Негосударственный пенсионный фонд как субъект инвестиционного правоотношения. Монография

Коньков К.А.; под ред. Белых В.С.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 06.12.2018 ISBN: 9785392287628 Язык: Объем текста: 148 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие

Введение

Глава 1. Общая характеристика инвестиционного правоотношения

Глава 2. Инвестиционная правосубъектность негосударственного пенсионного фонда (НПФ)

Глава 3. Формы реализации инвестиционной правосубъектности НПФ

Заключение

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 3.
Формы реализации инвестиционной правосубъектности НПФ

3.1. НПФ как организатор инвестирования

В первой главе настоящего исследования уже указывалось, что инвестиционные правоотношения могут существовать в различных формах. Негосударственный пенсионный фонд, являясь институциональным инвестором, в ходе осуществления своей деятельности выступает как в качестве инвестора, так и в качестве организатора инвестирования, что придает инвестиционным отношениям с участием НПФ дополнительные особенности.

Привлечение фондом денежных средств для их последующего инвестирования осуществляется посредством заключения договоров негосударственного пенсионного обеспечения (пенсионных договоров) и договоров об обязательном пенсионном страховании.

К исследованию пенсионного договора в разное время, так или иначе, обращались С. А. Васильев, В. Н. Лисица, О. В. Пермяков, М. Г. Седельникова, А. Селивановский, М. В. Терехов и др.

Вопрос о правовой природе пенсионного договора является в литературе спорным.

Нормативной базой регулирования правоотношений из пенсионного договора является Закон о НПФ, что порождает вопросы об отраслевой принадлежности данного договора, и, соответственно, о возможности применения к нему норм ГК РФ.

Представляется необходимым присоединиться к исследователям, относящим пенсионный договор к гражданско-правовым обязательствам. «Гражданское законодательство основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений, неприкосновенности собственности, свободы договора, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты. Граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора» – гласит ст. 1 ГК РФ. Пенсионный договор – соглашение между фондом и вкладчиком фонда (далее – вкладчик), в соответствии с которым вкладчик обязуется уплачивать пенсионные взносы в фонд, а фонд обязуется выплачивать участнику фонда (далее – участник) негосударственную пенсию (ст. 3 Закона о НПФ). Сторонами пенсионного договора являются НПФ и вкладчик, ни один из которых не является органом публичной власти, что исключает отношения власти-подчинения, свойственные административно-правовым отношениям. Стороны пенсионного договора являются юридически равными, действуют при заключении договора своей волей и в своем интересе.

Безусловно, нельзя игнорировать и значительное влияние на отношения из пенсионного договора, оказываемое так называемым социальным правом. Учитывая особую значимость рассматриваемых отношений, законодатель утяжелил конструкцию пенсионного договора элементами, не свойственными классическим гражданско-правовым договорам

В литературе распространена точка зрения, что пенсионный договор является специальным видом договора личного страхования. Необходимо сразу оговориться, что пенсионный договор не имеет ничего общего с обязательным государственным страхованием (ст. 969 ГК РФ), а потому правоотношения, возникающие на его основе нельзя отнести к публичным страховым отношениям.

Как верно отметил А. С. Селивановский, за основу определения пенсионного договора законодатель взял содержащееся в ст. 934 ГК РФ определение договора личного страхования.

Согласно п. 1 ст. 934 ГК РФ по договору личного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию), уплачиваемую другой стороной (страхователем), выплатить единовременно или выплачивать периодически обусловленную договором сумму (страховую сумму) в случае причинения вреда жизни или здоровью самого страхователя или другого названного в договоре гражданина (застрахованного лица), достижения им определенного возраста или наступления вего жизни иного предусмотренного договором события (страхового случая).

Ю. Б. Фогельсон выделяет три основных квалифицирующих признака страхового правоотношения:

1) это отношение по защите интересов;

2) защита осуществляется при наступлении определенных событий, обладающих признаками вероятности и случайности их наступления;

3) защиту осуществляет специализированная профессиональная организация, которая для этого из полученных премий (взносов) формирует специальные денежные фонды.

На защиту интересов в качестве квалифицирующего признака страхового правоотношения и компенсационную функцию страхования указывает и В. С. Белых.

