подбор и расстановка кадров». Всего имеется более 20 научных дисциплин, связанных с изучением труда. Идея о «формировании наемного работника» (с. 13) представляется несколько отвлеченной, так как со времен выдающегося отечественного психолога Л. С. Выготского (1896–1934) принято говорить о «воздействии на формирование», поскольку формируют любую личность, в том числе работника, множество факторов — от наследственности до социальной среды.

Наконец, важное место В. М. Лебедев уделил технологическим процессам и технологическим нормам (с. 15 и далее), что в контексте данного исследования не совсем обосновано. Отметим, что названные дискуссионные положения были до известной степени неизбежны, во-первых, в силу новизны постановки проблемы, во-вторых, в силу того, что это была именно общая часть акрибологии, предполагающая известный уровень абстрагирования и описание общих подходов. В этой связи особенная часть является преимущественно трудоправовым исследованием новаторского характера, анализом основных проблем трудового права через призму формирования наемного работника. Исследование данной проблематики автор продолжил и в дальнейшем, о чем будет замечено в отдельной рецензии.

Лушникова М. В., Лушников А. М., Тарусина Н. Н. Единство частных и публичных начал в правовом регулировании трудовых, социально-обеспечительных и семейных отношений: история, теория и практика (сравн.-правов. иссл-е). Ярославль: Яросл. гос. ун-т, 2001. 416 с.

Проблематике трудового права и права социального обеспечения посвящено 8 глав из 9, т. е. подавляющая часть работы. В главе 1 представлены исторические истоки формирования отрасли трудового права и права социального обеспечения, в главе 2 –этапы развития данных наук. Глава 3 повествует о правовых моделях социального партнерства, глава 4 — о правовом статусе социальных партнеров, глава 5 — о коллективно- договорном регулировании трудовых отношений, глава 6 — об охранительной части правового механизма социального партнерства. В главе 7 затронуты некоторые проблемы общей части трудового права, а в главе 8 — теоретические проблемы права социального обеспечения (организационно-правовые формы органов социальной защиты населения, предмет отрасли, социально-обеспечительные правоотношения (с. 322–370)). Авторы подчеркивают, что теоретические проблемы права социального обеспечения едва ли не более острые, чем проблемы трудового права.

В монографии предпринята попытка провести комплексное исследование единства частных и публичных начал, в частности, в правовом регулировании трудовых, социально-обеспечительных и семейных отношений на современном этапе их развития. Это первая в постсоветский период попытка показать на теоретическом уровне и через нормативный материал и судебную практику неразрывное единство частных и публичных начал в отраслевом разрезе. При этом авторы поднимают только основные, принципиально важные проблемы названных отраслей, исследуют их в хронологическом порядке, в контексте истории отраслевого законодательства и науки. В монографии показано, что многие положения, выработанные учеными в прошлом (учения о видах трудовых споров, о предмете отрасли и др.), сегодня не утратили своего значения.

Существенное внимание уделено правовому механизму социального партнерства, рассматриваемому через единство частных и публичных начал в правовом регулировании (с. 112 и далее). Многие из сформулированных в данной монографии выводов авторы развили в своих дальнейших исследованиях.

Крылов К. Д. Правовые приоритеты в сфере труда. М.: Профиздат, 2002. 130 с.

Это исследование на момент его издания кандидата юридических наук, доцента, деятеля профсоюзного движения К. Д. Крылова (ныне профессора МГЮУ) связано с темой его докторской диссертации. В работе затронуты многие вопросы, весьма актуальные и в настоящее время. Это касается социального партнерства, соответствия отечественного законодательства общепризнанным принципам и нормам международного права, необходимости учета как позитивного, так и негативного опыта правового регулирования трудовых отношений за рубежом. Большинство суждений автора вполне обоснованны, а прогноз о возрастании роли международных стандартов труда можно считать оправданным.

Но при этом не совсем понятными оказались сами приоритеты в сфере труда и их правовое наполнение. Хотелось бы большей определенности в их соотношении с международными стандартами труда. Однако в целом исследование получилось интересным и своевременным.

Попов В. И. Проблемы трудового права в России. М.: МГУ, 2003. 144 с.

Данная монография посвящена в основном проблемам общей части трудового права и связана с докторской диссертацией В. И. Попова, доцента, профессора Челябинского государственного университета. Она включает в себя пять глав: «Трудовое право как отрасль права», «Источники трудового права», «Механизм реализации норм трудового права», «Стабильность и динамика трудовых правоотношений», «Самозащита от обмана в трудовых отношениях». Суждения автора весьма оригинальны, порой парадоксальны, полемически заострены. Этим данная книга и интересна.

Однако многие положения работы вызывают вопросы и даже удивление, начиная от крайне расплывчатого названия. О каких проблемах в книге идет речь? Очевидно, что проблемы отечественной науки о труде связаны не только с внутренним трудовым правом России. Также глава 5, повествующая о самозащите от обмана, весьма необычна. В конце концов, обман — нарушение прав, защита которых требует обсуждения. Обман может иметь самые различные проявления — от злоупотребления правом до юридически нейтрального деяния. В разных случаях реакция на него будет различной, причем чаще всего не посредством самозащиты.

Не меньше вопросов вызывает и авторское определение российского трудового права. По мнению автора, «это система норм (общеобязательных правил поведения), установленных государством, его органами, участниками совместного труда, иными компетентными субъектами, регулирующих трудовые и непосредственно связанные с ними вспомогательные отношения и обеспеченных принудительной силой государства» (с. 6, 7). Даже не затрагивая стилистики, стоит уточнить: возможно, это определение содержания источников трудового права, или они представляют все трудовое право? Также непонятно, что означают вспомогательные отношения. Суждение о том, что «совокупность действий в масштабах страны, определяемое бытием и связанное сознанием, актов поведения участников общественных отношений приводит к результатам, которые не охватываются индивидуальным и общественным сознанием» (с. 8) трудно оценить в рациональных терминах. Это уже что-то из области онтологии, причем выраженное достаточно метафизично. Связка «действия — результаты — сознание» не соответствует правилам ни формальной, ни диалектической логики, тем более что действия, «связанные сознанием», не могут не охватываться сознанием.

В. И. Попов является сторонником выделения процедурно-процессуально-трудовых отношений и трансформации института «Трудовые споры» в «Применение норм трудового права» (с. 12). Очевидно, что применение права может быть и не связано с трудовыми спорами. Соответственно, по мнению автора книги, «предмет трудового права составляют трудовые, организационно-трудовые, имущественно- трудовые и процедурно-процессуально-трудовые отношения» (с. 13). Не совсем понятно утверждение: «Административное право регулирует служебные отношения государственных служащих, которые, как и все работники, находятся в трудовых отношениях с работодателем» (с. 21). Какими нормами регулируются эти отношения? Не бесспорно и определение источников трудового права — «… результат нормотворческой деятельности законотворческих, исполнительных, судебных органов государственной власти, местного самоуправления, общественных организаций, их органов и должностных лиц, наделенных правом принимать в форме официальных документов нормативные правовые акты о труде, содержащие обязательные правила поведения субъектов трудового права, которые санкционированы и обеспечены силой государственного принуждения». Для краткости предложено именовать их нормативными правовыми актами о труде и судебными прецедентами (с. 31). Причем, прецедент, как оказалось, — это «разъяснение Верховного Суда Российской Федерации» (с. 36). Каким образом в это определение вписываются нормативные правовые договоры, локальные акты (не общественных организаций), правовые обычаи? Добавим, что, по мнению автора, акты Конституционного Суда Российской Федерации следуют после локальных нормативных правовых актов (с. 37). При этом на с. 38 в виде схемы дана иная классификация источников трудового права, противоречащая предшествующему тексту книги. То ли это такой исследовательский прием, то ли творческая непоследовательность — неясно. В дальнейшем под правоотношением автор понимает один из видов идеологических (а почему не деидеологизированных? — Прим. Л. А. М.) общественных отношений (с. 47).

Самой сильной стороной данного исследования является оригинальность и самобытность, однако она не всегда идет на пользу содержанию.

Лушникова М. В., Лушников А. М. Очерки теории трудового права. СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2006. 940 с.

