Юридическая Хлебушкин А.Г. Преступления экстремистской направленности в системе посягательств на основы конституционного строя Российской Федерации. Монография

Преступления экстремистской направленности в системе посягательств на основы конституционного строя Российской Федерации. Монография

Возрастное ограничение: 0+
Жанр: Юридическая
Издательство: Проспект
Дата размещения: 21.08.2015
ISBN: 9785392196111
Язык:
Объем текста: 215 стр.
Формат:
epub

Оглавление

Глава 1. Общая характеристика основ конституционного строя как объекта преступлений экстремистской направленности

Глава 2. Квалификация публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности (СТ. 280 УК РФ)

Глава 3. Квалификация публичных призывов к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации (ст. 2801 УК РФ)

Глава 4. Квалификация возбуждения ненависти либо вражды, а равно унижения человеческого достоинства (СТ. 282 УК РФ)

Глава 5. Квалификация организации экстремистского сообщества (ст. 2821 УК РФ)

Глава 6. Квалификация организации деятельности экстремистской организации (ст. 2822 УК РФ)

Глава 7. Квалификация финансирования экстремистской деятельности (ст. 2823 УК РФ)



Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу



Глава 1. Общая характеристика основ конституционного строя как объекта преступлений экстремистской направленности


§ 1. Особенности понятия конституционного строя, используемого в сфере уголовно-правовой охраны


«Конституционный строй» — понятие гораздо более широкое, нежели только правовое, оно может рассматриваться также в социальном, политическом и иных контекстах. Такая многозначность предопределяется имманентной связью конституционного строя с общественно-государственными явлениями и происходящими в стране процессами. Справедливо и утверждение о многофункциональности понятия конституционного строя — это и цель, и средство, и процесс, и результат.


Сведение обеспечения состояния защищенности конституционного строя исключительно к правовым мерам было бы неоправданно узким подходом в силу того, что факторы, обусловливающие необходимость такой безопасности, равно как и критерии ее эффективности, выходят за рамки права.


Однако, в силу значительной общественной опасности деяний, посягающих на конституционный строй, ведущая роль в противодействии им и, соответственно, среди гарантий конституционного строя, принадлежит мерам уголовно-правового воздействия. В ч. 1 ст. 2 УК РФ конституционный строй Российской Федерации указан в качестве одного из основных объектов уголовно-правовой охраны. Это нормативное положение получает выражение и на уровне видового объекта преступлений, ответственность за которые установлена нормами главы 29 УК РФ «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства».


Оптимальность конструирования и реализации уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за посягательства на конституционный строй, и правильная квалификации этих преступлений зависят, прежде всего, от верного понимания сущности конституционного строя как объекта уголовно-правовой охраны. Однако, нормативно оно не закреплено, а в теории уголовного права и конституционного права до сих пор нет единства мнений об определении понятия «конституционный строй».


Исследование уголовно-правовой охраны конституционного строя предполагает учет следующих его свойств:


1) в нем сочетаются объективное явление — «строй» и его правовая форма — «конституционный». Это особенно важно при рассмотрении вопросов о содержании основ конституционного строя как объекта конкретных преступлений, поскольку требует анализа фактических общественных отношений в соответствующих сферах, механизма причинения им вреда и пр.;


2) юридически являясь «порождением» отрасли конституционного права, он включен в систему объектов уголовно-правовой охраны, то есть в сферу действия права уголовного;


3) будучи объектом приложения охранительного воздействия уголовно-правовой политики, конституционный строй, как фундамент всей государственной системы, сам во многом предопределяет становление и развитие уголовно-правового воздействия. Основы конституционного строя закреплены в конституции, а последняя обладает юридической функцией, означающей, что она становится базой всей правовой системы, правотворчества, правоприменения и правосознания, да и сама по себе рассматривается как один из источников безопасности государства, его строя и власти.


При рассмотрении конституционного строя, наряду с сугубо юридическими аспектами, неизбежно приходится обращаться к вопросам ценностного ориентирования.


