История суда России. 2-е издание. Учебное пособие

Цечоев В.К.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 01.12.2017 ISBN: 9785392257966 Язык: Объем текста: 197 стр. Формат: epub

Оглавление

Часть I. История суда в России с древности до 1917 г.

Часть II. История советского суда

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Часть II.
История советского суда

Вторая часть книги охватывает советский период развития отечественного суда. Как и в предыдущей части, спецкурс ориентирует студентов на самостоятельную работу и углубленный анализ проблематики, обозначенный в пособии, что вкупе с использованием библиографического аппарата позволит читателям выйти за пределы рамок читаемого спецкурса и восполнить историко-правовые знания по актуальным проблемам истории суда России. Изложение второй части пособия предлагается по темам, соответствующим учебному плану.

Тема 12.
История советского суда в 1917–1920-е гг.

Во время Октябрьской революции 1917 г. и последующей Гражданской войны рухнула вся система российской государственности, начался слом всей существующей структуры судебных органов. В революционном хаосе, захватившем страну, правосудие подменялось вседозволенностью людей, обладавших властью и оружием, а право — политикой, революционной необходимостью и моралью, часто несовместимой с общепринятыми нормами цивилизованного мира. Сначала как исключение, а затем повседневной практикой стали массовые расстрелы, внесудебные расправы, погромы, экспроприации и прочие беззакония. Фраза «без суда и следствия» даже не резала слух современников и воспринималась как неотъемлемая составляющая революции. Красный террор, так же как и белый террор, унес миллионы человеческих жизней, оставлял людей без семьи, без крова, без свободы, без надежды на будущее, раскидал миллионы соотечественников в эмиграцию по всему миру.

Охрана революционного порядка сразу после победы Октябрьской революции 1917 г. была первоначально возложена на Петроградский военно-революционный комитет (ВРК) (упразднен в декабре 1917 г.), который осуществлял вооруженную охрану города, арестовал министров временного правительства, разогнал Предпарламент. Специальных судебных органов еще не было, и судебные функции возлагались на Народный комиссариат внутренних дел (НКВД). По его постановлению от 28 октября 1917 г. была создана рабоче-крестьянская милиция. Она находилась в ведении местных Советов и в то же время подчинялась НКВД, т. е. находилась в двойном подчинении. Советская милиция была единственным органом, сохранившимся с периода Февральской революции. Милиция боролась с заметно укрепившимся в то время криминалом, и ее сил для наведения элементарного порядка явно не хватало.

Поэтому при Совете народных комиссаров (СНК) была образована Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК), учрежденная 7 (20) декабря 1917 г. Первоначально на ВЧК возлагалось пресечение контрреволюции, саботажа (т. е. политических преступлений против новой власти) и предание виновных суду Военно-революционного трибунала. Затем ВЧК получила неограниченные полномочия: от ареста и следствия до вынесения приговора и его исполнения. ВЧК была выведена из-под государственного контроля и согласовывала свои действия лишь с Центральным комитетом Российской коммунистической партии (большевиков) (ЦК РКП(б)). 5 сентября 1918 г. вышло постановление СНК «О красном терроре», а затем еще ряд актов, по которым ВЧК окончательно становилась карательно-репрессивным органом по самым различным делам начиная от политических (контрреволюция) до экономических (спекуляция).

Дальнейшая тенденция развития ВЧК говорит о ее эволюции не только как репрессивно-судебного, но и как следственного органа, обладавшего разветвленной структурой. Из положения «О Всероссийской и местных чрезвычайных комиссиях по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности» от 28 октября 1918 г. видно, что ВЧК не только формировала структуры по всей стране (губернские, уездные, транспортные, фронтовые, армейские ЧК), но и обладала весьма широкими полномочиями в расследовании соответствующих преступлений, а в декрете СНК «Социалистическое отечество в опасности!» от 21 февраля 1918 г., в постановлении СНК «О красном терроре», в инструкциях ВЧК был предусмотрен и расстрел на месте без суда и следствия. При этом следствие велось упрощенно. Следователи ВЧК отчитывались на специально созданных судебных заседаниях ВЧК, где зачитывали итоговый следственный документ, который выносился на голосование. При отсутствии единодушного решения дело направлялось в вышестоящую инстанцию ВЧК (если в качестве меры наказания предлагался расстрел) или выносилось окончательное решение (если предлагалось иное наказание (заключение в тюрьму, лагерь, ссылка, взятие заложником)). Только в 1918 г. было репрессировано более 30 тыс. человек, а расстреляно, в том числе без суда, более 6 тыс. человек. Только с формированием системы революционных трибуналов и народных судов в 1919 г. ВЧК была лишена права вынесения приговоров, но за ЧК сохранилось право применения наказания в прифронтовых местностях, объявленных на военном положении, за преступления, связанные с пресечением контрреволюции и бандитизма.

Карательно-репрессивная сущность ВЧК не изменилась даже после принятия решения Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) от 6 февраля 1922 г. о реорганизации ВЧК в Государственное политическое управление (ГПУ) при НКВД с сужением ее компетенции. Ограничение полномочий ГПУ связано с отсутствием необходимости дублирующего карательно-репрессивного органа, завершением формирования советской судебной системы и в связи с судебной реформой 1922 г. После того как IX Всероссийский съезд Советов принял постановление об упразднении ВЧК, а в феврале 1922 г. Президиум ВЦИК издал декрет о создании ГПУ при НКВД, уже в 1923 г. создается единый общесоюзный орган — Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ) при СНК СССР. Система его органов состояла из ОГПУ СССР, ГПУ союзных республик, политотделов при исполкомах Советов и особых отделов в Красной армии и на транспорте. При ОГПУ создается Главное управление милиции, тем самым органы охраны общественного порядка включаются в систему органов государственной безопасности. В составе ОГПУ также была образована судебная коллегия, т. е. в нем была соединена и правоохранительная и судебная деятельность. Судебная коллегия ОГПУ существовала до постановления ЦИК СССР от 10 июля 1934 г. о ее упразднении и образовании НКВД СССР, где были учреждены коллегии в составе трех судей — печально известные «тройки».