Личное страхование делится на два вида: 1) страхование жизни; 2) страхование от несчастных случаев и болезней, медицинское страхование. Страхование жизни при этом включает в себя страхование жизни на случай смерти, дожития до определенного возраста или срока, или наступления определенного события; пенсионное страхование; страхование жизни с условием периодических выплат (ренты, аннуитетов) и (или) с участием страхователя в инвестиционном доходе страховщика (ст. 32.9 Закона об организации страхового дела). Страхование на дожитие, в отличие от иных видов страхования, имеет значительно смягченный «рисковый момент». Страховым случаем выступает достижение гражданином определенного возраста, в силу чего значительно нивелируются признаки непредвиденности и вредоносности страхового риска. Указанное ставит под сомнение наличие компенсационной функции личного страхования, поскольку отсутствует вред. Между тем, закон прямо указывает на возможность применения конструкции страхования к подобным отношениям. Страхование на дожитие зачастую является накопительным, т.е. предполагает продолжительный период внесения страхователем страховых премий страховщику, который по достижении застрахованным лицом определенного возраста обязуется «производить ему пожизненно регулярные выплаты, как правило, с начислением на накопленную сумму оговоренных договором процентов».

Пенсионный договор обладает перечисленными выше признаками договора накопительного страхования на дожитие, что влечет в случае необходимости возможность применения к нему соответствующих норм, посвященных договору страхования.

Между тем, необходимо признать, что пенсионный договор имеет ряд существенных специфических черт, отличающих его от накопительного страхования жизни, о которых будет сказано в дальнейшем.

Как было установлено ранее, для квалификации правоотношения в качестве инвестиционного с участием институционального инвестора необходимо одновременное наличие следующих признаков:

1) инвестирование сопровождается отчуждением имущества инвестора;

2) иным субъектом инвестиционных отношений, кроме инвестора, является лицо, осуществляющее предпринимательскую или иную деятельность, направленную на получение дохода;

3) на стороне инвестора всегда участвуют несколько физических или юридических лиц;

4) цель заключения договора (цель инвестирования) – получение инвестором дохода;

5) инвестор не принимает участия в деятельности, которая приносит или может принести доход, в чем заключается специфический инвестиционный риск.

Отношения из пенсионного договора достаточно часто приводят в качестве примера инвестиционного правоотношения. Так, например А. В. Майфат пишет: «указанные отношения являются в полной мере инвестиционными, поскольку участник договора вправе ожидать получения выгоды от другой стороны в виде негосударственной пенсии. Такая выгода может быть получена исключительно усилиями самого пенсионного фонда, поскольку вкладчик лишен юридической возможности участвовать в процессе получения такой выгоды». В то же время ученый указывает, что страхование направлено на компенсацию каких-либо неблагоприятных последствий, а участие в страховом правоотношении не предполагает для застрахованного лица получение дохода или иной выгоды, в отличие от любого иного инвестиционного правоотношения.

Представляется, что категоричность А. В. Майфата справедлива лишь в случае отказа в квалификации пенсионного договора в качестве договора страхования. Как указывалось выше, конструкция договора страхования жизни позволяет застрахованному лицу получить доход. М. А. Данилочкина и Р. К. Савинский, между тем, пишут: «Страхование не может быть направлено на получение прибыли, так как цель института страхования в соответствии с Законом об организации страхового дела – финансовая защита интересов». На наш взгляд, нет нужды абсолютизировать «одну из основных догм страхования <…>, что целью страхования жизни не может являться получение прибыли». Следует согласиться с Ю. Б. Фогельсоном, М. А. Данилочкиной и Р. К. Савинским, что страхование жизни защищает личные неимущественные интересы и направлено, например, на компенсацию морального вреда. В этом его основная цель. Но при страховании на случай дожития до определенного возраста вредоносность страхового случая отсутствует, застрахованное лицо желает наступления страхового случая, желает дожить и получить доход. Это не противно основам страхования. Подобный вывод справедлив и для страхования на случай дожития до иного события в жизни застрахованного лица. Цель получения дохода при заключении договора страхования на случай дожития может иметь место только в случае совпадения в одном лице страхователя, застрахованного лица и выгодоприобретателя, поскольку необходимо сочетание в одном лице инициативы заключения договора, желания наступления страхового случая, и права на получение страховой суммы. По этим причинам исключается цель получения дохода при заключении классического договора страхования на случай смерти, поскольку страховой случай нежелателен, а застрахованное лицо и выгодоприобретатель не совпадают в одном лице. По нежелательности наступления страхового случая получение дохода не может быть целью страхования от несчастных случаев и болезней, медицинское страхование.