Коренные социально-политические изменения, произошедшие в нашей стране в 1990-х гг., сопровождались столь же существенным реформированием системы права, фундаментом которой стала Конституция РФ 1993 г., закрепившая, прежде всего, новый формат государства и переориентацию социальных ценностей. В разное время отношение к одним и тем же ценностям и иерархия последних были неодинаковыми, что находило свое отражение и в правовых нормах. Последний уголовный кодекс советского государства — УК РСФСР 1960 г. — свидетельствовал о следующем ранжировании объектов уголовно-правовой охраны: сначала государство, затем общество и личность. Именно такой была структура его Особенной части, начинавшаяся с главы «Государственные преступления», в которой на первом месте располагалась ст. 64 «Измена Родине». Особенная часть УК РФ имеет иную структуру: преступления против личности — преступления против общества — преступления против государства.


Однако, было бы ошибкой принижать значение интересов государства среди объектов уголовно-правовой охраны, ибо они, в силу своей фундаментальности и проникновения во все иные сферы социума, предопределяют интересы как личности, так и самого общества. В теории подчеркивается необходимость избегать методологической ошибки — изолирования и противопоставления значимости охраны личности, с одной стороны, общества и государства — с другой. Эта ошибка — рецидив ранее существовавшего подхода с обратным содержанием, когда абсолютизировалась защита общих интересов в ущерб индивидуальным, а сейчас предлагается та же абсолютизация, но уже индивидуальных интересов.


Не умаляя значения прав и свобод человека и гражданина, учитывая и то, что часто и широко цитируемая ст. 2 Конституции РФ о признании прав и свобод человека высшей ценностью расположена в главе «Основы конституционного строя», все же не стоит увлекаться чрезмерно возведением интересов личности на вершину уголовно-правовой охраны, поскольку только системная охрана личности, общества и государства обеспечит защиту соответствующих интересов. Э. Ф. Побегайло справедливо указывает, что «настала пора перейти от доктрины индивидуализма и установлений гарантий для отдельного индивида к доктрине общественной безопасности и обеспечения прав большинства населения». Прав и А. И. Коробеев, утверждающий, что в высказываниях о приоритете защиты интересов личности по отношению к другим объектам уголовно-правовой охраны упускается из виду следующее очевидное обстоятельство: интересы отдельной личности невозможно охранять, если с той же тщательностью не охраняются общие интересы личностей и их объединений.


В. В. Мальцев прямо характеризует основы конституционного строя и безопасность государства Российской Федерации как объект, который и исторически, и по содержанию, значению в современных условиях и характеру его закрепления в Конституции важнее интересов отдельной личности, ибо без обеспечения основ конституционного строя, целостности и безопасности Российской Федерации такие интересы могут оказаться фикцией. В теории также встречаются утверждения о необходимости признания приоритетным направлением защиту именно национально-государственных интересов Российской Федерации и предложения на первое место среди задач УК РФ ставить охрану основ конституционного строя. При этом отмечается, что установление данного приоритета не свидетельствует об ослаблении уголовно-правовой защиты личности, наоборот, дополнительная защищенность государства средствами уголовного закона способствует охране иных групп общественных отношений.


Повышенное внимание к интересам личности, которое нашло свое отражение в структуре Особенной части УК РФ, оказало в свое время влияние и на понимание конституционного строя в период его становления в новой России. Как подчеркивается в литературе, для того времени (середины 90-х годов ХХ в.) характерной чертой большинства предлагаемых разными авторами понятий конституционного строя было то, что они основывались на категориях прав и свобод личности, а не власти и народовластия. Возможно, названная тенденция складывалась под влиянием общего тогда увлечения значимостью прав и свобод личности, актуальность чего во многом обусловливалась распадом советского государства.


В действовавших ранее конституциях понятие «конституционный строй» до 1990 г. не использовалось, а соответствующие разделы назывались «Основы общественного строя и политики СССР» (Конституция СССР 1977 г.) или «Общественное устройство» и «Государственное устройство» (Конституция СССР 1936 г.), либо же аналогичных разделов не было, но в закон включались преимущественно нормы о структуре и полномочиях органов власти различных уровней (Конституция СССР 1924 г.).


В уголовном законодательстве понятие «конституционный строй» также не встречалось, хотя и указывались близкие по смыслу термины:


— «Преступлением признается всякое общественно-опасное действие или бездействие, угрожающее основам советского строя…» (ст. 6 УК РСФСР 1922 г.);


— «Общественно-опасным признается всякое действие или бездействие, направленное против Советского строя…» (ст. 6 УК РСФСР 1926 г.);


— «Уголовный кодекс РСФСР имеет задачей охрану советского общественного и государственного строя…» (ст. 1 УК РСФСР 1960 г.);


— «преступлением признается предусмотренное Особенной частью настоящего Кодекса общественно опасное деяние (действие или бездействие), посягающее на советский общественный или государственный строй…» (ст. 7 УК РСФСР 1960 г.).