Для рассмотрения особо опасных для советской власти политических преступлений в период становления советской судебной системы создавались революционные трибуналы. Новые судебные органы работали под контролем Народного комиссариата юстиции (Наркомюста). Революционные трибуналы учреждались по Декрету о суде № 1 от 24 ноября (7 декабря) 1917 г. как временные чрезвычайные карательные органы для борьбы с контрреволюцией. Первоначально революционные трибуналы руководствовались в своей деятельности инструкцией Наркомюста от 19 декабря 1917 г. В ней определялись компетенции трибуналов, содержались процессуальные нормы, а также перечень составов преступлений и виды наказаний. Затем, 16 мая 1918 г. при ВЦИК согласно постановлениям Президиума ВЦИК, СНК, Наркомюста был учрежден революционный трибунал. Постановлением Наркомюста РСФСР от 16 июня 1918 г. революционные трибуналы завершают стадию своего юридического оформления. В их компетенции остаются наиболее значимые дела о преступлениях против революции и советской власти в целом. В борьбе с контрреволюцией, саботажем, другими тяжкими преступлениями против завоеваний советской власти ревтрибуналы ничем не были связаны и налагаемые ими наказания были не мягче обозначенных в законах революционного времени. Хотя смертная казнь в качестве наказания не предусматривалась в советских законах того времени, постановление Наркомюста РСФСР от 16 июня 1918 г. было воспринято как руководство к действию и ревтрибуналы с июля 1918 г. стали широко применять смертную казнь, особенно в связи с политикой красного террора.

На законодательном уровне революционные трибуналы также были учреждены декретом ВЦИК от 20 ноября 1919 г., который утвердил Положение о революционных военных трибуналах. Следующее положение о революционных военных трибуналах было принято 4 мая 1920 г., по которому учреждались трибуналы при Революционном военном совете республики, при реввоенсоветах Красной армии и Красного флота, а также трибуналы в частях армии и флота. В их ведении были не только контрреволюционные, но и экономические преступления (например, спекуляция), уголовные дела (например, о взяточничестве). Кассационной инстанцией был Кассационный трибунал ВЦИК, членом которого был председатель ревтрибунала Реввоенсовета республики, в трибунал также входили члены коллегии из Наркомюста, члены ревтрибуналов реввоенсоветов армии и флота. Председатель Кассационного ревтрибунала избирался из членов ВЦИК. Декретом ВЦИК от 23 июня 1921 г. «Об объединении революционных трибуналов» учреждался Верховный трибунал при ВЦИК, являвшийся судом первой инстанции по делам особой важности, а также единым кассационным органом.

Таким образом, с созданием новой советской судебной системы были упразднены все прежние органы юстиции: окружные суды, судебные палаты, Правительствующий Сенат, прокуратура, а также институты судебных следователей, присяжных поверенных и частных адвокатов. Была приостановлена деятельность мировых судов. Таким образом, прежняя судебная система была разрушена, начала функционировать новая система советского суда.

Вместе с тем постепенно создавалась новая судебная система, положения о которой первоначально были сформулированы в трех декретах о советском суде.

Декретом СНК о суде № 1 от 22 ноября 1917 г. была окончательно ликвидирована дореволюционная система общего и военного судов. Для ликвидации прежних судебных учреждений назначались комиссары. Взамен были учреждены выборные народные суды, состоявшие из профессионального председателя и двух народных заседателей, представлявших общественность. Они объединялись в одну коллегию, избирались местными Советами. Исходя из революционной ситуации провозглашалась сменяемость судей. Кассационными инстанциями определялись съезды судей — уездные и столичные. Местные народные суды решали все гражданские дела по искам, сумма которых не превышала 300 руб., и уголовные дела с наказанием не более 2 лет лишения свободы.

Декрет о суде № 2, принятый 7 марта (22 февраля) 1918 г., учреждал окружные суды, в их составе были коллегии для решения гражданских дел из трех постоянных членов и четырех народных заседателей. Коллегии, состоявшие из председателя и 12 народных заседателей, выносили решения по уголовным делам, основываясь на доказательствах о факте преступления, и устанавливали меру наказания исходя из принципов революционной законности. Вводился кассационный порядок обжалования, апелляционный порядок обжалования решений и приговоров суда отменялся. Особое внимание в декрете уделялось реализации правосознания трудящихся классов в форме их участия в общественном обвинении и в общественной защите, для чего создавались соответствующие коллегии при Советах. В целом окружные суды представляли собой первую инстанцию, а областные — вторую инстанцию. ВЦИК как высший законодательный орган был вправе отменить любое решение народного суда. Таким образом, Декрет о суде № 2 наметил создание советской судебной системы, однако процесс остался незавершенным, развившись впоследствии.

Декрет СНК о суде № 3 от 20 июля 1918 г. внес изменения в подсудность народных судов. В их ведении остались уголовные дела за исключением дел о наиболее тяжких преступлениях (убийство, разбой, бандитизм, изнасилование, взяточничество, спекуляция, фальшивомонетничество). Кассационной инстанцией определялся учреждаемый по декрету Кассационный народный суд в Москве. Он состоял из гражданского и уголовного отделений. В составе суда по представлению Наркомюста ВЦИК утверждал председателя суда, его заместителя, восемь членов суда, представленных до этого окружными народными судами и советами местных народных судей.

Создаваемые суды руководствовались декретами советской власти, правилами Судебных уставов 1864 г. (если они не были отменены советской властью). При этом в постановлении ВЦИК от 30 ноября 1918 г. оговаривалось, что ссылки в приговорах и решениях на законы свергнутых властей запрещаются.

Вехой в становлении единой советской судебной системы стало Положение о народном суде РСФСР от 30 ноября 1918 г. В соответствии с этим документом народные суды комплектовались с участием Советов и их исполкомов. Народные суды состояли из народного судьи и народных заседателей в количестве, определенном местным исполкомом. Народные суды исходя из их территориальности и видов подсудности в соответствии с их полномочиями рассматривали административные, уголовные и гражданские дела.