Научный жанр очерков был достаточно распространенным в отечественной юридической науке в начале прошлого века. Первые работы по трудовому праву, затрагивающие проблемы отраслевой теории в советский период, были написаны именно в этом жанре. Очерк предполагает, по меньшей мере, следующие количественные и качественные характеристики: относительную краткость; свободный, хотя и тематически обоснованный выбор основных сюжетов; подчеркнутую авторскую позицию в изложении материала. Это позволяет авторам сосредоточиться преимущественно на наиболее актуальных и дискуссионных вопросах теории.

Работа состоит из семи очерков. Первый из них представляет историко-правовое эссе, второй посвящен трудовым правам и их месту в системе прав человека, а в третьем анализируются коллективные трудовые права. Четвертый очерк повествует о проблемах общей части трудового права, пятый — о трудовом правоотношении, трудовом договоре и иных договорах о труде, шестой — о правовом механизме защиты трудовых прав, свобод и законных интересов. Наконец, седьмой очерк посвящен проблемам трудоправовой ответственности. При подготовке работы использовалась вся находящаяся в публичном доступе литература по теории трудового права, а также большой массив литературы по теории права, гражданскому праву, административному праву. Кроме того, активно использовались публикации по иным гуманитарным дисциплинам (истории, экономике, социологии). Значительное место уделено анализу судебной практики.

В монографии констатируется, что трудовое право является достаточно зрелым социальным образованием, одной из основных отраслей в системе права стран романо-германской правовой семьи. В отечественной традиции оно делится на общую и особенную части. На Западе также в структуре трудового права обычно выделяют общую часть. Очевидно, именно данное подразделение определяет специфическое «лицо» отрасли, ее роль и место в системе права, теоретические построения особенной части. Все это позволяет авторам считать изучение проблем общей части, а в более широком смысле теоретических аспектов отрасли, важной, приоритетной задачей науки трудового права. Отмечено, что принятие ТК РФ 2001 г. именно в этом контексте имело до известной степени революционное значение. Впервые кодифицированный трудоправовой акт содержит сравнительно полновесную общую часть, где текстуальное закрепление получили такие важнейшие институты, как социальное назначение, предмет, принципы и источники трудового права, трудовое отношение. Все это требует комплексного теоретического исследования и до определенной степени критического осмысления предшествующего опыта.

В монографии утверждается, что такое переосмысление может быть произведено только с опорой на имеющиеся теоретические разработки отечественных ученых. К сожалению, пренебрежение к предшествующему научному опыту стало своеобразной отечественной традицией. В советский период наблюдалась определенная предвзятость и даже полное игнорирование работ дореволюционного периода, а в постсоветской России проявляется тенденция к недооценке научного наследия советских ученых. Между тем, «современные юридические воззрения… суть только результат всей предшествующей юридической жизни». В этой связи в монографии на основе анализа истории развития трудового права дается оценка его современному состоянию, определяются перспективы его дальнейшего развития.

Авторы подчеркивают, что в последнее десятилетие достаточно много говорилось о кризисных явлениях в российском трудовом праве. Их наличие очевидно. Это и определенное размывание предмета отрасли, попытки обосновать «поглощение» трудового права гражданским, подчинение только к административному праву отношений по государственной службе, уменьшение роли профсоюзов и индивидуализация трудовых отношений, количественный рост «нетипичных», не укладывающихся в классическую схему трудовых отношений и усиление «гибкости» найма труда. Эти новые и достаточно неблагоприятные для трудового права тенденции также нуждаются в теоретическом анализе. Простое игнорирование этих проблем или их механическое отрицание только еще больше ухудшит ситуацию. На этот своеобразный «вызов» постиндустриальной эпохи исследователями должен быть найден адекватный «ответ», причем первоначально именно на уровне разработок теоретических проблем отрасли. Изучение отдельных вопросов необходимо, но полную и достаточно адекватную общую картину может создать только комплексное изучение взаимосвязанных проблем общей части трудового права.

В монографии утверждается, что глобальные экономические и социальные изменения, принципиальные законодательные подвижки требуют комплексного теоретического осмысления, которое сочетало бы в себе опору на предшествующие научные наработки и новые подходы к обозначенным проблемам. Существенное место при этом уделяется анализу трудового законодательства, вне которого отраслевая теория не может быть изучена подробно.

В работе с учетом исторического опыта и современных реалий рассмотрен и проанализирован целый ряд наиболее важных теоретических проблем отраслевой теории. Это, в частности, право на коллективные переговоры (с. 285–300), социальное назначение и функции трудового права (с. 324–344), юридические категории, конструкции и фикции как системообразующие факторы отрасли трудового права (с. 506–519), «нетипичные» трудовые договоры и проблемы трудовых сделок (с. 630–664). В монографии проведено разграничение трудовых прав, свобод и интересов, определены формы и способы их защиты, разграничены трудовые споры о праве и об интересе, представлена авторская позиция в отношении трудового процесса (с. 733–787). В монографии поддержано выделение родового понятия «трудоправовая ответственность» и проанализированы ее виды (с. 823–890).

Трудовое право России: проблемы теории. Екатеринбург: Изд. дом «Уральская государственная юридическая академия», 2006. 256 с.

Данная монография подготовлена коллективом кафедры трудового права Уральской государственной юридической академии.

Изменения в экономическом курсе, развитие различных форм собственности, переход к рыночным отношениям, смена политического режима в государстве требуют переосмысления ряда категорий и понятий трудового права, определение и содержание которых уже на протяжении ряда лет, казалось, были достаточно стабильны. Именно анализу изменений содержания ключевых понятий и институтов трудового права и посвящено большинство глав указанного исследования.

Интересный анализ содержания предмета и метода трудового права с учетом нововведений ТК РФ проведен А. Е. Сухаревым в первой главе. Мы полностью согласны с автором, подметившим, что «перестройка вызвала трансформацию предмета и метода трудового прав» (с. 30). Автор попытался обосновать необходимость раздельного правового регулирования трудовых отношений «лиц, работающих по найму, и работников — участников негосударственных коммерческих организаций с последующей обязательной дифференциацией их трудоправовых статусов» (с. 16). При этом предлагается применять «идею саморегулирования труда» и тогда «… когда гражданско-правовой статус участника коммерческой организации позволяет ему существенно влиять на организацию деятельности коммерческой организации» (с. 20). Но возникает закономерный вопрос: что означает «существенно влиять» и «управлять организацией», если, по мнению автора гражданско-правовой статус акционеров открытого акционерного общества (ОАО) не может оказывать существенного влияния на их трудоправовой статус? Похоже, автору не удалось предложить реального варианта решения поставленной им проблемы. Более того, в такой интерпретации эта проблема была актуальна для отечественной науки в первой половине 90-х годов прошлого века в контексте уже утратившего свое значение понятия «работающие собственники». Несостоятельность данной конструкции была подтверждена временем. Она не нашла своего отражения ни в трудовом, ни в гражданском законодательстве.

Аналогичные вопросы вызывают и предложенные автором исторически сложившиеся модели организации труда: государственная, кооперативная и смешанная (с. 6 и далее). В настоящее время такая классификация имеет сугубо исторически-познавательное значение. Кроме того, мы не разделяем опасений автора о том, что действующее законодательство ограничивает возможность на локальном уровне улучшать положение работников (с. 27, 28), так как для этого отсутствуют основания как в законодательстве, так и в современной российской доктрине.

Вхождение России в международное экономическое сообщество, развитие международных связей, трудовая миграция и т. д. приводят к необходимости учета в национальном законодательстве опыта правового регулирования трудовых отношений в зарубежных странах. Именно с этих позиций в главе 2 монографии М. В. Молодцов дает оценку ряду положений российского трудового законодательства с точки зрения соответствия их международным правовым актам о труде. Верно замечено о недостаточности правового регулирования в Российской Федерации труда мигрантов (с. 33, 34). Значительный интерес представляют предложения о включении в ТК РФ норм, посвященных «социально-бытовому обслуживанию персонала» (с. 36, 37) и формированию в составе предмета трудового права новых видов социально-трудовых отношений по социально-бытовому обслуживанию работников и членов их семей, непосредственно связанных с основным трудовым отношением. Указанные предложения обосновываются автором положениями международных актов. В России в настоящее время эти вопросы регламентируются актами социального партнерства. Между тем М. В. Молодцов предлагает внести в ТК РФ норму, обязывающую работодателей обеспечить социально-бытовое обслуживание работников. Но остается открытым вопрос о видах и нормативах такого социально-бытового обслуживания. Нам кажется спорным и предложение о легализации индивидуальной забастовки (с. 35), тем более при наличии института самозащиты нарушенных прав.