Официально термин «конституционный строй» появился в Законе СССР от 14 марта 1990 г. № 1360–1 «Об учреждении поста Президента СССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию (Основной Закон) СССР», которым была изменена редакция ст. 7 Конституции (Основного закона) Российской Федерации — России 1978 г. с включением в нее следующего положения: «Не допускаются создание и деятельность партий, организаций и движений, имеющих целью насильственное изменение советского конституционного строя и целостности социалистического государства, подрыв его безопасности, разжигание социальной, национальной и религиозной розни». Данный термин использовался и в иных нормативных актах до принятия Конституции Российской Федерации 1993 г.


В настоящее время основы конституционного строя закреплены в главе 1 Конституции РФ, но самого понятия конституционного строя в ней нет, поэтому необходимо обращаться к теоретическим работам. В них это понятие трактуется двояко. Так, Е. И. Козлова и О. Е. Кутафин указывают следующее: «Строй, закрепленный конституцией государства, становится его конституционным строем… Однако, есть и другое понятие конституционного строя… относящееся не ко всякому государству, а лишь к такому, форма, способ организации которого имеет строго определенные черты, позволяющие считать его конституционным государством» (выделено авторами).


Анализ различных вариантов трактовки понятия «конституционный строй» позволяет сделать вывод о возможности их разделения на две группы и, соответственно, о существовании двух основных подходов к его определению, которые условно предлагается называть юридическим и аксиологическим.


Юридический подход базируется на признаке формального, нормативного закрепления основ конституционного строя. Сторонники данного подхода рассматривают конституционный строй как систему основополагающих общественных отношений (политических, социальных, экономических и иных), устанавливаемых (определяемых) конституцией или иным основным законом государства.


Приверженцы же аксиологического подхода, хотя и ориентируются на наличие конституции (основного закона) и закрепленных в ней положений, тем не менее, во главу угла ставят соответствие конституции и самого строя демократическим ценностям (отсюда и условное название данного подхода от латинского «axia» — ценность), рассматривая конституционный строй как форму (или способ) организации государства, которая обеспечивает подчинение его праву и характеризует его как конституционное государство; порядок, при котором соблюдаются права и свободы человека и гражданина, а государство действует в соответствии с конституцией; способ организации государства, базирующийся на Конституции и защищаемых ею ценностей; систему социально-правовых отношений и институтов, подчиненную нравственным и конституционным велениям и т. п. . Конституционный строй иногда связывается и с понятием конституционализма, который рассматривается как система представлений о конституционном государстве, их нормативном оформлении и реализации.


Соответственно, при аксиологическом подходе конституционный строй не сводится только к фактам существования конституции и закрепления в ней необходимых основ, поскольку ключевым признаком конституционного строя признается соблюдение конституции и ее демократический характер. Подобное понимание конституционного строя встречается и в работах, посвященных рассмотрению вопросов уголовно-правовой охраны конституционного строя.


Иногда в литературе используются понятия широкого и узкого подхода к определению конституционного строя. При этом широкий подход обозначают аналогично указанному выше юридическому подходу, а узкий — аксиологическому.


Таким образом, в теории конституционный строй понимается в юридическом (широком) и аксиологическом (узком) значениях.


Каждый из приведенных подходов по-своему правильный, ведь конституционный строй традиционно ассоциируется с демократией. Однако, проецирование излагаемых позиций в плоскость уголовно-правового воздействия приводит к следующим результатам.


Конституционный строй, при всей своей фундаментальности, не несет обязательного позитивного содержания в том смысле, что и государства, в которых не обеспечивается надлежащее соблюдение прав и свобод человека и гражданина, могут, тем не менее, провозглашать определенные основы своего устройства и закреплять их нормативно. Поэтому в теории предлагается различать юридически закрепленный конституционный строй и фактически существующий, используются и формулировки «фактическая конституция», «конституция фактическая — конституция юридическая», «конституция реальная — конституция фиктивная».