В целом первыми итогами становления советской судебной системы стали революционные трибуналы и системы общих (народных) судов. Если революционные трибуналы рассматривали политические дела и приравненные к ним наиболее тяжкие преступления экономического характера, то народные суды заменили систему досоветского общего суда и института мировых судей.

В истории судебных и внесудебных репрессий, незаконных преследований следует указать на политику красного и белого террора.

Все политические режимы, установившиеся в России в годы Гражданской войны, использовали преимущественно насильственные методы организации и осуществления власти. Террор служил средством для удержания власти всеми конфликтующими сторонами (большевиками, представителями белого движения, приверженцами Учредительного собрания). Террор стал естественным проявлением классовой борьбы и первоначально носил индивидуальный характер. Переход к массовому террору связывают с распоряжением командующего Добровольческой армией генерала Л. Г. Корнилова в январе 1918 г. пленных в боях с красными не брать. Впоследствии жестокую карательную политику по отношению не только к противнику, но и к сочувствующему местному населению (рабочим, крестьянам) проводили А. В. Колчак, А. И. Деникин, П. Н. Врангель, Н. Н. Юденич, казачьи атаманы, местные националисты. То есть сначала Россия столкнулась с белым, а затем уже с красным террором.

Большевики обосновывали введение террора необходимостью защиты завоеваний революции. В Красной армии также действовали распоряжения пленных не брать. Зимой 1918 г. безопасность советской республики обеспечивалась путем изоляции классовых врагов в концентрационных лагерях. Декретом СНК от 21 февраля 1918 г. «Социа­листическое отечество в опасности!» официально вводится смертная казнь, отмененная II Съездом Советов 25–26 октября 1917 г. Декрет предусматривал мобилизацию всех работоспособных членов «буржуазного класса» для рытья окопов, сопротивляющихся же надлежало расстреливать без суда. После убийства В. Володарского В. И. Ленин призывает к проведению массового красного террора в Петрограде. Сложившаяся ситуация была использована для исключения из состава ВЦИК и местных Советов правых эсеров и меньшевиков как «стремящихся низвергнуть власть Советов». После убийства М. С. Урицкого и покушения на В. И. Ленина 5 сентября 1918 г. СНК принял Декрет о красном терроре. Данное постановление придавало законодательную основу фактически проводимому большевиками террору и превращало массовый террор, внесудебные расправы в государственную политику. Согласно декрету расстрелу без суда подлежали лица, причастные или прикосновенные к мятежам и террору, что давало широкие полномочия карательным органам. В революционном правосознании людей, в классовой идеологии большевиков закрепилось аксиома о правомерности внесудебного преследования. Неудивительно, что эта мысль получила развитие в советской правовой доктрине, в секретных директивах, в партийных решениях и на законодательном уровне в последующем, после окончания Гражданской войны.

В то же время, в феврале 1919 г., декрет ВЦИК разрешил брать заложников из крестьян, которые подлежали расстрелу в случае невыполнения требований о расчистке снега. Успехи Красной армии в 1920 г., вмешательство мирового сообщества с требованиями прекратить белый и красный террор и кровопролитие войны, правда, несколько ослабили террор как белый, так и красный. Декрет от 17 января 1920 г. отменил расстрел, но предусмотрел возвращение к политике террора в случае оказания поддержки мятежникам со стороны Антанты. Наметилась определенная тенденция применять наказание только по решению суда.

Непрерывная эскалация террора в годы Гражданской войны изменила понимание законности в обществе. Карательные органы руководствовались не законом, а политической целесообразностью. В. И. Ленин сформулировал принцип «Польза революции, польза рабочего класса — вот высший закон». Классовый принцип при осуществлении террора расширил возможности применения внесудебных репрессий. Для лишения свободы достаточно было подозрения в сочувствии контрреволюции и соответствующего административного решения. Поэтому распространение получили заложничество, создание концентрационных лагерей, массовые расстрелы для устрашения населения, пытки. Для осуществления политики террора противоборствующие силы создавали свои карательные органы: контрразведку, появились «поезда смерти» и «баржи смерти», курсировавшие по стране, действовавшие как передвижные, мобильные тюрьмы, но они также устрашающее воздействовали на местное население, и предназначением часто соответствовали своему названию. Хотя с 1920–1921 гг. и происходит ослабление террора, революционный зародыш тоталитаризма уже укоренился в советском обществе и государстве, получил дальнейшее развитие.

Сама система, где судебная власть отрицалась, а судебные полномочия получали силовые структуры (или же они сами себя ими наделяли) с молчаливого согласия власти, не могла эволюционировать к правосудию и справедливости. Например, советская власть передала функции борьбы с контрреволюцией созданной при СНК 7 декабря 1917 г. ВЧК. Ее председателем стал Ф. Э. Дзержинский. Сейчас на него — во многом справедливо — возлагают ответственность за репрессии.

Однако, как показывают документы, ставшие доступными в наше время, к массовым репрессиям, начавшимся в 1917 г., непосредственно причастны многие политические деятели как из большевиков, так и из их непримиримых противников. В итоге наша страна перенесла в ХХ столетии величайшую трагедию, значение, глубина которой до сих пор не осознана, реальная оценка которой еще не дана.

Одной из виновниц внесудебных репрессий справедливо называют ВЧК. Действительно, в феврале 1918 г. ВЧК приобретает широкие полномочия для подавления врагов революции: право внесудебного рассмотрения дел с применением расстрела. Фактически в годы Гражданской войны никому не подчинявшаяся ВЧК подменила и следственные, и судебные органы. Она самостоятельно проводила следствие и выносила приговор. Местные ЧК и Советы выносили решения о наказаниях, исходя из одной лишь революционной целесообразности. Так, ВЧК обладала правом репрессивных мер не только по делам, связанным с контрреволюционной или антисоветской деятельностью, что для этой организации было характерно, но и по делам о некоторых хозяйственных преступлениях, например о воровстве и грабежах на транспорте. Дело в том, что в условиях разрухи транспорт имел стратегическое значение, воровство топлива (угля и т. д.) усугубляло коллапс экономики, поэтому команды ВЧК отлавливали лиц, промышлявших воровством на транспорте и подвергали их наказаниям вплоть до расстрела на месте преступления без суда и следствия.