В имущественном страховании, размер страховой суммы в котором определяется исключительно в связи с вредом, получение дохода никоим образом не может являться конечной целью заключения соответствующего договора.

Таким образом, полагаем, что необходимо уточнение позиции А. В. Майфата, заключающееся в следующем. Инвестиционными договорами не могут являться договоры страхования, за исключением страхования на случай дожития до определенного возраста или иного события в жизни застрахованного лица, при условии, что страхователь, застрахованное лицо и выгодоприобретатель совпадают в одном лице.

Сторонами пенсионного договора являются НПФ и вкладчик. Вкладчиком по пенсионному договору может выступать физическое лицо в свою пользу, или физическое/юридическое лицо в пользу третьего лица – участника. Статус НПФ и вкладчика в правоотношении соответствует статусу страховщика и страхователя в договоре личного страхования. Участник является лицом, чей интерес защищается пенсионным договором, т.е. обладает признаком застрахованного лица. Именно в жизни участника должно произойти событие (наступить пенсионные основания), являющееся страховым случаем. В то же время основное право участника НПФ – право требовать от ПНФ выплаты негосударственной пенсии в соответствии с условиями договора. Участник всегда является потенциальным получателем негосударственной пенсии. Статус застрахованного лица по договору личного страхования, напротив, не всегда предполагает получение им страховой суммы. Безусловно, не может являться выгодоприобретателем застрахованное лицо по договору страхования жизни на случай смерти, но и в страховании на дожитие выгодоприобретателем вполне реально можно представить иное третье лицо. Так, распространенным является страхование на случай дожития до события недобровольной потери работы в пользу банка – кредитора застрахованного лица. Заключение пенсионного договора в пользу кредитора участника или иного не являющегося участником лица невозможно. Участник НПФ всегда сочетает в себе признаки застрахованного лица и выгодоприобретателя.

Для признания договора инвестиционным необходимо установить намерение инвестора получить доход. В случае, если вкладчиком является лицо, отличное от участника (например, работодатель участника), то его целью не может являться получение дохода вследствие исполнения обязательств фондом, поскольку негосударственная пенсия подлежит выплате участникам, а не вкладчику. Вкладчик в таком случае вступает в рассматриваемые отношения, руководствуясь своими интересами, например, стремясь привлечь или удержать наиболее ценные кадры и т.п. Выше мы показали, что участник сочетает в себе признаки застрахованного лица и выгодоприобретателя. Таким образом, для констатирования наличия цели получения дохода необходимо совпадение в одном лице вкладчика и участника. Физическое лицо – вкладчика, являющегося одновременно участником НПФ, в дальнейшем мы будем именовать вкладчиком в свою пользу или просто вкладчиком, если будет отсутствовать специальное указание об ином.

Представляется обоснованным констатировать наличие у рассматриваемого договора и остальных признаков инвестиционного.Пенсионный договор предполагает отчуждение имущества вкладчика, поскольку основнойобязанностью вкладчика является уплата пенсионных взносов. Пенсионные взносы уплачиваются исключительно в денежной форме. Закон не ограничивает стороны в определении порядка и размеров пенсионных взносов. НПФ сегодня предлагают пенсионные схемы с установленным размером пенсионных взносов и с установленным размером пенсионных выплат. Право собственности на пенсионные взносы переходит от вкладчика к НПФ, что отличает пенсионный договор от договоров доверительного управления. Другой стороной пенсионного договора – организатором инвестирования – является НПФ, т.е. юридическое лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность. И, наконец, вкладчик не вправе принимать личное участие в деятельности НПФ, направленной на получение прибыли.

Стороны пенсионного договора – вкладчик и НПФ – являются в соответствующем инвестиционном правоотношении инвестором и организатором инвестирования. Вкладчик, будучи инвестором, лишен возможности участвовать в создании прибыли, поэтому нуждается в «специальных механизмах обеспечения реализации своего интереса, специальном статусе, его нормативном закреплении».