Проблеме разграничения полномочий Российской Федерации и ее субъектов посвящена глава 3 монографии (автор А. Шведов). Автором дан развернутый анализ ст. 6 ТК РФ с позиций законодательной техники и толкования, в том числе компетенционных коллизий. Вместе с тем, поставленные автором проблемы еще ждут своего решения, здесь же А. Шведовым изложены методологические подходы к моделированию разграничения предметов ведения Российской Федерации и ее субъектов. Например, нуждается в авторском комментарии предложение о предоставлении права субъектам Российской Федерации детализировать нормы в сфере трудового права (с. 54).

Глава 4 монографии (Ф. Б. Штивельберг) посвящена вопросам дифференциации трудового законодательства. На основе анализа имеющихся представлений в науке трудового права на понятие дифференциации автором выделяются ее основания, способы и пределы. При этом способы дифференциации связываются со специальными нормами: нормами-дополнениями, нормами-изъятиями и нормами-альтернативами. Традиционную классификацию оснований дифференциации на объективные и субъективные автор предлагает дополнить новым основанием — особенностью работодателя как участника трудового правоотношения (с. 65–67). Такая классификация субъективных оснований вызывает ряд возражений. Полагаем что, субъективные основания дифференциации обычно связаны с личными качествами субъекта (пол, возраст и др.). Казалось бы, что они применимы только к работодателям — физическим лицам, индивидуальным предпринимателям, однако при этом являются юридически незначимыми и не учитываются законодателем. Особенности работодателей-организаций диктуют только объективные основания дифференциации: характер и условия труда и пр.

Наиболее сложным для решения является вопрос о пределах дифференциации. Автор предлагает определить пределы следующим образом: дифференциация трудового права допускается, когда эффективное правовое регулирование невозможно с помощью общих норм и необходимо обеспечить равенство возможностей в сфере труда лиц, выполняющих трудовые функции в неодинаковых условиях, или способствует реализации производственной задачи трудового права (с. 76). По-нашему мнению, перечисленные причины и цели дифференциации вряд ли можно назвать ее пределами. Таким пределом является запрет дискриминации в трудовых отношениях, о чем автор пишет на с. 77, 78. Рассматривая проблему разграничения дифференциации и дискриминации, он ограничивается лишь общими комментариями к ст. 3 ТК РФ. В связи с этим абсолютно не затронут вопрос международно-правового регулирования запрета дискриминации, тем более что в этой части международные акты Организации объединенных наций (ООН), МОТ, Евросоюза дают значительную «пищу» для размышлений.

В рассматриваемой главе содержится немало конкретных, обоснованных предложений по совершенствованию действующего трудового законодательства. Отметим, что отдельные предложения Ф. Б. Штивельберга (возможность заключения срочного трудового договора с лицами пенсионного возраста, особенности работы у работодателей — физических лиц и работодателей — индивидуальных предпринимателей) уже восприняты законодателем.

Не вызывает сомнений то обстоятельство, что для любой юридической науки важной является проблема точности и четкости законодательных формулировок правовых понятий. Именно на серьезные недостатки законодательной техники в этой части абсолютно правильно указывается в главе 5 (автор С. Ю. Головина). Автором на конкретных примерах проиллюстрирована роль доктринального и судебного толкования в формировании понятийного аппарата трудового права (с. 81–87). С безупречной логикой, ясностью и четкостью, характерной для указанного автора, С. Ю. Головина обосновано подмечает «сбои» законодательной техники в части использования одинаковых терминов в различных значениях (с. 90, 91). Правильно указывается и на недопустимость использования терминов, которым в иных отраслях права придается совершенно определенное значение, в частности, термин «существенные условия трудового договора» (с. 92, 93). Здесь же автор иллюстрирует это примером того, что подобная некорректность привела и к неверным комментариям к ст. 57 ТК РФ, отмечает важную роль Верховного Суда Российской Федерации в деле формирования единства терминологии трудового законодательства. Практически значимыми для нормотворческой деятельности являются предложения С. Ю. Головиной по выбору способов и правил формулирования дефиниций, а также по расположению определений в структуре ТК РФ. Впрочем, некоторые частные вопросы, которым отведено значительное место, трудно отнести к теоретическим, тем более что часть из них уже решена в законодательстве смежных отраслей. Это касается защиты персональных данных не только «действующих работников», но и бывших, и будущих работников (с. 92), преступных действий как основания привлечения к полной материальной ответственности (с. 95) и др.

Одной из главных и наиболее дискуссионных категорий трудового права, а именно правосубъектности сторон трудового правоотношения посвящена глава 6. Авторы главы (М. А. Жильцов, Ю. В. Жильцова) сначала проводят анализ данной категории с общетеоретических позиций, а затем показывают ее специфику в трудовом праве. Достаточно интересными, хотя не новыми и спорными, являются взгляды авторов на структуру «работодательской» правосубъектности, в которой наряду с правоспособностью, дееспособностью и деликтоспособностью авторы предлагают выделять исходные (общие) права и обязанности. Представляется, что в указанной части они смешивают понятия правового статуса и правоспособности. Заметим также, что включение в структуру правосубъектности только правоспособности, дееспособности и деликтоспособности является проверенной временем теоретической конструкцией. Авторы, к сожалению, не аргументируют, что заставляет их пересматривать традиционные взгляды на структуру данной категории, и не показывают практическую значимость подобной новации. Включив в содержание «работодательской» правосубъектности «соответствующие исходные (общие) права и обязанности» (с. 126), исследователи не поясняют, что следует понимать под «исходными» правами и обязанностями, как они соотносятся с основными правами и обязанностями (ст. 21, 22 ТК РФ). Означает ли это, что существуют некие «неисходные права и обязанности»?

Немало вопросов вызывает и авторское видение «работодательской» правосубъектности как неравной (с. 135), в отличие от правосубъектности работников, которая признается равной. Какую теоретическую или прикладную цель преследуют авторы, разграничивая в содержании правосубъектности организаций неимущественные и имущественные права и обязанности? С точки зрения теории права непонятна и трактовка авторами специальной правосубъектности работодателя, тем более что они отрицают гражданско-правовые подходы к этому правовому явлению (с. 115, 119) и связывают ее с филиалами и представительствами юридического лица, которые законодатель не признает в качестве работодателей.

Весьма спорными являются утверждения авторов о нормативной природе коллективных договоров (с. 135) и возникновении права на коллективные переговоры с момента появления у работодателя трудовой правосубъектности (с. 137). Свою позицию авторы обосновывают тем, что государство делегирует социальным партнерам свои «правотворческие функции». Позднее, критикуя ч. 7 ст. 48 ТК РФ, авторы указывают, что закрепленное в ней правило противоречит принципу свободы договора (с. 138). Таким образом, М. А. Жильцов и Ю. В. Жильцова проявляют определенную непоследовательность в формулировании своей позиции о природе коллективного договора, сначала отрицая его договорную природу, а затем настаивая на соблюдении принципа свободы договора. Более того, по непонятным причинам они не разграничивают понятия объективного права и субъективного права, ибо именно последнее является элементом содержания правоотношения.

Эволюции элементов трудового правоотношения посвящена глава 7 монографии (И. Н. Басаргин, С. Ю. Головина). По мнению И. Н. Басаргина, выделенные им «существенные изменения на рынке труда» влекут необходимость иного «правового опосредования» (с. 159, 160). Именно с указанных позиций И. Н. Басаргин (в соавторстве с С. Ю. Головиной) дает анализ модификации организационного, имущественного и личностного элемента правоотношения. Отдельные выводы и предложения автора уже восприняты законодателем, в частности, установление ответственности работодателя без вины за задержку выплаты заработной платы (с. 173). Достаточно интересной представляется предложенная И. Н. Басаргиным структура «неимущественной компоненты права на частную жизнь» работника (с. 179–181).