Еще один общеизвестный факт — в 1918 г. была расстреляна царская семья. Расстрел был совершен без законного решения суда, соответствующего хотя бы революционным нормам и правилам военного времени, не говоря уже об этической составляющей этого бесчеловечного деяния. Просто Екатеринбургский Совет не мог позволить, чтобы Николая II и его семью освободили белые, находившиеся на подступах к городу. Семья Романовых была расстреляна, и большевики уничтожили следы преступления.

Аналогичных решений Советов и сомнительных органов власти, наделивших себя всевозможными полномочиями, было множество. Дворян, капиталистов, офицеров, других представителей эксплуататорского класса расстреливали и заключали под стражу лица, называвшие себя большевиками, эсерами, анархистами. Злодеяния сопровождались экспроприациями по принципу «грабь награбленное». Совершавшие такие действия лица имели на это мандаты или действовали без каких-либо документов.

Уже в 1920 г. членам ЦК РКП(б) стало понятно, что методы репрессий необходимо ослабить, но в условиях революционного террора, хаоса Гражданской войны реализовать данное решение было нереально. Хотя 18 марта 1920 г. ВЦИК и отменил право ВЧК применять внесудебные репрессии, органы госбезопасности продолжали осуществлять репрессии, ссылаясь на секретные директивы ЦК. Впрочем, ВЧК была упразднена декретом ВЦИК 8 февраля 1922 г., но репрессивная направленность ОГПУ в составе НКВД не уменьшилась, а в последующем даже возросла, внесудебные преследования не были упразднены.

Для удержания власти советский режим использовал массовые репрессии. Созданная политико-экономическая система, основанная на внеэкономическом принуждении и непрерывной мобилизации, могла существовать только в условиях постоянной угрозы извне и изнутри. Обоснованием репрессий стала идея об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму, требовавшая беспощадного уничтожения врагов. В этих условиях тоталитарный террор был объективно неизбежен, и он только усилился субъективными аспектами, связанными с личностью И. В. Сталина. Материалы судебных дел, например о партии эсеров, затем Шахтинского дела 1928 г., свидетельствуют о том, что к уголовной ответственности по ст. 58 и другим статьям Уголовного кодекса за контрреволюционную или антисоветскую деятельность и терроризм были привлечены лица, невиновные в этих преступлениях либо совершившие иные деяния (возможно, взяточничество, превышение полномочий и т. д.), а то и просто по халатности нанесшие ущерб угледобывающей отрасли Донбасса. Чекистами была будто бы раскрыта многочисленная антисоветская организация численностью более 100 человек, члены которой по решению суда понесли различные наказания от лишения свободы на различные сроки до расстрела. Таких громких дел во время нэпа было много. В материалах уголовных дел фигурировали, как правило, нэпманы (предприниматели), советские и партийные работники (бюрократия), зарубежные специалисты. С точки зрения И. В. Сталина и в советской терминологии все они были классово чуждыми элементами, а их действия экономического характера (с точки зрения власти и закона — противоправные) назывались антисоветскими, контрреволюционными. Отсюда становится понятной логика большевистских вождей, искренне полагавших, что по мере строительства коммунизма должно усиливаться сопротивление враждебных классов. Кроме того, по этому основанию было легко свернуть нэп и расправиться с целым слоем советских граждан, названных нэпманами.

Гражданская война и последующие репрессии 1920-х гг. привели к огромным человеческим потерям (более 30 млн погибших в мировой и Гражданской войнах; свыше 2 млн эмигрантов), а по косвенным статистическим данным, сопоставляющим переписи населения 1914 и 1939 гг., потери были на порядок выше. Произошло кардинальное упрощение социальной структуры: были уничтожены интеллигенция, буржуазия, помещики, качественно ухудшился рабочий класс (кадровых рабочих осталось не более 700 тыс.). Вместе с тем в годы Гражданской войны вырос советский бюрократический аппарат, он в три раза превосходил по численности царский. Во главе огромной страны оказалась большевистская партия, образовательный уровень многих ее членов был крайне низок. Гражданская война изменила общественную психологию: насилие стало нормой жизни, и эта социальная установка только усиливалась. В результате революционных потрясений структура общества деградировала, приблизилась к раннегосударственной: основную массу населения в годы Гражданской войны продолжали составлять крестьяне, доля которых в селении страны увеличилась, численность пролетариата сократилась, а над трудящимися классами ширился и укреплялся партийный и советский бюрократические аппараты. В итоге вместе с социализмом в советской стране строилось тоталитарное государство, в котором не могло быть место справедливой судебной системе, представляющей правосудие.

В отношении времени Гражданской войны и последующих событий отдельно необходимо описать также историю суда в районах, охваченных так называемым Белым движением или неподконтрольных советской власти. К весне — лету 1918 г., когда сложились сильные политически и хорошо организованные антисоветские очаги, поддержанные извне антибольшевистские силы сгруппировались в неоднородное по составу Белое движение, основу которого составили офицеры старой армии. В ходе начавшейся Гражданской войны под контроль белых попали обширные районы Сибири, Поволжья, Дона, Северного Кавказа, Крыма, Северо-Западного края, Туркестана и другие регионы.

