Страсти у трона

Павленко Н.И.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: История Издательство: Проспект Дата размещения: 21.08.2017 ISBN: 9785392263486 Язык: Объем текста: 337 стр. Формат: epub

Оглавление

Часть 1. Страсти у трона. Глава 1. Екатерина Первая

Глава 2. Петр Второй

Глава 3. Анна Иоанновна

Глава 4. Немцы сменили немцев

Глава 5. Елизавета Петровна

Глава 6. Петр III

Глава 7. Екатерина Вторая

Часть 2. Страсти вокруг трона. Глава 1. Фавориты

Глава 2. Вельможи

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Часть 1.
Страсти у трона

XVIII век проходил под стягом Петра Великого: его именем преемники клялись непрестанно – и когда действовали сообразно духу его преобразований, и когда поступали совсем наоборот. Отметим одно существенное отличие Петра от его преемников. Петр в своей повседневной деятельности последовательно и неукоснительно руководствовался идеей служения государству, в то время как его преемники, до Петра III включительно, ограничивались всего лишь ее декларированием. Петр служил государству на всех поприщах, где требовалось его властное вмешательство: на полях сражений и за столом дипломатических переговоров, с топором в руках и за сочинением указов и регламентов, за конструированием кораблей и изобретением новой азбуки. Преемники Петра служили себе...

Будничная жизнь подданных текла независимо от того, кто занимал трон – Петр I или его бездарный внук Петр III: крестьянин пахал землю, сеял, убирал урожай и должен был делиться плодами своего труда с помещиком и государством, а также поставлять рекрутов. Горожанин занимался торговлей и ремеслом и пополнял бюджет государства. Дворянам было предназначено служить и учиться и вместе с селянами и горожанами стеречь рубежи государства. Духовенство замаливало грехи своей паствы; чиновники взимали налоги, чинили суд и расправу, вымогали взятки...

Глава 1.
Екатерина Первая

Екатерина I принадлежит к женщинам редчайшей судьбы – по крайней мере, отечественной истории неведомы случаи, чтобы безвестная пленница, бесспорно принадлежавшая к низам общества, стала супругой императора и после смерти его водрузила на голову императорскую корону. Происхождение будущей императрицы нельзя считать твердо установленным. Хотя некоторые историки и называют ее Мартой Скавронской, но принять эту версию безоговорочно нет оснований.

О родителях будущей императрицы современники-иностранцы сообщают разноречивые сведения, большей частью основанные на слухах. Одни считали ее прижитой крепостной матерью от помещика, другие уверяли, что она осиротевшая дочь шведского подполковника и жила в рижском приюте, третьи полагали, что она рижская уроженка.

Еще при жизни Петра Великого стали разыскивать родню императрицы. Был обнаружен Карл Скавронский, выдававший себя за брата Екатерины. Петр, однако, сомневался в достоверности показаний Карла и велел его держать под караулом. Другого брата звали Фридрихом.

Список лиц, пожелавших породниться с императрицей, значительно возрос после воцарения Екатерины, когда объявились две ее родные сестры: Анна, бывшая замужем за Михаилом Якимовичем, и Христина, в замужестве Гендрикова. Императрица обласкала так называемых родственников, однако почему-то не всех, а только братьев Карла и Фридриха, возведенных в графское достоинство указом от 5 января 1727 года. Анну и Христину Екатерина этой чести не удостоила. Они вместе с мужьями и детьми пополнили список российских графов при дочери Екатерины императрице Елизавете Петровне. В итоге появились три новые графские фамилии, возведенные в это достоинство из крепостных крестьян Лифляндии: Скавронские, Ефимовские и Гендриковы.

Первые достоверные сведения о Марте датируются 25 августа 1702 года, когда русские войска под командованием Бориса Петровича Шереметева овладели крепостью Мариенбург. Среди захваченных фельдмаршалом трофеев находилась семья пастора Глюка, при которой состояла служанка Марта. Накануне прихода русских под Мариенбург она была обвенчана с драгуном, которого, согласно молве, во время брачного пира срочно вызвали в Ригу.

Пастора Эрнста Глюка, владевшего русским языком, Шереметев отправил в Москву, где он был представлен Петру, повелевшему ему открыть в столице гимназию. Красавицу Марту Шереметев оставил у себя, у того пленницу выпросил Меншиков, а у последнего ее заметил царь. С 1703 года она стала его фавориткой. Возможно, Меншиков сознательно «навел» царя на Екатерину и способствовал их сближению: у Александра Даниловича не сложились отношения с первой фавориткой царя Анной Монс, и он надеялся, что царь отдаст предпочтение новой возлюбленной, всецело обязанной ему своим положением.

Из косвенных данных следует, что Марта родилась в шведских владениях. Свидетельства исходят от царя: Петр, как известно, ежегодно отмечал взятие древнерусского Орешка, по-шведски Нотебурга, переименованного царем в Шлиссельбург. 11 октября, находясь в Шлиссельбурге, Петр писал супруге: «Поздравляю вам сим счастливым днем, в котором русская нога в ваших землях фут взяла, и сим ключом много замков открыто». В десятую годовщину Полтавской виктории, 27 июня 1719 года, Петр писал: «Чаю, я вам воспоминанием сего дня опечалил». Оба письма недвусмысленно намекали на прибалтийское происхождение бывшей пленницы. Эту версию подтверждает также шуточный разговор царя с супругой, будто бы состоявшийся в 1722 году, то есть после заключения Ништадтского мира, когда надлежало было выполнять его условия.