Попытки рассматривать конституционный строй как некую идеальную модель государственного устройства, соответствующую тем или иным демократическим требованиям и принципам, неизбежно вовлекут в сферу дискуссий, которые не будут способствовать формированию четкого представления о том, что же такое конституционный строй, и, самое главное, что же должно охранять уголовное право. Один исследователь скажет, что права и свободы человека при том или ином строе соблюдаются и поэтому он является конституционным, другой будет утверждать обратное и существующий строй конституционным не признает.


Получается, что если строй кем-либо оценивается негативно (например, как недостаточно демократический), то с позиции оценивающего он не конституционный, а, значит, не подлежит уголовно-правовой охране, и его свержение не является преступлением. В итоге вопросы уголовно-правового обеспечения охраны такого строя решались бы исходя не из правовой сущности рассматриваемого явления, общеобязательных нормативных предписаний, содержания закрепленных в конституции норм, а с ориентацией на его качество, определяемое кем-либо по своему собственному усмотрению, своим критериям.


Поэтому в сфере уголовно-правовой охраны конституционного строя должен применяться исключительно юридический (широкий) подход к определению его сущности и содержания: то, что закреплено в конституции (основном законе), как основа государственного и общественного устройства, подлежит безоговорочной уголовно-правовой охране. Иное понимание сведет на нет весь общепризнанный формально-материальный характер как понятия преступления в целом, так и преступлений против основ конституционного строя, в частности.


Соответственно, предусмотренные уголовным законом посягательства на закрепленные в законе основы государственного и общественного устройства признаются преступлениями независимо от степени соответствия этих основ демократическим принципам.


Использование в сфере уголовно-правовой охраны основ конституционного строя аксиологического (узкого) подхода для оценки преступного характера посягательств на данные основы неизбежно привело бы к юридическому (и не только) хаосу, поскольку был бы устранен единственный четкий критерий такой оценки — правовой, а каждый давал бы ее с учетом каких-либо своих норм, эталонов, лишенных юридического, общеобязательного характера. При таких условиях любое деяние, например, публичные призывы к свержению конституционного строя или насильственный захват власти можно лукаво обозначить как совершенные «во имя истинной демократии» с одновременным провозглашением себя «справедливым» борцом за эту демократию. Оценка режима кем-либо как недемократичного не должна становиться выписанной самому себе «лицензией» на антигосударственные общественно опасные действия.




Преступления экстремистской направленности в системе посягательств на основы конституционного строя Российской Федерации. Монография

В монографии на основе действующего законодательства, разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, специальной научной литературы и обширной судебной практики рассматриваются теоретические и прикладные проблемы уголовной ответственности за преступления экстремистской направленности.<br /> Подробно анализируя составы конкретных преступлений, автор особое внимание уделяет вопросам квалификации, связанным с характеристикой и установлением ключевых признаков преступлений экстремистской направленности.<br /> Законодательство приводится по состоянию на 1 августа 2015 г.<br /> Книга адресована сотрудникам правоохранительных органов, судьям, научным работникам, учащимся и преподавателям вузов, а также всем, кто интересуется вопросами защиты личности, общества и государства от угроз экстремистского характера.

319
 Хлебушкин А.Г. Преступления экстремистской направленности в системе посягательств на основы конституционного строя Российской Федерации. Монография

Хлебушкин А.Г. Преступления экстремистской направленности в системе посягательств на основы конституционного строя Российской Федерации. Монография

Хлебушкин А.Г. Преступления экстремистской направленности в системе посягательств на основы конституционного строя Российской Федерации. Монография

В монографии на основе действующего законодательства, разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, специальной научной литературы и обширной судебной практики рассматриваются теоретические и прикладные проблемы уголовной ответственности за преступления экстремистской направленности.<br /> Подробно анализируя составы конкретных преступлений, автор особое внимание уделяет вопросам квалификации, связанным с характеристикой и установлением ключевых признаков преступлений экстремистской направленности.<br /> Законодательство приводится по состоянию на 1 августа 2015 г.<br /> Книга адресована сотрудникам правоохранительных органов, судьям, научным работникам, учащимся и преподавателям вузов, а также всем, кто интересуется вопросами защиты личности, общества и государства от угроз экстремистского характера.

Внимание! Авторские права на книгу "Преступления экстремистской направленности в системе посягательств на основы конституционного строя Российской Федерации. Монография" (Хлебушкин А.Г.) охраняются законодательством!