Судебная система на территории, подконтрольной Белому движению, сохраняла прежний, дореволюционный порядок, измененный в условиях Гражданской войны. Остановимся кратко на действиях белогвардейцев на юге и востоке России. Так, приказом главнокомандующего Вооруженных сил Юга России А. И. Деникина в марте 1920 г. было введено Положение об управлении областями, занимаемыми Вооруженными силами Юга России. Наряду с членами военного командования оно устанавливало должности государственного контролера, начальника гражданского управления (ведающего в том числе вопросами юстиции). Это должностное лицо входило в совет, бывший совещательным органом при главнокомандующем. Последнему подчинялись казачьи части и органы самоуправления, до 1920 г. имевшие довольно широкую автономию, в том числе судебную.

Правосудие на территории, контролируемой Вооруженными силами Юга России, осуществлялось военно-полевыми судами, корпусными и военно-судными комиссиями при начальниках гарнизонов (в составе председателя и пяти членов). Комиссии подчинялись главному прокурору, военно-полевые суды — войсковым начальникам. Несколько позднее в состав корпусных и гарнизонных комиссий с правом совещательного голоса были включены по два представителя от крестьянской волости. Предварительное следствие проводилось одним из членов комиссии, таким образом, следствие и судопроизводство смешивались. При рассмотрении дел военно-судные комиссии руководствовались правилами о военно-полевых судах. Приговоры утверждались военными начальниками. В случае несогласия последних с приговором дело передавалось в корпусной или военно-окружной суд.

На Северном Кавказе, в Средней Азии в годы Гражданской войны учреждались поддерживаемые Советами шариатские суды, суды аксакалов, а на Крайнем Севере — тундровые суды. Сначала они упразднялись белыми властями, а после 1920 г. — и советской властью, и к 1929 г. были ликвидированы повсеместно. Большевики объяснили отказ от шариатских и других местных судов тем, что кадии или общественники были классово чуждыми элементами по отношению к простым мусульманам, были сторонниками эксплуататорских классов, плохо знали исламское право, обычаи или трактовали его в угоду затаившимся контрреволюционным элементам.

Суды, не подчинявшиеся советской власти, можно обнаружить и на востоке страны (Сибирь, Дальний Восток, Средняя Азия). Комитет членов Всероссийского учредительного собрания, другие белые правительства в зоне иностранной интервенции в сфере правосудия опирались на гражданские и военные суды, оставшиеся от прежней эпохи, либо учреждали собственные карательные и судебные учреждения.

Противники советской власти также развернули террор, называемый белым. Однако народ в массе не поддерживал белые власти, симпатизировал красной власти, что в итоге предопределило победу большевиков.

На этом историческом фоне после окончания Гражданской войны становление судебной системы вступает в завершающую фазу. В 1922–1924 гг. была осуществлена судебная реформа.

31 октября 1922 г. было принято Положение о судоустройстве РСФСР, положившее начало новой судебной реформе, которая реализовывалась с 1 января 1923 г. В РСФСР создавалась своеобразная единая судебная система, не признававшая как независимость судебной власти, так и разделение властей. Советская судебная система состояла из четырех звеньев: 1) народный суд в составе постоянного народного судьи; 2) народный суд в составе постоянного народного судьи и двух народных заседателей; 3) губернский суд; 4) Верховный суд РСФСР и его коллегии. Наряду с единой системой народных судов РСФСР создавались специальные суды: военные трибуналы, военно-транспортные трибуналы, трудовые сессии народных судов, земельные комиссии, арбитражные комиссии. Специальные суды учреждались и действовали на основании ряда положений, наказов и других актов 1922–1924 гг. Среди них важнейшими были Положение о Верховном Суде СССР от 23 ноября 1923 г., Наказ Верховному Суду СССР, утвержденный положением ЦИК СССР от 14 июля 1924 г. Позднее были приняты Положение о военных трибуналах и военной прокуратуре от 20 августа 1926 г. (с дополнениями 1928–1930 гг.), Основы судоустройства Союза ССР и союзных республик от 29 октября 1929 г. Названный акт 1929 г. вместе с соответствующими главами Конституции СССР 1924 г. и конституций союзных республик завершают правовое оформление советского суда в 1920-е гг.

Арбитражные комиссии, созданные в 1922 г. в ходе судебной реформы, были по сути своеобразным специальным арбитражным судом. Арбитражные комиссии учреждались в губерниях при областных экономических совещаниях для разрешения имущественных споров между хозяйствующими субъектами, т. е. государственными и иными учреждениями и предприятиями. Система арбитража возглавлялась Высшей арбитражной комиссией при Совете труда и обороны (СТО) — органе, подотчетном ЦИК и осуществлявшем общее управление народным хозяйством совместно с СНК. Таким образом, арбитражный суд оказался в прямом подчинении у государственных исполнительных органов.

В систему судебных органов вносились изменения в соответствии с административно-территориальным делением СССР. Создавались региональные суды, в их числе был учрежденный в 1925 г. Северо-Кавказский суд.

Становление судебной системы сопровождалось появлением советских кодексов. В 1918–1919 гг. были предприняты первые попытки кодификации (были приняты Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве, Кодекс законов о труде, Руководящие начала по уголовному праву), но в условиях войны кодификационные работы не были завершены.

Проведение новой экономической политики потребовало установить во всех областях жизни более четкие начала правопорядка, основанные не только на революционных социальных нормах, доктрине, правосознании, но и на законе. Еще в 1918 г. были приняты акты трудового и семейного законодательства. В послевоенное время в результате кодификации были приняты девять кодексов: Уголовный (1922 г.), Гражданский (1922 г.), Земельный (1922 г.), Кодекс законов о труде (1922 г.), Уголовно-процессуальный (1923 г.), Гражданско-процессуальный (1923 г.), Лесной (1923 г.), Исправительно-трудовой (1924 г.), Брачно-семейный (1926 г.). 29 октября 1924 г. были приняты Основы судоустройства СССР, 31 октября 1924 г. — Основы уголовного судопроизводства СССР и союзных республик, в 1926 г. — Положение о судоустройстве РСФСР. Эти законы являлись наиболее значимыми для совершенствования правового регулирования и функционирования советской судебной системы.