В свою очередь, глава не лишена отдельных положений, которые кажутся не бесспорными. Это критика отсутствия «законодательно оформленной обязанности» работодателя продвигать работника по службе (с. 176–178). Пожалуй, данное предложение будет верным для государственной службы, где руководитель органа государственной власти является лишь представителем нанимателя — государства. В иных случаях такое предложение несколько сузит правомочия работодателя по подбору и расстановке кадров и, тем самым, приведет к ничем необоснованному ограничению власти работодателя. Не вызывает сомнений, что санкцией за неудовлетворительную кадровую политику должен являться и является «отток» от данного работодателя высококвалифицированных специалистов и, как следствие, снижение размеров прибыли организации. Более того, достижения в труде не являются гарантией того, что в новой должности работник будет соответствовать предъявляемым требованиям, поскольку занятие вышестоящей должности всегда сопряжено с появлением новых обязанностей, для исполнения которых нужны дополнительные качества, и которые даже у добросовестного работника могут просто отсутствовать. Требует дополнительной аргументации и авторское утверждение об обязанности работодателя обеспечить неприкосновенность частной документации работника и корреспонденции, приходящий на служебный адрес работника (с. 180), и обоснованно ли нахождение частной документации на рабочем месте.

Отказ от детального государственного регулирования нормирования труда, фактическое отсутствие научно обоснованных и обязательных для предприятий любой формы собственности методик и способов пересмотра норм труда создает предпосылки для возможных злоупотреблений со стороны работодателя и ведет к «росту социальной напряженности» среди работников. Именно указанной проблеме посвящена глава 8 (Р. Ф. Галиева) рецензируемой работы. Автор проводит исследование норм труда как одного из элементов трудовой функции работника (с. 185). В этой связи предлагается вернуться к ранее существовавшей в советском трудовом законодательстве практике обязательного применения работодателями квалификационных справочников (с. 188).

В обоснование приводятся аргументы, продиктованные защитной функцией трудового права, а именно обеспечение прав работников на равную оплату за равный труд, право работника отказаться от исполнения дополнительных должностных обязанностей, возложенных на него работодателем, и др.

Природу (юридическую силу) типовых норм (ст. 161 ТК РФ), которые носят рекомендательный характер, Р. Ф. Галиева предлагает изменить путем включения в обязанность работодателя требования о проведении нормирования труда через внедрение технически обоснованных норм труда (с. 196). Между тем, на наш взгляд, расширение сферы централизованного нормативного регулирования в области нормирования труда предполагает обоснование представленных предложений не только с позиций защиты интересов работника, но и с позиций интересов работодателя. Основными задачами трудового законодательства является достижение оптимального согласования интересов сторон трудового отношения, интересов государства (ст. 1 ТК РФ). К сожалению, такого рода аргументы не были приведены.

Проблеме стимулирования труда посвящена глава 9 исследования (Н. М. Саликова). Автор раскрывает виды стимулирования, дает оценку роли надбавок, доплат, премий и других видов материального стимулирования в системе мотивации работников. Напомним, что работа носит название «Трудовое право России: проблемы теории». Таким образом, название прямо определяет, что работа посвящена исследованию исключительно теоретических вопросов. Однако содержание ряда глав соответствует названию работы весьма условно. В частности, и глава 9 монографии посвящена проблемам теории только в первом параграфе, где предпринята попытка определить содержание стимулирования труда как правовой категории. Иные параграфы данной главы в подавляющем большинстве посвящены анализу законодательства и практики его применения. Параграф четвертый данной главы на 90 процентов состоит из исследования положений коллективных договоров и локальных актов. Здесь же обратим внимание на отдельные неточности, допускаемые Н. М. Саликовой в своей части работы. Так, на с. 212 дается ссылка на приказ Минюста России от 12 мая 2000 г. № 150 и указывается, что согласно этому приказу сотрудникам уголовно-исполнительной системы устанавливается надбавка за сложность, напряженность и специальный режим службы в размере 50 процентов должностного оклада. Однако уже с апреля 2002 года этот размер составлял 70 процентов, а с августа 2004 года указанная надбавка выплачивается в размере 120 процентов. Безусловно, размеры надбавки не отражаются на ее правовой природе, однако подобная погрешность приводит к мысли о том, что данная глава была написана раньше, чем дата издания монографии.

Роль судебной практики в правовом регулировании труда всегда была в центре внимания ученых-трудовиков. Не вызывает сомнений огромное влияние судебных актов на практику применения тех или иных законодательных правил. Однако изменения национального законодательства, ратификация ряда международных актов с безусловностью требуют пересмотра ряда положений о месте судебной практики в теории права в целом и трудового права в частности. Этой проблеме посвящена 10-я глава (автор Е. В. Грин). Особый интерес вызывает разграничение в трудовом праве сроков обращения в суд и сроков исковой давности. В частности, он считает необоснованными аналогию, применяемую Верховным Судом Российской Федерации в отношении пропуска срока обращения в суд (ст. 392 ТК РФ), и отсутствие сроков обращения по делам о возмещении морального вреда. Доводы автора весьма убедительны.

Подчеркнем, что в целом рецензируемую работу следует назвать удачной, но, тем не менее, мы не можем не указать на ряд общих мест работы, которые вызвали у нас некоторое непонимание. Вид работы определен как коллективная монография. В свою очередь, традиционно под монографией, в том числе коллективной, принято понимать работу, объединенную единым замыслом, целью и т. д., которые, в свою очередь, определяют ее структуру и логику. К сожалению, в рецензируемой работе указанные системообразующие факторы отсутствуют. Каждая глава представляет собой отдельную самостоятельную работу, никак не связанную с предыдущим и последующим материалом. Более того, в ряде случаев в монографии в различных главах содержатся и различные подходы к решению одной и той же теоретической или практической проблемы. Так, в главе 6 выделяются имущественные и неимущественные права и обязанности, причем в неимущественные включаются и организационные по своей природе права и обязанности (с. 129, 130), а в главе 7 эти права и обязанности привязаны к классической триаде организационного, личного и имущественного элементов трудового отношения. В той же гл. 6 право на продвижение по службе предлагается легализовать в качестве «преимущественного права» (с. 123), а в главе 7 — в качестве субъективного права, которому должна корреспондировать обязанность работодателя (с. 178). Данное обстоятельство придает структуре работы мозаичный характер. Нам представляется, что определение вида работы как сборника статей было бы более адекватно ее содержанию.

Указанные спорные моменты монографии не снижают ее значения, она дает основания для новых и возобновления прежних научных дискуссий по проблемам теории и практики трудового права.

(Совместно с Ю. А. Кузнецовым)

Ершова Е. А. Трудовое право в России. М.: Статут, 2007. 620 с.

Данная монография принадлежит перу кандидата юридических наук, доцента, заведующего кафедрой трудового права Российской академии правосудия, федеральному судье в отставке Е. А. Ершовой. Отчасти она связана с докторской диссертацией, защищенной автором в 2008 году.

Работа состоит из двух разделов и приложения. В первом разделе анализируются теоретические проблемы: источники права России, дискуссионные теоретические проблемы, связанные с ними, а также иные актуальные теоретические проблемы трудового права России (скрытые трудовые отношения, заемный труд, специализированные суды по рассмотрению трудовых споров и др.). Во втором разделе рассмотрены практические проблемы: дан научно-практический комментарий к изменениям, вносимым в ТК РФ, рассмотрены вопросы заключения и расторжения трудового договора по инициативе работодателя, а также изменения трудовых правоотношений. В приложении представлены тексты некоторых международных актов и руководящей судебной практики.

Работа носит поисковый характер, при ее написании автор активно применял как теоретические исследования, так и последние публикации, а также судебную практику. Можно отметить и ее в определенной степени междисциплинарный характер. Автор активно использует литературу по международному, государственному и гражданскому праву, а также гражданскому процессу и теории права.