Такими механизмами могут быть предусмотренные нормами права особые права инвестора, обязанности организатора инвестирования, лицензирование и др.

В соответствии с п. 2 ст. 13 Закона о НПФ, вкладчик вправе:

– требовать от фонда исполнения обязательств фонда по пенсионному договору в полном объеме;

– представлять перед фондом свои интересы и интересы своих участников, обжаловать действия фонда в порядке, установленном законодательством Российской Федерации;

– требовать от фонда выплаты выкупных сумм или их перевода в другой фонд в соответствии с законом, пенсионными правилами фонда и досрочным пенсионным договором, за исключением случаев, предусмотренных законом.

Поскольку предметом настоящего исследования является пенсионный договор, в котором вкладчик является одновременно участником, следует к правам вкладчика по такому договору отнести и следующие (п. 3 ст. 12 Закона об НПФ):

– требовать от фонда исполнения обязательств фонда по выплате негосударственных пенсий в соответствии с условиями пенсионного договора;

– получать негосударственную пенсию в соответствии с законом, условиями пенсионного договора, правилами фонда и выбранной пенсионной схемой при возникновении пенсионного основания;

– требовать от фонда изменения условий негосударственного пенсионного обеспечения в соответствии с правилами фонда и условиями пенсионного договора;

– требовать от фонда выплаты выкупных сумм или их перевода в другой фонд в соответствии с законом, правилами фонда и условиями пенсионного договора.

Сведенные воедино, права вкладчика по инвестиционному пенсионному договору, закрепленные Законом о НПФ, включают права:

1) требовать от фонда исполнения обязательств фонда по пенсионному договору в полном объеме, включая право требовать исполнения обязательств фонда по выплате негосударственных пенсий;

2) получать негосударственную пенсию в соответствии с законом, условиями пенсионного договора, правилами фонда и выбранной пенсионной схемой при возникновении пенсионного основания;

3) требовать от фонда изменения условий негосударственного пенсионного обеспечения в соответствии с правилами фонда и условиями пенсионного договора;

4) требовать от фонда выплаты выкупных сумм или их перевода в другой фонд в соответствии с законом, правилами фонда и условиями пенсионного договора;

5) обжаловать действия фонда в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Представляется излишним в числе прав вкладчика по инвестиционному пенсионному договору отдельно выделять право представлять перед фондом свои интересы и интересы своих участников, поскольку в инвестиционном пенсионном договоре вкладчик и участник совпадают в одном лице.

Пенсионные правила фонда могут предусматривать иные дополнительные права вкладчика по инвестиционному пенсионному договору. Среди них можно выделить права, сформулированные как корреспондирующие закрепленным в законе обязанностям фонда. К ним относятся права:

1) бесплатно один раз в год получать по обращению вкладчика способом, указанным им при обращении, информацию о состоянии его пенсионного счета в течение 10 дней со дня обращения;

2) знакомиться с пенсионными правилами фонда и всеми изменениями и дополнениями, вносимыми в них.

Вторую группу прав вкладчиков составляют иные права, вносимые в пенсионные правила по усмотрению фонда. Среди них распространенными являются права:

1) получать информацию о деятельности фонда;

2) выбирать инвестиционный портфель;

3) получать бесплатные консультации в фонде по вопросам негосударственного пенсионного обеспечения;

4) назначить правопреемника, который в случае его смерти приобретает право по получение выкупной суммы;

5) вносить пенсионные взносы на этапе выплат.

Среди приведенных прав вкладчика, прежде всего, необходимо выделить право получать негосударственную пенсию и право требовать от фонда выплаты негосударственной пенсии. Указанные права вкладчика обеспечивают реализацию инвестиционного интереса вкладчика. В. Н. Лисица причисляет пенсионный договор к числу инвестиционных договоров, «согласно которым одна сторона (инвестор) обязуется предоставить денежные средства или иное имущество (инвестиции) другой стороне (инвестиционной компании), а инвестиционная компания обязуется обеспечить вложение предоставленных инвестиций в основной капитал и иной объект инвестиционной деятельности в соответствии с условиями договора и осуществлять согласованные платежи инвестору в порядке и сроки, которые установлены договором». Объектом интереса вкладчика по инвестиционному пенсионному договору являются те самые согласованные сторонами платежи, составляющие негосударственную пенсию.