После окончания Гражданской войны репрессивная сущность советской власти только усилилась. Считалось, что по мере укрепления новой власти и строительства коммунизма сопротивление противников советского государства («врагов народа») будет только усиливаться. Поэтому советская судебная система отражала сущность тоталитарного государства, а развитие материального и процессуального права отражало тенденции развития страны. Существовала тенденция к усилению военных судов, которые наделялись все более широкими полномочиями. Формирование судебной системы основывалось в том числе на политических решений исполнительной власти (ЦИК, Наркомюста), из партийных решений (решений ЦК Всероссийской коммунистической партии (большевиков) (ВКП(б)), личных решений И. В. Сталина, его окружения).

Само право понималось как возведенная в абсолют воля господствующего класса, справедливость отождествлялась с нормами революционной морали и целесообразности. В связи с этим нет ничего удивительного, что в Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. допускал применение уголовного закона по аналогии и возможность придания обратной силы уголовному закону, усиливающему наказание за совершенное ранее преступление.

В гражданском праве В. И. Ленин настаивал на отречении от всего, что связано с частной собственностью; учения о ней, о многих институтах частного права были названы реакционными, буржуазными. В семейном праве опека и попечительство признавались скрытой формой эксплуатации в семье, сама семья в некоторых ультралевых публикациях признавалась пережитком эксплуататорского государства, в коммунистических утопиях даже предполагалось перейти от семьи к общине или свободному союзу мужчины и женщины.

Аналогичные тенденции коснулись и процессуального права. Уголовно-процессуальный кодекс 1923 г. исходил из упрощения процесса в советском суде по сравнению с процессуальным правом досоветского времени. Некоторые институты (мировой суд, присяжные заседатели, присяжные поверенные) были упразднены. 28 мая 1922 г. ВЦИК утвердил Положение о прокурорском надзоре. Народный комиссар юстиции возглавил прокуратуру, став прокурором республики. Таким образом, прокуратура входила в состав Наркомюста. Одновременно с Положением о прокурорском надзоре ВЦИК принял Положение об адвокатуре. При губернских отделах юстиции создавались коллегии защитников, состав которых утверждался губернским исполкомом. Обвинение и защита оказались в едином органе — Народном комиссариате юстиции. Таким образом, советский суд эволюционировал в общей строе развития советского тоталитаризма.

Еще одним органом, подменившим суд в условиях советского тоталитаризма, стала правящая партия большевиков (Российская социал-демократическая партия (большевиков) (РСДРП(б)), Российская коммунистическая партия (большевиков) (РКП(б)), Всероссийская коммунистическая партия (большевиков) (ВКПБ(б)). Ее многочисленные директивы 1918–1921 гг. свидетельствуют о прямом партийном вмешательстве во все государственные дела, в том числе судебные. Секретные и официально изданные документы свидетельствуют о расстрелах, высылках из страны, уголовных преследованиях, санкционированных прямыми указаниями ЦК и ее членов. В условиях белого и красного террора, беззаконий, репрессий это объяснялось современниками реалиями Гражданской войны, смуты. Но в послевоенный период тенденция к внесудебному преследованию со стороны партии большевиков не ослабла. Например, с 1921 г. ЦК РКП(б) обязал суды направлять в партийные комитеты на местах дела, в которых фигурируют члены партии. Документы 1922–1923 гг. запрещали партийным защитникам в суде (адвокатам) представлять интересы лиц, особенно коммунистов, обвиняемых в государственных и экономических преступлениях, таких как взяточничество, спекуляция и др. А в 1926 г. над большевиками, совершившими преступление или проступок, судебный процесс надлежало проводить в показательном порядке. Уместно добавить, что для всего советского времени было характерно проведение по месту работы показательных — даже несудебных — процессов, например, трудового коллектива, профсоюза, комсомольских, партийных ячеек, носящих в том числе воспитательный характер.

Наконец, согласно перечисленным актам, вводились жесткие требования к работникам суда и органам советской юстиции. Как правило, все руководящие и судейские должности были выборными, обычно на 1 год, кроме исключений процессуального характера. Вводились квоты, определяющие классовый состав органов юстиции и суда. Около 50% состава отводилось лицам пролетарского происхождения, другую половину составляли крестьяне, красноармейцы и краснофлотцы. Специального юридического образования для народных судей не требовалось, но в духе того времени требовались революционное правосознание, определенные личные качества (честность и др.), в некоторых случаях — стаж работы в советских органах и в том числе в органах юстиции, репутация, рекомендации. Негласно предпочтение отдавалось партийным претендентам. Не могли избираться в народный суд и занимать должности в органах юстиции лица, опорочившие себя на службе или в быту, бывшие контрреволюционеры и приравнивавшиеся к ним выходцы из бывших эксплуататорских классов (за исключением положительно зарекомендовавших себя большевиков, среди которых было немало выходцев как раз из этих классов — например, В. И. Ленин).

Итогом развития права в период становления советской судебной системы стало принятие Конституции. Судебная власть страны развивалась в соответствии с Конституцией СССР 1924 г. — до принятия новой Конституции 1936 г. и соответствующих административной (1937 г.) и судебной (1938 г.) реформ.

Конституция 1924 г. устанавливала предметы ведения верховных органов власти СССР и определяла, что ведению СССР в лице его верховных органов подлежат установление основ судоустройства и судопроизводства.

Глава VII Конституции СССР 1924 г. «О Верховном Суде Союза ССР» определяла в ст. 43, что в целях утверждения революционной законности на территории СССР при ЦИК СССР учреждается Верховный Суд, к компетенции которого относились: а) дача верховным судам союзных республик руководящих разъяснений по вопросам общесоюзного законодательства; б) рассмотрение и опротестование перед ЦИК СССР по представлению прокурора Верховного Суда СССР постановлений, решений и приговоров верховных судов союзных республик по соображениям противоречия таковых общесоюзному законодательству или поскольку ими затрагиваются интересы других республик; в) дача заключений по требованию ЦИК СССР о законности тех или иных постановлений союзных республик с точки зрения Конституции; г) разрешение судебных споров между союзными республиками; д) рассмотрение дел по обвинению высших должностных лиц Союза в преступлениях по должности.