Очевидно, что источники трудового права являются важной теоретической и практической проблемой, значение которой нельзя переоценить. Ее можно отнести к категории «вечных», но при этом никогда не теряющих актуальности. Данная тема не была обделена вниманием исследователей. При этом значительная часть отечественных исследований посвящено анализу отдельного источника трудового права или группы его источников. Вместе с тем именно комплексный анализ форм трудового права позволяет выявить их предметное взаимодействие и пересечение, глубже раскрыть сущность отдельных форм российского трудового права. В этом контексте вполне убедительной представляется попытка автора в комплексе рассмотреть все источники российского трудового права — от международных до локальных актов.

В отношении международных источников трудового права в монографии сделаны следующие теоретические выводы: а) перечень форм международного трудового права в Российской Федерации не является исчерпывающим; б) необоснованно отождествлять основополагающие принципы и нормы международного трудового права; в) обычаи международного трудового права спорно сводить к основополагающим принципам и нормам международного трудового права; г) дискуссионно относить «стандарты» международных межправительственных организаций и судебные прецеденты к формам международного трудового права в Российской Федерации; д) неубедительно сводить «все» международное трудовое право только к международным договорам, содержащим нормы трудового права (с. 12–38). Е. А. Ершова пришла к выводу, что основополагающие принципы международного трудового права возможно рассматривать в качестве неоспоримого права (jus cogens), обязательного как для органов государственной власти и иных управомоченных лиц, принимающих нормативные правовые акты или вырабатывающих нормативные правовые договоры, содержащие нормы права, так и для правоприменительных органов (в том числе судов) (с. 20, 21, 31 и далее).

Также в работе проведен сравнительный анализ содержания ст. 37 Конституции РФ с нормами ТК РФ. В частности, рассматриваются ст. 64 «Гарантии при заключении трудового договора», ст. 278 «Дополнительные основания для прекращения трудового договора с руководителем организации», сформулированы предложения по внесению соответствующих изменений, дополнений или проектов правовых норм с целью приведения данных статей в соответствие с Конституцией РФ (с. 39–60).

При этом к числу источников российского трудового права, помимо нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права; нормативных правовых договоров, содержащие нормы права, отнесены также основополагающие принципы российского трудового права и обычаи российского трудового права.

В монографии исследована правовая природа постановлений Европейского Суда по правам человека, постановлений Конституционного Суда Российской Федерации и постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Автор названные судебные акты относит к специфическим прецедентам соответственно обязательного или необязательного толкования международного трудового права или российского трудового права, а не к самостоятельным формам международного либо российского трудового права. Автором анализируются точки зрения ученых по названной теме, практика подготовки и принятия данных актов, их правовая природа (с. 112–163).

Положительно оценивая данную монографию, необходимо указать на ряд ее недостатков, спорных и недостаточно аргументированных положений.

1. Оставляют вопросы наименование книги, ее жанр и структура. Примеры наименований монографии, ее разделов и глав — «Трудовое право в России», «Источники трудового права в России» и др. С точки зрения формальной логики принадлежность явления, не имеющего пространственного выражения, к определенной территории обозначается через прилагательное или существительное без предлога — «источники российского трудового права», или «источники трудового права России». К тому же «в России» изучаются проблемы не только российского, но также международного, сравнительного и зарубежного трудового права. Кроме того, название наводит на мысль о полноте охвата в монографии всех проблем трудового права в России, чего с очевидностью нет. Возможно, стоило бы внести в название уточнение, например, о «некоторых актуальных проблемах».

Однако и в этом случае не понятна логика исследования, так как монография должна быть объединена, в том числе, сквозной проблемой или рядом связанных проблем. Что общего между теоретическими проблемами источников трудового права, заемным трудом и трудовой юстицией? Вторая часть работы носит характер комментария к законодательству о трудовом договоре. Он подготовлен в проблемном ключе и на достаточно высоком научном уровне, однако остается комментарием, что слабо согласуется с жанром монографии. Приложение на более чем 150 страницах, содержащее только тексты международных актов и российской руководящей судебной практики в эпоху интернета представляется излишним.

2. Уже многие годы в учебной литературе источники права делятся на материальные, идеальные и формальные, последние из которых аналогичны формам права. Изучение материальных и идеальных источников выходит за рамки конкретно-правового исследования и имеет большее отношение к философии и социологии права. В монографии автор делит их на два аспекта: широкий (как причины и закономерности правообразования) и узкий (как способ закрепления норм). Не совсем понятна причина поддержки столь оригинального подхода (с. 114).

3. Е. А. Ершова выделила следующие источники российского трудового права: нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права; нормативные правовые договоры, содержащие нормы права; основополагающие принципы российского трудового права; обычаи российского трудового права. Первые две традиционны, а основополагающие принципы российского трудового права и обычаи российского трудового права к формам права, в том числе трудового, отнесены, на наш взгляд, быть не могут: первые — в силу своей правовой природы, вторые — в силу социального назначения отрасли.

4. Предложение принять «Основы трудового права» (вместо ТК РФ), а ТК РФ — в форме федерального конституционного закона (с. 41) (предлагается все кодексы принимать в виде ФКЗ) (с. 63) весьма спорное, тем более что ТК РФ в системе трудового законодательства занимает первое место.

В монографии обосновано предложение о совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации в подготовке и принятии нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права (с. 74–76). Это соответствует Конституции РФ, но гораздо более перспективным представляется раздельное ведение, а возможно, и отнесение трудового законодательства к исключительному ведению Российской Федерации. При усилении значения социально-партнерских актов это было бы более логично.

Утверждение о том, что в порядке опережающего правотворчества управомоченные органы государственной власти субъектов Российской Федерации вправе принимать лишь нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, улучшающие трудовые права и законные интересы работников и за счет собственных средств, в точности соответствует ч. 2 ст. 6 ТК РФ. В этой связи его вряд ли можно отнести к нововведениям (с. 75). Это касается предложения об изменении нормы о возможности заключения по соглашению сторон трудового договора без учета характера предстоящей работы и условий ее выполнения (ст. 59 ТК РФ) (с. 46), спорности п. 13 ч. 1 ст. 81 ТК РФ (с. 447–449).

5. Крайне дискуссионно авторское предложение о введении в научный оборот и использовании в ТК РФ понятия «нормативный правовой акт работодателя для отдельной категории работников». Единственный аргумент автора в пользу этого — учет родового понятия «нормативный правовой акт» и субъекта нормотворчества — работодателя (с. 90). В таком случае законы надо переименовать в «нормативные правовые акты парламента, содержащие нормы права» и др. Понятие «локальный акт» соответствует правовым реалиям. На его ограниченные пределом предприятия масштабы действия указывал еще К. Блюнчли в середине позапрошлого века. К тому же локальный акт может распространяться и на всех работников данного работодателя.

6. Это же относится и к постановлениям Европейского суда по правам человека, постановлений Конституционного Суда Российской Федерации и постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по специфическим прецедентам («прецедентам толкования» (с. 128, 129, 148)) соответственно обязательного или необязательного толкования международного или российского трудового права. Понятие «прецедент толкования» используется теоретиками права (А. Б. Венгеров, В. Н. Карташов и др.), но скорее в качестве условного термина. Очевидно, что здесь смешиваются явления из области правотворчества (прецедент) и правотолкования (акт толкования). С таким же успехом можно рассуждать о правоприменительном акте, содержащем нормы права, и др.

Напротив, автор практически не рассматривает такие формы права, как правовая доктрина, квазинормативные правовые акты (спортивные регламенты, партийные решения, корпоративные акты, церковные уставы и др.). Постановления и определения Конституционного Суда Российской Федерации, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, которым отказано в значении источника права, имеют для этого не меньше оснований, чем правовой обычай.

Названные недостатки данного исследования обусловлены, в частности, тем, что в работе не использовались некоторые фундаментальные исследования по проблемам отдельных источников трудового права таких авторов, как И. С. Войтинский, Е. Н. Данилова, А. К. Безина, А. И. Ставцева, О. С. Курылева, В. М. Лебедев.

7. В работе есть ряд фактических неточностей. Например, Г. Гроция, С. Пуфендорфа, Х. Вольфа трудно отнести к исследователям конца ХIХ века, как утверждается в монографии (с. 9), ибо они умерли минимум за полтора века до этого, а жили в разные века.