Право требовать выплаты негосударственной пенсии, право ее получать, а также корреспондирующая обязанность фонда ее выплачивать возникают лишь при наступлении пенсионных оснований. Пенсионными основаниями в пенсионных договорах являются пенсионные основания, установленные на момент заключения указанных договоров законодательством Российской Федерации. Пенсионными договорами могут быть установлены дополнительные основания для приобретения участником права на получение негосударственной пенсии (ст. 10 Закона о НПФ).

А. С. Селивановский указывает, что поскольку возникновение обязанности фонда по выплате негосударственной пенсии зависит от обстоятельств, относительно которых неизвестно, наступят они или нет, данное обязательство фонда является обязательством под отлагательным условием (ст. 157 ГК РФ).

Ю. Б. Фогельсон со ссылкой на В. И. Серебровского, напротив, утверждает, что договор страхования является алеаторным (рисковым), а это не то же, что условная сделка. «В условной сделке возникновение обязательств зависит от события, которое может наступить или не наступить, а в договоре страхования обязательства возникают при его вступлении в силу, но ход исполнения договора не определен и зависит от события, которое может наступить или не наступить, т.е. от риска».

На отличие рисковой сделки от сделки под условием указывает и В. С. Белых. «Договор, заключаемый под условием, относит свое условие ко всем встречным обязательствам сторон, сохраняя возмездность и компенсационный характер сделки, если она таковой является (ст. 157 ГК РФ). В алеаторном договоре случайное или вероятное обстоятельство ставит под сомнение возможность и объем наступления основного обязательства, не подвергая сомнению существование и обязанность исполнения встречного к нему обязательства по уплате какой-либо денежной суммы (взноса, ставки)».

С понятием риска мы сталкиваемся также и в теории инвестиционного правоотношения. В частности, на наличие инвестиционного риска в качестве необходимого признака инвестиционного договора и правоотношения указывают Г. Д. Отнюкова и К. Ю. Баранов. И. В. Редькин также отмечает риск как необходимый элемент инвестиционной деятельности. Инвестиционные риски рассматривает в своей диссертации и А. В. Майфат.

Отдельно в юридической литературе выделяется и изучается понятие предпринимательского риска.

Таким образом, в связи с рассматриваемым правоотношением из пенсионного договора, затрагиваются вопросы определения риска, имеющего различное правовое значение.

Представляется необходимым определить границы правового значения риска. Стоит согласиться с обоснованным мнением ученых о придании риску правового значения только в смысле отрицательных последствий риска, поскольку «основной задачей права является разложение негативных имущественных последствий риска». Поэтому риск в юридическом смысле следует отличать от риска в смысле экономическом, под которым может пониматься и ситуация позитивной вероятности.

Пенсионный договор, будучи договором страхования, является и алеаторной сделкой. Квалифицирующим признаком алеаторной сделки является зависимость возникновения отдельных (наиболее значимых) прав и обязанностей, касающихся наличия и/или направленности, а также количества основного предоставления, от обстоятельств, имеющих неподвластный участникам сделки характер. В зависимость от неподвластных участникам сделки обстоятельств поставлено возникновение лишь отдельных (основных, главных) прав и обязанностей по алеаторной сделке, тогда как в условной сделке возникновение всего обязательства целом зависит от таких обстоятельств.

Обязанность НПФ по выплате негосударственной пенсии и корреспондирующее ему право вкладчика в свою пользу требовать и получать ее, ставятся в зависимость от наступления пенсионных оснований, не зависящих от воли сторон. Сам пенсионный договор, иные права и обязанности сторон возникают в момент его заключения и в зависимость от каких-либо обстоятельств не поставлены.Пенсионный договор может быть расторгнут до наступления пенсионных оснований, что повлечет необходимость выплаты выкупной суммы. Пенсионные основания могут не наступить в связи со смертью вкладчика в свою пользу, при этом, если предусмотрено договором, выкупная сумма подлежит выплате правопреемникам. То есть ненаступление пенсионных оснований также влечет правые последствия, что исключает квалификацию пенсионного договора в качестве условной сделки.