Статья 44 определяла состав Верховного Суд СССР, который действовал и состоял из: а) пленарного заседания Верховного Суда СССР; б) гражданско-судебной и уголовно-судебной коллегий Верховного Суда СССР; в) военной и военно-транспортной коллегий. Верховный Суд СССР в составе его пленарного заседания состоял из 11 членов, в том числе из председателя и его заместителя, 4 председателей пленарных заседаний верховных судов союзных республик и одного представителя ОГПУ СССР, причем председатель и его заместитель и остальные 5 членов назначались Президиумом ЦИК СССР (ст. 45).

В ст. 46 Конституции СССР определялось, что прокурор Верховного Суда СССР и его заместитель назначаются Президиумом ЦИК СССР. На обязанности прокурора Верховного Суда СССР лежала дача заключений по всем вопросам, подлежащим разрешению Верховного Суда СССР, поддержание обвинения в его заседании и в случае несогласия с решениями Пленарного заседания Верховного Суда СССР опротестование их в Президиум ЦИК СССР.

Согласно ст. 47 право направления указанных в ст. 43 вопросов на рассмотрение пленарного заседания Верховного Суда СССР могло иметь место исключительно по инициативе ЦИК СССР, его Президиума, прокурора Верховного Суда СССР, прокуроров союзных республик и ОГПУ СССР.

Пленарные заседания Верховного Суда СССР образовывали специальные судебные присутствия (составы) для рассмотрения уголовных и гражданских дел исключительной важности, затрагивающих по своему содержанию две или более союзных республик, и дел персональной подсудности членов ЦИК и СНК СССР. Оговаривалось, что принятие Верховным Судом СССР к своему производству этих дел могло иметь место исключительно по особым на каждый раз постановлениям ЦИК СССР или его Президиума (ст. 48).

В 1929 г. компетенция Верховного Суда была значительно расширена. Он стал обладать правом законодательной инициативы, усилились его надзорные функции, он получил право разъяснения законодательства по предложениям и запросам ЦИК и СНК.

В гл. IX Конституции говорится о ОГПУ, органе внесудебной расправы, имевшем в СССР 1920–50-х гг. широкие полномочия и своей карательной правоприменительной сущностью подменявшем суд. ОГПУ, согласно ст. 61, имел цель объединить революционные усилия союзных республик по борьбе с политической и экономической контрреволюцией, шпионажем и бандитизмом. ОГПУ учреждалось при СНК СССР, председатель которого входил в СНК с правом совещательного голоса. В соответствии со ст. 62 в ОГПУ определялась следующая иерархия: ОГПУ СССР руководит работой местных органов государственного политического управления через своих уполномоченных при Советах народных комиссаров союзных республик, действующих на основании специального положения, утвержденного в законодательном порядке. При этом по ст. 63 надзор за закономерностью действий ОГПУ осуществлял прокурор Верховного Суда СССР на основе специального постановления ЦИК СССР.

Описанная структура дополнялась комиссариатом юстиции. В ст. 67 Конституции СССР указывалось, что центральные исполнительные комитеты союзных республик образуют свои исполнительные органы — советы народных комиссаров в составе председателя, заместителей председателя, народного комиссара внутренних дел, народного комиссара юстиции и др.

Логичным продолжением репрессивной судебной системы было развитие репрессивной системы исполнения наказаний. 11 июня 1929 г. СНК СССР принял постановление «Об использовании труда уголовно заключенных». Согласно этому акту содержание всех заключенных, осужденных более чем на 3-летний срок, передавалось в ОГПУ, в системе которого было создано Главное управление лагерей (ГУЛАГ). Имевшиеся уже тогда исправительно-трудовые лагеря (ИТУ) передавались от НКВД в ГУЛАГ. На исправительную систему возлагалась задача эксплуатации природных богатств страны с использованием труда заключенных для их воспитания, поскольку основной задачей советского уголовного закона было не наказание, а исправление, в данном случае — трудом. Но благородная задача перевоспитания была подменена по сути рабским неоплачиваемым тяжелым трудом.

Из вышеизложенного явствует, что в 1917–1920-е гг. сформировалась и получила импульс для дальнейшего развития советская судебная система. Впервые в мире появился народный суд, советский по оформлению, положительно отличавшийся выборностью и заложенными в его суть демократическими принципами. Однако в силу сложившихся обстоятельств, исходивших из объективных причин и субъективных факторов, описанных в данной теме, советский суд не способствовал решению задач становления правосудия, защиты прав и свобод человека и гражданина. Указанная тенденция развития советского суда как репрессивного органа при официальной политике террора привели к становлению и упрочению тоталитарного государства в 1930-е гг. и впоследствии.

Тема 13.
История советского суда в 1930-е гг. — 1941 г.

История суда с конца 1920-х и в 1930-е гг. отражает процессы кардинальных изменений в советском обществе и государстве. Индустриализация, коллективизация, построение социализма в СССР, реалии внутренней и внешней политики не могли не отразиться на изменении судебной системы, процессуального права, системы исполнения наказаний.

Образование СССР, изменение административно-территориального устройства вносили новшества в систему судоустройства. Так, согласно постановлениям ВЦИК и СНК РСФСР от 10 октября 1930 г. и от 20 июля 1934 г. произошла реорганизация органов юстиции. В связи с ликвидацией округов упразднялись окружные суды и прокуратуры округов, определялась структура органов юстиции по территориальному признаку.

В 1930-х гг. продолжилась начатая с установления советской власти практика определения вопросов судоустройства и судопроизводства не только на уровне законов, но и на уровне постановлений ЦИК, Наркомюста, Пленума Верховного Суда СССР, приказов НКВД, даже решений ЦК ВКП(б). С позиций советской власти такая практика была вполне естественна, она отражала руководящую роль партии, сущность советской государственности и права, выражала политические интересы диктатуры пролетариата, позволяла администрации оперативно влиять на деятельность судов.