– Как договором поставлено всех пленных возвратить, то не знаю, что с тобой будет, – начал царь.

Екатерина ответила:

– Я ваша служанка – делайте что угодно. Не думаю, однако же, чтоб вы меня отдали; мне хочется здесь остаться.

– Всех пленников отпущу, о тебе же условлюсь с королем шведским, – закончил разговор Петр.

Разговор происходил в то время, когда бывшая пленница давно уже пленила сердце русского царя и стала его супругой. Но в 1702 году чернобровая красавица была прачкой не то у полковника Балка, не то у Шереметева и поначалу затерялась в толпе гражданских пленников и пленниц.

В чем секрет благосклонности царя к незаметной женщине, долгое время бывшей у него наложницей? Однозначно ответить на поставленный вопрос невозможно. Одно можно сказать с полной уверенностью: Екатерина покорила Петра не умом, не проницательностью, не способностью подавать советы по военной, гражданской и дипломатической части. Она сделалась незаменимой благодаря удачному сочетанию нередко исключающих друг друга человеческих и женских качеств: врожденный такт позволял ей, с одной стороны, раствориться в воле супруга, быть беспредельно послушной, а с другой – не дать помыкать собою. Только Екатерина, в тонкости постигшая характер своего сурового и вспыльчивого супруга, была способна успокоить и укротить его разбушевавшуюся натуру. Этот же такт позволял бывшей служанке с легкостью усвоить придворный этикет и не чувствовать комплекса неполноценности в обществе иностранных дипломатов. «Царь, – писал современный наблюдатель, – не мог надивиться ее способности и умению превращаться, как он выражался, в императрицу, не забывая, что она не родилась ею». Другой иностранный дипломат имел случай наблюдать проявление Петром внимательности к супруге: «После обеда царь и царица открыли бал, который продолжался около трех часов; царь часто танцевал с царицей и маленькими царевнами и много раз целовал их; при этом случае он обнаружил большую нежность к царице, и можно сказать по справедливости, что, несмотря на неизвестность ее рода, она вполне достойна милости такого великого монарха».

Супруга Петра отличалась богатырским здоровьем, позволявшим ей без труда переносить изнурительную походную жизнь и по первому зову царя преодолевать многие сотни верст бездорожья. Она обладала незаурядной физической силой. Камер-юнкер Берхгольц, наблюдавший жизнь двора в 1721–1724 годах, описал в своем дневнике красноречивый эпизод. Однажды царь велел своему денщику Бутурлину поднять на вытянутой руке большой маршальский жезл. Тому это оказалось не под силу. «Тогда его величество, зная, как сильна рука у императрицы, подал ей через стол свой жезл. Она привстала и с необыкновенной ловкостью несколько раз подняла его над столом прямою рукою, что всех нас немало удивило».

Когда знакомишься с содержанием писем Петра к Екатерине, то царь предстает в ипостаси человека, непривычной для нашего восприятия. Вместо грозного и неумолимо сурового, целиком поглощенного заботами о судьбах страны, он выглядит нежно любящим супругом и отцом, пекущимся о благополучии семейного очага. Перед нами влюбленная пара, ограничивавшая свои чаяния супружескими делами. Лишь в редких случаях царь извещал Екатерину о новостях с театра военных действий, причем в самой общей форме, иногда в ироническом ключе, порою прибегая к метафорам и образным выражениям. «Правда, что я как стал служить, такой игрушки не видал; однако ж сей танец в очах горячего Карлуса изрядно станцовали», – писал Петр о сражении у Черной Наппы в конце августа 1708 года. В мае 1713 года: «Объявляю вам, что господа шведы нас зело стыдятца, ибо нигде лица своего казать не изволят». 25 апреля 1712 года: «О неприятеле на море еще не слышно». 13 июля 1716 года – метафора о действиях союзников: они «что молодые лошади в карете, так наши соединенные, а наипаче коренные». Под коренными подразумевались датчане. Информация о разведке шведского побережья в связи с намерением в 1719 году высадить десант: «Галеры наши щупают берега шведские».

Павленко Н.И. Страсти у трона

Павленко Н.И. Страсти у трона

В книге известного российского историка Н. И. Павленко излагаются подробности политической истории страны со времени смерти Петра Великого до воцарения Екатерины II. Для этой эпохи характерны частая смена лиц, сидящих на троне и громоздящихся подле него, головокружительная карьера ничем не примечательных лиц и сокрушительные удары судьбы, обрушивающиеся на умудренных опытом государственных мужей.<br /> Для студентов, преподавателей и всех интересующихся историей России.

Внимание! Авторские права на книгу "Страсти у трона" (Павленко Н.И.) охраняются законодательством!