В работе имеются и другие недостатки и спорные положения, однако они не влияют на общую положительную оценку монографии Е. А. Ершовой, которая является творческим, самостоятельным научным исследованием, выполненным на актуальную тему. (Авторские положения нашли развитие в следующей монографии Е. А. Ершовой).

Лебедев В. М. Трудовое право и акрибология (особенная часть). М.: Статут, 2008. 133 с.

Особенная часть книги тесно связана с трудоправовой проблематикой. О предыдущем исследовании В. М. Лебедева по данной проблеме мы уже писали. Автором дан развернутый анализ влияния трудового права на формирование работника и роль в этом процессе трудового договора, нормирования труда, стимулирования добросовестности в труде, дисциплины труда. В работе постулируется современный тип работника как «адаптивного работника», востребованного работодателями (с. 13, 33 (прим.) и далее). Этот западный термин В. М. Лебедев ввел в отечественных исследованиях в активный оборот одним из первых. В книге сформулирован ряд интересных предложений и выводов, которые хорошо аргументированы. Это касается, в частности, внесения в ТК РФ норм о признании трудового договора недействительным, как заключенного с пороками воли или содержания, а также об установлении ответственности работодателя в таких случаях (с. 41). Констатируется связь определенного вида условий трудового договора, правовых гарантий их выполнения с реализацией воспитательной функции трудового договора (с. 43, 44), дана классификация оснований прекращения трудовых отношений по взаимному соглашению сторон, действий работника, работодателя и третьих лиц, событий, состояний (с. 53, 54). В. М. Лебедев предложил определение рабочего времени (с. 58), выделил правовые нормативы рабочего времени (с. 60), предложил легализовать режим «дистанционного использования рабочего времени» (с. 72), учитывать физиологические ритмы труда при чередовании дней работы и отдыха (с. 78), исследовал правовую природу депремирования (с. 109–111) и т. д.

Что касается спорных положений работы, то нам кажется излишним повышенное внимание ученого к техническим нормам и техническим процессам (с. 20, 21). (Подробно об этом см. рецензию на другой труд В. М. Лебедева).

Рецензируемое издание является глубоким, содержит в себе новые подходы к традиционным проблемам трудового права. Оно будет интересно и полезно всем, кто интересуется проблемами современного трудового права, а также специалистам по менеджменту и социальной психологии.

Теоретические проблемы правового регулирования труда: международно-правовой и национальный аспекты: Сб. научн. тр. / отв. ред. С. Ю. Головина. Екатеринбург: Изд. дом «Уральская государственная юридическая академия». 2009. 188 с.

Это уже второй (после 2006 года) коллективный труд (правильно названный сборником научных трудов) преподавателей и аспирантов кафедры трудового права. Он посвящен памяти бывшего заведующего этой кафедрой, одного из видных теоретиков отечественного трудового права М. В. Молодцова (1928–2007).

Примечательно, что все статьи в той или иной мере затрагивают проблемы не только российского, но и международного и сравнительного трудового права. Они создают своеобразную палитру, которая позволяет понять, какая научная проблематика волнует уральских ученых. Это принципы трудового права (А. Е. Суханов), отраслевая терминология (С. Ю. Головина), дефекты в трудовом праве (М. А. Жильцов), дифференциация (Ф. Б. Штивельберг) и классификация (Е. В. Ракитина), оплата труда (Н. М. Саликова и Е. В. Козина), трудовые споры (Ю. А. Кучина), трудовая миграция (Ю. В. Жильцова), труд творческих работников (Р. А. Каримов), ограничение трудовых прав осужденных (Р. Ф. Галиева).

В целом сборник подготовлен на достаточно высоком научном уровне, однако из-за того, что практически во всех статьях рассматриваются различные проблемы, его трудно оценить в целом. При этом даже название некоторых статей вызывает вопросы. Так, статья Е. В. Козиной именуется «Локальное регулирование оплаты труда в международно-правовом аспекте» (с. 101 и далее.). Представляется, что такой аспект в силу правовой природы локального акта практически отсутствует, как и специальные международно-правовые акты, посвященные данной проблематике.

Актуальные проблемы трудового законодательства в условиях модернизации экономики / отв. ред. Ю. П. Орловский. М.: Юстицинформ, 2012. 240 с.

Эту работу подготовил коллектив кафедры трудового права Высшей школы экономики. Сразу оговоримся, что по жанру эта работа скорее соответствует сборнику статей, так как не имеет «проблемного» объединения и сквозной тематики. Однако фрагменты работы подготовлены на высоком уровне, информативны и познавательны. Так, Ю. П. Орловский написал об основных направлениях совершенствования трудового законодательства (с. 7–30), Э. Н. Бондаренко — о проблемах изменения трудового договора (с. 64–81), М. О. Буянова — о некоторых вопросах трудового права (с. 100–118), Е. С. Герасимова — о государственных гарантиях защиты трудовых прав (с. 119–147). Статья А. Я. Петрова посвящена проблемам занятости (с. 194–215). Д. В. Черняева представила статью-обзор некоторых проблем зарубежной теории трудового права (с. 216–238).

Данное издание будет интересно всем, кто занимается исследованием трудового права.

Драчук М. А. Юридический механизм управления несамостоятельным трудом. Омск: Изд-во Омск. гос. ун-та, 2015. 424 с.

В данном исследовании в значительной степени продолжено рассмотрение проблем, поднятых автором, кандидатом юридических наук и доцентом Омского госуниверситета в предшествующих исследованиях.

Монография состоит из пяти глав: «Управление трудом как тип социального, личностного и правового воздействия», «Труд как объект правового воздействия», «Субъекты управленческого воздействия на несамостоятельный труд», «Основные элементы механизма управления несамостоятельным трудом», «Проблемы построения и функционирования механизма управления несамостоятельным трудом в современной России и пути их решения».

Эта работа имеет ряд положительных характеристик. Во-первых, это нестандартность постановки проблемы. Во-вторых, это комплексный характер исследования, активное использование литературы по экономике, гражданскому праву и др. В-третьих, обращение автора к большому кругу литературы, в том числе по теории права, сопоставление различных точек зрения. В этом смысле информативность издания очевидна. В-четвертых, нестандартность мышления М. А. Драчук, оригинальность изложения и уникальность некоторых предложений.

Впрочем, последняя характеристика вызывает наибольшее число вопросов и возражений, как и названия ряда глав и параграфов. Например, глава 1 именуется «Управление трудом как тип социального, личностного и правового воздействия». Очевидно, что правовое воздействие — вид социального, почему они противопоставлены, непонятно. Кстати, с этим согласна и М. А. Драчук (с. 22, 23). Более уместны в этой связи логические пары «социальное — индивидуальное», «правовое — внеправовое» и др. В результате неясно, типом какого воздействия является управление трудом. Еще неожиданнее название параграфа 2 «Общая характеристика управления, правового воздействия и механизма правового регулирования как средств управления». Начнем с формальной логики: как можно изучать «общую характеристику управления …как средства управления»? Управление и средства управления — различные, хотя и смежные понятия. К тому же механизм правового регулирования не может быть средством управления по определению. Это разные категории. В параграфе 1 главы 2 указано о «понятии труда в сфере действия трудового законодательства». Заметим, что понятие не может быть в сфере действия, так как входит в категориальный аппарат. Что такое «сфера действия трудового законодательства», остается за кадром, как и ее соотношение с традиционной сферой действия норм трудового права. Оригинально название 2 параграфа главы 2: «Подвластные нормативному воздействию элементы в определении понятия «труд»». Отметим, что элементы определения нормативному воздействию не подвластны, кроме редакции самого этого определения в нормативном правовом акте. Исходя из названия параграфов 5-й главы, автор выделяет только два уровня управления несамостоятельным трудом: государственный (с. 310 и далее) и корпоративный (с. 354 и далее). Означает ли это, что отрицается муниципальный уровень, который наряду с государственным именуется централизованным? Существует ли такой механизм управления на уровне работодателя — физического лица (не корпорации) и есть ли индивидуальный уровень такого управления? Эти вопросы остаются без ответов. Вероятно, управление трудом осуществляется на уровне конкретного работодателя, а остальные уровни связаны с правовым регулированием трудовых отношений.