Ужесточение уголовного законодательства на рубеже 1920–1930-х гг. было главной тенденцией того времени, оно было непосредственно взаимосвязано с проводившейся политикой сплошной коллективизации, с условиями индустриализации первой пятилетки 1928–1932 гг. и последующих двух пятилеток 1933–1941 гг.

В условиях коллективизации наблюдался нелегальный отток сельского населения, в колхозах и совхозах наблюдался дефицит рабочей силы. Индустриализация также требовала привлечения огромных человеческих ресурсов. Но парадокс заключался в том, что методы осуществления грандиозных планов первых пятилеток были волюнтаристскими и не учитывали интересы пролетариата и крестьянства. Крестьяне бежали от коллективизации, хотели скрыться от беззаконий и голода на селе, а горожане, особенно предприниматели (нэпманы), старались сохранить свое дело, уклонялись от труда на всесоюзных стройках, государственных предприятиях, пытались скрыться со своими сбережениями от власти, уезжали из города в села. В реальности они разорялись, нередко переходя в маргинальное состояние. Официально новой экспроприации, как в годы Гражданской войны, не проводилось, действовали другим способом. В процессе коллективизации проводили раскулачивание (по сути экспроприацию), а бывшие нэпманы привлекались к ответственности за совершение преступлений экономического характера либо за антисоветскую деятельность, за что помимо строжайшего наказания применялась и конфискация имущества. Очевидно, что кулаки и нэпманы как могли пытались спастись от преследования властей, поменять документы, скрыться, переехать в другую местность, бродяжничали, совершали преступления на транспорте, нарушали паспортный режим, трудовое законодательство, вынужден были воровать, т. е. совершали обыкновенные уголовные преступления. В связи с этим был издан ряд актов, ужесточающих ответственность за совершение названных и подобных им преступлений.

Рассмотрим их следуя последовательности их принятия и применения. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 27 ноября 1930 г. при краевых и областных судах учреждались железнодорожные суды, которые рассматривали дела о безбилетниках и о преступлениях на транспорте. В продолжение этой политики в 1931–1935 гг. вышел еще ряд актов, создающих структуру транспортных судов, предусматривающих ее централизацию, переход ряда дорог на военное положение и, соответственно, учреждение железнодорожных трибуналов и прокуратур под руководством республиканских наркоматов юстиции до 1933 г. с последующей передачей в ведение Верховного Суда и прокуратуры СССР. Затем, в 1936 г., были учреждены водные суды. В целом система транспортных судов признавалась эффективной.

При этом государство как будто уделяло большое значение соблюдению законности, но данные меры носили скорее пропагандистский характер, чтобы успокоить советских граждан и мировое сообщество, так как усиливавшиеся массовые репрессии скрыть было невозможно. Начиная с 1922 г. акты похожего содержания выходили несколько раз. Так, 25 июня 1932 г. вышло постановление ЦИК и СНК СССР «О революционной законности», инструкция и постановление СНК и ЦК ВКП(б) 1933 и 1935 г. о соблюдении процессуальных норм при арестах и следствии. С аналогичной точки зрения можно рассматривать и усиление роли прокурорского надзора над действиями властей с целью недопущения репрессий. Значительные изменения в судебной системе СССР было связано с упразднением прокуратуры Верховного Суда СССР и созданием прокуратуры СССР согласно постановлению ЦИК и СНК СССР от 17 декабря 1934 г.

Укрепление репрессивных начал и карательной сущности сталинского правосудия связано в начале 1930-х гг. еще с несколькими актами. 2 февраля 1930 г. появился знаменитый своей одиозностью приказ ОГПУ, предписывающий уничтожить кулачество как класс, семьи кулаков выселить из мест сплошной коллективизации. Решение о внесудебной расправе за вредительские акты принимали «тройки», образованные из полномочных представителей ОГПУ. 14 марта 1933 г. согласно постановлению ЦИК СССР перед судебной коллегией ОГПУ открылись новые возможности для применения всех мер наказания вплоть до расстрела. Централизация органов системы безопасности завершается в 1934 г. созданием объединенного НКВД СССР. Параллельно с ОГПУ в системе НКВД СССР создается Главное управление государственной безопасности (ГУГБ). По постановлению ЦИК СССР от 5 ноября 1934 г. при НКВД было образовано Особое совещание — орган, который во внесудебном административном порядке мог применить любую меру наказания вплоть до высшей. В том же году возникает «двойка» — комиссия из сотрудника НКВД СССР и прокуратуры СССР.

В целом законодательство и подзаконные акты СССР периода коллективизации отличаются суровостью военного времени. Показательными можно считать постановление ЦИК и СНК от 7 августа 1932 г. и еще ряд актов 1931–1934 гг. В них предусматривалась суровая ответственность — вплоть до смертной казни — за хищение, порчу колхозной и совхозной собственности, вредительство в виде убоя скота, перерасхода топлива, спекуляцию и т. д. Обращает на себя внимание, что постановлением ЦИК и СНК СССР от 22 августа 1932 г. применять названные постановления получали «тройки», и они широко использовали предоставленные им полномочия, приговаривая к расстрелу, лишению свободы на срок до 10 лет и выше, высылке с конфискацией имущества крестьян, обвиненных в названных преступлениях.

Цечоев В.К. История суда России. 2-е издание. Учебное пособие

Цечоев В.К. История суда России. 2-е издание. Учебное пособие

В учебном пособии кратко, в доступной для студентов форме излагаются основные моменты зарождения, генезиса и современной эволюции отечественного суда. Материал, положенный в основу данного издания, соответствует тематическому плану курса.<br /> Учебное пособие призвано способствовать получению студентами необходимых знаний об истории отечественных судебных органов и развитии процессуального права России, а также формированию гражданской позиции будущего юриста.

Внимание! Авторские права на книгу "История суда России. 2-е издание. Учебное пособие" (Цечоев В.К.) охраняются законодательством!