Пенсионные основания не зависят от воли сторон, при этом каждая из них несет соответствующий риск. НПФ – риск наступления пенсионных оснований, вкладчик – риск ненаступления таких оснований (недожития до пенсионного возраста). Говоря в этой части исследования о рисках НПФ и вкладчика, мы не имеем в виду страховой риск, определение которого дано в ст. 9 Закона об организации страхового дела. Страховым риском (предполагаемым событием, на случай наступления которого проводится страхование) в пенсионном договоре являются сами пенсионные основания.

Помимо риска, характеризующего пенсионный договор как договор страхования, необходимо учитывать и инвестиционные риски этого договора.

Инвестиционный риск, пишет И. Т. Балабанов, это «вероятность отклонения величины фактического инвестиционного дохода от величины ожидаемого». Представляется необходимым уточнить, что инвестор рискует не только потерять «в доходе», но и утратить инвестиции полностью или частично.

В связи с этим заслуживает отдельного упоминания принцип обеспечения сохранности средств пенсионных резервов, установленный п. 1 ст. 24 Закона о НПФ, а также его связь с рисковым характером пенсионного договора.

Принцип обеспечения сохранности средств пенсионных резервов не получил легального определения, в отличие от сохранности пенсионных накоплений. Согласно ст. 3 Закона о НПФ, сохранность пенсионных накоплений – требование, в соответствии с которым сумма средств пенсионных накоплений на пенсионном счете накопительной пенсии застрахованного лица на дату назначения накопительной пенсии и (или) срочной пенсионной выплаты или единовременной выплаты не должна быть меньше суммы гарантируемых средств, определяемой в соответствии с Законом о гарантировании прав застрахованных лиц. А исходя из положений ст. 5 данного закона, НПФ обязан обеспечить сохранность средств пенсионных накоплений в размере, не меньшем суммы страховых взносов в случае, если результат от инвестирования средств пенсионных накоплений принимает отрицательное значение.

В отношении средств пенсионных резервов подобных норм не установлено. Размер негосударственной пенсии определяется в соответствии с пенсионным договором, пенсионными правилами фонда в зависимости от выбранной участником пенсионной схемы. Анализ пенсионных правил фондов показывает, что размер негосударственной пенсии всегда зависит от суммы пенсионных взносов и дохода от размещения средств пенсионных резервов, учтенного на пенсионном счете участника. Однако из закона не следует обязанность фонда выплатить участнику негосударственную пенсию в размере, в совокупности не меньшем суммы уплаченных по договору пенсионных взносов. Не возложена на фонд и обязанность по гарантированию определенного уровня доходности средств пенсионных резервов. Установлено лишь, что обязательным условием применения пенсионной схемы фонда является получение участником фонда пенсии в размере не менее 0,5 минимальной государственной пенсии по старости при общем трудовом стаже, равном требуемому для назначения полной пенсии, установленной законодательством Российской Федерации на момент заключения пенсионного договора (п. 5 Требований к пенсионным схемам негосударственных пенсионных фондов, применяемым для негосударственного пенсионного обеспечения населения, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 13 декабря 1999 г. № 1385).

Коньков К.А.; под ред. Белых В.С. Негосударственный пенсионный фонд как субъект инвестиционного правоотношения. Монография

Коньков К.А.; под ред. Белых В.С. Негосударственный пенсионный фонд как субъект инвестиционного правоотношения. Монография

В книге проведено комплексное исследование правового статуса негосударственного пенсионного фонда (НПФ) как субъекта инвестиционного правоотношения.<br /> Подробно анализируется природа специальной правоспособности НПФ в связи с содержанием осуществляемой им деятельности. Работа содержит подробное исследование имущественных фондов, входящих в состав имущества НПФ (собственные средства, пенсионные резервы, пенсионные накопления). Особое внимание уделено правовым формам привлечения инвестиций в НПФ, а именно договору негосударственного пенсионного обеспечения (пенсионному договору) и договору об обязательном пенсионном страховании, а также правовым проблемам инвестирования средств пенсионных накоплений и резервов.<br /> Законодательство приведено по состоянию на 18 июля 2018 г.

Внимание! Авторские права на книгу "Негосударственный пенсионный фонд как субъект инвестиционного правоотношения. Монография" ( Коньков К.А.; под ред. Белых В.С. ) охраняются законодательством!