С содержание работы тоже своеобразно. На странице 6 утверждается что «…ТК РФ — это система особых сдержек и противовесов, обеспечивающих баланс между интересами работника и общегражданскими правомочиями собственника — работодателя». Можно даже не отмечать здесь соответствие этого положения ст. 1 ТК РФ («баланс интересов работников, работодателей с учетом интересов государства»). Дело в том, что в результате известной «революции менеджеров» уже более полувека собственность практически отделена от управления, и рассматривать в настоящее время «собственников — работодателей» даже странно. Например, кто является собственником имущества акционерного общества? Само акционерное общество, от имени которого и выступает его представитель — индивидуальный или коллективный руководящий орган, в подавляющем числе случаев наемный работник — руководитель. При чем тут общегражданские правомочия, остается загадкой. Весьма неожиданно управление объявляется юридической категорией (с. 9). Никто не отрицает, что управление (как и любая другая социально значимая деятельность людей) должно осуществляться в рамках норм права, однако правовой категорией оно не становится. В первую очередь это категория экономики, социологии и политологии. Не менее спорно желание автора объявить правовой категорией рынок, как и правоотношение — экономической категорией, но экономисты до такой смелости пока «не доросли».

На наш взгляд, ключевым заблуждением автора стало отождествление сугубо правовой категории «правовое регулирование» с социологической категорией «правовое воздействие». Последнее шире по объему и включает в себя информационное, психологическое, социокультурное и иные виды воздействия. Автор эти понятия смешивает (с. 30), включая в механизм правового регулирования «все возможные формы правового воздействия». В итоге, стоило бы рассмотреть механизм правового воздействия.

Весьма необычно объясняется возникновение трудового права. Оказывается, это «наличие в обществе значительной доли таких субъектов, которые характеризуются существенным отставанием от общего образовательного уровня (порога), в том числе и от требующихся для сознательного выбора форм труда правовых знаний и навыков защиты своих субъективных интересов. При этом они и частично вменяемы, и частично трудоспособны, что порождает и возможность, и необходимость их массового вовлечения в общественную организацию труда» (с. 43). По смыслу сказанного, именно для регулирования трудовых отношений этих умственно отсталых и физически ущербных лиц и было создано трудовое право. Дальше — больше. В полемическом запале дана совершенно неожиданная оценка новой ст. 19.1 ТК РФ. По мнению автора, если физическое лицо — работник вследствие порока воли незаконно заключило гражданско-правовой договор вместо трудового, то оно должно обладать «признаками частичной или полной невменяемости» (с. 45). Следует ли из этого, что в законодательство следует внести это дополнительное основание для признания лица частично или полностью невменяемым? Но при чем здесь невменяемость как основание не привлекать лицо к административной или уголовной ответственности? По данной логике, лучше признать такое лицо недееспособным или ограниченно дееспособным. (Заметим, что работники заключают гражданский договор не в силу «умственной ущербности», а в силу желания работодателя сэкономить на выплате отпускных и оплате больничного листка).

Не менее интересен и вывод автора о распределении трудовых ресурсов: «…наиболее активная часть населения выбирает для себя госслужбу или предпринимательство, а остальная часть трудоспособного населения (в том числе частично трудоспособного) должна стать наемными работниками» (с. 59). С учетом изложенного это можно трактовать так: умным и инициативным — предпринимательство и госслужбу, тупым (в том числе частично трудоспособным) и пассивным — наемный труд. Очевидно, что высший менеджмент, научные сотрудники НИИ, самые квалифицированные учителя, врачи и инженеры и др. — это наемные работники, и многие из них в силу специфики труда не могут в принципе стать ни госслужащими, ни предпринимателями. Напомним автору, университетскому доценту, что преподаватели вузов — поголовно наемные работники, и далеко не все из них сирые и убогие, не способные к госслужбе и предпринимательству.

Между тем управление несамостоятельным трудом есть не что иное, как управление людьми и их объединениями, что не отрицается и автором (с. 61). Следовательно, уместнее утверждение о власти работодателей, их правах и обязанностях как управляющих субъектов и корреспондирующих им обязанностях и правах работников как субъектов управления.

Не всегда на пользу делу идет авторская тяга к оригинальности в терминологии. Например, выделены «закрытая» и «подвижная» модели трудовых договоров (с. 19), но значение этих терминов не объяснено. Вероятно, имеются в виду типичные и нетипичные («гибкие») трудовые договоры. В отношении механизма правового регулирования (далее — МПР) и юридического управления автор пишет: «Ее основной субъект: потребитель — человеческое общество, выстраивающее для обеспечения функционирования МПР еще одну базовую правовую модель — государство» (с. 24). Здесь спорно каждое слово, начиная с того, что такое «потребление управления». Потребляют материальные и духовные ценности. Стоило бы обозначить и «производителя» управления, стоящего вне общества. При этом МПР не мыслим без права, а право — без государства. Однако, по мнению автора, имея МПР, общество создает государство, которое является почему-то «правовой моделью». Отметим, что на с. 23 указывается, что право устанавливается и охраняется государством. В связи с этим получается интересная картина: общество сначала создает МПР, не имея права, которое создается государством, а затем приступает к созданию государства.

Определение права как «средства управления» (с. 32) более чем спорно. Это средство регулирования наиболее важных общественных отношений, оказывающее влияние на управление. Весьма оригинальна авторская классификация видов труда на «экономически несамостоятельный (наемный), самозанятый и государственно- управленческий труд» (с. 36). Между тем самозанятым может быть лицо, а не труд, а выделение государственно-управленческого труда означает, видимо, что его нельзя отнести ни к самостоятельному, ни к несамостоятельному.

Перечислим еще некоторое «оригинальности» без развернутой оценки: размышления о разумности и неразумности работников (с. 17), объявление трудового договора особым видом «услуговой» корпоративной сделки или отнесение его к договору простого товарищества с элементами аренды и возмездного оказания услуг (с. 42). Весьма вольная трактовка дана соотношению понятий «правоотношение» и «связь» (с. 67–69), представлено расплывчатое определение управления трудом через систему средств и способов юридического, организационного, информационного и психологического воздействия (с. 72) и др.

В погоне за оригинальностью и новизной автор порой отступает от правил формальной логики и даже здравого смысла.

Лушников А. М., Лушникова М. В. Трудовые права в ХХI веке: современное состояние и тенденции развития. М.; Проспект, 2015. 272 с.

Авторы исходили из того, что в современной России трудности социальной стабилизации во многом обусловлены недостаточной теоретической проработкой правовых реформ. Научная значимость предлагаемой читателю монографии заключается в выявлении закономерностей и тенденций развития трудовых прав в ХХI веке, научном обосновании решений возникающих правовых проблем. Данное теоретическое исследование на основе выявленных закономерностей, тенденций развития трудовых прав позволяет в рамках научного подхода осуществить поиск правовых способов разрешения ряда проблем, возникающих в ходе проведения социальных реформ в сфере трудовой занятости, миграции, социального обеспечения.

Работа включает в себя три главы: 1. «Основные закономерности и тенденции развития трудового права в ХХI веке», 2. «Новации в развитии учения о трудовых правах», 3. «Ограничения и пределы реализации трудовых прав: теория и практика».

В монографии констатируется, что в России успешная модернизация экономики и инновационное развитие должны сопровождаться и обеспечиваться мерами по реализации Программы достойного труда в рамках международного договора о сотрудничестве Российской Федерации и МОТ на 2013–2016 годы. Очевидна потребность в научно-обоснованных предложениях de lega ferenda по претворению в жизнь этих планов в ключе закономерностей и тенденций развития трудовых прав в XXI веке.

Монография посвящена проблемам трудовых прав в системе прав человека в условиях глобализации. В рамках предлагаемой авторской концепции обосновываются современные тенденции развития трудовых прав. При этом проводится анализ понятия и признаков закономерностей и тенденций развития трудовых прав, их разграничение (с. 5–12). К основным тенденциям развития трудового права и трудовых прав относятся:

1. Признание общецивилизационной значимости трудовых прав и смещение ценностных приоритетов в содержании трудовых прав в сферу обеспечения всестороннего развития личности.

2. Расширение сферы действия (экспансия) трудового права и усиление гибкости в правовом регулировании трудовых отношений.

3. Гармонизация индивидуальных и коллективных трудовых прав на основе принципов социального партнерства.

4. Обеспечение средствами трудового права трудовой мобильности работников, формирование особого вида «транснациональных» и «наднациональных» трудовых отношений.

5. Приоритет международных стандартов трудовых прав.

В качестве вывода отмечено, что названные тенденции не отрицают преемственности с многовековым процессом становления и развития трудовых прав. Более того, они отражают общеправовые и специфические отраслевые закономерности развития права. Эти тенденции, несомненно, оказывают влияние на все институты общей и особенной частей трудового права (с. 11, 12).

Данные тенденции, как указывают авторы, в значительной степени обусловлены Программой достойного труда, принятой МОТ, востребованной в период последнего мирового финансового кризиса и экономической стагнации. Каждая из этих тенденций анализируется с опорой на большой объем литературы по российскому, зарубежному и международному трудовому праву. Активно используется и судебная практика.

В качестве новаций развития учения о трудовых правах рассмотрена проблематика достойного труда, информационных прав и права на защиту персональных данных, личных прав работников (прежде всего на трудовую честь, продвижение по службе), интеллектуальные права работника (с. 121–184).

Дано авторское определение публичных и частных пределов реализации трудовых прав. В этом ключе следует разрешать актуальные проблемы теории и практики применения презумпции трудовых отношений, запрета злоупотребления трудовыми правами, запрета дискриминации в трудовых правоотношениях. В результате проведенного всестороннего анализа заявленных проблем разрабатывается новый научный подход к прогнозированию социально-правовой политики российского государства, перспектив ратификации конвенций МОТ.

Данная проблематика отчасти рассматривалась авторами в предыдущих исследованиях. Отметим, что это первое комплексное исследование трудовых прав, осуществленное в текущем веке.

Лушникова М. В., Лушников А. М., Смирнов Д. А. Российское трудовое право в условиях инновационной экономики: учеб. пособие. Ярославль: Индиго, 2015. 148 с.

Актуальность подготовки юристов для нужд инновационной экономики очевидна. Модернизация российской экономики будет сопровождаться увеличением спроса на высококвалифицированные кадры, обеспечивающие правовое сопровождение основных направлений совершенствования правовой организации управления трудом. Необходимым условием для формирования инновационной социально-ориентированной экономики является эффективная система правового регулирования трудовых отношений, обеспечивающая достижение оптимального согласования интересов социальных партнеров и государства.

Переход российской экономики на инновационный тип развития сопровождается модернизацией российского трудового законодательства и практики его применения по следующим направлениям, каждое из которых требует правового сопровождения квалифицированными специалистами. Именно это делает необходимым уже при подготовке магистров обращать особое внимание на целый ряд проблем, связанных с переходом нашей страны к инновационной экономике.

В рамках магистерского курса, по которому подготовлено данное учебное пособие, учитывается возрастание роли в правовом регулировании социально-партнерских актов (коллективных соглашений и договоров), локальных нормативно-правовых актов и индивидуально-договорного регулирования. К новому поколению юристов в этой части предъявляются особые требования. Они должны обладать навыками правового обеспечения заключения эффективных контрактов, договоров о профессиональной подготовке, переобучении, о создании интеллектуальных результатов служебной деятельности, разработки соответствующих локальных нормативных актов по стимулированию труда, аттестации и оценке работников и др.

Не менее важны знания и умения юриста в разрешении трудовых конфликтов усилиями конфликтующих сторон без обращения в юрисдикционные органы, поэтому данное учебное пособие отличает «многопрофильность». Оно направлено на то, чтобы магистранты могли квалифицированно решать стоящие перед ними задачи практически во всех сферах деятельности: на предприятиях, в организациях, в государственных структурах, на государственной и муниципальной службе.

Таким образом, не вызывает сомнений востребованность выпускников данной магистерской программы по трудовому праву на рынке труда. Достаточно обратиться к Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года. Ее реализация в ключе приоритетных задач инновационной экономики требует в долгосрочной перспективе подготовки и переподготовки юридических кадров, обладающих компетенциями, необходимыми для развития и модернизации отечественной социально-экономической сферы. Следует отметить, что комплексный характер данного учебного пособия может способствовать обеспечению возможности реализации полученных знаний и умений не только на региональном рынке труда, но и на рынке труда Российской Федерации, подготовки не просто высококвалифицированного юриста, но юриста, обладающего профессиональной и территориальной мобильностью на рынке труда.

§ 3. Социальное назначение, предмет, метод, принципы, источники трудового права

Мудрый человек всегда на стороне тех, кто нападает на него;

он заинтересован больше их в обнаружении своих слабостей.

Р. Эмерсон (1803–1882), амер. писатель, философ

Иосифиди Д. Г. Виды труда и современное состояние их правового опосредования. Оренбург: Изд. центр ОГАУ, 2000. 264 с.

Данная монография опубликована по теме докторской диссертации Д. Г. Иосифиди «Виды трудовых отношений и их правовое регулирование» (СПб., 2000 г.). Она заявлена как первое исследование «всех разновидностей» саморегулируемого труда и труда по найму, которые имеются в общественной организации труда в России. При этом выделены следующие виды труда: частный и коллективный; саморегулируемый труд и труд по найму.

Работа состоит из трех глав: «Виды труда и базовая модель регулирования трудовых отношений»; «Трудовое право и саморегулируемый труд»; «Особенности правового регулирования труда отдельных категорий работников».

В монографии осуществлена заявка на проведение «анализа взаимодействия экономических и юридических связей участников в процессе производства и присвоения результатов труда…» (с. 255). В результате работа изложена достаточно витиеватым языком, с использованием большого количества терминов из политической экономии, которые скорее не проясняют, а усложняют восприятие текста. При этом большинство выводов, по нашему мнению, оказались либо очевидными и даже обыденными, либо не имеющими отношения к трудовому праву.

Так, деление труда на саморегулируемый труд и труд по найму весьма архаично и политэкономично. В трудовом праве со времен Л. С. Таля труд делится на самостоятельный и несамостоятельный. В свою очередь, «саморегулируемый труд» может быть как первым, так и вторым. При этом существует достаточно разветвленная классификация видов самостоятельного и несамостоятельного труда. Некоторые виды труда даже по названию тавтологичны, например, «индивидуально-частный труд» (хотя в авторской терминологии он скорее должен быть частно-саморегулируемым). Кстати, в отношении последнего автор сделал вывод о том, что «ввиду отсутствия объекта правового воздействия (частного ли, публичного), т. е. общественных отношений в процессе осуществления индивидуально-частного труда, трудовое право не может опосредовать данную разновидность саморегулируемого труда» (с. 142). Это можно понять так, что самостоятельный труд нормами трудового права не регулируется. Как говорится, кто бы сомневался. К тому же нам не понятно, как объектом (не предметом) правового воздействия (их частный или публичный характер — вопрос к теоретикам права) могут быть общественные отношения, при том, что сам объект является элементом общественного отношения наравне с субъектами и содержанием?

Весьма своеобразен и такой вывод: «Единственной юридической формой выражения найма труда является трудовой договор» (с. 260). Даже в отраслевом ключе это сомнительно, поскольку для госслужащих существует служебный контракт, спортсменов — спортивный контракт и др. Наем труда (работ и услуг) в гражданском праве опосредуется как минимум договорами на возмездное оказание услуг и подряда.

Купить

Внимание! Авторские права на книгу "Онтология отечественной науки трудового права в постсоветский период. Монография" (Лушников А.М., Лушникова М.В.) охраняются законодательством!

Онтология отечественной науки трудового права в постсоветский период. Монография

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Раздел 2.
Рецензионный обзор исследований в области трудового права в постсоветский период

§ 1. История трудового права

§ 2. Общая теория российского трудового права

§ 3. Социальное назначение, предмет, метод, принципы, источники трудового права

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Онтология отечественной науки трудового права в постсоветский период. Монография

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Раздел 2.Рецензионный обзор исследований в области трудового права в постсоветский период

§ 1. История трудового права

§ 2. Общая теория российского трудового права

§ 3. Социальное назначение, предмет, метод, принципы, источники трудового права

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Раздел 2.
Рецензионный обзор исследований в области трудового права в постсоветский период